Валентина Седлова - Восемь-восемь, или Предсвадебный марафон

• Название: Восемь-восемь, или Предсвадебный марафон
• Автор: Валентина Седлова
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-021265-8

Ваш возлюбленный незадолго до свадьбы… Бросил вас в глухой чащобе под присмотром весьма обаятельного лесника?

Вы готовы его убить?! Подождите!

Быть может, стоит просто расслабиться и наслаждаться внеплановым отпуском? Все совсем не так, как кажется, — и чем дальше, тем яснее вы понимаете, что «наглое предательство» — похоже, просто экстравагантный предсвадебный подарок…

Да, но — где же все-таки возлюбленный? Пора уж и ему появиться на сцене!..

---

— Так и сделаем. Эй, Олежка, ты хоть респиратор-то отряхни!

Ликвидатор меланхолично оттянул от лица поролоновую маску, из которой сразу же пролилась на землю маленькая серая струйка пота, смешанного с грязью.

— Не подскажешь, с какой стороны?

— М-да, это уже на выброс. Пошли, что ли, умоемся, а то нашими мордами только людей распугивать!

— Дельная мысль.

Троица отправилась отмываться. Остальные ребята потихоньку начали разбредаться кто куда: одни составили компанию Ликвидатору, Лесничему и Семь-сорок, другие попрощались и потянулись в сторону припаркованных неподалеку авто. Кристина и Ленка собрали каски и вместе со списком участвовавших в спасательной операции корреспондентов передали их дежурному экипажу МСС. Остатки еды и воды девчонки побросали обратно в сумку, впрочем, бросать особо-то было нечего: пара бутербродов, полплитки шоколада, да початая бутылка минералки. Подошел Вереск, отдал взятую напрокат куртку. Кристина подумала-подумала и тоже упаковала ее в сумку. В любом случае, надевать ее не было никакого желания: грязная и мокрая.

В принципе, как таковая, спасательная операция действительно подошла к концу. Из-под обломков было извлечено девять погибших, завал разобран вплоть до подвала. Хорошо еще, что не так много погибло, как могло бы: многие по дачам да отпускам разъехались, лето все-таки. Теперь очередь за милицией: ходить вместе с жильцами из поврежденных квартир и ждать, пока они соберут самые необходимые вещи. А потом следить, чтобы мародеры не разжились на чужом горе, пока законные хозяева квартир в ожидании решения властей перебиваются в близлежащей гостинице или у родных. В принципе, вариантов решений могло быть только два: либо дом восстановят и заново отстроят пострадавший подъезд, либо снесут полностью, а жильцов расселят. Дело за технической комиссией и мэром. Обещали вроде бы выплатить пострадавшим какую-то компенсацию, но это пока только слухи, слухи, слухи…

Еще говорили, что пострадал один спасатель МЧС. Получил удар по голове. Раз даже каска не помогла, видимо, что-то тяжеловесное сверху сорвалось. Бывает. Их команду Бог миловал. Разве что синяками свежими разжились, да и все.

Кристина провела рукой по волосам и недовольно поморщилась. Пылищи-то сколько! Пряди сосульками висят, словно и не мыла вчера их дорогим шампунем. Ничего, это поправимо. Только бы до дома добраться.

Девчонки дождались, пока ребята отмоют лица и руки, и все впятером отправились к запримеченному Сергеем кафе. Впрочем, как выяснилось, первое определение, данное ему Семь-сорок — «забегаловка» — куда лучше соответствовало его сути. Просто отдел в маленьком продуктовом магазинчике, в котором предлагали желающим кондитерские изделия, хот-доги, чай, а также вожделенный кофе. Около отдела стоял высокий круглый металлический стол на длинной ножке. Видимо, подразумевалось, что именно за ним клиенты будут уничтожать заказанное. Ребята переглянулись, и дружно решили пить кофе на улице. Красноречие Семь-сорок убедило продавщицу, что чашки с блюдцами непременно будут возвращены ей в целости и сохранности, так что через пять минут на капоте Волги уже развернулся маленький дастархан.

Иван весь сегодняшний день исподволь со стороны наблюдал, как общаются между собой Ликвидатор и Семь-сорок, и пришел к выводу, что их давешний конфликт себя исчерпал. Официального перемирия объявлено не было, но де-факто оно уже состоялось. Вот и славно. Команда собралась обратно. Жаль, конечно, что по такому печальному поводу, но тут уж выбирать не приходится.

От запаха вареного кофе сводило судорогой внутренности. Иван чувствовал, что если сейчас, сию минуту не выпьет эту крохотную чашку с черным напитком, то просто свалится замертво около своей машины, никуда не поедет и будет спать. Странно, не ожидал, что так вымотается. Видимо, помимо того, что физически, еще и морально выдохся. Как там у Евтушенко? «Усталость самого измученного тела легка в сравнении с усталостью души. Но если две усталости сольются в одну, то и заплакать нету сил. А плакать хочется, особенно когда устал настолько, что не можешь плакать». Действительно, лучше и не скажешь.

— Ну что, Вань, с днем рождения тебя!

