Питтакус Лор - Падение Пятого

• Название: Падение Пятого
• Автор: Питтакус Лор
• Жанр: Фэнтези

Гвардейцы, наконец-то, воссоединились, но под силу ли им выиграть войну с могадорцами? Четвертый (Джон Смит) полагал, что все изменится, как только Гвардейцы найдут друг друга. Он думал, они прекратят скрываться и начнут бороться с могадорцами. И победят. Но это было заблуждением. Чтобы победить врага, Гвардия должна овладеть всеми Наследиями и научиться работать одной командой.

---

— Это задержит их ненадолго, — говорю я.

— Они что, реально думают, что пришли за мной? — задыхаясь, спрашивает Сара. — Или ты просто отманиваешь их от Эллы?

Кусок двери взрывается под выстрелами бластера, тлеющие щепки задевают мне щеку и лишь чудом не выкалывают глаз. Вот наша передышка и окончена. Сара хватает меня за руку, и мы несемся через мастерскую, оставляя позади взорванную наступающими могами дверь.

Одиночный заряд ударяет в пол между нами, расшвыривая нас в стороны и опрокидывая Сару через стол. Теперь по нам палят непрерывно. Я пригибаюсь и, схватив Сару за руку, помогаю ей подняться.

— Я в порядке! — кричит она, и мы, сгорбившись, снова бежим к Лекторию.

Своими выстрелами моги превратили дверь мастерской в дымящуюся дыру в стене. Они проталкиваются внутрь, спотыкаясь о разбросанный нами мусор, но все равно продвигаются вперед. Рядом со мной снопом искр взрывается монитор, показывающий местоположение Гвардии, этот выстрел едва не убил меня.

— Как мы справимся с такой прорвой? — кричит Сара, когда мы врываемся в Лекторий. — Я хоть и практиковалась, но не с десятком же мишеней одновременно!

— У нас преимущество — в отличие от них, мы у себя дома.

Вбежав в Лекторий, Сара тормозит у полок с оружием, а я залезаю на Кафедру. Первые моги врываются внутрь в тот момент, когда я включаю управление, запуская одну из старых тренировочных программ Сандора, помеченных как «шиза». На меня, сидящего за металлической консолью и нажимающего кнопки, моги практически не обращают внимания. Их больше волнует Сара. Даже если они понимают, что она не та, кто им нужна, все равно Сара для них более явная угроза — ведь именно она целится в них из-за укрытия из пары пистолетов. Явная угроза, и, к тому же, легкая цель.

— Сара! Слева! — воплю я, выдвигая для нее из-под пола блок укрытия. Она ныряет за него в тот момент, когда моги открывают огонь.

Через размещенные в стенах сопла помещение начинает заполняться дымом. Часть могов выглядит озадаченно, но большинство, как ни в чем не бывало, продолжает палить в Сару. Несколько выстрелов рикошетит в переднюю стенку Кафедры, и я сползаю на сидении вниз, чтобы меня было как можно меньше видно. Надеюсь, эта штука достаточно крепка, чтобы выдержать несколько попаданий из бластера. Через шум пальбы слышно, как оживает Лекторий.

На каждой стене открывается с полдюжины панелей, открывая заряженные стальными шариками турели.

— Не высовывайся! — кричу я Саре. — Ща начнется!

Зал заполняет перекрестный огонь, и моги оказываются меж двух огней. Данное упражнение предназначено для тренировки телекинеза Гвардейцев, не калеча их, так что выстреливающие из стен шарики размером с жемчужину летят с недостаточной для убийства могов скоростью. Тем не менее, они адски жалятся. Посреди этого хаоса с потолка вдруг начинают сыпаться набивные кожаные мячи. Можно сказать, теперь у могов хлопот полон рот.

Я выныриваю из-за Кафедры и тут же получаю смачный удар шариком в плечо. Руку пронзает боль, но я заставляю себя распластаться на полу, наблюдая, как могов бомбардирует со всех сторон. Заметив меня, Сара толкает мне по полу один из своих пистолетов. Я подбираю его и скрючиваюсь за Кафедрой. Мы с Сарой прячемся за единственными укрытиями во всем зале.

Мы открываем огонь, и неважно, что нормально прицелиться нереально. Могадорцы сейчас все равно что подсадные утки. От этой стрельбы со стен они ударились в панику. Многих сбили на колени турели и набивные мячи, и мы просто добиваем их на месте. Некоторые ломятся к двери. Если им удается забраться так далеко, то, на свое горе, они зарабатывают пулю в спину.

Проходит не более минуты с начала тренировочной программы, а Лекторий уже полностью чист от могов. У Гвардии раунд обычно длился минут семь, прежде чем они объявляли перерыв. Наверное, это всего лишь потому, что в них никто не стрелял реальными пулями. Я вылезаю из-за Кафедры и шлепаю по панели управления, пока системы Лектория не выключаются.

— Сработало! — удивленно выкрикивает Сара. — Мы их сделали, Сэм!

Когда Сара встает, я замечаю на задней стороне ее левой ноги горелое пятно. Ее джинсы разодраны, и через дырку видно, что кожа обожжена, покраснела и даже кровоточит.

