Кристофер Дейвс - Рэт Скэбис и Святой Грааль

• Название: Рэт Скэбис и Святой Грааль
• Автор: Кристофер Дейвс
• Издательство: ACT, ACT Москва, Хранитель
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 5-17-040863-3

Кристофер Дейвс – сосед и лучший друг легендарного панк-музыканта Рэта Скэбиса. Возможно, эта дружба и послужила основой для потрясающей панк-фантасмагории «Рэт Скэбис и Святой Грааль» – книги, которая произвела эффект разорвавшейся бомбы даже в привычной ко многому контркультурной Англии…

Погоня за Святым Граалем начинается!

Эта таинственная реликвия не досталась еще никому из правителей – от короля Артура до Адольфа Гитлера.

Что это значит?

То, что Святой Грааль обязан достаться Рэту Скэбису и его другу и летописцу Крису Дейвсу!

Правда, у рыцарей-тамплиеров, черных магов, наследников династии меровингов и агентов ЦРУ есть на этот счет несколько другое мнение… но кто их спрашивает?

Нет в этом мире силы, равной силе панк-рока!

---

– Включи печку, Ришар, – попросил Скэбис.

Бельи сел за руль, а мы со Скэбисом уселись вдвоем на переднем сиденье. Печка тихонько гудела, воздух в микроавтобусе нагревался, и уже очень скоро я почувствовал странный запах… не сказать, чтобы очень приятный. Даже, пожалуй, совсем неприятный.

– Вы что-нибудь чувствуете… – И тут меня осенило: – Господи Боже, Ришар, это тот самый микроавтобус?

Бельи не ответил. Он сосредоточенно смотрел на дорогу, сжимая трясущийся руль обеими руками.

– Охренеть, – пробормотал Скэбис. – Сырный микроавтобус. Мы отправляемся на поиск Святого Грааля в микроавтобусе для перевозки вонючих сыров.

Целыми днями мы разъезжали по городу в сырном микроавтобусе, предварительно вымыв кузов изнутри горячей водой и развесив в салоне целый лес из ароматизированных «Волшебных деревьев». У Бельи было много свободного времени: не считая диджеевских смен на радио и расслабленно-вялых поисков нового жилья, он ничем особенным не занимался и с удовольствием принял на себя обязанности нашего шофера и гида что было весьма даже кстати, поскольку ориентироваться в Лионе могут разве что самые одаренные почтовые голуби, прошедшие суровую навигационную подготовку. Город располагается на двух холмах, Фурвьер и Круа-Русс, в месте слияния рек Роны и Соны, на южной оконечности полуострова La Presquile (хитроумное название, поскольку presquile в переводе с французского означает как раз «полуостров»).

Поэтому неудивительно, что каждые две-три минуты мы проезжали какой-нибудь мост. Все это ужасно сбивало с толку. Мы со Скэбисом никогда не были точно уверены, на каком именно берегу какой именно реки находимся в данный момент.

А Бельи как будто специально старался запутать нас еще больше. Он был настроен весьма решительно: раз уж ему удалось вытащить нас в Лион, он собирался показать нам весь город – и перезнакомить в процессе как минимум с половиной его населения. Где бы мы ни оказывались: в баре или в ресторане, в магазине или у кого-нибудь дома, – вокруг всегда собиралась небольшая толпа, и мы пожимали всем руки, и улыбались, и говорили «Привет-привет».

– Je m'appelle Rat et mon français est terrible.[3] – Скэбис всегда начинал разговор с этой фразы, что неизменно вызывало улыбку. Или вежливое недоумение.

– Вон там братья Люмьер снимали свой первый фильм. – Бельи махнул рукой влево, проезжая на красный свет. – А вон там, – указал он на холм справа, – все изрыто потайными ходами. Это целая подземная сеть из тоннелей и лестниц. Вон там проходит тоннель, и вон там, и там тоже. – Его рука крутилась во всех направлениях, как флюгер под взбесившимся ветром. – Говорят, что можно пройти под землей весь Л ион из конца в конец, ни разу не выбравшись на поверхность, что создавало большие проблемы нацистам во время Второй мировой войны. Собственно, поэтому французское Сопротивление в Лионе было настолько сильно. – Определенно, Бельи очень серьезно подходил к своим обязанностям экскурсовода. – А на этой улице располагается бар, где я устроил свою небольшую выставку фотопортретов мертвых знаменитостей. – Он улыбнулся и указал куда-то влево. – · В смысле живых, только мертвых. Ну, то есть тех знаменитостей, которые умерли уже после того, как я сделал их фотопортреты.

Уже на второй день в Лионе мы со Скэбисом настолько прониклись галльским духом, что уже ощущали себя если не прирожденными французами, то хотя бы французами по убеждениям. Безусловно, немалую роль в этом сыграли ясная, солнечная погода, потрясающая еда и изрядное количество отменного красного вина. Лионские гастрономические удовольствия, в частности, включали в себя незабываемое посещение «Brasserie Georges», одного из старейших ресторанов Европы, открытого в 1836 году. Это также один из самых больших ресторанов в Европе общей площадью более 7000 квадратных футов. Однако тамошнее меню – явно не для слабонервных. Среди фирменных блюд ресторана имеется, к примеру, тушеная голова теленка.

– · Спасибо, я лучше возьму отбивную, – сказал Скэбис.

