Арман Делафер - Одиль, не уходи!

• Название: Одиль, не уходи!
• Автор: Арман Делафер
• Издательство: Смена
• Жанр: Эротика
• Год: 2000

В течение семи лет я был хорошим мужем, по крайней мере, считал себя таковым, поскольку удовлетворял малейшие капризы своей жены. Я хранил ей верность… Что же касается Одиль, то она казалась настолько равнодушной к сексу, что мы иногда не прикасались друг к другу по несколько месяцев. Я вообще считал свою жену фригидной, пока совершенно случайно не обнаружил в ее теле другую женщину.

---

Арман Делафер Одиль, не уходи!

Не знаю даже, зачем это пишу. Возможно, чтобы испытать еще раз те острые ощущения, которых уже никогда более не испытывал. А возможно… просто так, от старческой тоски и одиночества. У меня ведь никого нет после того, как я своими руками погубил единственную любовь. А возможно, для того, чтобы эти страницы объяснили тем, кто будет недоуменно пожимать плечами над моим бездыханным телом, почему я так поступил.

Сейчас, только достану револьвер, тот самый, ее, и налью себе чего-нибудь выпить. Сейчас…

1

Наконец я привел в исполнение давно обдуманное намерение: обрезал электрические провода, подведенные к беседке в глубине парка. Именно здесь, окутанные ночью и тайной, сливались наши тела, именно здесь, не узнав меня, моя жена стала моей любовницей. Она отдавалась не мне и в эти минуты острых наслаждений была совсем не такой, какой я ее знал. Но главным было то, что я все-таки овладел ею.

Это невероятно, но мне пришлось стать тайным любовником собственной жены, хотя совсем недавно мне это и в голову бы не пришло. Более того: я человек, в принципе лишенный воображения. Но обстоятельства сложились так, что кто-то неизбежно занял бы это место. И я предпочел сделать это сам.

Меня зовут Рене Бюсси, в то время мне было тридцать пять лет, и за двенадцать лет до этого я получил диплом инженера. Подчеркиваю свою профессию, чтобы подтвердить: воображение при ней излишне. И тем не менее…

Я был тогда директором крупной каучуковой компании с офисом в центре Парижа, а наше основное предприятие располагалось на западной окраине, недалеко от Версаля. И жил я на территории, принадлежавшей компании, в двенадцатикомнатном особняке, спрятанном в глубине большого парка. Чтобы попасть на завод, мне достаточно было пересечь сначала парк, а затем пройти метров триста через небольшой лесок, вплотную примыкавший к заводу. Вот основное описание места действия, а детали я добавлю по ходу рассказа.

В то утро, против своего обыкновения, я не поехал в офис, а отправился на завод, проводить совещание с руководителями. И это стало причиной всех последовавших событий.

Тема совещания была исчерпана раньше, чем предполагалось. Было всего одиннадцать часов утра, когда я в самом безмятежном настроении возвращался в свой особняк. Я пытался думать о важных вещах: биржевых котировках, международном положении, но весенний воздух делал меня рассеянным, отвлекал мысли на всякие пустяки, кружил голову свежими и чистыми ароматами.

Я вышел из леса и вошел в парк. Отчетливо помню, что в этот момент пытался думать о проблеме замены импортного сырья синтетическим каучуком. И вдруг я увидел картину, которая в один момент изменила все мои мысли. Метрах в ста от меня, спиной ко мне, стояла женщина и засовывала руку в дупло огромного столетнего дуба. Хрупкий и грациозный силуэт моей жены был ярко освещен весенним солнцем. Она вытащила из дупла конверт, а вместо него положила другой, который вынула из кармана своего элегантного утреннего туалета.

Я резко остановился, но уже секунду спустя рефлекс заставил меня броситься прочь из аллеи, чтобы ни в коем случае не быть замеченным. Сердце мое стучало, как бешеное, дыхание чуть ли не прерывалось, но мне казалось, будто все это происходит не со мной, а с кем-то другим. Больше всего мне хотелось догнать жену и отобрать у нее конверт. Но я остался стоять на месте.

Могут сказать: Боже, все та же вечная тема адюльтера! Ну и что тут особенного? Немного терпения, и все станет ясно.

Я женился на Одиль семь лет назад, когда ей было 27 лет. Ее нельзя было назвать ни красивой, ни даже хорошенькой, но в ней была какая-то удивительная грация, освещавшая подлинной красотой все ее жесты и поступки. Невероятно пикантным было и сочетание ее цветущего женского тела и абсолютно невинного девичьего лица. Да, тело двадцатисемилетней женщины и лицо девушки, еще вчера бывшей девственницей. Я часто замечал во взглядах мужчин на Одиль жесткую и неистовую молнию вожделения.

