Александр Бадак - Всемирная история. Том 2. Бронзовый век

• Название: Всемирная история. Том 2. Бронзовый век
• Автор: Александр Бадак
• Издательство: Харвест; АСТ
• Жанр: История
• Год: 2002
• ISBN: 985-13-0064-0 (т. 2) ISBN 985-433-989-0

Редакционная коллегия: И. А. Алябьева, Т. Р. Джум, С. М. Зайцев, В. Н. Цветков, Е. В. Шиш.

Второй том «Всемирной истории» открывается историей Египта Среднего царства и началом Вавилонской государственности. Весь материал дается в классическом наложении, но некоторые вопросы истории микенского периода, ранних государств Индии и Китая, ближневосточных государств дополнены как новыми исследовательскими данными, так и изложением некоторых спорных гипотез и теорий.

---

Крито-Кикладская монархия (XVII–XV вв. до н. э.)

Обычно в изданиях, подобных предпринятому нами, критокикладская тематика не выделяется в отдельную главу. Мы отступили от этого правила во многом благодаря интересной точке зрения на этот вопрос, изложенной Т. В. Блаватской («История Европы», М., 1988), на чей текст мы и опираемся в части издания, посвященному государствам Эгейского бассейна.

Согласно свидетельству Фукидида, в древности племена, получившие впоследствии наименование эллинов, понимали друг друга, однако, будучи не связанными друг с другом и слабосильными, не совершили совместно ничего примечательного. В эту эпоху племенной разобщенности Фукидид особо выделил двух крупнейших династов — Миноса (Крит) и Агамемнона (Арголида). Фукидидом была подробно описана политика критского царя: «Минос же раньше всех тех, о ком мы знаем по преданиям, создал себе флот, овладел лучшею частью моря, называемого ныне Эллинским и стал править Кикладскими островами. На многих из них он первый основал поселения, изгнавши кариян и поставив там правителями собственных сыновей. Морской разбой он, естественно, старался, насколько мог, уничтожить, с тем, чтобы доходы от этого преимущественно шли ему».

Несколько ниже историк указал значение деятельности Миноса: «Когда же установилось морское могущество Миноса, то мореходные связи стали для всех более безопасными, так как разбойники были удалены им с островов, большинство которых он населил жителями».

Фукидид подчеркивает, что обитатели приморских земель более всего употребляли усилий для накопления добра, поэтому они стали более оседлыми, а самые богатые поселения ограждали себя стенами. Слабейшие во имя обогащения терпели свою зависимость от более сильных. А сильнейшие, обладая многим имуществом, подчиняли себе более слабые города. В таком состоянии племена эллинов пребывали до похода на Трою.

Фукидид четко выделил два основных фактора в истории эллинов того времени — политическую раздробленность греческих земель и особую роль стремления к обогащению у приморского населения. Действительно, вещественные источники указывают на интенсивное развитие хозяйства и шедшее параллельно ему возрастание имущественного неравенства не только на Крите, но и на прочих островах.

Следует отметить дальнейшее развитие техники и профессиональных навыков работников. Орудия труда земледельцев и ремесленников сочетали тщательно продуманную целесообразность с определенными эстетическими требованиями. Что касается предметов роскоши, то блестящее исполнение их свидетельствует о творческой изобретательности мастеров. Реалистическая направленность изобразительного искусства XVII–XV вв. довольно точно отражала тогда религиозное миропонимание эллинов. Их божества были божествами природы, но в культах этих божеств не чувствуется приниженности и раболепия.

Вероятно, можно говорить о достаточно прочном положении в ту эпоху рядового свободного общинника. Вместе с тем наличие в обществе слоя порабощенных военнопленных и рабов, привезенных из чужих стран, способствовало повышению социальной значимости категории «свободных».

Население Крита и Киклад в сельских местностях жило общинами. В условиях ограниченности земельного фонда рост населения приводил к возникновению рядом со старыми селами новых. В этих выселках доминировали гентильные связи, но наряду с ними, естественно, укреплялась территориальная общность соседей. Не только освоение новых полей в горной стране, но и поддержание плодородия почв на издавна заселенных территориях требовало постоянной заботы рядового земледельца.

