Улыбающаяся - Дорога из желтой чешуи

• Название: Дорога из желтой чешуи
• Автор: Улыбающаяся
• Жанр: Фэнтези

Мы привыкли к тому, что сказки — это ложь с намеками и уроками. Но как лучше всего спрятать что-либо, как не положив это на самое видное место?

Тебе тридцать пять, у тебя семья и дети, и ты больше не веришь в волшебников? К сожалению — они верят в тебя: чужой мир примет тебя в свои объятья, любимая с детства сказка окажется вольным пересказом действительности, а её персонажи совсем не тем, чем кажутся. И единственный способ вернуться — это идти до конца.

Закончено в 17:00 19/03/14.

---

— С чего бы это? — неожиданно фыркнула баст, — бочонок виноградного вина в одну морду мы дипломатично сбрасываем со счетов? Или бессмертного наконец-то настиг склероз?

— Ой, ты мне теперь этот бочонок будешь поминать до конца жиз… — Феликс прервался на полуслове и нарочито внимательно принялся изучать вышивку на скатерти.

Я вздохнула — роль миротворца опять досталась мне.

— Так я-то зачем вам понадобилась?

— Мне нужен был человек.

Я лишь недоуменно развела руками, так глупо для меня прозвучала фраза.

— Здесь же живет немало людей.

Баст вздохнула, и принялась объяснять.

— Мы живем в аномальном мире, Гала, тут магические способности у каждого третьего. Да, возможно не такие сильные, чтобы претендовать на обучение на мага, но так или иначе, если взять любого «обычного» человека, то в его родословной всегда можно обнаружить если уж не мага, то вампира, вера или кого-нибудь еще из представителей магических народов. Да и излучение это… Ты же видела купол над Столицей? — баст дождалась моего утвердительного кивка, — Нюанс в том, что это излучение не ограничивается только столицей. Люди, живущие в рубежах — не совсем люди, поэтому мне нужен был кто-нибудь из-за рубежа.

— И тут «как бы случайно» появляюсь я, — саркастически усмехнулась я, — жаль только, что заплатила за эту «случайность» Гинивер, и цена вышла уж больно высокой…

Баст вскинула на меня удивительно ясный взгляд, но я не отвела глаз. Да, я до сих пор чувствовала вину перед незнакомой мне и, судя по тому, что удалось увидеть и узнать от Лины, не слишком счастливой женщины. Эту стычку я выиграла — Индира отвела глаза первой.

— Это действительно была случайность, — голос у нее внезапно стал старческим, и она вскинула ладонь, словно собираясь остановить мои возможные возражения, — мы не были близки с Хранительницей Востока, но я искренне переживаю её гибель. Впрочем — мы уже совсем скоро встретимся с ней, и, думаю, она сможет высказать свои претензии лично.

Я, нахохлившись, пила чай и разглядывала рисунок на блюдце — говорить никому не хотелось.

— Закон Аномалии, — неожиданно подал голос Феликс.

— Прости, что?! — мне показалось, что я ослышалась.

— Закон Аномалии, — повторил Феликс, — Ты попала сюда благодаря этому закону. Если что-то кому-то очень нужно, то оно появляется. А вот в каком виде просящий получит то, что ему нужно, и плату за желания Аномалия определяет сама. Баст потребовался человек — и вот ты здесь, и, заметь, по собственному желанию пришла сюда, вопреки всем неприятностям по дороге. Никто в этой комнате не может сказать — какое же именно желание Гинивер исполнила аномалия.

— И исполнила ли вообще, — буркнула я, все также не поднимая глаз.

— И исполнила ли вообще, — согласился со мной Феликс, дотянулся через стол, несильно сжал запястье той руки, что держала хрупкую чашку, заставляя поднять на него взгляд, и, дождавшись, отпустил руку и уверенно подытожил, — В её смерти нет твоей вины.

Я судорожно отхлебнула чая, и часто заморгала, чувствуя, что на глазах выступают слезы.

— Люди, — устало вздохнула баст, — казалось бы — бесполезные, слабые существа, в которых почти нет магии, чья жизнь скоротечна и наполнена страстями, позволяющими сделать срок пребывания в этом мире еще короче. Люди, способные так ярко и остро чувствовать, готовые делать — не раздумывая, не оценивая, способные поставить все, что есть на кон, играя в рулетку с гордым именем Судьба. Разве не смешно, Феликс, что судьба целого рубежа сейчас в руках девочки, которая, по нашим с тобой меркам, еще должна носить короткие платья и не покидать классную комнату без разрешения? А ведь по человеческим меркам она уже вполне взрослая, и у нее самой уже есть дети, и именно ради них она останется тут и будет помогать выжившей из ума старухе, и дракону, который к старости стал любопытен, хуже чем кошка.

— Похоже, одна старая ведьма перед смертью становится сентиментальной, — фыркнул Феликс, снижая накал пафоса в разговоре, — и рассеянной. Спутники геммы, ты про них не забыла?

