Анатолий Дементьев - Десять тысяч шагов

• Название: Десять тысяч шагов
• Автор: Анатолий Дементьев
• Издательство: Южно-Уральское книжное издательство
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1985

Сборник челябинского прозаика — живое, конкретное, богатое точными деталями повествование писателя, натуралиста, человека, влюбленного в свой край, — родное Южноуралье. Кроме рассказов, в нем представлен календарь «Двенадцать братьев-месяцев» — о сезонных явлениях в природе.

---

Старик свернул проволоку в кольцо, перекрутил ее несколько раз и, широко замахнувшись, забросил далеко в овраг.

— Деда, а с зайчонком чего делать будем?

— Как чего? Раз живой, отпустим с миром.

— А может, возьмем домой? Я бы ему из ящика клетку сделал. Травы бы ему нарвал.

— Экий ты, право… Живая лесная тварь, Васютка, как и человек, волю любит. А посади его хоть в золотую клетку — сгибнет. Не жалко будет?

Старый грибник взял у Васютки зайчонка, бережно опустил на землю и, подмигнув внуку, весело скомандовал:

— А ну, косой, домо-о-ой… марш!

Окрик деда вывел Длинноухого из оцепенения. Он неуверенно прыгнул раз, другой, третий и скрылся за деревьями.

— Вот так, — сказал старик и ласково посмотрел на внука. — Однако и нам домой пора. Далеконько мы ушли от деревни-то, да и грибов набрали довольно.

VII

Длинноухий неторопливо бежал по старой лесной дороге. По ней редко ездили летом, и постепенно она зарастала травой. Зато в зимнее время на этой дороге часто можно было видеть лошадей, запряженных в сани. Колхозники из ближней деревни приезжали в лес за дровами и сеном, которое было сметано в небольшие копешки. Такие копешки стояли на многих лужайках и полянах.

Зайчонок бежал просто так, без всякой цели. Дорога вывела его на опушку леса. Здесь он остановился, привстал и осмотрелся. Перед ним расстилалось широкое пшеничное поле. Ветер гулял по нему, пригибая к земле тяжелые колосья. Они упрямо поднимались и снова сгибались, отчего все время слышался монотонный шум. За полем вставала неровная темно-зеленая полоса леса. Дорога, огибая поле по краю, уходила туда.

Было заманчиво побегать в незнакомом лесу, и Длинноухий, не раздумывая, направился вдоль поля. По обеим сторонам дороги мелькали красные шарики клевера, белые венчики ромашек и желтые звездочки лютиков. Иногда из-за куста бурьяна выбегали жаворонки. Серенькие птички пробовали бежать впереди зайчонка, но тот легко настигал их. Не выдержав состязания в скорости, жаворонки взлетали, поднимались высоко в воздух.

Внезапно на дорогу упала большая тень и заскользила рядом. Длинноухий не знал, что это такое, но инстинктивно почувствовал опасность и поскакал так быстро, как только мог. Тень на дороге не отставала. У зайцев так устроены глаза, что они прекрасно видят все впереди и по бокам. А вот чтобы посмотреть вверх, для этого им надо остановиться, повернуть голову.

До леса было еще далеко, и Длинноухий делал отчаянные прыжки, стараясь скорее преодолеть открытое место. На какой-то миг он замедлил бег. Тотчас послышался свист рассекаемого воздуха и совсем рядом молнией промелькнула буровато-серая птица. Ее длинные лапы с кривыми острыми когтями едва не вцепились в спину зайчонка. Промахнувшись, ястреб-тетеревятник резко затормозил полет и, описав небольшой круг, снова ринулся в погоню, издавая торжествующий крик. Он был уверен, что добыча от него не уйдет.

И в самом деле, уйти Длинноухому было некуда: место открытое, нигде ни кустика, ни деревца. Он остановился, сжался в комок, беспомощно озираясь по сторонам. Лес, спасительный лес, все еще был далеко. Зайчонок в ужасе заметался по дороге, не зная, где искать спасения. И это было самое худшее, что он мог сделать.

Снова раздался торжествующий клекот крылатого разбойника. На этот раз его вытянутые вперед лапы с хищно изогнутыми когтями не промахнулись. От боли и страха зайчонок пронзительно заверещал.

Тяжело махая крыльями, ястреб оторвал зверька от земли и поднял в воздух. Но молодая и неопытная птица не рассчитала своих сил. Добыча была явно не по ней. Низко над полем хищник потянул к лесу.

Длинноухий судорожно дергался и извивался в когтях ястреба, продолжая жалобно кричать. Крик его напоминал плач ребенка. Крупные и сильные пернатые хищники, закогтив зайца или лисицу, обычно ломают ей спинной хребет, а уж потом несут в гнездо или в какое-нибудь укромное место. У молодого ястреба не хватало сил, чтобы лететь с такой крупной добычей. Он все чаще и беспорядочнее махал крыльями, но вместо того, чтобы подняться, ниже и ниже опускался к земле.