Неслучайно то внимание, которое уделяло тогдашнее искусство изображениях) труда сельчан и их облику. Достаточно назвать стеатитовую «Вазу жнецов» из Агиа-Триады, изготовленную между 1500 и 1450 годами. В период с 1600 до 1450 года на Крите появились богатые усадьбы. Эти виллы, как их называют археологи, имели обширные двухэтажные жилые дома с 20–30 помещениями. Рядом на подворьях находились скотные дворы, амбары, погреба и другие хозяйственные постройки. Весьма примечательны винодельни и маслобойни, указывающие на хорошо налаженную систему переработки урожая. Винодельня хорошей сохранности открыта в усадьбе в Вафипетро. В некоторых виллах были и гончарные мастерские. Очевидно, земледельческая знать критян вела теперь энергичную хозяйственную деятельность, производя продукты не только для собственного потребления, но и на обмен.

Города, которые возникали во многих местах на Крите, на Мелосе, Фере и других островах в XVII–XV вв., получают дальнейшее развитие. Зажиточное городское население возводило обширные жилища, стены которых украшались фресками. Иногда эти художественные произведения даже превосходили фрески дворцов. Имущие хозяева часто применяли хорошо отесанные плиты для фасада своих домов. Облик небольшого критского города хорошо известен по раскопкам в Гурнии. Здешний акрополь был занят резиденцией правителя города, повторявшей в миниатюре крупнейшие дворцовые центры. Ниже располагались дома горожан. Здесь правильные кварталы делила густая сеть мощеных улиц и переулков. Постепенно усиливались среди городского населения местные связи. С ростом городов и усложнением форм сельской жизни происходили изменения в системе управления раннеклассовой монархией Крита. Вероятно, цари должны были признавать роль местной власти в системе сельской администрации. Но в городах административные органы зависели прежде всего от царских сановников. Особенно это относится к приморским центрам, где население формировалось прежде всего в связи с профессиональными занятиями.

После 1700 года цари Кносса добились главенства на острове. Об этом свидетельствует их энергичная политика. Уже в XX–XVII вв. через срединные земли острова пролегали пути, связывавшие Кносс с южным побережьем. В XVII–XV вв. были построены новые мощеные дороги. Также была усовершенствована старая дорога «север-юг». В отдельных ее пунктах были возведены сторожевые посты, а близи кносского дворца была построена гостиница. Особое помещение в ней служило молельней, на первом этаже располагалось открытое помещение, на втором — жилые комнаты.

О гегемонии царей Кносса XVII–XV вв. сохранились воспоминания в исторических легендах Эллады, в которых царь Минос выступает как единодержавный правитель Крита. Вероятно, Миносу приписаны деяния нескольких членов кносской династии, но несомненно один из крупнейших царей носил это имя. Следует отметить, что главенство Кносса не означало полного подавления властителей Феста и Маллии. Об этом говорит продолжающееся существование их дворцов.

Весьма примечательно возникновение около 1600 года небольшого дворца, открытого недавно на восточном берегу Крита в современном поселке Закро. Резиденция в Закро, погибшая около 1450 года, не очень велика. Ее территория почти в три раза меньше кносского комплекса. Бесспорно, что владельцы Закро занимали подчиненное положение по отношению к столице острова. Возможно, что увеличение обмена с Кипром и странами Переднего Востока потребовало создания специального административного центра. Появление нового дворца в Закро осталось на Крите единичным явлением. Видимо, царская династия Кносса уже в XVI веке энергично противостояла росту численности аристократии.

Фукидид сообщает, что Минос овладел Кикладами, поставил управлять ими своих сыновей. Совершенно очевидно, что Минос (или несколько критских царей, носивших это имя) проводил политику усиления власти собственной семьи и не допускал к управлению важными заморскими владениями представителей других аристократических родов. Разрастание царской семьи привело к тому, что все владения кносских династов на Крите были уже розданы в управление их родичам. Потому известную роль должен был играть и демографический фактор.

Греческая традиция, сообщая о правивших Кикладами «собственных сыновьях» Миноса, отразила существовавшую при кносском дворце практику, когда младших сыновей царя направляли в заморские владения. Здесь можно увидеть намек на то, что политика царей Кносса вступила в конфликт со старинными принципами союзничества, предусматривавшего определенное право местной знати. Централизация была необходимым средством сплочения царства. Местные права и обычаи должны были затруднять деятельность царской администрации. Примечательно, что кносская династия стремилась особо возвысить роль царя как носителя верховной судебной власти. Легенда о законодательной и судебной деятельности царей Кносса прочно сохранилась в народной памяти. В «Одиссее» рассказывается, как Одиссей видел в подземном царстве среди теней умерших душу мудрого Миноса. Тот восседал с золотым скипетром в руках и судил тени умерших, собравшиеся вокруг в ожидании его справедливого решения. Яркий поэтический рассказ свидетельствует, что царский суд считался тогда более авторитетным, чем решение местных властей.