Михель Гавен - Арденны

• Название: Арденны
• Автор: Михель Гавен
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9533-5993-1

Зимой 1944–1945 годов немецкие войска предприняли на Западном фронте в районе Арденнского хребта наступательную операцию против союзных англо-американских войск с целью разгрома их бельгийской группировки и высвобождения частей для переброски на Восточный театр военных действий. Первоначальный успех немецкого наступления, особенно в Бельгии, во многом был обусловлен действиями специальных десантно-штурмовых подразделений, одним из которых руководил оберштурмбанфюрер СС Иоахим Пайпер, после войны обвиненный в военном преступлении — массовом расстреле пленных американских солдат. Известный немецкий писатель-историк Михель Гавен в своем новом романе предлагает оригинальную и где-то даже спорную версию событий Арденнского сражения.

---

— Ты сам видишь, Фриц, — она вздохнула. — Оказали услугу рейхсфюреру, лучше не придумаешь.

Он понял без слов. Снова заухали «Фау», надрывая слух.

Когда обстрел стих, плоды деятельности Флепса и его «соратников» оказались плачевными. Трупов было немало, но еще больше раненых, которые стонали на снегу, истекая кровью. Лейтенанта Вирджила Лэрри нашли под двумя трупами его товарищей. Он казался мертвым — весь залит кровью. Но когда Маренн наклонилась к нему, открыл глаза.

— Фрау, это вы? — он с трудом разжал губы, произнес глухо, сдавленно. — Вы живы. Наверное, я остался один из моих товарищей? — спросил он, в его воспаленных глазах Маренн ясно различила страх.

— Нет, не один, лейтенант Лэрри, — поспешила сообщить она. — Но в вас попало четыре пули. Без операции теперь не обойдешься.

Рядом с Лэрри лежал санитар Добинс. Его тоже придавило мертвым телом, он тоже был ранен — ему перебило обе ноги.

— Сколько же они уложили всего? — Раух с осуждением покачал головой. — Человек сорок, не меньше.

— Прибавь к ним еще тех, кто все-таки перебежал через дорогу от страха и там попал под руку нашим солдатам, которые приняли их за американцев, изрядно перепивших в кафе и отставших от своих, а не за пленных. Так что с сотню наберется.

— Да, поработали вы на славу, унтершарфюрер, — Раух взглянул на мрачного как туча Флепса. — Порадовали рейхсфюрера. Уведите! — приказал он двум своим солдатам. — И не спускайте с него глаз, пока за ним лично не приедет оберштурмбаннфюрер Пайпер.

Перевязывая Добинса, Маренн подняла голову.

— Раненых необходимо отправить в госпиталь и обеспечить им должный уход. Это хоть как-то сгладит впечатление. Вызови санитарную машину.

— Да, конечно, — согласился Раух.

— Скажите, мэм, — лейтенант Лэрри, собрав силы, приподнялся на локте. — Я умру? Я вижу, вы хороший врач. Скажите мне правду.

— Вас сейчас отвезут в госпиталь, и я сама сделаю вам операцию, — Маренн осторожно прикоснулась к его плечу и помогла ему лечь удобнее. — Я вам скажу честно, положение ваше тяжелое, но не смертельное. Мы справимся. Вы все-таки увидите Чикаго, я уверена в этом.

— Благодаря вам, мэм, — едва слышно прошептал он. — Если я выживу, я буду молиться за вас…

— Пришла машина, госпожа оберштурмбаннфюрер, — сообщил один из эсэсовцев.

— Я слышал, вас зовут Ким, мэм, — Лэрри снова открыл глаза. — Фрау Ким. Я назову так свою дочь, если вернусь в Америку. В честь женщины, которая спасла меня…

— Вы обязательно вернетесь, — пообещала она. — Я прослежу за этим. Несите в машину, — скомандовала немецким санитарам, прибывшим с транспортом. — Я поеду с ними. Скорее всего, вернусь вечером, — добавила, обращаясь к Рауху.

Она вернулась, когда уже стемнело, — на бронетранспортере самого оберстгруппенфюрера СС Зеппа Дитриха. Для надежности. Раух подошел к машине и помог ей спуститься.

— Благодарю, штурмфюрер, — она махнула рукой офицеру, который сопровождал ее, — передайте оберстгруппенфюреру, что со мной все в порядке, и мою признательность. Он в ярости от всего, что случилось, — сказала Рауху, когда бронетранспортер уехал. — Зепп уверен, что американцы все представят так, что он сам отдал приказ не брать пленных и расстреливать безоружных. Одним словом, история получилась некрасивая, и она еще аукнется. Доктору Геббельсу придется напрячь все воображение своего аппарата, чтобы найти достойное объяснение. Отто вернулся?

— Нет еще. Он пока у Хергета, — ответил Раух. — А тот американец из Чикаго? Он выжил?

— Да, потерял много крови, но все-таки мне удалось вытащить его. И санитара. Они одни из немногих, кто хоть как-то будет свидетельствовать в нашу пользу.

