Курт Воннегут - Дженни

• Название: Дженни
• Автор: Курт Воннегут
• Жанр: Научная Фантастика

Один из величайших технических гениев современности живет в грузовике, женат на машине и торгует бытовой техникой, разъезжая по Америке… Но и этому приходит конец.

---

Курт Воннегут Дженни

Джордж Кастроу навещал компанию «Центр бытовой техники» всего раз в год — чтобы встроить нужное оборудование в новую модель холодильника. И каждый раз он оставлял листок в ящике для предложений. Там всегда было одно и то же: «Почему бы в следующем году не сделать холодильника в виде женщины?». Потом шел чертеж холодильника в форме женщины, снабженный стрелками, показывающими, куда можно поместить отсек для овощей, морозилку и все прочее.

Джордж называл это Едомамой. Все считали, что Едомама — прекрасная шутка, потому что Джордж круглый год колесил по свету, танцуя, болтая и распевая песни с холодильником в форме холодильника. Его звали Дженни. Джордж придумал и построил Дженни еще в те времена, когда был вхож в исследовательскую лабораторию.

Джордж был все равно что женат на Дженни. Они жили в грузовике, большая часть которого была заполнена ее электронными мозгами. В задней части грузовика у Джорджа была койка, электроплитка, трехногий стул, стол и шкаф. А еще у него был коврик, который он стелил на землю, останавливаясь где-нибудь на ночь. Надпись на нем гласила: «Дженни и Джордж». Она светилась в темноте.

Дженни и Джордж ездили от дилера к дилеру — по всем США и Канаде. Они танцевали, пели и шутили, пока у магазина не собиралась большая толпа. А потом у всей бытовой техники, стоявшей вокруг и ничего не делавшей, подскакивали продажи.

Дженни и Джордж занимались этим с 1934 года. Когда я закончил колледж и начал работать в компании, Джорджу было шестьдесят четыре. Услышав о большой зарплате Джорджа, его вольной жизни и том, как он смешил людей, я решил, что он — самый счастливый работник компании.

Но я не встречался с Дженни и Джорджем, пока меня не перевели в офис в Индианаполисе. Однажды утром мы получили телеграмму, в которой говорилось, что Дженни и Джордж были где-то в наших лесах, и спрашивалось, не могли ли мы разыскать их: бывшая жена Джорджа была очень больна. Непонятно было, выживет ли она. Она хотела поговорить с ним.

Я очень удивился, услышав, что у него была жена. Но несколько старожилов офиса знали о ней. Джордж прожил с ней всего шесть месяцев, а потом тронулся в путь с Дженни. Его бывшую жену звали Нэнси. Она, не раздумывая, вышла замуж за его лучшего друга.

Мне выпало выследить Дженни и Джорджа. Компания никогда точно не знала, где они. Джордж подчинялся своему собственному графику. Компания позволяла ему. Они могли отслеживать его перемещения лишь по его отчетам об издержках и бессвязным письмам своих продавцов.

И почти в каждом бессвязном письме говорилось о каком-то новом трюке, который выкинула Дженни — о чем-то, чего Дженни никогда бы не смогла сделать раньше. Джордж никак не мог оставить ее в покое. Он возился с ней каждую свободную минуту, как будто от того, чтобы сделать ее еще более похожей на человека, зависела его жизнь.

Я позвонил нашему представителю в центральной Индиане, Хэлу Флоришу, и спросил, не знал ли он, где были Джордж и Дженни. Он громогласно расхохотался и сказал, что знает. Они были прямо в Индианополисе. В магазине бытовой техники. Он сказал, что с утра Дженни и Джордж остановили дорожное движение, прогулявшись по улице Северной широты.

— На ней была новая шляпка, корсаж и желтое платье, — сказал он, — а Джордж нарядился во фрак и желтые гетры и вооружился тростью. Умереть можно! И знаешь, что он с ней сделал, чтобы видеть, что у нее садится батарейка?

— Нет, сэр, — сказал я.

— Она зевает, — сказал он. — И ее глаза начинают слипаться.

Когда я добрался до магазина бытовой техники, Дженни и Джордж как раз начинали свое первое представление. Было прекрасное утро. Джордж стоял на обочине, подставив лицо солнцу и опершись на грузовик с мозгами Дженни.

Они с Дженни пели дуэтом. Они пели «Индейский зов любви». У них неплохо получалось. Джордж пел хриплым баритоном, а Дженни с крыльца магазина отвечала ему тонким девичьим сопрано.

Салли Харрис, владелец магазина, стоял рядом с Дженни, приобняв ее за талию. Он курил сигару и считал доходы.

На Джордже были фрак и желтые гетры, так рассмешившие Хэла Флориша. Фалды фрака волочились по земле. Его белая куртка была застегнута до самых колен. Его рубашка была задрана до подбородка, как штора. На нем были хитрые ботинки, похожие на голые ноги размером с лопасть весла. Ногти на ногах были выкрашены, как огнетушители.

