Питтакус Лор - Падение Пятого

• Название: Падение Пятого
• Автор: Питтакус Лор
• Жанр: Фэнтези

Гвардейцы, наконец-то, воссоединились, но под силу ли им выиграть войну с могадорцами? Четвертый (Джон Смит) полагал, что все изменится, как только Гвардейцы найдут друг друга. Он думал, они прекратят скрываться и начнут бороться с могадорцами. И победят. Но это было заблуждением. Чтобы победить врага, Гвардия должна овладеть всеми Наследиями и научиться работать одной командой.

---

— Не знаю, чего я ожидал от своих экспериментов. Какого-нибудь ответа, точно… Инопланетной музыки или изображения далекой галактики. — Фыркнув, отец качает головой, удивляясь собственной наивности. — Результат превзошел все мои ожидания. Однажды ночью у нас на пороге объявился незнакомец. Он был ранен и нёс какую-то околесицу… поначалу я принял его за полоумного бродягу. Но потом, прямо на моих глазах, он начал расти.

— В высоту? — выгнув бровь, уточняет Шестая.

— Именно так, — посмеивается отец. — Сейчас мне это не кажется чем-то особенным, учитывая все мои приключения, но тогда я впервые увидел Наследие в действии. Жаль, я не могу похвастаться, что отреагировал с подобающим ученому исследовательским интересом… по правде, я вполне справедливо вскрикнул.

Я киваю. Весьма похоже на Гудов.

— Гвардеец на Земле, — выдыхает Марина. — Кто это был?

— Он представился Питтакусом Лором.

Девятый кидает на Джона насмешливый взгляд.

— Все возомнили себя Питтакусами!

— А вы уверены, что это был Старейшина? — спрашивает Джон, игнорируя Девятого. — Или он только назвался им?

— А как он выглядел? Что говорил? — спрашивает Элла.

— В первую очередь он сказал, что своими ранами обязан враждебной инопланетной расе, которая вскоре явится на Землю. Он сказал, что не переживет эту ночь, и… был прав. — Отец закрывает глаза, заставляя мозг работать. — Питтакус рассказал мне перед смертью не так уж и много, и, боюсь, некоторые детали стерлись из памяти. Он просил меня подготовить группу людей, чтобы встретить вас и помочь вашим Чепанам отправиться в бега, обеспечить им прикрытие. Так я стал первым Встречающим.

— Что еще он вам говорил? — спрашивает Джон, жадно подаваясь вперед.

— Одно я помню точно. Это насчет ваших Ларцов. Наследства. По его словам, в каждом Ларце есть кое-что особенное — он называл их Камни Феникса, вроде как… извлеченные из сердца Лориен. Хоть он и называл их камнями, вряд ли он выражался буквально. Камни Феникса могут выглядеть как угодно. И по возвращении на вашу планету эти предметы восстановят экосистему. Иными словами, вы уже владеете средством, способным вернуть ваш родной мир к жизни.

Марина с Восьмым восторженно переглядываются, наверняка представляя цветущую Лориен, которую вечно восхвалял Джон.

— А как же быть с потерянными Ларцами? — спрашивает Шестая. — Мне казалось, содержимое Ларца самоуничтожается со смертью Гвардейца.

Отец отрицательно качает головой.

— Увы, я не знаю ответа на этот вопрос. Остается надеяться, что оставшегося Наследства будет достаточно.

— Да, да, восстановление Лориен — это, конечно, здорово, — вклинивается Девятый, — но мы так и не узнали, как нам победить могадорцев и защитить Землю.

— Мой Чепан говорил, что каждый из нас получит Наследия одного из Старейшин, — говорит Восьмой. — Я всегда считал себя наследником Питтакуса, но… — Он смотрит на Джона и пожимает плечами. — Он вам что-нибудь об этом рассказывал?

— Нет, — отвечает отец. — Во всяком случае, насколько я могу сейчас вспомнить. Мне кажется, не стоит понимать слова твоего Чепана о том, что к тебе перейдут Наследия Старейшины, так буквально. Возможно, это была метафора о вашем положении в заново отстроенном обществе Лориен. Вряд ли всё так просто, и вам была уготована роль новых Старейшин, ведь троих из вас уже не вернуть. А присутствие Эллы лишь доказывает отсутствие жесткого сценария.

— Короче, мы всё в том же неведении, что и раньше, — отрезает Шестая, а потом смотрит на меня. — Хотя история, конечно, интересная.

— Погодите, — говорит Джон, все еще переваривая информацию, полученную от отца. — Кое-что полезное мы все же узнали. О Ларцах, к примеру. Надо провести инвентаризацию: посмотрим, сумеем ли мы понять, как выглядят эти Камни Феникса.

— Наверняка это что-то, чем нельзя бить, стрелять и взрывать, — с готовностью предполагает Девятый.

— Помогу, чем смогу, — предлагает отец. — Вдруг что-то в Ларцах подстегнет мою память.

— А что стало с другими Встречающими? — неожиданно спрашивает Пятый. — Они ещё живы?

