Су Дун-по - Стихи. Мелодии. Поэмы

• Название: Стихи. Мелодии. Поэмы
• Автор: Су Дун-по
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Поэзия
• Год: 1975

Великий китайский поэт Су Дун-по (Су Ши, 1037–1101) утверждал своим творчеством лучшие традиции корифеев дотанской и танской поэзии в Китае и в то же время новаторски разнообразил, обогащал классические стихи; поэт ввел гражданскую и бытовую темы в поэтический жанр старинных мелодий, а его поэмы стали вершиной прозо-поэтического творчества: в них органично сочетаются лирические, философские и сатирические мотивы. Поэт предается раздумьям о красоте жизни и богатстве природы, утверждает личность в человеке, его общественную значимость, восстает против мракобесия и предрассудков. Произведения Су Дун-по впервые публикуются на русском языке, они дают представление о жизни китайского народа в эпоху Сун.

---

«Уходит солнце на закат, собрав с небес шелка…»

В павильоне внезапного ветра дарю Чжан Уо-шуаню.

Уходит солнце на закат, собрав с небес
                                     шелка,
За павильоном не понять — где небо,
                                     где река.

Во мне построили жилье, чтобы в окно
                                     вливалась
Прозрачность — синь и алость.

Я помню тот пиншаньский дом.
Дремал я на подушке в нем. Цзяннань
                                окутан был дождем.
За тьмою-мглою лебедь плыл — пропал
                                     потом…

Однажды за вином Старик сказал,
                                    как помню я,
Что на закате вид горы — то миг небытия.

Тысячи цинов шири
В этом зеркальном мире,
Гора — лазоревый пик.
И вдруг — разыгрались волны и пляшут,
А лодка их бороздит и пашет,
В лодке — седой старик.

Смешон Сун Юй, не распознав, хоть он
                                ученым слыл,
Какую «музыку небес» мудрец Чжуан
                                открыл.

Еще смешней «закон» такой,
Что ветер — «женский» и «мужской».

А есть одно: то — все и вся объемлющий
                                простор,
Что лишь стремительным ветрам
Подвластен до сих пор!

(Мелодия «Шуйдяогэтоу»)

«Мужской и женский — голоса. Все ближе, все ясней…»

Вэньчжун гун Оуян спросил меня: «Чей стих для лютни всего лучше?» Чтоб ответить, написал строки, противопоставив их стихам Хань Юя «Прислушиваюсь к лютне».

Мужской и женский — голоса. Все ближе,
                                все ясней.
Фонарь зажжен — и от него как будто
                                ночь светлей.

Между собой добро и зло мы делим
                                справедливо —
Как слезы, в такт мотиву…

Вот в песне резкий поворот.
Протяжна барабана дробь. Храбрец собою
                               слишком горд.
Путь в сотни ли — вперед, вперед…

Но оглянись: вдаль облака уходят,
                               на закат,
Пылинки, небо опушив, в лазурь
                               летят-летят…

Феникс — он в мире птичьем
Прекрасен и необычен,
Но не поет пока.
В цунь шаги на подъеме в гору:
Тут — преграды, а там — заторы,
Бездна в сто чи — легка…

И дождь и ветер, — тяжело. И лютня
                               не поет…
В душе и «уголь раскален», и «не растаял
                               лед».
То сяду я, то поднимусь,
Но с мыслями не соберусь.

От струн оторваны персты, жизнь снова —
                               как всегда:
Излиты слезы, что излить
Я мог вам, господа…

(Мелодия «Шуйдяогэтоу»)

«Там, за воротами Ханьчжоу…»

Написано в Жуньчжоу. Для далекого возлюбленного.

Там, за воротами Ханьчжоу,
Мы распрощались год назад.
Как пухом тополиным — снегом был мир
                                 объят.

И вот — весна уж на исходе,
Летят пушинки — словно снег.
Но все еще не возвратился из дальних
                                 странствий человек.
Отдернув занавес, хочу с луною разделить
                                 вино.
Увы, холодная роса упала на окно.
Хэн Э на зависть век живут и ласточки
                                 четой.

