Джена Шоуолтер - Самый темный соблазн

• Название: Самый темный соблазн
• Автор: Джена Шоуолтер
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Одержимый демоном Разврата, бессмертный воин Парис неотразимо соблазнителен, но ему приходится платить ужасную цену за свою невероятную привлекательность. Каждую ночь приходится ему ложиться в постель с новой партнершей или партнером, в противном случае он потеряет силы, а затем может и умереть. Он сознает, что единственная женщина, которую он желает больше других, находится вне его досягаемости… пока что.

Став новой Повелительницей демона Гнева, Сиенна Блэкстоун снедаема безжалостной жаждой наказать всех вокруг себя. Лишь в объятиях Париса хрупкая красавица находит обжигающую душу страсть и невероятный покой, пока между врагами снова не разгорается кровавая вражда. Свяжет ли их вместе битва против богов, ангелов и созданий тьмы, – или же разлучит навеки?

---

Рейес поднялся и медленно подошёл, чтобы передать свёрток Уильяму. Тёмный воин похлопал Париса по плечу, перед тем как удалиться, и Страйдер поступил так же. Только прежде чем уйти он произнёс:

– Найди меня в спортзале, когда закончишь.

Сопротивляясь недоброму предчувствию, Парис кивнул. Когда два воина вышли, закрыв за собой дверь, Парис выкинул предстоящий разговор из головы. Он подошёл к Уильяму, который, казалось, прекрасно управлялся со столь хрупким существом. Парис втайне надеялся когда-нибудь завести собственную семью. Он не хотел ребёнка от случайной связи. Сейчас же, с Сиенной, у которой не была шанса стать матерью...

Он хотел дать ей это.

Он взглянул на первую полукровку человека и демона на руках у Уильяма, чудного младенца, присоединившегося к их команде, и то, что он увидел, потрясло его до глубины души.

– Великолепная маленькая демонесса, не так ли? – широко улыбаясь, произнёс Уильям. Он пощекотал её животик. – О да. Она в самом деле такая.

Весело агукая, малышка махала кулачками. Её широко распахнутые глаза были ясными, мерцали оранжево-золотыми переливами, и в них светился такой разум, несмотря на то, что девчушка смотрела на Уильяма с полнейшим, абсолютнейшим обожанием. И она воистину была великолепна. У малышки уже была небольшая копна кудрявых волос медового оттенка. Но что ещё больше поражало? У девчушки был полный рот зубов. Настоящих, острых зубов. И разве не прелесть её кулачки? На её пальчиках были загнутые коготки.

– Сможет ли она когда-нибудь сойти за человека? – тихо спросил он, вероятно не желая быть услышанным чувствительной матерью.

– Может, да, а может и нет, – ответила Эшлин. – Время покажет. В любом случае, они оба прекрасны за пределом воображения.

Понятное дело, она услышала его. Эшлин была человеком, но обладала способностью расслышать любые слова на любом расстоянии и вне зависимо от того, сколько времени прошло с момента их произношения. Это являлось её проклятием. И вряд ли близнецов обрадует отсутствие возможности скрыть хоть что-нибудь от мамы.

– Как её зовут? – спросил Парис.

– Эвер, – сказал Уильям с немалым отвращением.

Эвер покачала кулачком в воздухе. С гордостью? Или гневом?

– Имя идеально, как и она сама, – сказала Эшлин. Её веки затрепетали и опустились, как будто ей с трудом удавалось бодрствовать.

– Поспи, милая, – сказал ей Мэддокс. – Я обо всём позабочусь.

– Спасибо, – сказала Эшлин, вздыхая, её голова уже накренилась в сторону.

– Хочешь подержать её? – спросил Уильям Париса.

– Эшлин? Нет, спасибо. – Мэддокс размозжит ему голову, что в общем-то сделал бы и Парис с каждым воином, который бы попытался подержать Сиенну. Хотя никто бы не смог увидеть её в тот момент, кроме Уильяма и, быть может, Люциена.

Уильям закатил глаза.

– Ты знаешь, кого я имел в виду. Малышку. Эвер.

– О, гм, да. Я точно знаю, кого ты имел в виду.

– Обязательно говорить так громко? – прорычал Мэддокс тихим, нежным голосом, который так не вязался с его суровыми чертами лица.

Парис поднял руки в знак того, что всё понял, и прошептал:

– Полагаю, это не самая лучшая идея. – Он был слишком большим, слишком суровым, что боялся повредить хрупкой малышке. Кроме того, та рыкнула на него, обнажила крохотные клыки, тем самым давая понять, что ей вполне хорошо там, где она находится.

Парис подошёл к другой стороне кровати, где сидел Мэддокс и держал на руках мальчугана. Разумеется, воин светился от гордости, когда отодвинул одеяльце с детского личика. Как и Эвер малыш выглядел так, словно ему уже несколько месяцев. У него были чёрные волосики, а глаза были такого же оттенка фиолетового, что и отцовские. На голове у него были два маленьких рожка, а руки покрывали чёрные и гладкие как стекло чешуйки.

Малыш впился в Париса внимательным взглядом, и у воина не осталось сомнений, что тот оценил его в мгновение ока, отметил все слабости, недостатки, дурные привычки, и подготовился к бою.

– Как его зовут?

– Урбан, – ответил Уильям прежде, чем это смог сделать Мэддокс, и снова в его тоне слышалось отвращение.

