Барбара Картленд - Как вольный ветер

• Название: Как вольный ветер
• Автор: Барбара Картленд
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-04-004356-2

Наследница огромного состояния своенравная Вальда бежит из дома, чтобы избавиться от ненавистного брака. Она кочует с цыганским табором, встречает любимого человека, но, зная, что им не суждено быть вместе, Вальда нарочно ищет опасность, рискует, потому что только так она может успокоить свою мятущуюся душу заглушить терзающую ее боль...

---

«Кальдераш» и сами были немало удивлены, узнав в ожидаемой попутчице Вальду.

— А господин граф знает, что вы едете с нами? — спросил встревоженный вожак.

— Нет, — честно призналась Вальда. — Но обещаю вам: если он и рассердится, то весь гнев падет на меня одну.

Однако барон продолжал пребывать в нерешительности. Тогда она быстро вручила ему обещанные деньги и, прежде чем он успел что-либо возразить, побежала разыскивать Пхури-Дай.

Старая цыганка была изумлена не меньше вожака.

— Нехорошо это, мадемуазель, — покачала она головой. — Господин граф и госпожа ваша матушка ой как переполошатся!

— Что поделать, — пожала плечами Вальда. — Когда-нибудь я расскажу вам, что вынудило меня на этот поступок.

Но Биби неодобрительно молчала, и девушка умоляюще произнесла:

— Пожалуйста, прошу вас, возьмите меня с собой. Клянусь, что вам это ничем не грозит, а для меня очень важно!

Голос ее был пронизан такой искренностью, что «тетушка» поглядела на нее повнимательнее и смягчилась. Неодобрение сменилось сочувствием.

— Уж так и быть. Поможем вам, чем сможем.

— Спасибо! — с чувством промолвила Вальда. — Мне бы только уехать с вами. Пусть даже не до Сент-Мари — лишь бы подальше отсюда.

Еще накануне она подумала, что цыганам, возможно, неловко будет приезжать на свой праздник в обществе «гадже». Предстоящие торжества носили чисто цыганский характер, а потому для нее будет, пожалуй, благоразумнее вновь присоединиться к табору уже после того, как цыгане заручатся благословениями своей святой. Сейчас же главное — во что бы то ни стало поскорее проехать Арль.

Когда Пхури-Дай снова предложила девушке спать в отдельной кибитке, та с радостью согласилась. Сейчас было бы не очень желательно отвечать на чьи-либо досужие расспросы.

Цыганенок проводил гостью к отведенной ей повозке, небольшой, размалеванной веселым красно-бело-зеленым узором. На пороге сейчас сидела дочь Пхури-Дай, маленькая, очень темнолицая женщина с робким взглядом. Она показалась Вальде немногим старше ее самой.

Муж молодой цыганки погиб, став жертвой несчастного случая, детей же у них не было. Позже девушка узнала, что на руку молодой вдовы в таборе уже имелось немало горячих претендентов.

Женщина молча улыбнулась Вальде и помогла втащить в кибитку камеру и мешок. Потом девушка вернулась обратно к Пхури-Дай, и процессия тронулась.

Отдохнувшие за двое суток, свежие и полные сил лошади резво бежали по неширокой тропе, которая через пару миль влилась в проезжую дорогу на Арль.

Восседая в передней части повозки, откуда было удобнее смотреть, юная путешественница с живым интересом впитывала новые впечатления. Несмотря на ранний час, дорога не была безлюдной, и, вглядываясь в попадавшиеся ей по пути лица, девушка невольно вспомнила, что арлезианки считаются первыми красавицами Франции.

— В жителях Арля сильна римская кровь, которая вдобавок смешалась с греческой и галльской, — рассказывал граф. — А уж тамошние женщины как никто сознают свою красоту и никому не позволят о ней забыть. — Усмехнувшись, он продолжал: — У них даже торговки рыбой чувствуют себя королевами. В своих черных, ниспадающих на плечи мантильях они и на рынке держатся с королевской грацией.

Теперь Вальда сама могла оценить справедливость этих слов — ведь прежде она никогда не бывала в гуще простолюдинов. Бровями вразлет и прямыми, изящными носами местные лица напоминали древнегреческие изображения. Кроме того, жительницы Арля обладали прекрасными черными глазами и великолепными густыми черными волосами, восхитительно сочетавшимися с оливково-смуглой кожей лиц.

— А приходилась вам видеть бои быков в здешнем цирке? — спросила Вальду старая цыганка.

Та отрицательно покачала головой.

Амфитеатр был очень древним — сохранился еще с римских времен. Это девушка знала не понаслышке, она не раз бывала там в дни, свободные от зрелищ. Говорили, что, когда римляне выстроили этот цирк, он вмещал тридцать тысяч зрителей, что превышало все нынешнее население Арля.

Там было три яруса сидений: для сенаторов, воинов и — самый верхний — для простого народа. Последний, за ненадобностью, был сейчас превращен в прогулочную балюстраду.