— Думаю, что на оборотня и единорога хватит остатков защиты, особенно если вер перекинется. А вот что делать с магом и эльфийкой? Их-то прилично накроет…

— Может быть, отправить в Столицу? — обрадовалась я.

Рыжий дракон посмотрел на меня с жалостью:

— Гала, ты еще не поняла?

— Не поняла что?

— Верпум — это раз, маг — это два, эльфиечка — это три, и молодой единорог — …

— Четыре, — послушно закончила я, — и что?

— Думай, гема, думай…

И тут меня осенило.

— Они все родились в разных Рубежах, так?

— Именно, — удовлетворенно выдохнул Феликс, — вы — маленькая модель Аномалии, где ты являешься центром.

— Но почему? И почему Май или Лео? А не какой-нибудь гном или вот вампир? Или керуб?

— Закон Аномалии, — усмехнулся Дракон, — значит, так было нужно, и значит Аномалии важно, чтобы вы были рядом. Насколько это возможно.

— Ты говоришь об Аномалии так, словно она самостоятельное, живое существо.

Феликс и Индира переглянулись с одинаково лукавыми улыбками

— Все возможно, — отозвалась баст, — это же Аномалия.

— Значит четверо жителей рубежей, и я пятая… — какое-то воспоминание настойчиво билось мне в голову, мешая сосредоточиться, — пятая… пятая… О! Пятый элемент! Спасение человечества и все такое! Так это тоже вы?

— Никогда не знаешь, что и в каком виде всплывет в за-рубежных мирах, — притворно вздохнула баст, и решительно встала, — все, отдых закончился. Теперь, когда ты здесь — у меня осталось совсем немного времени. Нужно решить с эльфийкой и магом, да еще и другие двое.

— Я займусь, — Феликс, без улыбки, делающей его лицо лукавым и обаятельным, показался мне незнакомцем. Причем незнакомцем опасным, жестким, с цепкими усталыми глазами, из которых на тебя смотрела вечность.

— Неужели? — усмехнулась баст, — Ты же так ждал времени, когда будешь свободен! И так мечтал о том, как покинешь этот негостеприимный дом!

— Неужели, — неожиданно зарычал этот, незнакомый Феликс, вскакивая на ноги — ты хотя бы сейчас не можешь отбросить свое фирменное упрямство и, наконец, посмотреть правде в глаза! Я хотел улететь отсюда вместе с тобой, глупая ты ведьма! И то, что я здесь — не заслуга проклятого артефакта. Уж кому-кому, как не тебе это знать!

Баст шагнула к нему навстречу, приложила пальцы к его губам и покачала головой:

— Я знаю… прости. Но я хочу, чтобы ты помнил меня другой.

Судорожно собрав грязную посуду на поднос я выскользнула за дверь, и прикрыла её ногой — двоим, оставшимся в комнате, совершенно точно не были нужны никакие свидетели.

Отойдя от двери на несколько шагов, я потеряно принялась озираться — куда идти дальше было совершенно непонятно. Меня спасла немолодая, круглолицая женщина в наряде, сильно смахивающем на баварский костюм, и со смешным черным чепцом на волосах появившаяся в коридоре со стороны лестницы.

— Они? — кивнула она понимающе на дверь за моей спиной.

— Ага, — облегченно выдохнула я, — а я вот тут…

— Давай-ка это сюда и пойдем, на кухоньке посидим, это надолго, — фыркнула женщина, отбирая у меня поднос и отправляясь обратно к лестнице, — звать-то тебя как?

— Гала. Я новая гемма Восточного рубежа. Ну… буду ей, когда все закончится.

— Вот значит как, — покачала та головой каким-то своим мыслям, начиная спуск по лестнице, — а я Агата, здешняя домоправительница. Ну как домопровительница? Теперь-то скорее кухарка, сама видишь — в каком все состоянии…

Я осторожно решилась уточнить:

— Скажите… а имя Фрегоза Вам ничего не говорит?

Агата остановилась, обернулась ко мне и её круглое лицо стало еще круглей, когда она расплылась в удивительно озорной улыбке.

— Это меня в молодости так прозвали. Я замуж-то рано вышла, но овдовела быстро, вот баст меня с дочкою новорожденной в замок и забрала, я б одна концы с концами не свела. Тут тогда по другому все было — все сверкало, ни пылинки, ни соринки, паркет натерт, серебро начищено, и господа — молодые и веселые часто бывали. Музыка, танцы, а какие мы столы готовили… — женщина мечтательно вздохнула, отвернулась от меня и продолжила спуск вниз, — Вот один из гостей и прозвал, шутник. Он меня сперва все «Фрау Егоза» кликал, а потом сказал, что слишком длинно, вот и сократил до ФрЕгозы. Лизхен, дочка моя, тогда совсем махонькая была, тоненькая как веточка — только глазищи огромные, да ушки оттопыренные, и говорила только «Ау» и «На», так он и её окрестил олененком.

— Ланью, — осторожно поправила я кухарку.

— Ланью Ауной, да, — вздохнула та, голос её дрогнул, она остановилась, переложила поднос на одну руку, а второй промокнула глаза.

— А потом?