— Благодаря тебе. Я понимаю, тебе было непросто один на один с разъяренными бойцами. Устала?

— Я испугалась, Фриц. Был момент, когда я поняла со всей очевидностью, что меня вот-вот убьют свои. Такого прежде не случалось. Никогда. Ни на Восточном фронте, ни на Западном. Я всегда могла рассчитывать на тех, кто носит такую же форму, как и я. А здесь, только дай я малейшую слабину, покажи немного неуверенности, и он пристрелил бы меня вместе с этими американцами. Несмотря на мой мундир, на погоны, я уж не говорю — несмотря на то, что я женщина. Что-то происходит. Что-то страшное, Фриц. Если это в элитных частях СС, что тогда говорить об остальных? Слово старшего офицера скоро потеряет свою силу, дисциплина держится на волоске.

— Не думаю, что дело обстоит именно так, — Фриц покачал головой. — Просто нервы у всех на пределе. Этот Флепс из «Лейбштандарта Адольф Гитлер», элита из элит, но их так отутюжили осенью в Белоруссии и Польше, что, конечно, это не может не сказаться на общем настроении. Наверное, сейчас не время для милосердия.

— А когда бывает время для милосердия? — она посмотрела ему в лицо. — Ты знаешь такое время? Милосердие всегда не вовремя.

— Наверное, ты права, — он вздохнул и добавил: — Оказывается, здесь есть местечко, где можно провести время с большим комфортом.

— Что ты имеешь в виду? — она удивилась.

— Недалеко усадьба, весьма приличный дом, я посылал солдат, там пусто, американцев нет, а хозяева, видимо, уехали от войны. Причем совсем недавно.

— Но дом наверняка заперт, — предположила она.

— На первом этаже от артподготовки «Фау» вылетело несколько стекол.

— Ты хочешь предложить мне влезть в окно? — Маренн с грустной улыбкой покачала головой. — После всего, что мне пришлось пережить сегодня, у меня не хватит сил.

— Тебе не придется. Влезу я, а потом открою тебе дверь изнутри. Там тихо, затопим камин, будет тепло.

— Я бы с удовольствием посидела у камина, — она вытащила заколку, волосы тяжелой волной опустились на плечи. — И что-нибудь поела.

— Я приказал подготовить все необходимое. Поужинаем там, — предложил Раух.

— Но кто там будет готовить? Я? — Маренн посмотрела на него с укоризной.

— Я все сделаю сам, — успокоил ее Раух. — Тем более, что и делать-то особо нечего, в основном полуфабрикат, а мясо пожарим в камине. Мы там будем одни. Всю ночь, — он пристально посмотрел на нее.

Маренн отвела глаза.

— Отто наверняка вернется скоро, — произнесла она негромко. — Он будет нас искать.

— Я скажу гауптштурмфюреру Цилле, где мы. Если он захочет, то сможет присоединиться к нам.

Раух произнес это как-то вяло, без особого настроения, и Маренн с сомнением покачала головой. Она была уверена, Фриц, конечно, скажет гауптштурмфюреру Цилле, где они будут, но не ради того, чтобы Отто к ним присоединился, а для того, чтобы знали, где его искать на случай военной необходимости. В это она поверит.

Она понимала, что должна отказаться, но почему-то промолчала. Он принял ее молчание за согласие — да и как иначе?

— Сейчас я дам знать Цилле, и идем, — решил он. — Это близко.

— Хорошо, — она кивнула, стараясь, чтобы он не прочел в ее взгляде больше, чем ей самой хотелось бы.

То, что Раух называл «приличным домом», на деле оказалось почти замком, отстроенным в стиле барокко, весьма строгим на вид. Его окружал парк, к парадному входу вела широкая аллея, по обеим сторонам которой возвышались старинные вековые платаны.

— Кому принадлежал этот дом? — Маренн не скрывала удивления. — Аристократической семье?

— Да, мне сказали, одному из нынешних потомков принцев де Линьи, — ответил Раух. — Но он уехал в Швецию еще в тридцать девятом, когда война только началась. А до недавнего времени в доме обитала его двоюродная сестра с компаньонкой. Они бежали в Амстердам.

По узкой тропинке, протоптанной солдатами, которых Раух посылал обследовать дом, они подошли к флигелю.

— Неужели американцев здесь не было? — спросила Маренн, отряхивая снег. — Они любят расположиться с комфортом.

— Можно сказать, этому дому повезло. Здесь должен был располагаться штаб 7-й бронетанковой дивизии, той самой, которую опрокинула группа Пайпера. Так что они просто сюда не дошли. И обстановка осталась не тронутой. Во всяком случае портреты принцев де Линьи в картинной галерее оказались избавлены от участи наблюдать, как янки будут усаживаться на старинные диваны, обитые шелком, и класть на золоченые столы ноги в военных ботинках.

— Почему сюда не пришли наши?

— Пайпер ушел далеко вперед. А нам, согласно условиям операции, вообще запрещено останавливаться в подобного рода строениях, чтобы не привлекать излишнего внимания, мы можем так легко растерять всякую секретность.