Георгий Зайченко - Джон Локк

• Название: Джон Локк
• Автор: Георгий Зайченко
• Издательство: Мысль
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1973

В книге дается анализ философских воззрений английского философа-материалиста XVII в. Джона Локка. Особое внимание автор уделяет теоретико-познавательным взглядам мыслителя, оказавшим наиболее глубокое влияние на последующее развитие материализма. В работе вскрываются непоследовательность, противоречивость отдельных положений Локка о происхождении человеческих знаний, о первичных и вторичных качествах, об образовании абстракций и т. д.

В книге дается также оценка социологических воззрений Локка.

---

Глава IV. Сенсуализм Локка: происхождение знаний из ощущений и рефлексии

Проблему происхождения человеческих знаний Локк формулирует как проблему происхождения идей. Там, где нет идей, там нет и знаний. «Если спросят, — пишет он, — когда же человек начинает иметь идеи, то верный ответ, на мой взгляд, будет: „Когда он впервые получает ощущение“. Так как в душе не бывает признака идей до доставления их чувствами, то я понимаю, что идеи в разуме одновременны с ощущением, т. е. с таким впечатлением или движением в какой-нибудь части нашего тела, которое производит в разуме некоторое восприятие. Этими-то впечатлениями, произведенными на наши чувства внешними объектами, впервые, кажется, занимается душа в деятельности, называемой нами „восприятием, воспоминанием, размышлением, рассуждением“ и т. д.» (6, т. I, стр. 140). В исходном пункте, до чувственного соприкосновения с материальным миром, человеческая душа, по Локку, tabula rasa[9], «белая бумага без всяких знаков и идей» (6, т. I, стр. 128). И поскольку чувственный опыт — источник знаний о материальном мире, постольку теоретико-познавательная позиция Локка — материалистический сенсуализм.

Чувственное знание выступает у него в качестве неотъемлемого компонента опыта. В этом смысле сенсуалистическое положение «все знания проистекают из ощущений» вполне согласуется с его положением «все знания приобретаются из опыта»: «Откуда получает она (душа. — Г. З.) весь материал рассуждения и знания? На это я отвечаю одним словом: из опыта. На опыте основывается все наше знание, от него в конце концов оно происходит» (6, т. I, стр. 128). Исходные сенсуалистические и эмпирические установки Локка так же очевидны, как и их материалистический характер. Но принятие исходных гносеологических посылок само по себе ничего не говорит ни о том, какое место они занимают в теоретико-познавательной системе его взглядов, ни об убедительности аргументов, выдвигаемых в защиту этих взглядов, ни о том, какие ограничения он накладывает на свои исходные посылки. Между тем без ответа на эти вопросы нельзя получить представления о своеобразии той исторической формы сенсуализма и эмпиризма, которая была разработана в его философии.

Достоинством локковского сенсуализма является то, что при всей его метафизичности он не вырождается в плоский сенсуализм, выражающийся в представлении, что, коль скоро знания происходят из чувств, ощущений, следовательно, знания = чувствам, ощущениям. Наоборот, Локк предлагает такой путь исследования, в рамках которого можно было бы наметить переход от ощущений к знаниям. «…Вырастая в постоянном внимании к внешним ощущениям, — отмечает он, — люди до наступления более зрелого возраста редко размышляют серьезно о том, что происходит внутри их; а некоторые вообще почти никогда не размышляют» (6, т. I, стр. 131). Самосознание знания как исследование природы и разнообразия функций разума позволяет, согласно Локку, не только показать, что ощущения «богатый источник большинства наших идей, зависящих всецело от наших чувств и через них входящих в разум» (6, т. I, стр. 129), но и выявить другие познавательные способности, развивающиеся по мере обогащения тем материалом знания, который доставляют ощущения.

Стремление исходя из чувственного, опытного отражения материального мира генетически подняться до высших рациональных способностей человеческого знания, показать детерминированность последних чувствами, опытом являлось попыткой реализовать материалистический тезис о знании в целом как знании природы, объективного мира. «Разум, подобно глазу, — подчеркивает Локк, — дает нам возможность видеть и воспринимать все остальные вещи, не воспринимая сам себя: необходимо искусство и труд, чтобы поставить его на некотором отдалении и сделать его своим собственным объектом» (6, т. I, стр. 71). Поэтому наряду с объектами внешнего мира как объектами знания выделяется в качестве особого внутренний объект знания — познавательные способности человека в целом, разум человека. Фокусировку места встречи, синтеза способности чувственного отражения материального мира с другими познавательными способностями Локк осуществляет путем признания наряду с внешним, чувственным опытом, через который поступает исходная информация о внешнем мире, опыта внутреннего, рефлексии. Поэтому «наше наблюдение, направленное или на внешние ощущаемые предметы, или на внутренние действия нашей души, воспринимаемые и рефлектируемые нами самими, доставляет нашему разуму весь материал мышления. Вот два источника знания, откуда происходят все идеи, которые мы имеем или естественным образом можем иметь» (6, т. I, стр. 128).

