разные - Журнал ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ. Сборник фантастики 1978-1979

• Название: Журнал ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ. Сборник фантастики 1978-1979
• Автор: разные
• Издательство: САМИЗДАТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2012

Содержание:

Aлександр Казанцев

Михаил Грешнов СНЫ НАД БАЙКАЛОМ

Владимир Иванович Немцов

Василий Головачев БЕГЛЕЦ

Димитр Пеев

Святослав Минков ДЖЕНТЛЬМЕН, ПРИЕХАВШИЙ ИЗ АМЕРИКИ

Конрад Фиалковский

Михаил Пухов ТЕРМИНАТОР

Светозар Златаров

Герхард Бранстнер

Борис Руденко ВТОРЖЕНИЕ

Артур Кларк

Артур Кларк НАСЛЕДСТВО

Гюнтер Крупкат

Сергей Павлов ПЛОСКОГОРЬЕ ОГНЕННЫХ ЗМЕЙ

Лино Алдани

Владислав Девердеев ДВЕСТИ ВТОРАЯ НОЧЬ ШАХРАЗАДЫ

Владимир Колин

Геннадий Максимович ПРИЗВАНИЕ

Иван Ефремов

Леонид Панасенко МАСТЕРСКАЯ ДЛЯ СИКЕЙРОСА

Кшиштоф Борунь

Дмитрий Де-Спиллер ОБМАНЧИВАЯ ВНЕШНОСТЬ

Айзек Азимов

Александр Казанцев КУПОЛ НАДЕЖДЫ

Людвиг Соучек

Сергей Шаров УЧЕНИК ГЕРОСТРАТА

Игорь Евстратов ПАРОЛЬ ЗЕЛЕНОГО ЗАБОРА

Игорь Росоховатский ПИРАТ

Левон Хачатурьянц, Евгений Хрунов ВСТРЕЧА С ФОБОСОМ

Андреи Михаловский ДАВНЫМ-ДАВНО

Яцек Савашкевич КОНТАКТ

Артур Ч. Кларк ДВОЕ В КОСМОСЕ

Геннадий Максимович ПОСЛЕДНЯЯ ИСПОВЕДЬ ЛУИ КЮФО

ФАНТАСТЫ ОТ 12 ДО 15 ЛЕТ

***Станислав Гагарин ШКОЛА МЕЧТАТЕЛЕЙ

***Артем Попов ОТКРЫТИЕ ПРОФЕССОРА ИВАНОВА

***Сергей Битюцкий СВЕРХНОВАЯ БАРНАРДА

***Павел Бортник НЕУДАВШЕЕСЯ ВТОРЖЕНИЕ

Хуан Хосе Арреола О БАЛЛИСТИКЕ

Михаил Пухов ОКНО В ФУТУРОЗОЙ

Михаил Пухов СПАСЕНИЕ ЖИЗНИ

Леонид Гирсов МОРИС

---

Но тем не менее главным в жизни каждой личности останутся труд и условия труда. И, встретившись с инопланетянином, я прежде всего постараюсь объяснить ему, чем я занимаюсь и в каких условиях. Затем постараюсь узнать то же о нем. И мы сразу поймем, кто чем дышит, с какой бы звезды он ни прилетел.

Борис Руденко ВТОРЖЕНИЕ

ТМ 1978 № 5

Борису Руденко двадцать семь лет. В 1972 году он окончил Московский автомобильно-дорожный институт и с этого времени работает в Главном управлении внутренних дел Москвы. Писать начал недавно, и рассказ «Вторжение» его первая публикация.

Рассказ — несомненная удача автора.

Василий Алексеевич Кузовкин вошел в свою квартиру. Дефицитный никелированный замок, приобретенный через хорошего и полезного знакомого, щелкнул звонко и категорично, в тон душевному настрою хозяина.

Кузовкнн не спеша расстегнул пальто и повесил его на плечики вешалки, аккуратно разгладив складки. Потом подошёл к зеркалу и, вытянув из кармана расческу, тщательно причесал островок растительности надо лбом. Из зеркала уверенно и независимо смотрел ответственный работник министерства — в меру моложавый, лысеющий и полноватый. Несмотря на небольшой рост, выглядел он весьма представительно.

