Михаил Азаров - Зазнобы августейшего маньяка. Мемуары Фанни Лир

• Название: Зазнобы августейшего маньяка. Мемуары Фанни Лир
• Автор: Михаил Азаров
• Издательство: СИ
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013

«Самый загадочный человек из династии Романовых» — так говорят историки о великом князе Николае Константиновиче. Он был племянником Александра II, кузеном Александра III и двоюродном дядей императора Николая II. Несмотря на такое родство правящая династия от него отреклась. Она считала Николая Константиновича своим позором, преследовала его и замалчивала.

Не писали о великом князе и при советской власти. А потом о нём забыли. Лишь в последние годы покров тайны был приподнят.

Книга рассказывает об этом незаурядном человеке, прожившем бурную, полную приключений жизнь.

Одной из литературных сенсаций судьбоносного 1917 года стала публикация «Главы «Августейшего» романа» в петроградском журнале «Аргус». Достоянием общества стала скандальная страница истории только что свергнутой династии. Россия узнала о «железной маске» Романовых.

Вот что писала редакция «Аргуса»:

«О нем мало, кто помнит. Имя его давно не упоминалось в хронике придворной жизни. Только после событий 27 февраля он напомнил о себе телеграммой, о подчинении власти нового правительства.

А между тем его характер, положение в августейшей семье, его отношение к ней и придворным кругам были исключительны.

И раньше многим были известны некоторые обстоятельства из жизни великого князя: фантастическая история похищения драгоценных камней, признание князя сумасшедшим, жизнь его в Туркестане под надзором жандармских генералов…

Известная в свое время американская авантюристка Фанни Лир, кружившая головы многих высокопоставленных особ в Европе, приехав в Россию, увлеклась старшим сыном великого князя, генерала-адмирала Константина Николаевича. Роман этот для молодого великого князя окончился трагически — ссылкой в Туркестан, где он находится и поныне, а, изгнанная из России, Фанни Лир, желая реабилитировать себя от нелепых обвинений и слухов, подробно описала свою жизнь с августейшим покровителем.

И личность героя всех этих приключений, и обстановка, в которой они протекали, изображенные одним из действующих лиц, должны заинтересовать каждого, кто захотел бы взглянуть на жизнь двора, лишенную густого лака официальности.

Некоторые из рассказанных эпизодов кажутся фантастическими, но не следует забывать, что истина часто бывает невероятнее выдумки».

А теперь предоставим слово женщине, которую он любил и помнил всю жизнь.

---

Параллельно корнет заводил связи среди местных и приезжих мошенников. Он быстро сориентировался в обстановке и провёл ряд афёр. Когда одураченные им люди спохватились, Савин дал стрекача.

Всплыл он на другом конце света — на западе США, в Калифорнии. В Сан-Франциско экс-корнет остановился в лучшем отеле и представился графом де Тулуз-Лотреком[9].

Журналистам Савин заявил, что прибыл в их медвежий угол по поручению правительства России. Оно собирается строить Транссибирскую магистраль и хочет разместить крупные заказы в американской промышленности. Для этого ему желательно познакомиться с возможностями местных заводов.

Американские бизнесмены облепили корнета, как мухи кусок сахара. С утра его везли на предприятия, где хвастались своими достижениями. Вечером закатывались роскошные банкеты. Осыпанный подарками Савин катался, как сыр в сметане. Ему сулили щедрые проценты за посредничество и выдавали недурные авансы. Когда они составили внушительную сумму, в один прекрасный день корнет тихо исчез. Опростоволосившиеся бизнесмены ринулись в полицию и прокуратуру, но его и след простыл.

Савин объявился на Апенинах. Здесь стал героем нашумевшей в своё время «итальянской аферы».

В одной из местных газет ему попалось на глаза сообщение о том, что конный парк итальянской армии нуждается в обновлении. Савин явился к властям и представился богатым русским коннозаводчиком. Как бывший конногвардеец, он неплохо разбирался в лошадях и говорил со знанием дела. Николай Герасимович предложил правительству Италии организовать поставку лошадей из России для кавалерии и артиллерии. В подтверждение представил продуманно составленный бизнес-план.

План рассмотрела особая комиссия при военном министерстве в Риме. Его признали разумным и выгодным для Италии. Сам король распорядился предоставить Савину неограниченные полномочия по импорту русских лошадей. Авторитет корнета в правительстве взмыл под облака. Перед ним заискивали высокопоставленные чиновники, он был почётным гостём на банкетах, в любовницах имел роскошных женщин…

Самым приятным было выделение в распоряжение Савина немалой суммы денег для закупки лошадей. И снова он неожиданно исчез с набитыми карманами. В сборнике «Сто великих авантюристов», изданном издательством «Вече», по этому поводу говорится: «Авантюрист не мог не провернуть эту махинацию, хотя она для него, по всей вероятности, была не столь выгодна, как предоставленная ему важная работа».

Интерпола в те времена ещё не было. Тем не менее, Савина объявили в международный розыск. Его искали в Лондоне, Париже, Берлине, Вене… А он махнул в европейское захолустье — Болгарию. В отеле Софии корнет зарегистрировался великим князем Константином Николаевичем — отцом бывшего дружка.

Взорвалась бомба. Совсем недавно Россия помогла Болгарии освободиться от турецкого владычества. Русские здесь пользовались огромным уважением и любовью. К родному брату императора Александра II поспешили засвидетельствовать своё почтение члены правительства, лидеры партий, видное духовенство и т. д. К счастью Савина, хорошо знавший Константина Николаевича посол России в Болгарии в это время болел. Поэтому «великого князя» от имени российского посольства приветствовал второстепенный чиновник.