— Тебя подстрелили! — восклицаю я.

Сара смотрит на свою ногу.

— Черт. Даже не заметила. Должно быть, просто содрало кожу.

Адреналин выветривается, и Сара прихрамывает ко мне. Я поддерживаю ее за талию, и мы как можно быстрее покидаем Лекторий, прихватывая на выходе еще оружия. Я засовываю второй пистолет за пояс джинсов на случай, если не хватит патронов. Сара отбрасывает свой пустой пистолет и берет какой-то легкий, совершенно чумовой автомат из тех, что я привык считать существующими только в боевиках.

— Ты умеешь с ним обращаться? — интересуюсь я.

— Они все работают примерно по одному принципу, — отвечает она. — Просто целишься и жмешь на курок.

Я бы рассмеялся, если бы так сильно не волновался за отца и коматозных Джона с Эллой. Мы не слышим звуков борьбы, пока пробираемся через разгромленную мастерскую, аккуратно обходя разбросанный нами мусор. В пентхаусе пугающе тихо. И я далеко не уверен, хороший ли это знак.

Быстро заглядываю в коридор. Никого не видно. Пол покрыт могадорским пеплом, но в остальном все спокойно. Тишину нарушают лишь звуки сквозняка, гуляющего по этажу — спасибо могам, перебившим на своем пути все окна.

— Думаешь, мы всех перебили? — шепчет Сара.

Словно в ответ, с крыши доносится шорох, как будто там кто-то бегает в ботинках. Должно быть, наверху еще есть могадорцы, и они сгруппируются для следующей атаки, как только поймут, что первая волна уничтожена.

— Надо немедленно уносить отсюда ноги, — говорю я, помогая Саре двигаться. Мы спешим по коридору.

Неуклюже топая, показывается Берни Косар, все еще в форме медведя. Он ранен, весь его правый бок дымится от попаданий из бластеров. Он уставляется на меня так, будто пытается мне что-то сказать. Жаль, что я не владею телепатией животных, как Джон. Почему-то Берни выглядит грустным. Печальным, но решительным.

— Берни, с тобой все хорошо? — спрашивает Сара.

БиКей рычит и превращается в сокола. Он вылетает через окно наружу и взмывает вверх. Похоже, он решил задержать оставшихся на крыше могов, пока мы эвакуируем Джона и Эллу. И в этот момент я понимаю, что означал его взгляд: он пытался сказать «прощайте» на случай, если мы видим его в последний раз. Я глубоко вздыхаю.

— Ладно, идем, — говорю я глухо.

Вход в комнату Эллы блокирует опрокинутый книжный шкаф, усеянный дырками от пуль. Очевидно, отец использовал его в качестве укрытия.

— Пап? — шепчу я. — Все чисто, выходи.

В ответ тишина.

— Пап?! — говорю я чуть громче, уже с дрожью в голосе.

Снова ничего. Со всех сил врезаюсь плечом в шкаф, но тот крепко застрял. Меня захлестывает боль и отчаяние. Почему он не отвечает?!

— Гляди, наверху! — говорит Сара, указывая на небольшое отверстие, достаточное, чтобы пролезть между шкафом и верхом дверного проема. Я вскарабкиваюсь, пролезаю в дыру, обдирая коленки о выступающие полки, и неуклюже приземляюсь на другой стороне. Миновала всего секунда, но я уже успел вообразить расстрелянного из бластера отца и убитых прямо во сне Джона и Эллу.

— Пап…? — У меня перехватывает дыхание. Кажется, время замедляется. Ватные ноги несут меня к кровати. — Пап?

Джон с Эллой выглядят целыми, они находятся все в том же коматозном состоянии, абсолютно равнодушные к творящемуся вокруг них хаосу. Абсолютно равнодушные к тому, что поверх них лежит тело отца.

Его глаза закрыты. Живот разворочен кровоточащей раной. Его руки все еще сжимают края раны, будто в попытке соединить их вместе. Разряженная винтовка, сплошь покрытая его кровавыми отпечатками, валяется на полу. Господи, сколько же он еще сражался после того, как его подстрелили?

Сара шумно втягивает воздух, как только перелезает через шкаф.

— О Боже, Сэм…

Мне в голову не приходит ничего, кроме как взять отца за руку. Она холодная. Глаза застилают слезы. А потом я вспоминаю, что во время нашего последнего разговора я практически назвал его предателем.

— Прости меня, — шепчу я.

Отец сжимает мою руку, и я чуть не подпрыгиваю до потолка.

Он открывает глаза, и я замечаю, что ему стоит большого труда сфокусировать на мне взгляд, и в тот же миг я понимаю, что он лишился очков — наверное, они разбились в пылу битвы.

— Я защищал их, сколько мог, — сдавленно говорит отец, булькая кровью, стекающей из уголка рта.

— Вставай, мы уходим, — отвечаю я, падая рядом на колени.

Лицо отца искажает гримаса боли. Он качает головой.

— Без меня, Сэм. Тебе придется выбираться самому.

С крыши доносится отчаянный вой Берни Косара. Отчаянный и агонизирующий.