Василий Алексеевич вытянул губы трубочкой, пошевелил бровями, чуть поправил очки, удовлетворенно хмыкнул и степенно прошел в комнату, не забыв, как всегда, погасить за собой в прихожей свет.

В комнате царил идеальный порядок. Василий Алексеевич сунул ноги в мягкие тапочки и включил телевизор. Сел в кресло, сладко, со вкусом потянулся и уставился на экран. Телевизор привычно загудел, но, прежде чем возник звук, по экрану метнулись молнии, и гудение смолкло.

«Предохранитель сгорел», — подумал Кузовкин и потянулся к задней панели. В этот момент где-то над ним раздался негромкий треск, будто рвалась плотная пергаментная бумага. В комнате явно запахло горелой изоляцией. Василий Алексеевич посмотрел вверх и замер.

Прямо над ним из стены выступала голова и половина туловища тощего и взъерошенного человека. Открыв рот, человек таращился на него с глупейшим выражением лица. Выработанная за годы службы способность сохранять самообладание не оставила Василия Алексеевича и теперь.

— Вы кто такой? — сердито спросил он. — Как вы сюда попали?

Человек с отчетливым стуком захлопнул рот.

— А вы? — растерянно отозвался он.

— Я? — Кузовкин саркастически усмехнулся. — Глупее ничего спросить не могли? Это моя квартира. Ну-ка вылезайте оттуда!

Человек пошевелился, уперся руками в стену позади себя и беспомощно взглянул на Кузовкина:

— Не могу никак.

Василий Алексеевич поднялся и оглядел субъекта внимательней. То, что он увидел, поразило его почти так же, как тогда, когда он узнал, что на симпозиум за границу поедет не он, а начальник другого отдела Матюшин.

В стене, в том самом месте, откуда торчал незнакомец, не было никакой дыры. Его туловище выходило из стены, никак не нарушая ее целостности.

Кузовкин осторожно пощупал стену, пиджак и провел пальцем по линии их соприкосновения где-то в районе живота странного гостя.

Тот поежился и смущенно хихикнул.

— Вы что? — ошеломленно спросил Кузовкин.

— Щекотки боюсь, — ответил незнакомец и покраснел.

— При чем тут щекотка? — непонимающе сказал Василий Алексеевич и озлился: — Да как вы сюда попали, в конце концов?

— Если бы я знал! — с тоской ответил незнакомец. — Вы понимаете, мы готовили эксперимент, имеющий чисто теоретическое значение. Я уходил из лаборатории последним и решил еще раз проверить правильность включения цепей…

— Вот и сидели бы в своей лаборатории, проверяли бы на здоровье, — подхватил Василий Алексеевич. — Зачем же по чужим квартирам лазить? А может, вы жулик?

— Ну что вы, — безнадежно сказал незнакомец. — Я инженер-электроник. Я же вам объясняю. Эксперимент должен был доказать принципиальную возможность перемещения объектов вне пространства. Чисто принципиальную, вы понимаете? Ни на какие практические результаты мы и не смели рассчитывать.

Он дернул себя за вздыбленные волосы и махнул рукой.

— Я и нагрузку не давал, честное слово. Просто включил стартовый аккумулятор и прозванивал тестером. Вдруг вспышка, толчок — и вот, пожалуйста! — Он обвел вокруг себя рукой.

— А где же ноги… э-э… все остальное? — подозрительно спросил Кузовкин.

— Наверное, там осталось.

— То есть где это там?

— Может, в лаборатории… — неуверенно предположил незнакомец.

— Что вы меня дурачите, друг любезный! — возмутился Василий Алексеевич. — Тоже мне квартирный иллюзионист! Может, еще скажете, что ваши брюки там тоже с кем-нибудь ведут беседу?