Молодая страна Болгария тогда испытывала жестокий финансовый кризис. Савин вызвался его уладить. Он предложил организовать займ в Париже на тридцать миллионов франков. Наивные болгары пришли в неописуемый восторг. Они считали, что само небо протянуло им руку помощи. Кто-то предложил сделать «Константина Николаевича» царём Болгарии! Идея была принята с энтузиазмом.

Савин изумился такому повороту событий, но вида не подал. Он стал разыгрывать роль претендента на престол и подумывать с каким кушем делать ноги. Однако в план неожиданно пришлось ввести коррективы.

Корнету потребовались услуги парикмахера. Хозяева отеля выделили ему лучшего специалиста, в своё время подвизавшегося в Санкт-Петербурге. Войдя в номер великого князя, он сразу понял, что перед ним не Константин Николаевич…

Болгарская полиция, явившаяся в гостиницу для ареста, опоздала всего на полчаса.

Искусно гримировавшийся Савин под вымышленными именами гастролировал потом во многих крупных городах Европы и на курортах. Состарившись, в Ницце и Монте-Карло промышлял шантажом владельцев игорных заведений. В конце жизни судьба забросила его на Дальний Восток.

В Шанхае Савин представлялся графом, бароном и князем. На китайцев европейские титулы впечатления не производили. Поэтому на хлеб приходилось зарабатывать реализацией сомнительных рукописей и сбором подаяний на издание какой-то газеты.

Корнет закончил свой извилистый жизненный путь в 1937 г. то ли в Шанхае, то ли в Гонконге. В больнице для бедных, где он умер, над изголовьем его кровати висела табличка с надписью «Савин».

Когда часы жизни остановились

В 1892 году скончался великий князь Константин Николаевич. Смерть отца Ники воспринял равнодушно. Он хотел получить свою долю наследства. Мать, прогнавшая сожительницу отца Кузнецову с детьми, не возражала. Воспротивился Александр III. Биограф великого князя пишет: «Во всех Никиных начинаниях он видел нечто неподобающее и вредное. Снова призвали докторов, снова окружили его надсмотрщиками, охранниками и агентами III отделения.

Тащкентские власти дали, правда, о великом князе самый положительный отзыв, и правительство согласилось, что его труды не вовсе впустую, но всё же «по болезни его» размах его действий надлежит ограничить и свести их к «домашним садовым и огородным работам, не более того». Ибо, как объяснялось в заключение, не следует перенапрягаться больному, поражённому умственным и душевным расстройством.

Прав на наследство великого князя Николая лишили.

Возможности заниматься любимым делом также».

Александр III почил в Бозе через два года. На престол вступил двоюродный племянник Николая Константиновича Николай Второй. Но положение великого князя осталось прежним — ни свободы, ни воли.

Седина в бороду, а бес в ребро

В Ташкенте вспыхнула холера, а за ней последовал мятеж узбеков. Они обвиняли русских в том, что их заставляют хоронить умерших без обрядов. Того, что обрядность способствует распространению инфекции, — понимать не хотели.

Мятежники великого князя не тронули. Он пользовался любовью коренного населения. Николай Константинович уважал их обычаи, держался с ними на равных и всегда помогал. К тому же он часть дома отдал под больницу. С супругой ухаживал за больными.

Мятеж подавили. А Николай Константинович потом запил. По чёрному. Как в молодости. В пьяном виде ругал жену. Говорил то, что часто мужья в таком состоянии высказывают своим половинам: ты погубила мою жизнь… Если бы не ты, был я настоящим великим князем… Жил в Санкт-Петербурге, а не этой дыре…

Дети Александр и Артемий пугались. Надежда Александровна плакала.

Как-то с похмелья великий князь поехал на охоту с егерем Борисом и слугой-киргизом. В пути наткнулись на обглоданный труп лошади. А рядом в кустах зашевелилась серая масса — медведь. Борис прицелился в зверя. Но Николай Константинович отвёл его ружьё в сторону:

— На нём ошейник! Он ручной!

Медведь съел брошенный ему кусок сахара. Затем из-за деревьев появилась юная красавица. Она властно глянула на медведя, и тот покорно пошёл к ней.

Ники охотился до обеда, а затем направился к знакомым казакам. Его накормили, напоили честь-честью да поведали про свою заботу. Собиралась у них в станице завести семью молодая пара. А накануне венчания семья невесты дала приданого меньше, чем по уговору. Вышла свара. Семья жениха дала невесте от ворот поворот. После такого позора невесте другого жениха не сыскать. Не мог бы великий князь разобраться в тяжбе?

Николай Константинович спьяну согласился. Когда ввели отвергнутую невесту, узнал в ней хозяйку ручного медведя. Звали её Дарьей Часовитиной. Было ей шестнадцать лет от роду.

Ники в Дашу влюбился с первого взгляда. И она на него смотрела смело, как взрослая. Несмотря на то, что лицом и фигурой была ещё почти ребёнком.

Окончательного вердикта в тот вечер великий князь не вынес. Пообещал дело завершить в Ташкенте. Для того пригласил в свой дом Елисея Часовитина с дочкой. Да ручного медведя, с которым Даша не захотела расставаться.

У себя Ники дал Елисею кошелёк со ста рублями, медведя отправил в зоосад, а дочери приказал остаться на ночь…

Так неграмотная казачка Дарья Часовитина стала второй женой великого князя. Правда, невенчанной. От неё у Ники были дети Станислав, Николай и Дарья. Дочь умерла сравнительно недавно — в 1966 году.

Вскоре великий князь построил для казачки хорошенький домик в садах на окраине Ташкента. Эту связь он не скрывал. Разъезжал с Дарьей в открытой коляске по городу, ходил по базару и в театр, где занимал первые места в бельэтаже — дабы публика могла их лучше видеть.