Элизабет Джордж - Всего одно злое дело

• Название: Всего одно злое дело
• Автор: Элизабет Джордж
• Жанр: Детектив
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-71593-0

В семье профессора микробиологии Таймуллы Ажара произошла трагедия. Его гражданская жена Анжелина сбежала в неизвестном направлении, увезя с собой их общую дочь. Ажар не может начать расследование законным путем, поскольку официально не является отцом Хадии. По совету своей близкой подруги – Барбары Хейверс – он нанимает частного детектива. Впрочем, розыски не дают результата. И тут дело принимает неожиданный оборот. В Лондон возвращается Анжелина со своим новым любовником и заявляет, что ее дочь похитили среди бела дня в итальянском городе Лукка, – и что сделал это именно Ажар…

Элизабет Джордж – выдающийся мастер детективного романа. Ее творчество завоевало признание читателей во всем мире, в том числе и в России. Ее книги издаются миллионными тиражами, становятся основой для телефильмов, получают престижные литературные премии.

---

Томас быстро понял, что Сальваторе был полностью в курсе его назначения и его служебных обязанностей. Естественно, итальянец был не очень доволен. Неестественная приветственная улыбка ясно давала понять о его отношении к появлению на его пути прощелыги из Скотланд-Ярда. Но он был слишком хорошо воспитан, чтобы это проявилось в чем-то, кроме холодного и подчеркнуто изысканного поведения.

Он был невысокого роста, Линли возвышался над ним чуть ли не на десять дюймов. Его волосы цвета соли с перцем выпадали на макушке, и у него была темная кожа со следами юношеских прыщей. В то же время он походил на человека, который научился по максимуму использовать то, что дала ему природа, – был в хорошей физической форме, выглядел очень атлетично и был безукоризненно одет. Создавалось впечатление, что он еженедельно делает маникюр.

– Piacere, – произнес Сальваторе, хотя Линли сомневался, что он испытывал такую уж радость от знакомства с ним, что было вполне понятно. – Parla italiano, si?[129]

Томас ответил, что да, до тех пор, пока собеседник не начинает говорить со скоростью диктора на скачках. Это вызвало у Ло Бьянко улыбку. Он показал на стул.

– Кофе… macchiato? Americano?

Линли отказался. Тогда итальянец предложил te caldo[130]. В конце концов, Томас ведь был сумасшедшим англичанином, а все знают, что англичане пьют чай галлонами. Гость улыбнулся и сказал, что ему ничего не надо. Он рассказал старшему инспектору, что встретился с Таймуллой Ажаром в пансионе, в котором они оба остановились. Ему надо было бы встретиться с матерью пропавшего ребенка. Он надеется, что старший инспектор ему в этом поможет.

Ло Бьянко кивнул. Казалось, он мысленно оценивает Линли. Томас заметил, что старший инспектор остался стоять после того, как сам он уселся. Это его не беспокоило. Он был на чужой территории, и они это знали.

– Эта ваша задача, – начал Ло Бьянко от шкафа с файлами, у которого он стоял, – я имею в виду связь с семьей. Это заставляет всех нас думать, что британская полиция считает, что мы здесь, в Италии, плохо работаем. Я имею в виду полицейских. Должен вас предупредить, что Magistrato не слишком доволен.

Линли постарался разубедить старшего инспектора. Он объяснил, что его присутствие – это скорее политический шаг со стороны полиции Метрополии. История исчезнувшей девочки появилась в английских таблоидах. Один из них, самый отмороженный, если инспектор понимает, что он имеет в виду, серьезно наехал на полицию за то, что она не уделила этому случаю должного внимания. Таблоиды, как правило, не задавались вопросами кооперации между полицейскими силами разных стран – для них главным было гнать волну. Чтобы избежать незаслуженных обвинений, его направили в Италию. Однако он ни в коей мере не собирался путаться у старшего инспектора Ло Бьянко под ногами. Конечно, он будет очень рад, если сможет хоть чем-нибудь помочь. Но старший инспектор может быть уверен, что его главная цель – это помощь семье пропавшей девочки.

– Получилось так, что я знаком с отцом ребенка. – Томас не рассказал, что одна из его коллег была более чем знакома с Таймуллой Ажаром.

Ло Бьянко внимательно наблюдал за Линли, пока тот говорил. Потом кивнул, казалось, удовлетворенный всем услышанным, и важно произнес: «Да, уж эти английские таблоиды» с таким видом, как будто Италия не страдала так от «мусорных газет», как Великобритания. Но затем спохватился и сказал, что в Италии это тоже встречается. Он достал из портфеля газету «Prima Voche». На первой странице Линли увидел заголовок «Dov’è la bambina?». Там была еще фотография мужчины, стоящего на коленях где-то на улицах Лукки, с плакатом Ho fame в руках. На секунду Линли подумал, что это какой-то вид итальянского наказания, вроде заковывания людей в колодки. Однако оказалось, что это единственный персонаж, который может представлять интерес для полиции, – опустившийся наркоман Карло Каспариа, который видел Хадию в то утро, когда она исчезла. Его дважды допрашивали, второй раз по личному распоряжению Magistrato Пьеро Фануччи. Последний уверен, что Карло замешан в похищении ребенка.