Арлезианцы до безумия любили свои бои быков, и на протяжении всего лета представления проходили еженедельно. Вальда знала, что местная коррида отличается от испанской. Здесь не было той жестокости: тореро не терзали быков пиками и шпагами, а быки не бодали лошадей.

Девушка не раз просила отчима отпустить ее в цирк, но он неизменно отказывал.

— Пускай бык и не ранен, он все равно разъярен и рвется в бой. Он жаждет крови, и зачастую его невозможно остановить.

— Бессмысленное развлечение, — пожала плечами графиня.

— Тут все дело в азарте, — возразил граф. — Но, хотя в этом зрелище и нет особой жестокости, я не желаю, чтобы вы, дорогие дамы, смотрели на него!

Этим был положен конец обсуждению.

По воскресным дням город наводняли толпы народа. На рынке можно было встретить пастухов, фермеров-скотоводов, цыган, торгующих лошадьми, а также испанцев, алжирцев, корсиканцев, приезжающих на заработки в качестве сельскохозяйственных рабочих.

Ну и, конечно же, здесь были матадоры, безошибочно узнаваемые по характерной походке балетных танцовщиков!

Быков для представлений доставляли из Камарга — черных бычков, почти столь же своеобразных, как тамошние лошади. Камарг славился своими стадами и табунами.

Хотя Вальда и не очень-то опасалась быть обнаруженной в Арле, все же она вздохнула с облегчением, когда город наконец остался позади и перед караваном открылась широкая дельта Роны. Чуть в стороне, переливаясь на солнце, виднелась и сама река.

Тут и начинался край, носивший название Камарг. Он занимал территорию в сто сорок тысяч акров и отделялся от остальной Европы двумя главными рукавами Роны, на которые она распадалась как раз близ Арля.

Со времен римского гражданина Аулуса Анниуса Камарка, владевшего в здешних местах обширным поместьем Инсула-Камарика, край этот мало изменился. Вальда приближалась к земле, овеянной волшебными сказками и романтическими легендами, к загадочной сердцевине древнего Средиземноморья, родине диких белых коней, черных быков и розовых фламинго; к району, малоизведанному и малонаселенному, где цыгане, сами являясь как бы частью природы, чувствовали себя как дома.

— Вы бывали здесь прежде, мадемуазель? — спросила Вальду таборная старейшина.

— Нет, никогда, — качнула та головой. — Но всегда мечтала.

Сейчас они проезжали богатые фермерские угодья: по обе стороны дороги тянулись виноградники, кукурузные поля, сады и, конечно же, пастбища. С каждой милей караван приближался к издавна будоражившей воображение Вальды дикой местности, состоящей из озер, камыша, болотистых заводей, соляных песчаных дюн и сочных степей с буйной растительностью. Даже здесь, на подступах к Камаргу, природа поражала богатством птиц и цветов, разнообразием деревьев, таких, как тополь, вяз, ива, ясень, бузина. Вскоре стали попадаться пресные болотца, перемежающиеся участками густой зеленой травы.

— Как здесь красиво и необычно! — сказала девушка.

— Дикие места, — подтвердила Пхури-Дай. — Дикие, как мы. Вот почему нам здесь так привольно.

— Тогда отчего же вы не останетесь в Камарге хотя бы на год? Зачем едете куда-то еще?

— Наш удел — странствовать. Так уж мы устроены. Да и пропитание добывать надо.

— Пожалуй. Но порой, должно быть, грустно сознавать, что вечно нужно кочевать, бежать куда-то?

— Такова уж наша доля, — просто ответила Пхури-Дай. — Может, то — наш цыганский крест, а может, и благословение. Мы умеем находить счастье в самих себе.

Позже, вечером, Вальда воочию убедилась в справедливости этих слов.

В том месте, где условный знак приглашал остановиться, путешественники разбили лагерь. Они расположились невдалеке от крупной фермы, которые в тех краях называли мызами. Дом под красной черепицей был окружен высокими свечками кипарисов, в зимние месяцы оберегавших его от холодных, пронизывающих морских ветров. Так строилось большинство мыз в Камарге — под защитой плотной стены либо кипарисов, либо толстых, широколиственных деревьев, которые задерживали также и солончаковую пыль.

А до чего прелестные здесь росли цветы! Стены дома увивала нежная глициния, а в пышной, еще не срезанной траве пестрели дикие ирисы и орхидеи.

На шум табора поговорить с цыганами выехал хозяин фермы. Тут Вальда впервые с начала путешествия увидела белого коня в традиционной камаргской сбруе. Большое кожаное седло ручной работы, очень широкое и непривычно высокое спереди и сзади, было украшено выбитым на нем старинным орнаментом. Свисавшие чуть не до земли железные стремена, по преданию, были точно такими же, как у древних крестоносцев.