Отец мрачнеет. Мы подошли к той части истории, о которой мне кое-что известно. Вскоре мы обрушим на них новость о хорошем моге, спасшем нас от неминуемой смерти. Отец до сих пор не теряет надежды, что Адам жив — последний раз он проверял телефон перед ужином. Но от парня так долго не было вестей, что я начинаю склоняться к мысли, что ему не удалось выбраться. Живой он или мертвый, я всё равно не уверен, как существование Адама и наше сотрудничество с ним воспримется Гвардией.

— Я лично набирал Встречающих. Все эти люди были достойны доверия — такие же ученые-энтузиасты, как я. Правда, я не помню ни их имен, ни лиц. Могадорцы позаботились об этом.

Отец поднимает бокал дрожащей рукой и делает быстрый глоток шампанского, но скривляется, как будто алкоголь все равно не способен облегчить боль от воспоминания. Или его отсутствия.

— Мы все знали, на какой идем риск, — в конце концов, продолжает отец. — И охотно принимали его. Это был шанс стать частью чего-то удивительного. Я и сейчас так считаю, — с оттенком гордости заявляет он, разглядывая лица Гвардейцев. — Могадорцы искали не только вас, но и нас. Разумеется, нас найти оказалось проще — понимаете, мы жили на Земле всю нашу жизнь. У нас были семьи. Нас выслеживали одного за другим. Подключали к приборам и пытались вырвать наши воспоминания в поисках любой информации, которая помогла бы им в охоте на вас. Вот почему часть моих воспоминаний до сих пор как в тумане. Я вообще сомневаюсь, что вред от их вмешательства можно как-то исправить.

Элла бросает взгляд на Марину, а затем на Джона.

— Ребят, а вы можете его вылечить?

— Надо попробовать, — отвечает Марина, разглядывая отца. — Правда, я никогда не пробовала лечить память…

Отец хмуро потирает бороду.

— Я полжизни потерял по вине этих ублюдков. Кроме меня, никто не выжил. — Он встречается со мной взглядом. — Они еще за это заплатят.

— А как вы сбежали? — спрашивает Джон.

— Мне помогли. Могадорцы погрузили меня в кататоническое состояние, усыпив на долгие годы, и пробуждали, лишь когда им требовалось провести новый эксперимент над моей памятью. Однако, в конце концов, меня освободил один мальчик.

— Мальчик? — переспрашивает Марина, подняв бровь.

— Я чего-то не догоняю, — говорит Восьмой. — Как кому-то удалось проникнуть в самое сердце моговской базы? Он какой-нибудь правительственный агент? И зачем ему было вам помогать?

За отца отвечает Пятый. Судя по тому, как он таращится на него, в его голове сложилась вся картина.

— Он не был человеком, я прав?

Отец переводит взгляд с Пятого на Джона, а затем на меня.

— Он назвался Адамом, хотя его полное имя — Адамус. Он был могадорцем.

— Вам помог могадорец? — тихо уточняет Марина, в то время как остальные пялятся на отца в оглушающей тишине.

Внезапно Девятый вскакивает, вперив взгляд в Джона.

— Чувак, это ж с первого до последнего слова подстава. Надо срочно все тут блокировать и готовиться к обороне.

Джон поднимает руку, пытаясь утихомирить Девятого. Никто не вскакивает вслед за Девятым, что уже радует. И все же остальные тревожно переглядываются, и, хотя я доверяю Гвардейцам, меня внезапно пронзает страх, что они могут не доверять моему отцу.

— Уймись, Девятый, надо выслушать всю историю до конца, — говорит Джон. — Малкольм, то, что вы рассказываете, звучит довольно бредово.

— Мне это известно, уж поверьте, — отвечает отец. — Насколько я узнал, существует две разновидности могадорцев. Одни созданы с помощью генной инженерии — их называют искусственниками. На мой взгляд, они своего рода пушечное мясо — именно с ними вы воюете так часто. Их ни за что не спутаешь с людьми. Они выведены исключительно для убийства. Зато другие… они называют себя чистокровными. Правящий класс. Адам один из них, он сын могадорского генерала.

— Любопытно… — говорит Восьмой. — Никогда не знал, как устроено их общество.

— Да посрать! — рычит Девятый. Он стоит за стулом, опираясь на спинку, словно вот-вот его швырнет. — Мне нужны доказательства, что это не какая-то могадорская ловушка.

— Они ставили на Адаме те же эксперименты с памятью, что и на мне, — продолжает отец, не устрашенный всё возрастающим напряжением. — У них было тело девочки-Гвардейца… Первой, я полагаю… и они пытались загрузить ее воспоминания Адаму с расчетом, что это поможет им найти остальных.

— Её тело… — тихо произносит Марина. — Жуть какая.

Отец согласно кивает.

— Всё пошло не так, как они рассчитывали. Под воздействием воспоминаний Первой Адам получил и сомнения насчет своей расы. Он взбунтовался. И в процессе помог мне бежать, а потом отыскать Сэма.