– Perchй?

– Прежде всего, потому, что бедняге постоянно нужны деньги на покупку наркотиков. А теперь еще и потому, что он больше не появляется на mercato, чтобы просить милостыню, с того дня, как девочка исчезла.

На лице Ло Бьянки появилось философское выражение. Il Publicco Ministero? Он считает, что это доказательство вины.

– А вы?

Сальваторе улыбнулся, очевидно, довольный, что его коллега-детектив понял его.

– Я думаю, что Карло просто не хочет больше связываться с полицией, и пока это дело не разрешится, он на mercato не появится. Но, понимаете, для прокурора и для публики очень важно, что что-то происходит, что достигается какой-то прогресс. А допросы Карло выглядят как прогресс. Я думаю, что вы сами все скоро поймете.

Последнее заявление стало понятным, когда Ло Бьянко предложил Линли посетить Magistrato.

– Он располагается на пьяцца Наполеоне, пьяцца Гранде, как мы ее называем.

Затем он сказал, что это недалеко, но они поедут на машине. Привилегия полицейских, пояснил старший инспектор. Только очень немногим машинам разрешалось въезжать в старый город, где люди или ходили пешком, или ездили на велосипедах, или пользовались небольшими автобусами, которые двигались по улицам практически беззвучно.

На пьяцца Гранде они вошли в громадное палаццо, перестроенное, как и большинство таких зданий, под использование в целях, очень далеких от изначальных. Они поднялись по широкой лестнице и вошли в офис Пьеро Фануччи. Секретарь сразу же провела их в кабинет, хотя и с удивлением спросила: «Di nuovo, Salvatore?»[131] Что значило, что Ло Бьянко уже успел сегодня побывать в этом кабинете.

Пьеро Фануччи, прокурор, который отвечал за ход расследования и который, как это было заведено в Италии, будет главным обвинителем на суде, не оторвался от своих занятий, когда Ло Бьянко и Линли вошли. Томас прекрасно понял значение этого демарша, и, когда Сальваторе бросил на него взгляд, слегка пожал плечами. Этот жест показал, что англичанин и не ожидал, что его примут в Италии с распростертыми объятиями.

– Magistrato, – сказал Ло Бьянко, – позвольте представить вам детектива из Скотланд-Ярда Томаса Линли.

Фануччи издал горловой звук. Пошелестел бумагами. Подписал два документа. Нажал на кнопку на телефоне и рявкнул на секретаршу. Через минуту она вошла и, взяв с его стола несколько файлов, положила новые. Он стал их просматривать. Ло Бьянко рассвирепел.

– Basta, Piero, – сказал он. – Sono occupato, eh?[132]

Услышав это, Фануччи поднял глаза. Естественно, что его ничуть не волновало, насколько занят был старший инспектор.

Он сказал «Anch’io, Topo[133]», и Линли увидел, как заиграли желваки на щеках у старшего инспектора – то ли ему не понравилось, что его прилюдно назвали мышью, то ли его разозлила это демонстрация нежелания сотрудничать. Потом Фануччи посмотрел на Линли. Он был уродлив до невероятности и говорил, совсем не заботясь о том, понимает ли его англичанин. А говорил он с сильным акцентом, опуская окончания слов, так, как говорят в Южной Италии. Томас смог понять смысл сказанного скорее благодаря его тону, а не чему-то другому. То ли потому, что он действительно чувствовал ее, то ли потому что сознательно выбрал такую линию поведения, но Фануччи источал ярость.

– Итак, британская полиция считает, что нам нужен офицер связи для общения с семьей девочки, – это, или почти это, сказал он. – Абсурд. Мы постоянно информируем семью о том, что происходит. У нас есть подозреваемый. После еще одного или двух допросов он приведет нас к девочке.

Линли повторил то, что он уже говорил Ло Бьянко:

– Все это из-за давления со стороны общественности, которое оказывается на полицию и подогревается желтой прессой. Отношения между нашей полицией и журналистами достаточно сложные, синьор Фануччи. В прошлом было сделано немало ошибок: недоказанные обвинения, суровые приговоры, основанные на недостаточных доказательствах, раскрытие личностей офицеров, торгующих информацией. Поэтому часто наше руководство чрезмерно реагирует на выступления таблоидов. Как, например, в данном случае.

Фануччи сцепил пальцы под подбородком. Линли заметил, что у него еще один, дополнительный, палец на правой руке. От него сложно было оторвать взгляд. Было совершенно очевидно, что Фануччи специально выставил его напоказ.

– У нас ситуация совсем другая, – объявил он. – Наши журналисты не указывают нам, что делать.

– Вам очень везет, – абсолютно серьезно сказал Линли. – Если бы у нас было так же…

Фануччи рассматривал Линли, как под микроскопом, изучая его прическу, стиль одежды и даже остаток юношеского шрама, видневшийся на верхней губе.