Николай Шмелёв - Кронос

• Название: Кронос
• Автор: Николай Шмелёв
• Жанр: Научная Фантастика

Когда группе искателей приключений попадает в руки обычная карта, никто и не догадывается о том, что им её подбросили и теперь у товарищей только два оружия — смех и решительность.

Ранним летним утром, скромному лентяю Крону, позвонил его старый приятель и в деталях расписал ситуацию о том, как ему досталась информация о потерянной лаборатории, которая не значится ни на каких картах, и не проходит ни по каким ведомствам. Сумеют ли друзья найти заброшенное строение, а заодно, выяснить судьбу исчезнувших людей.

Десять немолодых, но отважных людей, не обременённых смокингами и излишней фешенебель- ностью, в поисках приключений, попадают в невероятные переделки. Объединённые общими интересами, ведомые фальшивой бумажкой и надсмехающейся судьбой, они посетят параллель ные миры и глубины собственного подсознания, синтезированные, одной из структур секретной лаборатории в существующую плоскость временного континуума.

Все соискатели острых ощущений, не злые и непритязательные люди, равнодушные к стяжательству, оказываются в ловушке и узнают, что подземный комплекс, не конец их злоключений, а только начало, и путь героев лежит далеко за пределы первоначального замысла.

Чтобы выбраться из переделки, они вынуждены помочь Наине — молодой и очаровательной предводительнице легендарных Нагов: людей-змей, живущих под землёй и стерегущих несметные сокровища. Она надолго становится их спутницей. Лёгкий флирт главного героя с последней, сопровождаемый юмором, заставит остальных членов проще взглянуть на жизнь.

Перемещаясь по отдельным веткам фрактала времени, искатели приключений посетят самые разнообразные места. Фантастические достижения древних цивилизаций, приобретённые в ходе вынужденной операции, помогут им выполнить задуманное и освободить Крона и Наину, от неведомого недуга, одолевшего их в подземных лабиринтах.

---

— Что-то вы с утра разговорчивые, какие-то, — вздохнул Комбат, уставший от болтовни.

Он поднялся и, разогнав рукой сизый табачный дым, скептически оглядел присутствующих. Посмотрев в окно и сверив солнечное время с настенными часами, Комбат обречённо произнёс:

— Пора в путь, а то неизвестно, сколько нам мыкаться придётся. А это и дома можно обсудить.

Команда вышла, не просто привычным, но уже до смерти надоевшим маршрутом. Наговорившись спозаранку, шли молча и, почти не обращая внимания, ни на что. Со стороны клипера доносилась привычная ругань, только теперь она стала более громкой. Никого, из сталкеров, не интересовало, что будет, если они всё-таки выдернут якорь из липкой ловушки — воды то, всё равно нет.

— Куда теперь, Крон? — спросил Комбат, отхлёбывая из фляжки.

— Вдоль берега пойдём. Я, кажется, догадываюсь, откуда ветер дует.

— От запада, — подсказал Кащей, выставив наслюнявленный большой палец вверх.

Пришлось сделать десятиминутный перекур…

Стараясь не афишировать своё передвижение, осторожно подошли к подножию горы, на вершине которой располагалась цитадель. На огра, даже смотреть не захотели — птеродактиля хватило, на всю оставшуюся жизнь. Вход в коллектор располагался в укромном, ничем не примечательном месте, окружённый со всех сторон плотной завесой растительности. Крон знал, что он, во всяком случае, визуально — никак не связан с древними проходами, но что-то подсказывало и даже свербело, что это — здесь. Вода из коллектора вытекала небольшим прозрачным ручейком и терялась среди камней. Пронзительно зелёная осока и хвощи довершали внешнюю композицию. Вопреки ожиданиям, решётка не валялась рядом и не висела на одной петле. Она, даже не была открыта нараспашку, «кузнеца, её делавшего за ногу!» Как и полагается, дверь охранялась рыжим амбарным замком. Вездесущая ржавчина, в подобных местах, особо свирепствует, и если не смазывать механизмы запоров регулярно, то уже через непродолжительное время, открыть его обычным способом — не получится.

— Заперто! — невозмутимо, но театрально произнёс Комбат единственное слово, не оставляющее сомнения в том, что если из этого мира не убраться, в ближайшие два-три дня, то последствия умственной деградации примут необратимый характер.

— Надо открыть без шума, — предупредил всех Крон, ещё не зная, кто возьмётся за медвежью работу но, кто бы это ни был, не сделал медвежью услугу.

— Сейчас попробую! — ободряющим голосом изрёк Кащей, доставая из кармана гвоздь. — Механизм простой, несмотря на размеры замка и такие вскрывать — плёвое дело.

— Не прошло и минуты, как первая преграда пала: и в прямом, и в переносном смысле. Решётка, со скрипом, отворилась и упала на землю. В лица пахнуло свежестью родниковой воды, с примесью затхлости застоявшегося воздуха.

— Петли сгнили, — зевая, констатировал факт Пифагор, пиная железяку ногой.

Белые лучи включенных фонарей прорезали темноту и, группа скрылась в тоннеле.

— Смотри-ка, — Дед указал на плафоны, закреплённые на потолке. — Проводка есть.

— Ты что, никогда не видел в коллекторах лампочек? — удивился Комбат.

— Нет! Я по таким местам лазил нечасто и не везде. А ты что — видел?

— Конечно! И не раз. Вот только включается, всё это хозяйство, не у входа. Скорее всего, в недоступном, для нас, месте.

Туннель уводил всё дальше и дальше, вглубь горных пород, вес которых, начинал давить на сознание. Минут пятнадцать шли, не разговаривая но, в конце концов, Доцент не выдержал и нарушил молчание:

— Мы по прямой топаем, или есть какой-то уклон? Как бы проверить?

