Николь Жамэ - Дольмен

• Название: Дольмен
• Автор: Николь Жамэ
• Издательство: ACT, ACT Москва
• Жанр: Триллер
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-045869-1

Легенда бретонского острова гласит: если здесь происходит убийство, то на каменных плитах старинных монументов выступает кровь.

Кельтские сказки? Так считали много веков.

Но теперь легенда оборачивается страшной явью.

Остров снова и снова потрясают жестокие, необъяснимые убийства — и кровь каждой новой жертвы окрашивает древние менгиры и дольмены.

Возможно, преступления носят ритуальный характер? В этом уверен опытный парижский следователь Ферсен.

Однако подключившаяся к расследованию капитан Мари Кермер, когда-то жившая тут, убеждена: убийства связаны с многовековой враждой трех местных аристократических семейств, унять которую не под силу ни времени, ни расстояниям.

Неужели давняя война возобновилась?

Но тогда смертельная опасность нависла и над самой Мари — наследницей одного из враждующих кланов…

---

Ферсен осторожно приподнял ей голову. Волосы Ивонны были перепачканы кровью вперемешку с осколками стекла и частичками дерева.

— Трудно будет установить, рухнул стеллаж сам или ему помогли, — сказал он чуть позже, спускаясь по лестнице, ведущей в канцелярию.

Нахмурившей брови Мари он объяснил, что дверь в бухгалтерию была открыта настежь, а железный сейф, где, очевидно, держали наличность, оказался взломан. Он посмотрел на Пьеррика, который, пользуясь бессознательным состоянием матери, ласково гладил ее по волосам с испуганным видом.

— У него врожденная немота? — поинтересовался он.

Мари поведала Ферсену о роковой ночи, которую Пьеррик, тогда еще ребенок, провел на берегу в разгар страшной бури. После этого сын Ивонны утратил дар речи, и никто не мог объяснить почему.

— Не вмешайся Гвен, мать давно упекла бы его в приют, — вздохнула она.

— Возможно, так и следовало поступить, — буркнул Люка.

— Разве мог Пьеррик на нее напасть? Взгляните, он — само обожание!

— Одно другому не мешает! — отрезал Ферсен.

Собравшаяся возразить Мари вдруг заметила тонкий белый провод, торчавший из-под осколков. Потянув за него, она вытащила наушники. Вскоре Мари извлекла и предмет, с котором те были соединены. Мини-плейер из голубоватого металла.

— Целых четыре гигабайта памяти! — объяснил ей тогда продавец в магазине радиотоваров. — Можно загрузить не меньше тысячи песен.

Цена ей показалась завышенной, но она тут же отругала себя за скупость. В конце концов, Никола ее единственный племянник, а шестнадцать лет — важная веха в жизни. Глаза Нико засияли от счастья, когда, вернувшись в Ланды, она преподнесла ему подарок. Всего четыре дня назад.

Аляповатая роскошь дома Ле Бианов сразу наводила на мысль, что хозяева, во-первых, не считались с расходами, а во-вторых, страдали отсутствием вкуса. Построенное рядом с фабрикой еще в семидесятые годы, внушительное здание в необретонском стиле с боков подпирали две башни, что объяснялось не прихотью архитектора, а откровенным желанием владельцев досадить Керсенам. Хотели того последние или нет, только на острове теперь было два замка.

Внутри холодный мрамор пола и стены, покрытые новомодными полированными обоями, плохо гармонировали с мебелью «под старину» и картинами, якобы повествующими об истории семейства, которое на деле не имело к Ле Бианам никакого отношения.

В просторной спальне Ивонны на первом этаже врач, прилетевший с континента на вертолете, уже установил компьютерный кардиограф. На груди пришедшей в сознание пациентки были укреплены электроды. По мере того как бумажная лента выползала из прибора, доктор ее просматривал. У изголовья матери сидела Гвен. Забившийся в угол Пьеррик, одной лапищей прижимая к себе тряпичный сверток, другой держал за руку Мари. Наконец врач отпустил ленту, которая волнами упала на пол.

— Похоже на инфаркт, — произнес он.

— Вы говорите так, словно не уверены, — заметил Люка, подходя ближе.

— Я только что говорил по телефону с ее кардиологом. Последняя электрокардиограмма не выявила никаких нарушений, кроме небольшой коронарной недостаточности. — Он бросил обеспокоенный взгляд в сторону Ивонны: — Вы не аллергик? Не принимали вы в течение последних двух часов какое-нибудь сильное болеутоляющее: кодеин, мепередин, морфин?

Пострадавшая покачала головой. На лице доктора отразилось сомнение.

— Главное сейчас, чтобы все поскорее пришло в норму. Советую чем раньше, тем лучше сделать повторную электрокардиограмму. Где можно помыть руки? — обратился он к Гвен.

— Пойдемте, я вас провожу, — вызвался Филипп, стоявший возле двери, позади остальных. Зять Ивонны предпочел смыться: Ферсен неминуемо должен был объявить теще и жене, что их ограбили, взломав в бухгалтерии сейф, где они держали около десяти тысяч евро наличными на случай «сверхсметных расходов».

И правда, больная, говорившая до сих пор голосом умирающей, гневно воскликнула, что вор, посягнувший на ее деньги, вряд ли умрет в своей постели.

