Галина Врублевская - Карьеристки

• Название: Карьеристки
• Автор: Галина Врублевская
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2014
• ISBN: 978-985-549-773-9

Маргарита Андреевна преподает на литературных курсах и параллельно пишет роман об Александре Куприне, которого считает своим родственником. Женщина очень рассчитывает на литературную премию, но в Интернете ее произведение начинает троллить некто Змей Горыныч, явно кто-то из близких знакомых. Таких недоброжелателей у каждого успешного писателя всегда много. Писательский мир так сложен, и нравы, царящие в нем, такие разные…

---

— Он не только о любви писал, но и о военных.

— Да какие в его время военные, так, форс один, шпорами на паркете звенеть.

Оказалось зато, что Георг запойно читал Конецкого, тоже писателя и моряка. Но его могилу здесь не обнаружили.

Заговорив о морских рассказах, Георг пожаловался:

— Вот не получается у меня так писать, как у него, а ведь тоже много баек мог бы читателям порассказывать.

— Литература, Георг, — это не байки, а душа.

— Душа, — повторил Георг задумчиво и тайком заглянул в глубокий вырез блузки своей спутницы. Может, там, в ложбинке между грудей, и таится эта самая душа?

Ему хотелось пошутить на эту тему, но он сдержался, справедливо полагая, что Маргарита не оценит соленый юмор. И перевел разговор в деловое русло:

— Нам пора возвращаться. Я ведь должен быть у вас в шестнадцать ноль-ноль, а сейчас пятнадцать часов. Мне еще надо домой заехать за инструментом.

— У меня все есть: и молоток, и отвертка, и даже дрель, я ведь самостоятельная женщина. Что вам взад-вперед мотаться, позвоните сестре, и поедем ко мне прямо сейчас.

Они вышли за ворота и направились к машине Георга.

Маргарита Андреевна, зная, что у нее дома нет обеда, по пути попросила Георга остановиться, затащила в магазин, где и накупила полуфабрикатов: блинчиков и котлет. Нормально готовить она давно отвыкла, поскольку не было для кого, а для себя одной смысла не видела.

Миновав Сенную площадь, припарковались в угловом переулке, у дома со шпилем, где теперь жила Маргарита Андреевна. Едва нашли место для парковки — здесь в центре каждый пятачок был занят. Завернули в сумрачный двор, вошли в подъезд, поднялись на пятый этаж по свежеотремонтированной лестнице, еще пахнущей краской, а не кошками.

— Вот здесь я и живу, — констатировала очевидный факт Маргарита, когда оба оказались в квартире. — Посмотрите, какой чудесный вид!

Оба подошли к чистому высокому окну и посмотрели на Сенную площадь. Мчащиеся по центру машины, десятки торговых павильонов по периметру — все вопило о современности. И только скамьи, имитирующие старые, полуразвалившиеся телеги напоминали о временах, когда по площади бродили герои Достоевского. Но об исторических реалиях подумалось только Маргарите, чьи мысли еще не успели вернуться из эпохи Куприна. А Георг, подойдя к подоконнику, сразу озаботился практическим делом:

— Вот здесь, между батареей и стенкой, я могу хозяйственный шкафчик соорудить!

— Обсудим шкафчики чуть позже, Георг. Вначале обед! Неужели вы не проголодались? Я голодна как зверь.

Георг не возражал, он тоже проголодался, но как-то стеснялся сразу заговорить об еде.

Маргарита Андреевна разогрела в микроволновке блинчики, полила их сметаной. Потом спохватилась, достала из холодильника бутылку с коньяком. Рюмки найти не смогла. Виновато развела руками. Взяла чайные кружки.

— Плесну сюда, на донышко?

Георг прикрыл свою кружку:

— Я же за рулем!

— Ох, я и забыла. Ладно, тогда себе налью глоточек. А вам соку. У меня есть апельсиновый.

Они чокнулись кружками.

Маргарита Андреевна сразу порозовела. Так она реагировала на все: на обидные реплики, на комплименты, на спиртное. Монгольские глаза ее заблестели:

— Георг, вы ешьте, ешьте! Я вам еще блинчик разогрею, — предложила Маргарита Андреевна, обгоняя в еде гостя. Она проглотила две штуки за один присест.

Георг усмехнулся и, заметив, что хозяйка быстро захмелела, решил сократить дистанцию. Целый год он мечтал перейти с ней на «ты», и вот теперь решился:

— Маргарита Андреевна, Маргарита…

Расслабленная от алкоголя Маргарита уловила особую волну, исходящую сейчас от Георга, и почувствовала острое желание откликнуться на нее.

— Можно без Андреевны, Георг, и, если хочешь, на «ты». Ты же старше меня, и мы сейчас не на занятиях.

И хотя Георга напоминание о возрасте не порадовало, он решил не упускать момент:

— И Маргошей разрешишь себя звать? Выпьем на брудершафт?!

Однако не стал сгибать руку, чтобы свиться с рукой Маргариты, а, поставив кружку на подоконник, наклонил голову и нацелился оставить поцелуй в вырезе ее блузки, куда метил взглядом еще на прогулке. Но в последний момент сменил курс и невинно пришвартовался губами к руке Маргариты.

