Олеся Чертова - Млечный Путь №2 (5) 2013

• Название: Млечный Путь №2 (5) 2013
• Автор: Олеся Чертова
• Издательство: Млечный Путь
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2013

Фантастическое допущение в рассказе Олеси Чертовой «Точки пресечения» мягко говоря совсем не ново, но яркие романтические краски заставляют об этом забыть. Любовь может все, и человек ради любви способен на все.

Джон Маверик в рассказе «Зеркало» поднимает молодежные темы и рассматривает их в необычном ракурсе.

Кафкианский рассказ «Цукаты» Наталии Гиляровой несомненно доставит удовольствие гурманам.

Рассказ-притча Кирилла Луковкина «Зов небес» радует неожиданной концовкой.

Если в прошлом номере Леонид Шифман доказывал, что в Израиле жить весело, то в рассказе «Легенда» он утверждает, что и в Америке жить не скучно.

Несомненно, привлечет внимание готический рассказ Лукаса Фоули «Шейдисайд» в превосходном переводе Татьяны Адаменко.

Фантастический рассказ Кори Доктороу «Старьевщик» рассматривает тему взаимопонимания различных разумов.

Рассказ Этьена Лаграва «Аллах акбар» является своеобразным предупреждением Франции и другим странам Запада.

В великолепном рассказе «Активация»  Марцин Вольский насмехается над ролью личности в истории.

От судьбы не уйдешь, утверждает Чарльз Де Вет в рассказе «Обезьяна на шее».

Как всегда блестяще эссе Станислава Лема «Прошлое будущего».

Эссе Владимира Борисова  «Принцип неопределенности...» посвящено некоторым аспектам творчества братьев Стругацких.

Юрий Лебедев в статье «Тот самый Пенроуз!» делится своими впечатлениями о лекции сэра Роджера Пенроуза. Ссылка на видеозапись самой лекции приведена.

Любителей поэзии ожидает знакомство с группой поэтов Санкт-Петербурга.

---

– Мне кажется, что да, – растерянно пробормотала Кира.

– Правда, – парень пристально всматривался Кире в лицо. – Да, действительно! Я вспомнил. Где-то с месяц назад вам здесь делал предложение импозантный широкоплечий мужчина с шикарной тачкой. В этом заведении такое не часто случается. Да, честно говоря, и такие мужчины с такими-то тачками сюда вообще не заглядывают.

– Да, действительно, – кивнула Кира.

Она сразу же вспомнила слова врача о случайных лицах в памяти. Так и есть – вот он, Марк из прошлого, официант, видимо ее подсознание сочло его подходящим на роль идеального парня.

– День всех влюбленных, а вы одна, – задумчиво произнес Марк. – Я так понимаю, с той тачкой не срослось.

– Не срослось, – пожала плечами Кира.

– Сочувствую.

– Не стоит. Так лучше...

Марк секунду серьезно смотрел на Киру, потом хлопнул в ладоши.

– Ну-с, сударыня, что будем пить: водку с горя, шампанское на радостях или есть альтернативный вариант?

Кира улыбнулась:

– Альтернативный вариант – кофе, чтобы согреться.

– Сию минуту. – Марк поклонился и убежал.

Вернулся действительно через минуту.

– Кофе за счет заведения.

Кира удивленно посмотрела на парня.

– Ты, что? Не выдумывай.

– Я в корыстных целях, – заговорщицки проговорил Марк. – И раз уж мы перешли на «ты», хочу задать тебе очень личный вопрос. Не беспокойся, вдруг чего, ты всегда можешь меня послать.

– Ну, задавай свой вопрос, – Кире стало весело.

– Я вот никак не могу разрешить одну дилемму. Кто из вас кого бросил?

Кира растерялась:

– А что в ней такого неразрешимого? Любые варианты возможны, разве нет?

Марк с серьезным видом покачал головой.

– В том-то и дело, что нет. Ты слишком красива, чтобы от тебя уйти, а он слишком богат, чтобы его послать. Ну, что скажешь?

Кира рассмеялась.

– А ты не слишком ли остроумный для официанта?

– Так я же не официант вовсе. – Марк развел руками. – Я в театралке учусь на втором курсе. Просто в моей семье все физики-химики, в общем, серьезные люди. Вот отец и велел мне пойти на унизительную лакейскую работу, потому что он убежден – актерством деньги не заработаешь. А значит, я должен привыкать к тому, чем всю жизнь буду зарабатывать себе на хлеб. Ну, если конечно не образумлюсь вовремя и не поступлю в Политех или на физфак в Универ.

– Да, тяжелая у тебя судьба, – посочувствовала, шутя, Кира.

– И не говори. Вот День всех влюбленных, а я на смену напросился. Все потому, что я один, совсем один. А в этот ужасный праздник, навязанный нам западными буржуями, как никогда чувствуешь себя одиноким.

– Это точно. – Кира поставила чашку на столик и встала. – Ладно, Марк, спасибо тебе за кофе, я, пожалуй, пойду...

– Постой-постой. – Марк схватил ее за руку. – У меня к тебе предложение.

Кира с улыбкой покачала головой.

– Ваше заведение не располагает к таким вещам, сам знаешь... я уже раз попробовала.

Марк засмеялся.

– А ты веселая. Послушай, у меня заканчивается смена, и я хотел предложить тебе одурачить весь Питер. Мы прикинемся влюбленной парочкой, погуляем по городу, и пусть все нам завидуют.

Кира растерялась:

– Ну, давай...

Вечерний Питер был переполнен гуляющими. И Кира все шутила, что их обман мало кто заметил. А Марк развлекал ее байками из театральной жизни и рассказывал о своей семье.

– Имя Марк у нас наследственное. У меня дед Марк, отец Марк, прадед Марк...