— Да нет, что вы, — мучительно сморщился незнакомец. — Теория это предполагает. — Он немного поерзал. — Вот сейчас ногами шевелю. Вы понимаете, не знаю, как вам это объяснить, по-видимому, две области пространства совместились, а их граница случайно совпала с поверхностью этой стены, и теперь для сторонних наблюдателей я и здесь и там одновременно.

— Догадываюсь, что сторонний наблюдатель — это я, — ядовито заметил Василий Алексеевич. — Надеюсь, я не слишком обременяю вас своим присутствием?

Незнакомец свесил голову на грудь и удрученно молчал.

— Ну и долго вы собираетесь так висеть? — немного успокоившись, спросил Кузовкин.

— Не могу сказать ничего определенного, — ответил незнакомец таким тоном, словно речь шла не о возмутительном и противоестественном пребывании в его, Кузовкина, квартире, а о сводке погоды на послезавтра.

Этот тон вызвал у Василия Алексеевича очередной взрыв негодования.

— Что за безответственность. — вскричал он с тем самым выражением, которое хорошо было известно всем его подчиненным. — А если бы вы в баню, в женское отделение, или в квартиру самого Терентия Федоровича… — Он спохватился и замолчал. — Тоже ничего определенного? Да за такую халатность гнать надо в три шеи!

Василий Алексеевич достал из кармашка белоснежный платочек и промакнул лоб и глубокие залысины.

— Нет, вы мне скажите, как вы намерены отсюда выбираться? — официально потребовал он.

— Наверное, надо отключить стартовую нагрузку, — уныло сказал незнакомец. — А может, что еще. Только в институте сейчас уже никого нет. Слушайте! — оживился он. — Позвоните Вадиму Сергеевичу Байкову. Скажите ему, что я, то есть Акимов…

— Говорите номер, — Василий Алексеевич взял с журнального столика блокнот, карандаш и приготовился записывать.

— Сейчас, — сказал Акимов. — Сейчас. Двести тридцать четыре… Нет, двести тридцать два… — Он похлопал себя по карманам пиджака, потом поскреб стену за собой.

— Ну так что же? — нетерпеливо поднял глаза Кузовкин.

— Понимаете, — беспомощно сказал Акимов, — номер у меня в записной книжке, а на память не помню.

— А книжка где?

— В брюках. — Акимов потупился. — В заднем кармане. Я ее чувствую, а достать не могу. Наверное, придется ждать до утра, пока в Лаборатории кто-нибудь не появится.

От смущения он ерошил и без того растрепанные волосы.

— Черт с вами, — устало сказал Кузовкин. — Торчите теперь в стене как гвоздь. Безобразное отношение, просто безобразное.

Он не стал уточнять, к чему именно, хотя и без того было ясно, что имеется в виду и непонятная работа Акимова, и уютная квартира Василия Алексеевича, и его же, Василия Алексеевича, душевное равновесие.

Он сделал круг по комнате, стараясь лишний раз не наступать на пушистый ковер на полу, потом взглянул на часы и вдруг всплеснул руками.

— Боже мой! Как я мог забыть?

— Что-нибудь случилось? — участливо спросил Акимов.

— Он еще спрашивает! — огрызнулся Кузовкин. — Ко мне сейчас гость должен прийти. Между прочим, дама. Как я ей буду все это объяснять?

— Симпатичная? — спросил Акимов и невесело улыбнулся.

— Что вы себе позволяете? — Василий Алексеевич даже чуть покраснел от возмущения и надулся. — Это моя невеста. Прошу оставить ваши двусмысленные смешки.

— Я и не подразумевал ничего такого… — растерялся Акимов.

— Вот именно! Такого! Ничего такого и быть не может, — с достоинством сказал Кузовкин.

— Почему же? — раздумчиво произнес Акимов.

Василий Алексеевич подозрительно уставился на него, и в этот момент в дверь позвонили. Кузовкнн сорвался с места и забегал по комнате.

— Вот, пожалуйста, она! Какой кошмар! Что я ей скажу? Знакомьтесь, пожалуйста, это товарищ Акимов. Зашел в гости, понимаете ли, только брюки на работе оставил. Какой кошмар! Что же делать?