Маргарита Андреевна отдернула руку, выплеснув каплю жидкости на обшлаг рукава кавалеру, затем строго сказала: Я согласна на «ты», по-товарищески, но давай без этих глупостей.

— Извини, Марго, не удержался. Я же мужчина, офицер.

— Да, мужчина. Но почему бы нам не быть просто друзьями? У меня много друзей мужчин, и наши отношения платоничны, как прежде говорили. Или ты не веришь в дружбу между мужчиной и женщиной?

— Верить-то я верю, только никогда сам с женщинами не дружил. Да у нас на флоте и женщин не было. А на берегу, сама понимаешь …

Георг замолчал. В голове пронеслась вереница женщин, проявлявших благосклонность к бравому капитану. Да, было времечко, хороводился немало. Потом жена, правда, ему отомстила, ушла к заместителю части, ушла навсегда. Случилось это тогда, когда Георга представили к сокращению и его будущее было в тумане. А впоследствии, когда он вынырнул из тумана, оказавшись простым охранником на автостоянке, рядом не оказалось ни жены, ни других женщин.

Наступило прагматичное время. Молодые дамы предпочитали бизнесменов или людей хорошо обеспеченных, а дамы бальзаковского возраста не интересовали его. Не интересовали до поры до времени, пока не встретил Маргариту. Он полгода присматривался к ней, пытаясь вяло ухаживать, но вчера эту вялость как рукой сняло. Преподавательница была так трогательно беспомощна, когда группа накатила на нее в связи с подъемом платы. И Георг усилил натиск, предложив помощь в разрешении конфликта.

Следующую порцию блинчиков разогревать не стали, решив побыстрее завершить трапезу и приступить к делу. Однако чаепитие было законом. Маргарита Андреевна сновала по кухне, разыскивая чай и сахарницу среди множества предметов и продуктов, наваленных в два, а то и в три уровня. Георг в расстегнутом кителе сидел на табурете и разглядывал руководительницу. Смотреть сзади на Маргариту ему было так же приятно, как и спереди. Облегающая юбка соблазнительно обтягивали ягодицы, ножки были идеальной стройности, а застежка бюстгальтера, просвечивающая сквозь полупрозрачную ткань, звала к действиям. Но Георг и на этот раз сдержал себя.

— Ты что, Георг? — хозяйка поймала внимательный взгляд гостя. — Что-нибудь не так? Уже чайник вскипел. Горячие бутерброды сделала.

После обеда Георг, чтобы размяться, стал кружить по комнате и увидел стену, завешанную дипломами и грамотами. Воинское почтение к субординации, к наградам и званиям тотчас отозвалось в нем:

— Ого! Сколько у вас званий и наград!

— У «вас»? Кто полчаса назад братался?

— Маргариточка, я просто поражен, сколько у тебя заслуг! И сертификатов в два раза больше, чем у меня знаков и медалей.

— Разве можно сравнивать твои боевые награды и мои филькины грамоты!

И хотя Маргарита слегка иронизировала над своими грамотами, было очевидно, что она гордится ими. Вот получить бы главную награду — престижную премию, тогда можно будет без иронии сказать: «Моя книга оказалась лучше всех, поступивших на конкурс».

Но сейчас она свернула разговор о наградах и показала Георгу ящик с инструментами.

Через два с лишним часа стеллаж был собран и установлен в предназначенный ему угол.

Вспотевший Георг, вытирая пот со лба, опустился на матрац, лежащий на полу. Маргарита принесла с кухни табуретку, села напротив.

— Ты мне здорово помог. Спасибо тебе большое, Гера!

— Меня Герой сестра называет, приятно, что и ты так меня назвала. Кстати, у тебя работы тут непочатый край. Ты скажи, когда тебе удобно будет, я еще приеду.

— Я обязательно скажу.

Вскоре Георг оделся и засобирался домой — было уже поздно. В прихожей он замешкался на секунду и пользуясь отсутствием лампочки, неловко, но с морской решительностью вновь приобнял Маргариту и припечатал своими губами ее. Он долго сдерживал себя, но сейчас был не в силах устоять перед удобным случаем, вроде как брал вознаграждение за проделанную работу.

Марго резко его оттолкнула.

— Георг! Я отказываюсь от твоей помощи. Больше ко мне приходить не надо!

— Я же пошутил, Маргоша!

— Шутить можешь с девочками. Если ты не понимаешь человеческого языка, то просто забудь этот адрес.

Она чуть ли не вытолкнула Георга на лестничную клетку и со скрежетом повернула внутреннюю защелку, будто опасаясь, что гость начнет ломиться обратно.

Да, она моложе на десять лет и позволила называть себя на «ты», но бывший капитан как-то превратно понял ее дружеское расположение. Вот писатели из Союза совсем другой народ, они чувствуют, когда от другого исходит томление духа, а когда идет просто дружеский разговор. Но Георг — бестолковый солдафон, принял человеческое отношение за женскую игру.