Кристя. Странно, неужели она об этом все еще помнит? А он-то думал, что давно уже забыла…

— Лесничий, да ты что! В самом деле, сегодня родился?! Ну, я тебе скажу приятель, в следующий раз ты с фейерверками не злоупотребляй, а то видишь, как шандарахнуло!

— Ванька, да что ты молчал! Блин, как неудобно-то! А мы все без подарков…

— Ребята, да не напрягайтесь вы из-за ерунды…

— Ну, Лесничий, принимай от нас самые горячие и искренние поздравления, как водится. Желаю, чтоб, как говорят электрики, тебя не трахало, пардон, дамы, чтобы жизнь не вступала с тобой в интимные отношения! И главное, здоровьица побольше, остальное — купим.

— И на какие такие средства, хотелось бы знать?

— Они, Серега, дело наживное, а у Лесничего голова на плечах варит, да и руки тем местом вставлены, так что средства будут обязательно!

Иван, смеясь, слушал друзей, иногда сам что-то отвечал, но то и дело смотрел в Кристинину сторону. Ему, безусловно, была приятна вся эта шумиха и искренние пожелания друзей, но сначала он бы хотел поговорить с Кристиной, разобраться в том, что происходило между ними последние полгода. Что Ликвидатор с Ленкой, что Семь-сорок почувствовали его настроение и правильно истолковали его взгляды и реплики невпопад, поэтому не стали затягивать кофейную церемонию. Еще раз поздравив Ивана с днем рождения и сдав продавщице пустые чашки, компания расселась по машинам и разъехалась. Семь-сорок, уже направлявшегося к Волге Лесничего, Ликвидатор затащил к себе, так что в машине Ивана теперь сидело только двое: он и Кристина.

— Ну что, теперь по-настоящему: здравствуй! — сказал Иван, выруливая на главную дорогу.

— Здравствуй!

— Не представляешь, как я по тебе скучал!

— Не представляю. Если скучал, то почему же тогда не приехал?

— А я и собирался! Только мы с Сережкой в аварию попали. Ты не волнуйся, с нами ничего страшного не случилось. Я зубами об руль пришелся, у Сереги сотрясение мозга, плюс царапины у обоих. А вот машину пришлось восстанавливать и довольно долго. В итоге я запланировал сегодня с утра в лесничество сорваться, но вот видишь: ты меня опередила.

— Тем более что ты бы все равно сегодня ко мне не приехал. Так бы и сидела, ждала у моря погоды.

— Кто ж знал, что дом взорвется! Человек предполагает, а Бог располагает.

— Ну да, ну да. Причина — не подкопаешься. Впрочем, про аварию мне тоже понравилось. Кстати, я на тебя так была сердита, когда поняла, что ты меня одну бросил — ты себе даже не представляешь! Хотела прямо на следующий день из лесничества деру дать, но свалилась с температурой. Если бы не Фомич, вообще не знаю, как на ноги бы встала.

— А сейчас все еще сердишься на меня?

— Не знаю. Я ведь так и не поняла, зачем ты это сделал. Одно время мне вообще казалось, что ты просто решил меня бросить таким оригинальным образом, молча. Словно щенка в лес завел и деру. Знаешь, как обидно?! Лучше бы ты мне все сразу сказал! Но нет, ты поступил иначе. Трусливо и подленько. Извини, если обидела, но я говорю так, как чувствую. А чувствую я себя обманутой и преданной. Причем за что мне все это, в чем моя вина — не понимаю.

— Тогда выслушай и ты меня. Я мечтал, чтобы ты отвлеклась от своей работы, и не на день-два, а на несколько недель. Отдохнула, пришла в себя. Ты ведь совершенно загнала себя к тому моменту, смотреть было страшно. А говорить с тобой на какие-либо подобные темы было совершенно не реально. Да с тобой просто было невозможно говорить! Ты меня совершенно не желала слушать, да еще и сердилась, кричала, если я пытался настаивать. Я долго терпел, смотрел, как ты себя гробишь, а потом решился. Можешь на меня злиться, но я нисколько не жалею о том, что поступил так, как поступил. Мне очень требовался наш сегодняшний разговор с тобой, еще тогда требовался, до лесничества. Но ты была не готова его вести и виртуозно игнорировала все мои попытки затронуть эту тему. Поэтому оставалась одна-единственная альтернатива: вырвать тебя из привычной обстановки и заставить посмотреть на мир по-новому.

— Подожди, может быть, я что-то не так поняла, но выходит, что дело не совсем в том, что я много работала, а в том, что не прислушивалась к тому, что ты говоришь?

— В точку. Я все пытался понять, почему между нами все так радикально изменилось и единственное, к чему пришел — это твоя работа. Пока ты работала оператором, а рисовала лишь от случая к случаю, ты не придавала живописи такого значения. Именно в ней, вернее, в твоем отношении к рисованию, была причина твоего отчуждения. Я сделал единственное, что мог: отнял его у тебя. Вот и все.

— Ну, это, положим, у тебя не сильно получилось…

— Фомич?