— Эх ты — дилетант! — высказал ему Дед в трёх словах всё, что про него думает.

Ещё раз снисходительно он осмотрел фигуру Доцента и, покачиваясь, скомандовал:

— Костлявый — прибор!

Кащей достал початую бутылку водки и установил её на пьедестале бетонного пола, разместив строго горизонтально. Воздушный пузырь занял центральную позицию, указывая на отсутствие уклона, а учёный отхлебнул из горлышка и убрал сосуд в рюкзак.

— Эй, академик — прибор не сломай! — крикнул Крон.

— Воды полно — дармовой, — парировал Кащей нападки, указывая рукой на протекающий ручей сомнительного качества и такого же происхождения.

— У неё текучесть не та, — возразил Крон. — Вязкость повышенная, по сравнению со спиртовым раствором — «уровень» врать будет.

— А точнее измерение, можно провести? — спросил Доцент, явно неудовлетворённый результатами пробного замера.

— Можно, — ответил Дед. — Проще простого. Две, а лучше три бутылки, присобачиваешь синей изолентой к длинной палке. Не нравится синяя — прикрути белой, и далее, по списку. Чем длиннее доска, тем меньше погрешность измерения.

— Странный тоннель, странно идём, — мрачно заметил Почтальон. — Как бы он не привёл нас к вертикальной шахте.

На это замечание, Бармалей невозмутимо ответил:

— Ну и что? Там должны быть скобы — лестница.

Оба, как в воду глядели и через сто метров, группа вышла к небольшому водопаду. Скобы, вмурованные в бетон, вели наверх и, всех радовало только одно, что они располагались сбоку, а не под струёй падающей воды. Подъём скалолазам показался настолько длинным и утомительным, что при окончании восхождения, было принято решение сделать привал. Решение решением, но при повышенной влажности под ногами, в виде протекающей воды, осуществить его не просто, не потеряв, при этом, комфорта сухих штанов. Наскоро перекусив и справедливо полагая, что по-хорошему, в такой обстановке не отдохнёшь, сталкеры продолжили путь, в поисках более подходящих условий для пикника.

— Сейчас по сторонам, смотрите внимательно, — предупредил Крон остальных. — Мы, где-то, в заданном районе. Подмечайте всё необычное.

Но, подмечать ничего не пришлось. Пройдя ещё несколько метров, группа наткнулась на боковое ответвление, перегороженное обычными досками, сколоченными в щит. Рукава тоннеля сходились под острым углом, и перекрытый путь отличался отсутствием воды. С дровами даже не возились — нашлось препятствие! Они упали сами, от лёгкого пинка. Запасной путь закончился так же, как и начался, а возникший перед озлобленными лицами милашек тупик, не смутил, пожалуй, только Кащея. Он, несмотря на предупреждение, сломал таки, прибор.

— А я всё недоумевал раньше — зачем строители столько водяры с собой берут! — сплюнул, с досады, Комбат. — А у отвеса, интересно, есть альтернатива?

— Есть! — отозвался Дед. — Повесившийся, на почве болезни, которая в простонародье именуется белой горячкой.

Глухой рукав отличался сухостью и, можно было в спокойной, а главное сухой обстановке, передохнуть и поправить расшалившиеся нервы. Походная горелка разогревала тушёнку, а Дед косился в сторону поверженного деревянного щита.

— Идею не одобряю! — упреждая его предложение, сказал Крон. — Задохнёмся здесь, на хрен.

— Это точно! — поддержал его Комбат. — Из выхода такой дым повалит, что приедут пожарные, а какой здесь контингент — надеюсь, никому объяснять не надо.

— Спасут, заодно, от отравления угарным газом, — невозмутимо заявил Кащей.

Никто не ответил, не засмеялся — все были заняты поглощением пищи.

После второго ленча, товарищи обмякли и никуда идти, пока не желали. Полчаса, как минимум, предстояло поразмыслить над бренностью бытия. Пифагор, полулёжа, разглядывал потолок и разместившихся, вокруг горелки, товарищей. Тут ему пришла в голову блестящая идея, касающаяся предстоящих псевдоолимпийских игр, которую он тут же озвучил:

— Придумал, как не нашем аттракционе, летающих гадов сделать. Нужно протянуть между деревьями металлический тросик, метров сто длиной и на высоте, порядка двадцати-тридцати метров. Ночью, когда все туристы соберутся у костра, прокатить по нему, какое-нибудь чудище. Только чуть-чуть в стороне, а не над головами — чтобы всем видно было.

— Мне птеродактиль понравился, — мечтательно зажмурившись, произнёс Кащей.

— Да, хоть Бабу-Ягу, в ступе! — воскликнул Бармалей, воодушевлённый идеей. — Шумовые и световые эффекты — по вкусу.

— Главное, не переборщить с пиротехникой и тому подобным, а то получишь, вместо чудища — пугало, — намекнул Крон на умеренность, во всём.

— Вначале внимание привлечь надо, в том месте, откуда будет производиться пуск, — со знанием дела, заметил Почтальон. — Лучше звуком.

— Да без проблем! — пожал плечами Дед. — В ветвях дерева маскируется колонка и, хоть вальсы Шуберта транслируй.

— Да и днём тросик не увидишь, на такой высоте или, по крайней мере, не обратишь внимания, — сделал заключение Доцент, как будто всю жизнь, только тем и занимался, как тросы вешал.

Идея с ретрансляцией звука, настолько пришлась по душе Комбату, что он загорелся ей, забыв, зачем ступил под своды этого подземелья, и возбуждённо мечтал: