Сандра Браун - Падение Адама

• Название: Падение Адама
• Автор: Сандра Браун
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7027-0245-Х

Книги Сандры Браун — самой популярной романистки последнего десятилетия — дарят читателям незабываемые встречи с ее обаятельными героинями и неистовыми героями. Увлекательный сюжет, мощный накал страстей и счастливая развязка — это САНДРА БРАУН.

---

— Ты хочешь меня лишь потому, что я рядом.

— Я просто хочу тебя.

— Потому что зависишь от меня.

— Потому что ты чертовски сексуальна.

— Ты уже целовал меня.

— Это был не поцелуй, а обида.

— Ты и сейчас досадуешь. Все развивается четко по схеме. Сначала ярость, потом слепое влечение. Ты смешиваешь зависимость с желанием.

— Я никогда ни с чем не путаю желание, Лайла. — Он принялся, поддразнивая, губами теребить ее сосок, от чего по коже девушки пробежали мурашки.

Она застонала, когда он заработал языком быстрее.

— Не надо, прошу тебя, хватит.

Не вняв ее слабой мольбе, Адам зажал губами набухший бугорочек и ласково, с нескрываемым блаженством, пососал.

— А ты сладкая, Лайла, — произнес он, касаясь губами второй груди. — Ты везде такая сладкая?

Она вцепилась ему в волосы, намереваясь оторвать его от себя, но не смогла себя заставить. Прикосновение его теплого, влажного рта доставляло ей неизъяснимое наслаждение, неведомое ей доныне и ни с чем не сравнимое. Жгучая волна страсти захлестнула ее, охватывая грудь, растекалась между бедер, вызывая острую, почти судорожную боль.

— Это ненормально, Адам, это огромная ошибка.

— Тогда почему ты мне позволяешь… — Откинув голову, он заглянул в ее встревоженные глаза.

— Не знаю, — произнесла она в ответ, отчаянно и смущенно. — Не знаю.

Он коротко поцеловал ее в губы.

— Потому что ты так же сильно хочешь, чтобы тебя целовали, как сильно я хочу целовать. И не обманывай, я не поверю.

Он вновь припал к ее губам, а руки завладели ее грудью. Большими пальцами он легонько ласкал ее соски, еще хранившие влагу его поцелуев.

Вконец ослабев, Лайла положила руки ему на плечи. Его обнаженный торс, такой знакомый на ощупь, буквально обжигал, источая страсть и нетерпение. Ей безумно захотелось обвить руками его шею, почувствовать прикосновение его мягких волос на груди своим обнаженным телом, но она устояла.

Взор ее затуманился, разум отказывался понимать происходящее, профессиональный долг призывал ее очнуться, взять себя в руки, подавить все эмоции.

Лайла оттолкнула его и вскочила. И тут же наклонилась, чтобы поднять упавший лифчик, затем повернулась к нему спиной и надела. Накинула на себя пляжный халатик, плотно запахнув его.

Не говоря ни слова, отстраненно, сколько возможно отстраненнее, в то время как ее губы еще трепетали восторгом его поцелуев, а грудь горела негой его прикосновений, Лайла взялась за кресло и повезла Адама с террасы. В комнате она молча помогла ему перебраться в кровать. Лишь после этого она осмелилась поднять глаза.

— Я в ужасе от того, что произошло.

— Ты разрумянилась от этого… и вспотела.

Она коротко и беззвучно вздохнула, закрыла глаза и помотала головой, пытаясь избавиться от мысли, что это правда.

— Забудем о том, что случилось.

— Только посмей.

— Притворимся, что ничего не было.

— Как бы не так.

— Больше это не повторится.

— Черта с два!

— Ах так, я сразу же уеду.

— Лгунья.

— Спокойной ночи.

— Приятных сновидений.

Она прошла в собственную комнату.

По-прежнему чувства переполняли ее. Лунный свет, словно расплавленное серебро, струился через окно и падал к ее ногам бесплотным великолепием. Осторожно присев на самый краешек кровати, она склонилась над ним, как над омутом, обхватив голову руками.

Невидящим взглядом она смотрела прямо перед собой, как сомнамбула, подняла руку и пальцами провела по губам. Они слегка распухли. Она облизнула нижнюю губу и ощутила вкус Адама.

Закрыв глаза, она невольно глухо застонала. Как же так, как вообще это могло случиться, в самом деле, всерьез, да еще и с ней! Она готова была биться об заклад на что угодно, что никогда не позволит себе никаких эмоций с пациентом. Это правило выведено на первой странице записной книжки каждого физиотерапевта.

И тем не менее это она сидит здесь, ее чувства обострены, ее нервы напряжены, и ничего с этим не поделаешь.

Ничего подобного раньше не приключалось. Да, ей нередко приходилось иметь дело с нахальными приставаниями. Не одна рука пыталась залезть к ней под юбку, пока она делала массаж. Десятки влюбчивых больных, уверивших себя, что увлечены ею, потому что она слишком близка к их телу, пытались и щупать, и лапать ее. Она отражала эти непрошеные приставания, считая их всего лишь профессиональным риском и сразу же забывая о них.