Падает луч косой
На карниз расписной…

(Мелодия «Шаонянью»)

«Орхидеи у гор в свежей речке ростки увлажнили…»

Прогуливался около Храма чистого источника, что на берегу речки Цишуй; за перилами храмовой постройки — ручей; он течет на запад.

Орхидеи у гор в свежей речке ростки
                             увлажнили.
На песчаной тропе — между сосен —
                             ни грязи, ни пыли.
И кукушки кукуют, и шумят на закате
                             дожди.
Кто сказал, что лишь раз в этой жизни
                             мы молоды были?
Ведь у храма на запад воды свой бег
                             устремили,
Пусть седа голова — петуха вспоминать
                             подожди…

(Мелодия «Хуаньсиша»)

«Глубь от солнца красна. Рыбки плещутся. Теплые волны…»

Глубь от солнца красна. Рыбки плещутся.
                           Теплые волны.
Над деревнею в зелень укрылись
                           под вечер вороны.
Млад и стар от небес взоров радостных
                           не оторвут.

«Человеку олень удивится при встрече
                           случайной,
Но, чуть бой барабана заслышат,
                           визжат обезьяны», —
Я, вернувшись, крестьянке сказал,
                           обирающей тут.

(Мелодия «Хуаньсиша»)

«Все спешат нарядиться, — господина крестьяне встречают…»

Все спешат нарядиться, — господина
                          крестьяне встречают.
Три и три, пять и пять — из плетеных
                          ворот выплывают.
В толчее мудрено не помять юбок ярких
                          шелка.

Всю пшеницу в амбары мужчины свезли
                          на храненье.
Танец ворона с коршуном. Сельским
                          богам приношенья.
Ничего, если хмель повалил у тропы
                          старика.

(Мелодия «Хуаньсиша»)

«Дождь прошел у горы Фэнхуан — разошлись облака…»

На озере слагаю оду, вторя Чжан Сяню.

Дождь прошел у горы Фэнхуан —
                         разошлись облака.
Ветер свеж, и прозрачна река.
И заря в этот вечер ярка.

Вижу: лотоса яркий цветок,
Преисполненный неги, плывет.
Он куда белых птиц за собою увлек?
Красота их в полет
Вдохновляет-зовет.

Вдруг тоскующей цитры запела струна.
Эта песня — грустна.
Для кого же она?

Взор, увы, застилают туманы и мгла.
Может быть, Э-хуан в этот час по волнам
                           проплыла?

Только песня внезапно в тиши замерла.
И вокруг — ни души.
А вдали — синь застывших вершин…

(Мелодия «Цзянчэнцзы»)

«Бирюзовые брови. Лишь взглянет — смущенья полна…»

Бирюзовые брови. Лишь взглянет —
                              смущенья полна.
Иней-веер, — густа пелена.
Но слеза и сквозь иней видна.

Слезы спрячем и чашу осушим до дна.
«Янгуань» прозвучит в этот час.
Словно к небу, дорога к столице длинна.
Только небо доступно для глаз,
Но увижу ли вас?

Новый возле холма павильон расписной.
У перил в час ночной
Кто останется рядом со мной?

Лепестки опадают, их ветер метет,
Возвратится весна лишь на будущий год.

Пусть в былое теченьем ладью унесет.
Безответный вопрос:
Почему это озеро с небом слилось?

(Мелодия «Цзянчэнцзы»)

«Ты ушла. Я живу. Одинок — десять лет…»

В двадцатую ночь месяца чжэн года имао записал сон.

Ты ушла. Я живу. Одинок — десять лет.
И конца, видно, этому нет!
Твой во мне не стирается след…

От могилы за тысячу ли.
Где излить этой скорби слова?
Вдруг меня не узнаешь за краем земли?
Ведь лицо все в пыли,
Иней — вся голова…

Ночью — спал. В темноте вдруг вернулся
                               в свой дом.
У окна — мы вдвоем.
Ты — все та же, в наряде обычном своем…

Стоя друг перед другом, не сказав
                               ни о чем,
Мы застыли.
А слезы бежали ручьем…

Каждый год у могилы я хмур, удручен.
Ночью светит луна.
Холм. На нем небольшая сосна…

(Мелодия «Цзянчэнцзы»)

«Над озером кончился ливень, и день просветлел…»