— Зачем вы пошли на фабрику, если она не работала?

— Если ты не бездельник, дело всегда найдется. Впрочем, вам, чиновникам, этого не понять.

Вместо комментария Люка вынул из кармана плейер.

— Когда вас нашли, он лежал рядом. Мы проверили: плейер принадлежит Никола Кермеру…

— Наверное, он забыл его, когда приходил к Ронану. Современная молодежь не ценит никого и ничего!

Люка позволил себе съязвить:

— Дайте бедному чиновнику возможность хотя бы отработать свою зарплату, не отвечая на вопросы раньше, чем он их задаст.

— На что вы намекаете? По-вашему, Никола напал на мою мать и взломал сейф? — вмешалась Гвен.

— Только на то, что любой побег требует денег.

— Появись Нико на фабрике, его бы обязательно увидели. Уж жандармы-то, приехавшие с континента, и мыши не пропустят…

Ферсен впился взглядом в Ивонну:

— Вы действительно уверены, что не узнали нападавшего?

— Сколько раз повторять, что я услышала шаги и больше ничего не помню? Потом — черная дыра.

Люка посмотрел на экран компьютера, который врач еще не отключил, и несколько секунд следил за кривой.

— Совсем неплохо в качестве детектора лжи, — мягко проговорил он, отстегивая вибрирующий мобильник. — Слушаю, Морино. Что? — Брови его поползли вверх. — Ни к чему не прикасайтесь, это важно. Еду! Оставляю вас, мадам Ле Биан. При расстройстве памяти покой — самое главное.

Взволнованная Мари осторожно высвободила руку из ладони Пьеррика и вышла вместе с Ферсеном.

Едва полицейские удалились на безопасное расстояние, Гвен набросилась на Ивонну с расспросами о таинственном звонке, раздавшемся в кафе незадолго до ухода матери.

— Расстроенная, ты сразу заспешила домой, даже не захотела взять с собой меня. Почему?

Ивонна резким жестом сорвала с груди электроды.

— Как вы мне все надоели! Убирайся! Вон! — крикнула она, видя, что Гвен колеблется. — И забери этого дебила! — Мать ткнула пальцем в сторону Пьеррика. — Он выводит меня из себя!

* * *

На кольце болтался отрезанный конец каната. Люка обернулся к Мари, показывая на свободное место между привязанными к понтону лодками.

— Крейсерская яхта, оснащенная двумя моторами мощностью девяносто лошадиных сил каждый. Тот, кто ее угнал, очень спешил.

Мари промолчала. Новость о том, что в проливе Молен — из-за скалистых отмелей он был настоящим кошмаром для моряков — терпит бедствие какое-то судно, добавившаяся к найденному плейеру и краже десяти тысяч евро, заставляла ее опасаться худшего. Люка, словно прочитав ее мысли, смягчился и предложил ей вернуться в отель, обещая сразу позвонить, как только вернутся спасатели. К ним подбежал Стефан, чуть не растянувшись на понтоне, который из-за моросящего весь день дождя превратился в каток. Он протянул Ферсену свой мобильный телефон.

— Получены результаты анализа крови, что была на одежде малыша Кермера. Не поверите! Пусть они вам скажут сами!

После разговора, длившегося полминуты, лицо Ферсена помрачнело. Стоя вполоборота к Мари, он почувствовал на себе ее умоляющий взгляд.

— Кровь… Ива Перека? — очень тихо спросила она.

Ему пришлось кивнуть.

— Да, но это еще не все, Мари, — добавил он угрюмо. — На одежде Никола обнаружены и другие следы, оставленные раньше: кровь Жильдаса Кермера.

Я присоединился к большой группе жителей острова, продолжавших поиски, так же, как и они, демонстрируя холодную враждебность к жандармам из группы поддержки. Порт, поселок, утес, устье реки… Мы напрасно теряли время, но мое отсутствие показалось бы подозрительным. И еще: наблюдая за местными, я хотел узнать, как далеко заведет некоторых из них чувство страха. Все продрогли до костей, и я вместе с остальными. Зато рассудок мой, рассудок циника, вновь обрел ясность.

«Холодно… еще холоднее… теплее… почти горячо… сейчас задымишься!.. Нет!.. Снова тепло… холодно… ледяная стужа…» — так мы говорили в детстве, когда один из игроков прятал какой-нибудь предмет, а другие его искали. Я смотрел, как молодые и те, что постарше, заглядывают в каждый дом, обшаривают все уголки, и видел, что с угасанием дня тает и надежда в их глазах. Пусть катятся к черту! Я ничего им не скажу.

Мне-то было известно, куда подевались Никола и Шанталь. Вчера я видел, как они крутились возле жандармерии. Я знал, что они теперь вместе. И никогда не вернутся. Будь они прокляты!

Одним-единственным словом я мог положить конец поискам. Вопросам. Тревогам.

Но я его не произнесу.

Мари сидела в машине, обхватив голову руками, когда Люка открыл дверь и устроился рядом. По-дружески обняв ее за плечи, он сказал, что очень огорчен случившимся. Она выпрямилась и обожгла Ферсена недобрым взглядом, глаза ее сверкали скорее от ярости, чем от слез.