Не долетев до леса, ястреб с зайчонком упал на дорогу. На какую-то долю секунды птица, слегка оглушенная падением, ослабила напряжение лап, когти ее разжались. Длинноухий, почувствовав землю, сильно рванулся и побежал к лесу. Только и на этот раз укрыться ему не удалось. Ястреб снова взмыл в воздух, настиг зайчонка в нескольких метрах от первых деревьев. И тогда Длинноухий упал на спину, прижав к животу задние лапы. В следующую секунду он с силой выбросил их навстречу налетевшему врагу. Маленькие, но острые когти полоснули по груди и животу пернатого разбойника. Ястреб закричал и свалился рядом. Из ран на его груди брызнула кровь. Зайчонок поднялся и неровными прыжками заковылял к лесу.

VIII

После памятной встречи с ястребом прошло много дней. Раны на спине Длинноухого давно зажили. В поле отколосилась пшеница, и на уборку вышли комбайны. Гул работающих машин с утра и до позднего вечера разносился далеко вокруг, залетая даже в самые глухие уголки леса. Зайчонок избегал появляться возле поля. В ненастные дни он отсиживался где-нибудь под густым кустом. А в последнее время дожди лили все чаще и чаще, иногда — и днем, и ночью.

В лесу стало сыро, неприветливо. Давно замолкло веселое щебетание птиц. Только изредка раздавалась короткая песенка большой синицы или трескотня непоседливой сороки да хриплое карканье вороны. Поблекли и склонились к земле венчики цветов. Высокая трава пожелтела и полегла, прикрыв уцелевшие грибы и ягоды. С вечера то и дело налетал холодный порывистый ветер, раскачивал деревья, безжалостно срывал желтые и красные листья, устилая ими лесные тропинки.

Вместо сочной травы зайчонку теперь приходилось все чаще довольствоваться горьковатой корой осин.

Потом начались настоящие холода. К этому времени Длинноухий впервые начал линять. Рыжеватая шерсть, цепляясь за голые ветки кустов, вылезала целыми клочьями, а на ее месте появлялась более густая и длинная белая. Зайчонок сделался пегим — местами у него еще сохранились остатки летнего наряда.

Всемогущий инстинкт самосохранения заставлял зверька меньше бегать по лесу, чтобы не привлекать к себе внимания. И он лежал весь день, если никто его не тревожил. Только когда наступала ночь и на холодном черном небе вспыхивали первые звезды, зайчонок оставлял лежку, чтобы поразмяться. Обгладывал кору на ближних деревьях да жевал жесткую и ставшую безвкусной траву. Едва начинало светать, он торопился отыскать подходящее место и там ложился. Обычно это была ямка под вывороченным бурей деревом или густое сплетение кустов с остатками листьев. В таком укрытии он чувствовал себя спокойно. К концу осени зайчонок стал совсем белым, только на самых кончиках длинных ушей остались черные метки.

Однажды ночью, когда северный ветер, дувший несколько дней подряд, наконец улегся, послышался едва уловимый шорох. На землю, медленно кружась, падали крупные искрящиеся снежинки. И свершилось чудо! К утру все вокруг стало неузнаваемым: земля, деревья, кусты и камни — все побелело. Снег лежал пышный, сверкающий искорками в негреющих лучах солнца.

Длинноухому, лежавшему в уютной ямке, захотелось пробежаться по удивительному лесу.

Он вскочил и побежал — весело, большими прыжками. За ним потянулась ровная цепочка следов: две большие ямки впереди — от задних лап, две ямки поменьше и почти вместе, позади — от передних. Если бы не черные кончики ушей, белый зверек был бы совсем неприметен на снегу. Никто не учил Длинноухого всем заячьим хитростям. Он сам, вдоволь набегавшись по мягкому снегу, перед тем как залечь, принялся старательно путать следы.

Сначала он сделал «петлю», то есть большой круг, потом «двойку» — сдваивал следы, пробегая по ним в обратном направлении, а затем несколько «скидок» — больших прыжков со своего следа далеко в сторону, за кустик или бугорок. Сделав последнюю скидку, Длинноухий улегся в ямке за кустом, опутанным сухой травой. Теперь даже самый хитрый враг не скоро разберется в путанице его следов. Зайчонок повернулся мордочкой к своим следам, чтобы вовремя увидеть преследователя, если таковой появится, и затих.

IX

Первый снег вскоре растаял, и опять выглянула устланная опавшими листьями земля. Потом снег выпал снова и больше уже не таял. Начались холода. Лес стоял в сверкающем убранстве торжественный, безмолвный. Только иногда тишину нарушал сухой треск ветки, обломившейся под тяжестью снежного груза. Или раздавался сильный хлопок — на каком-то дереве от мороза лопнула кора.

Ранним утром, в спящем глубоким сном лесу, появился незнакомый и потому вдвойне опасный враг. Это была желтая в черных пятнах собака. Изредка взлаивая, она не спеша бежала среди деревьев, наскоро обнюхивая встречные пни и коряги, зорко поглядывая вокруг.