Но Хэл Флориш — это человек, который считает смешным все то, что должно быть смешным. Если присмотреться, Джордж не был так уж забавен. А мне нужно было присмотреться, потому что и приехал сюда не ради забавы. Я принес плохие вести. Я внимательно его осмотрел и увидел маленького человека, прожившего много одиноких лет в этой обители слез. Я увидел невысокого человека с большим носом и карими глазами, в которых была боль.

Но большей части толпы казалось, что он уморителен. Всего несколько человек видели то, что видел я. Их улыбки не насмехались над Джорджем. Их улыбки были странными и добрыми. Их улыбки, казалось, спрашивали, как работает Дженни.

Дженни управлялась дистанционно, и пульт управления прятался в волшебных ботинках Джорджа — под его пальцами. Он нажимал пальцами на кнопки, и ботинки посылали сигналы мозгам Дженни, расположенным в грузовике. А мозги говорили Дженни, что она должна делать. Между Дженни, Джорджем и грузовиком не было ни одного провода.

Было сложно поверить, что Джордж вообще имел какое-то отношение к тому, что делала Дженни. У него в ухе прятался крошечный розовый наушник, так что он слышал все, что кто-то говорил Дженни, даже если она была в ста футах от него. А в дужках его очков были маленькие зеркала заднего вида, поэтому он мог повернуться к ней спиной и все равно видеть все, что она делала.

Когда они допели, Дженни решила пошутить со мной:

— Здравствуй, высокий смуглый красавец, — обратилась она ко мне. — Старой ледышке удалось выгнать тебя из дома? — Над ее дверцей было пористое резиновое лицо со встроенными пружинами и микрофоном. Ее лицо было так похоже на настоящее, что я почти поверил, что в холодильнике сидела красавица и ее лицо высовывалось сквозь отверстие в двери.

Я подколол ее в ответ:

— Послушайте, миссис Франкенштейн, — сказал я, — отойдите-ка в сторону и поиграйте в свои ледяные кубики. Я хочу поговорить с вашим хозяином наедине.

Ее розовое лицо побелело. Ее губы задрожали. Потом губы опустились, лишая лицо формы. Она зажмурилась, чтобы не видеть столь ужасного человека. А потом, бог мне судья, из ее глаз выкатились две крупных слезы. Они скатились по ее щекам и эмалированному корпусу на землю.

Я улыбнулся и подмигнул Джорджу, чтобы показать ему, что я восхищен его мастерством и мне действительно нужно с ним поговорить.

Он не улыбнулся в ответ. Ему не понравилось, что я так разговариваю с Джейн. Можно подумать, я плюнул в лицо его матери, или сестре, или еще кому-нибудь.

Мальчик лет десяти подошел к Джорджу и сказал:

— Эй, мистер, спорим, я знаю, как это работает. У вас там карлик.

— Ты первый, кто угадал, — сказал Джордж. — Теперь, когда все об этом узнали, мне ничего не остается как выпустить карлика. — Он жестом попросил Дженни подойти к нему.

Я думал, что она будет гудеть и скрипеть, как трактор: в ней было семьсот фунтов. Но легкость ее шага соответствовала ее прекрасному лицу. Я никогда не видел такой тонкости в деталях. Я забыл о холодильнике. Я видел только ее.

Она приблизилась к Джорджу:

— Что такое, дорогой? — спросила она.

— Нас раскусили, — сказал Джордж. — Этот умный мальчик понял, что ты карлик. Можешь выйти на свежий воздух и познакомиться с прекрасными людьми. — Он сделал как раз нужную паузу и принял достаточно грустный вид, чтобы заставить людей поверить, что они действительно увидят карлика.

Потом раздался скрип и щелчок, и дверь Дженни распахнулась. Внутри не было ничего, кроме холодного воздуха, нержавеющей стали, фарфора и стакана с апельсиновым соком. Все присутствующие были в смятении: такая красота и обаяние снаружи — и холодное ничто внутри.

Джордж отпил из стакана, поставил его обратно в Дженни и закрыл ее дверцу.

— Я рада, что ты для разнообразия решил о себе позаботиться, — сказала Дженни. Можно было подумать, что она за него беспокоится, а он все время разбивает ей сердце. — Если честно, — сказала она публике, — бедняга уже давно должен умереть от цинги и рахита, судя по тому, как он ест.

Публика — самая странная в мире вещь, если не вдумываться. Только что Джордж доказал, что внутри Дженни ничего нет, — а двадцать секунд спустя толпа уже снова считает ее человеком. Женщины покачивали головами, показывая Дженни, что знают, какое испытание — заставлять мужчин заботиться о себе. А мужчины украдкой смотрели на Джорджа, показывая, что понимают, как сложно иметь дело с женщиной, относящейся к тебе, как к ребенку.