– А если рождается девочка, – грустно подхватила Кира, – с нее берут клятву, что сына она обязательно назовет Марком.

Марк изобразил удивление.

– А ты откуда знаешь?

Кира пожала плечами.

– Сама не пойму, вот, например, еще я знаю, что у тебя был совершенно замечательный дед.

Марк остановился и серьезно посмотрел Кире в глаза.

– Ты меня пугаешь, – шепотом сказал он.

– А что – угадала?

– Да, – Марк развел руками. – Дед у меня действительно был потрясающий. Физик, разумеется, профессор. Но совсем не похож на обычных пенсионеров. Он всем так живо интересовался. И еще у него было чутье ко всему, что касалось полезных вложений. Он даже деньги со сберкнижки снял и вложил за год до дефолта. Тебе интересно? – Марк искоса взглянул на Киру. – Даже не думал никогда, что буду на такую тему общаться с девушкой.

– А мне нравится, хотя и есть странное ощущение, что все это я уже слышала, – прибавила Кира тише. – Я люблю всякие семейные традиции, преемственность поколений.

Марк оживился.

– Так пошли ко мне в гости. Я отсюда в двух кварталах живу.

– Как-то неудобно... – Кира растерялась.

– Ничего неудобного. Мои родители в ресторане, у них тоже День влюбленных, не то, что у меня.

– А дедушка?

– Дедушка умер полгода назад, а бабушка уже лет пять назад, наверное.

Кира пожала плечами и согласилась.

Квартира у Марка была шикарная.

– Профессорская, – пояснил он. – Дед ее получил, когда ему уже за сорок было, дети выросли, до этого он все по коммуналкам кочевал. Время такое, послевоенное.

Кира прошла просторным коридором, заглянула в большую комнату, потом в спальню родителей.

– Это моя комната, там бардак, – закрывая дверь спиной, заявил Марк. – Не входи, зачем тебе смотреть на убежище одинокого извращенца. Пошли сразу к истокам истории.

– Это куда? – не поняла Кира.

– А в кабинет деда. Там все, как было при нем. Знаешь, – прибавил он грустно, – рука не поднимается что-то поменять.

Кира вошла в кабинет. В этой комнате не было ощущения, что здесь жил старый человек. Компьютер на столе, много книг в шкафу во всю стену и много фотографий.

– Это мой прадед, – пояснял Марк. – Революционер, как это говорили раньше – он Ленина видел.

Кира подошла к столу. Здесь в рамочках стояли современные фотографии детей, видимо внуков, самого Марка лет на пять младше – угловатого подростка. Кира переводила взгляд с фотографии на фотографию и внезапно замерла. Ей показалось, что в один миг из комнаты исчез воздух. Кира пошатнулась и села. С пожелтевшего, черно-белого любительского снимка на Киру смотрела она сама. Придерживая на груди махровый халатик, она сидела на своей кухне и смотрела в сторону, мимо объектива, слегка улыбаясь. Кира дрожащей рукой взяла рамочку в руки. Резкость на снимке была неважная, но все же Кира не могла ошибиться. Это была она. В этот момент в комнату вошел Марк с подносом в руках.

– Я принес чай. – Он посмотрел на Киру обеспокоенно. – Кира, ты чего?

Кира подняла взгляд. Совершенно растерянный.

– Я? Я ничего... Марк, а кто это?

Марк взял рамочку из ее рук.

– А! Это, – Марк улыбнулся загадочно. – Это дедушкина тайна. Его первая любовь. Не помню, как ее звали, но бабушка к ней его всю жизнь ревновала. Он эту фотографию на стол поставил, уже когда бабушки не стало. Мама считает, что с этой барышней связано много тайн. – Марк улыбнулся загадочно. – Вот, держи свой чай.

– А кто она... – Кира запнулась на секунду, – кто она была?

– Не знаю, – признался Марк, – но была одна странная история. Дед в юности жил в коммуналке одной, и еще там жила Скворцова Светлана. Кирилловна...

– Егоровна, – машинально поправила Кира.

– Ну да, – Марк не обратил на это внимания. – Дед поддерживал отношения с ней, особенно часто стал захаживать к ней после смерти ее мужа, она бездетная была. Когда коммуналку под квартиру переделали, Скворцова там же и осталась жить, он ей приватизировать жилье помог, деньгами помогал постоянно. Мать думала, что он квартиру хочет, чтобы она на кого-то из нас переписала. Но потом, когда Скворцова умерла, оказалось, что он упросил ее завещать жилье какой-то женщине из Саратова, что ли. Мама злилась на него очень, считала, что это его внебрачная то ли дочка, то ли внучка. Но я в это не верю. Дед умным был и знал, что делал, и еще очень порядочный он был человек.

Кира листала альбом, и с пожелтевших фотографий на нее смотрел Марк, таким, каким она видела его пару недель назад. И у нее сжимало спазмом горло.

– У него шрам на брови? – сдерживая дрожь в голосе, спросила Кира.

– Да, это мне Скворцова рассказывала. Было дело, когда дед побитый весь в квартиру ввалился, ребра сломаны, рука тоже, лицо в крови, а он почему-то на кухню бежал и кричал, звал. Вот забыл, как ее звали, девчонку эту. Такая вот любовь. В больнице потом лежал, а шрам так и остался. На память.

Кира встала и, не глядя на Марка, пошла в прихожую.

– Я пойду, поздно уже.

– Я провожу...

Они возвращались молча. И молчание не было тягостным, просто каждый думал о чем-то своем. Марк иногда поглядывал на Киру, бережно поддерживая под локоть. У подъезда Кира остановилась.

– Спасибо за хороший вечер, – тихо сказала Кира.

– Ты расстроилась? – Марк заглядывал ей в глаза. – Я все понимаю.