Хотя в 1925 году «Brasserie Georges» оформили в стиле арт-деко, в обстановке присутствуют характерные детали, сохранившиеся с девятнадцатого века: например, скамьи с высокими спинками и сиденьями, обтянутыми красным молескином – эти монументальные сооружения тянутся внушительными рядами по всему обеденному залу, от стены до стены. Глядя на высоченный сводчатый потолок и на степенных официантов ослепительно белых длинных передниках, нетрудно представить, что ты перенесся на сто лет назад – во времена Жюля Верна, Эмиля Золя и Огюста Родена, которые, кстати, частенько захаживали в «Brasserie Georges». He исключено, что здесь бывал и Беранже Соньер, наш скромный сельский кюре из крошечной пиренейской деревни.

Впрочем, доподлинно нам неизвестно, бывал ли Соньер в Лионе вообще. Андре Дюзе, автор «Модели Соньера и тайны Ренн-ле-Шато», убежден, что бывал и не раз. Также он утверждает, что ему в руки попали хранившиеся в частной коллекции письма, адресованные «господину аббату Соньеру», проживавшему в доме таком-то на улице Маккавеев в самом центре Лиона. Среди бумаг было два счета от местной компании под названием «Bellon» за аренду кареты с упряжкой лошадей. В 1898 и 1899 годах Соньер пользовался услугами наемного транспорта в общей сложности около дюжины раз. Но что наш загадочный кюре делал в Лионе, так далеко от своего прихода? Дюзе утверждает, что Соньер состоял в мартинистской ложе и в Лион приезжал на собрания братства. Но не исключена и такая возможность, что он наведывался на улицу Маккавеев, чтобы забирать корреспонденцию, приходившую на этот лионский адрес от многочисленных торговцев золотом и драгоценными камнями.

Я не знаю, как оно было на самом деле. Скэбис тоже не знает. А Бельи – тем более. Три дня он выслушивал пространные восторженные монологи своих английских друзей о каком-то французском священнике и Святом Граале, о древних пергаментах и тайных шифрах, о Меровингах и мартинистах и все равно не врубился в историю Ренн-ле-Шато, не говоря уже о том, чтобы сделать какие-то выводы, как это может быть связано (или не связано) с его родным городом. Когда Скэбис сказал, что ему хотелось бы осмотреть некоторые места в самом городе и окрестностях, упомянутые в «Модели Соньера» Дюзе, Бельи лишь улыбнулся, пожал плечами и спросил Скэбиса, с чего он хотел бы начать. Собственно, я и не ожидал ничего иного.

– А вы знаете, что «маккавей», «macchabée»…означает в переводе с французского? – спросил Бельи, сворачивая на улицу Маккавеев. Когда я прочел название улицы в «Модели Соньера» (rue des Maccabees), я подумал, что это просто вариант написания имени Иуды Маккавея, как в Маккавейских книгах, которые у католиков признаны второканоническимй и входят в Ветхий Завет. Мне даже в голову не пришло, что у этого слова может быть какое-то значение на французском. – Это жаргонное слово, – продолжал Бельи. – Оно означает «труп», «покойник».

У меня по спине пробежал холодок.

– Интересно, – заметил я. – Дюзе пишет, что под этой улицей находятся древние катакомбы. – Я открыл сумку, вытащил «Модель Соньера» и вдруг обнаружил, что это «Проклятое сокровище». Я принялся рассеянно листать книгу. Даже не знаю зачем. Должно быть, в надежде на волшебное превращение. Какового, естественно, не случилось. – Вот блин. Я взял не ту книгу.

– Замечательно, – сказал Скэбис. – И как нам искать дом Соньера? Есть какие-то соображения?

– Дюзе пишет, что это было буквально в двух-трех домах от большого дома, где жил один из Великих магистров ордена мартинистов, и что между этими двумя домами существовал тайный подземный ход. Если это нам чем-то поможет.

– Может, там будет табличка? – предположил Скэбис. – Что-нибудь типа: «Здесь жил великий оккультный деятель».

Мы остановились на пересечении с довольно широкой и значительно более оживленной улицей, чтобы как следует осмотреться. Похоже, что за исключением кондитерской и двух-трех магазинчиков, все дома на улице Маккавеев были жилыми, причем передние двери выходили прямо на узенький тротуар. В основном это были добротные здания в три этажа и, по самым примерным прикидкам, больше ста лет «от роду». Слева улица поднималась по склону крутого холма и ярдов через пятьдесят круто сворачивала вбок, а на самой вершине холма, над беспорядочным нагромождением шпилей и крыш, поднимавшихся к самому небу, виднелся крест. И тут я вспомнил, что Дюзе писал в своей книге, что дом Соньера располагался где-то неподалеку от церкви.

– Ага, – сказал Скэбис. – Она называлась Сент-Жюст или Сент-Бюст, как-то так.

Мы со Скэбисом пошли к церкви, а Бельи предпочел посетить кондитерскую. И, как выяснилось, поступил очень умно. Подъем был довольно крутым, улица петляла, изгибаясь под совершенно немыслимыми углами, и когда обнаружилось, что церковь на вершине холма – это церковь Святой Ирены, которая к тому же стоит не на улице Маккавеев, а уже на другой, нам со Скэбисом стало до боли обидно.