Но этого не забыть. По крайней мере, не скоро, если вообще забудется. Хотелось бы заставить себя поверить в то, что ничего особенного не произошло. Или хотя бы приуменьшить силу воздействия. Но все это было. И слишком сильны ощущения. Вся она, все ее естество чувствовало и жило этим: губы, грудь, бедра. Она посмотрела на свою грудь. Да, это не сон, не ее буйная фантазия: вот и царапинки на коже от его небритых щек и подбородка. Соски до сих пор были пунцовыми, влажными и болезненно ныли. Она едва осмелилась дотронуться до них.

Вдруг, как от выстрела, она подпрыгнула от телефонного звонка, оглушившего ее своей внезапностью.

Подняв трубку, Лайла в испуге прокричала:

— Что такое? То есть, алло. То есть, я хотела сказать — резиденция Кэйвано.

— Лайла? Что случилось?

— Что случилось? Это я хочу тебя спросить — что случилось?! — раздраженно заорала она. — Ты меня разбудила, вот что случилось. Ты в курсе, который у нас час?

— Нет. Который?

— Откуда, черт возьми, я знаю? Очень поздно, этого тебе достаточно?

— Извини, — сокрушенно произнесла Элизабет. — Но, во всяком случае, у меня приятные новости.

— Ребенок? — У Лайлы сразу изменилось настроение.

— Нет, пока еще нет. Врач сказал, что еще несколько недель.

— Как ты себя чувствуешь?

— Толста, как дирижабль.

— Я дам «Гудеар»[2] твое имя и номер телефона. Может, они найдут тебе применение.

— А как Адам?

— Он. Он хорошо. Да, хорошо.

— У него прибавилось сил?

У Лайлы перехватило дыхание, когда она вспомнила ощущение той силы, которую ей довелось испытать, сидя у него на коленях.

— О да, значительно.

— Вы там еще не поубивали друг друга?

— Пока нет. Но уже близки к этому.

— Я потому и звоню. Мы наконец-то нашли тебе замену.

Лайлу словно громом поразило.

— Замену?

На другом конце провода возникло легкое замешательство. Затем Элизабет спросила:

— Я правильно набрала номер? Я разговариваю со своей сестрой, Лайлой Мэйсон, физиотерапевтом гостиничного магната Адама Кэйвано, так?

— Извини, Лиззи, — ответила Лайла, потирая висок. — Я, видимо, говорю что-то не то. Уже столько времени прошло с момента нашего разговора насчет замены, что я забыла.

— Забыла? — не веря своим ушам, переспросила Элизабет. — Ты так настаивала.

— Я была… я и сейчас. — Она злилась на себя за то, что не испытывает облегчения, получив возможность уехать, но свое раздражение вылила на Элизабет, сурово спросив: — Что же заставило тебя так долго искать?

— Инспектор вашей больницы порекомендовала нам несколько человек, и мы переговорили с ними, но я как-то не могла представить их врачующими Адама. Но вчера, наконец, мы беседовали с неким доктором средних лет, имеющим прекрасные рекомендации. Мы с Тэдом решили, что он вполне подойдет. Он готов, хочет и может выехать немедленно. Хоть завтра, если ты скажешь.

— Понятно.

— Кажется, ты не в восторге.

— Да нет, я рада, только… Ты сказала — мужчина средних лет?

— Около пятидесяти.

— Хм.

— Лайла, в чем дело?

— Ничего, я просто туго соображаю. Ты же только что разбудила меня. Поэтому мне нужно время, чтобы все переварить.

Ей понадобилось время, чтобы понять, почему она не кувыркается от радости при мысли, что уже завтра может покинуть дом Адама Кэйвано.

Ну во-первых, они стали привыкать друг к другу. Во-вторых, достигли значительных успехов на пути к его полному выздоровлению. В-третьих, только что обнимались в его кресле.

Лайла честно пыталась разобраться, какая из всех этих причин для нее оказалась решающей, заставляя отказаться покинуть его сейчас. Ей и вправду хочется довести его до полного выздоровления.

Ей хочется, чтобы именно к ней первой он подошел сам, своими собственными ногами. Ей хочется разделить с ним победу над его временным недугом. Ей хочется опять целоваться с ним.

Но этого не будет.

Она этого не допустит. Объяснения Адама, почему он ее целует, взяты из учебника. Ее объяснения слишком нелепы, поэтому абсолютно непонятны. Принимая все это во внимание, она сочтет сегодняшнее происшествие ошибкой, выбросит из головы и проследит, чтобы это никогда не повторилось.

А раз так, то было бы нелепо приносить в жертву все, чего они добились, из-за одной мелкой неосторожности. Необходимость привыкнуть к другому физиотерапевту может резко ухудшить состояние Адама. Разве это хорошо для больного? Нет. Не следует ли, принимая решение, прежде всего исходить из соображений наименьшего вреда для больного? Да.