Таким образом, согласно Локку, опыт имеет как бы два измерения: одно чувственное, обращенное на внешний мир, другое рациональное, направленное на внутренние познавательные деятельности. Что же, однако, означает локковское положение о том, что два вида опыта суть два источника знания? Совпадают ли по смыслу оба принимаемых в «Опыте» тезиса: имеется два вида опыта (внешний и внутренний) и имеется два источника человеческих знаний (внешний и внутренний)? Туг возможны и исторически встречались две точки зрения. Первая сводилась к отождествлению смысла двух тезисов. Еще в конце XIX в. ее сформулировали историки философии Р. Фалькенберг и В. Виндельбанд. Рассматривая положения Локка о внутреннем опыте как синоним положения об особом и при этом, согласно их представлению, совершенно независимом от ощущений источнике знаний, они приходят к выводу, что это позволяет отвергать оценку Локка как сенсуалиста, эмпирика, материалиста. Они видят в локковском разграничении опыта на внешний и внутренний то дуализм, то такое проявление рационализма, которое сводит на нет утверждение о сенсуализме Локка. При этом делается попытка так истолковать локковское понимание рефлексии, как будто бы оно целиком противоречит его положению о познавательной роли внешнего чувственного опыта.

Наиболее отчетливо такая трактовка выражена у Р. Фалькенберга. Он пишет: «В разграничении sensation[10] и reflection[11] мы узнаем влияния картезианского дуализма тела и духа. Противоположность субстанций превратилась в двойственность способности восприятий» (40, стр. 123). В. Виндельбанд даже считает, что «Локк пытался… противопоставлять друг другу, как самостоятельные, оба рода опыта» (15, стр. 203). И далее: «Противоположность физического и психического мира… у Декарта… выступает в виде резкой разницы между мыслящей и протяженной субстанцией… У Локка она принимает психологическую и гносеологическую форму» (15, стр. 202). Итак, по мнению Фалькенберга и Виндельбанда, Локк перенес картезианский дуализм в свою теорию познания. Независимо от того, считают ли буржуазные историки философии рефлексию Локка проявлением дуализма или рассматривают ее основополагающим моментом его теории, общим у них является одно: мнение, что как содержание знания, так и процесс познания у Локка вовсе не выводится, не обусловливается если не целиком, то в основном из объективного материального мира, который дан человеку в ощущениях. По мысли этих авторов, локковская рефлексия — явное выражение идеализма.

Вторая точка зрения, соответствующая научному материализму, исходит из отрицания тождества двух упоминавшихся выше тезисов Локка. Признание двух видов опыта — рациональное с точки зрения диалектического материализма решение вопроса о том, что законным объектом человеческого знания является не только материальный мир, но и материалистически понимаемый духовный мир человека, законы и формы мышления (см. 1, т. 20, стр. 629). В этом смысле признание Локком наряду с основополагающим видом опыта — ощущением — опыта внутреннего — рефлексии — это не измена принципу материалистического сенсуализма (или эмпиризма), а глубокое понимание того, что принцип сенсуализма лишь один из ключей к объяснению возникновения идей и знаний, но не ключ универсальный. Принятие же Локком положения о том, что внутренний опыт является вместе с тем источником знаний, в особенности в тех случаях, когда он истолковывает его как независимый от содержания ощущений, действительно заводило его в идеалистические тупики. Вопрос о том, когда и как у Локка осуществляются отступления в сторону идеализма при выяснении теоретико-познавательных функций рефлексии и когда таких отступлений нет, — вопрос конкретный, и он будет рассмотрен несколько ниже.

Сейчас же необходимо обратить внимание на то, что, отбрасывая вместе с локковским положением об особом (наряду с ощущениями) источнике знаний и его положение о внутреннем опыте, французский последователь Локка Э. Кондильяк практически обрек себя на плоский сенсуализм. Ощущения у него фигурируют не как опытное основание для всей системы человеческих знаний, а как сама эта система. В «Трактате об ощущениях» Кондильяк низводит рациональные способы и формы знания к ощущениям: «Ощущение, бывшее раньше вниманием, сравнением, суждением, становится теперь размышлением» (23, стр. 50); «ощущение твердости, как наличное, так и прошлое, является само по себе одновременно ощущением и идеей. Оно — ощущение по своему отношению к модифицируемой им душе; оно — идея по своему отношению к чему-то внешнему» (23, стр. 62). Выбросив локковский внутренний опыт как способ фиксации приемов рациональной переработки содержания внешнего чувственного опыта, т. е. приемов, позволяющих выделить в содержании чувственного отражения его объективные компоненты, Кондильяк оказался беспомощным перед лицом необходимости обоснования объективности материальных объектов, тел: «…если спросить, что такое тело, то на это надо ответить следующим образом: это та совокупность качеств, которые вы осязаете, видите и т. д., когда предмет имеется налицо; а когда предмет отсутствует, то эго воспоминание о тех качествах, которые вы осязали, видели и т. д.» (23, стр. 63). Подобный субъективистский взгляд на вещи является неизбежной расплатой за плоский сенсуализм.