В течение семи лет я был хорошим мужем, по крайней мере, считал себя таковым, поскольку удовлетворял малейшие капризы своей жены. Я хранил ей верность, если не считать пары мимолетных интрижек во время деловых командировок на Восток или в США. Для мужчины такие приключения не имеют значения. Правда, я не слишком темпераментен. Что же касается Одиль, то она казалась настолько равнодушной к сексу, что мы иногда не прикасались друг к другу по несколько месяцев. Я вообще считал свою жену фригидной, пока совершенно случайно не обнаружил в ее теле другую женщину.

Я ждал, чтобы Одиль ушла из парка, но она не торопилась, и прошли долгие минуты, пока она, наконец, не скрылась за поворотом аллеи и не исчезла из поля моего зрения. Повторяю: я мог бы получить оба письма — то, что она уносила с собой, и то, что осталось в дупле дуба, — но что-то меня от этого удерживало. Сейчас я думаю, что это был просто перст Судьбы. Поступи я тогда, как любой здравомыслящий человек, моя жизнь сложилась бы совершенно иначе.

Я развернул газету и двинулся по аллее к дубу, делая вид, что увлечен чтением. Шел я нарочито медленно, бессознательно оттягивая время, чтобы исключить малейший риск. Несколько раз я останавливался, оглядывался вокруг и снова шел к своей цели.

Казалось бы, как просто: подойти к дубу, запустить руку в дупло, вынуть конверт. И все же мне потребовалось на это несколько долгих минут, навсегда запечатлевшихся в моей памяти. Конверт был заклеен очень небрежно, я без труда открыл его. Там лежал листок с одной только фразой, отпечатанной на машинке: «Я принимаю вызов».

Тут же у меня возникло множество вопросов. С кем начала переписку Одиль? Когда? О каком вызове идет речь? Перебрав все возможные варианты, я решил, что любовнику нет необходимости прятать письмо в дупло, тем более для того, чтобы получить такой ответ. Но тут же подумал, что логика и любовь не имеют между собой ничего общего, и что такой романтический способ переписки — очень удачный ход, чтобы соблазнить женщину.

Я торопливо заклеил конверт и положил его на место, а затем направился домой, перебирая всех знакомых мне людей, которые имели доступ в наш парк. Мишель Бомон? Нет, он слишком влюблен в свою собственную жену. Малыш Рафаэлло? Слишком незначительная личность! Лаборд? Рассеянный поэт, живущий в мире грез. Фервекс? Слишком стар. Был также еще Демонжо, которого я взял к себе в качестве инженера. Мы были с ним из одного выпуска, я испытывал к нему теплые дружеские чувства и до сегодняшнего дня считал, что это — взаимно. Два-три раза в месяц я приглашал его к обеду, и он шел от завода к моему дому именно этой аллеей. Жаль, что я не пригласил его сегодня: можно было бы спрятаться неподалеку от дуба и проследить, подойдет ли он к дуплу…

На сердце у меня было невыносимо тяжело, потому что я понял: это мог быть только он, Демонжо. Я вспомнил, что заставал его у себя в доме и в те дни, когда не приглашал, но не придавал тогда этому никакого значения. Иногда он приносил книги, о которых его просила Одиль, иногда был четвертым игроком в бридже, а иногда я и не спрашивал о причине его визита.

Мне понадобилось в два раза больше времени, чем обычно, чтобы пройти через парк. Меня мучило желание остаться и подстеречь того, кто придет за посланием, застигнуть его в тот момент, когда он будет вынимать его из тайника, и потребовать объяснений. Но я понимал, насколько бессмысленно это желание: он мог прийти слишком поздно или вообще сегодня не прийти. К тому же я был уверен, что, даже застигнутый врасплох, он не скажет мне правду. А мне была нужна именно правда.

Мысль о том, что это может быть кто-то еще, а не Демонжо, даже не пришла мне в голову.

Придя домой, я тут же заперся в своем кабинете. Ясно, конечно, что я не занимался никакими делами, а просто мерил шагами комнату, обдумывая способ заполучить письмо, которое было у Одиль.

Обычно мы обедаем в час дня. Мне потребовалось сделать над собой невероятное усилие, чтобы не спуститься вниз раньше времени. Наконец я вошел в столовую, где уже была моя жена. Я решил играть свою роль до конца и поцеловал Одиль, как это делал всегда. Но мне показалось, что ее ответный поцелуй был явно рассеянным, хотя это могло быть и игрой моего разгоряченного воображения.

Она пригласила к обеду свою мать и тем самым избавила меня от трапезы с глазу на глаз, которая могла бы стать для меня слишком большим испытанием в этот день. Во время обеда Одиль была (или казалась?) веселой, оживленной, остроумной. Меня же грызли тревога и нетерпение, и во время десерта я под предлогом срочного делового звонка на несколько минут покинул столовую и отправился на второй этаж, чтобы заглянуть в сумочку Одиль. Ее не было ни в будуаре, ни в спальне, я нашел ее в ванной комнате, но — без письма.