Эвер и Урбан. Симпатично и довольно эксцентрично.

– Что натолкнуло вас на то, чтобы выбрать именно эти имена?

– Мы не выбирали, – ответил Мэддокс. – Они это сделали.

Глаза Париса расширились.

– Они могут говорить?

– Нет, но они отлично могут общаться.

Должно быть... как?

– Я слышал, во время родов возникли осложнения. Как Уильям спас положение?

Мэддокс напрягся, даже Уильям покачал головой и положил Эвер в люльку рядом с кроватью. Когда он выпрямился, то резким движением затряс рукой у шеи жестом прекрати-этот-разговор-прямо-сейчас.

– Этот гребанный акушер разрезал мою женщину, достал младенцев и обратно зашил. – Ноздри Мэддокса расширялись от охватившего его гнева. – Без анестезии.

Уильям сжал челюсть.

– Не было времени. Они выцарапывали путь наружу, и если бы мы прождали ещё немного, они бы точно убили твою Эшлин. Уж лучше разрез кинжалом с ровными краями, чем жестоко разорванная когтями плоть. И, к слову сказать, пожалуйста. Они все живы.

Тогда ладно. Как крыса с тонущего корабля, Парис покинул комнату, оставив Уильяма сносить гнев Мэддокса в одиночку. Парис отправился в спортзал, находившийся на нижнем этаже. Как и обещал, Страйдер был внутри, занимался на беговой дорожке как одержимый. Каким он и был.

Белокурые волосы прилипли к голове, а пот рекой стекал по сильно загорелой коже.

Беловолосый Торин на противоположном конце зала на скамье отжимал вес, который был настолько тяжёлым, что трещал мраморный пол. Торин никогда ни к кому не приближался, поскольку боялся заразить кого-нибудь случайным прикосновением.

Интересно, а как он сюда попал? Парис слышал, что Болезнь отверг предложение Люциена об авиаперевозке. И, чёрт возьми, когда это Торин стал таким мускулистым? Обычно он торчал в своей комнате, с ног до головы одетый в чёрное. Сейчас же, глядя на парня без футболки, Парис видел его накачанное тело и подумал, что Торин смог бы надрать ему задницу.

Оба мужчины перестали заниматься, когда поняли, что он вошёл. Парис снял с себя футболку, кобуру с пистолетом и кинжалы, положил их на скамейку и перешёл на беговую дорожку рядом со Страйдером.

– О чём ты хотел поговорить со мной? – Парис нажал несколько кнопок, и затем тренажёр поднялся, и дорожка начала двигаться, что дало воину изнурительную нагрузку и темп бега, которые так ему нравились. Он не тренировался так давно.

– Я слышал, у тебя здесь где-то невидимый Ловец? – спросил Страйдер, поймав полотенце, которое ему бросил Торин. Он вытер лицо, не сводя с Париса взгляда. – Я бы добавил, Ловец одержимый Гневом.

Значит, всем всё известно.

– Она не Ловец. Больше нет. И это не подлежит обсуждению.

– Чёрта с два не обсуждается. Здесь находится моя женщина.

– Да, и твоя женщина может позаботиться о себе.

В глазах Страйдера цвета морской волны мелькнула гордость.

– Да, это верно, но факт остаётся фактом: невидимый враг – самый опасный. Твоя подружка может сделать что угодно кому угодно в этом замке.

Парис прибавил ещё скорости, пока его ботинки не начали стучать с умопомрачительно скоростью, сотрясая весь тренажёр.

– Она не собирается никому вредить.

– У меня имеются кое-какие дела, – заметил Торин. – Вы тут, парни, сами разберётесь. – Послышались удаляющиеся шаги, и Парис со Страйдером остались вдвоём.

– Ты говоришь мне, что девчонка, которая накачала тебя наркотиком, смотрела на твои пытки, больше не представляет угрозу тебе или кому-то ещё? – скептически спросил Страйдер. – Я тебя умоляю.

– Мы разобрались с этим. – Пот каплями выступал на поверхности кожи Париса, струился и капал. Его мышцы буквально горели от напряжения, что доставляло ему немалое удовольствие.

– В постели, как я полагаю, но дело в том, что в данной ситуации ты руководствуешься явно не собственным мозгом. Надеюсь, ты в курсе, о чём я.

"Не реагируй, не отвечай ему, ты же понимаешь, что тебе не стоит с ним ссориться. Тебе стоит быть осторожным в отношении Страйдера. Его демон тут же подхватит малейший намёк на конфронтацию, и тогда Страйдеру придётся ввязаться в драку, пытаясь бессмысленно, но основательно отмутузить тебя, о чём он будет очень переживать в последствии".

– Все приняли Хайди, – наполнил ему Парис, – а она была Ловцом.

– Теперь она само воплощение жизни и любви. Её просто невозможно не любить или не доверять ей. А твою девушку мы не видим и не слышим. Нам сложно оценить её слова или поступки. Не знаем, что у тебя с ней. Тебе лучше подыскать другую или ты считаешь, что мы должны поверить тебе на слово?

Тьма... поднимается...

– Прошу тебя, остановись, – произнёс Парис, – прежде чем всё станет необратимым и у нас не останется иного пути. – Если ему придётся прибегнуть к драке, чтобы заставить своего друга прекратить оскорблять его женщину, он готов к этому.