Георг Штоль - Мифы классической древности

• Название: Мифы классической древности
• Автор: Георг Штоль
• Издательство: Директ-Медиа
• Жанр: Мифы. Легенды. Эпос
• Год: 2004

Боги Олимпа, как известно, ведут себя как люди: любят, ревнуют, участвуют в походах и войнах. А люди занимаются тем же, с той лишь разницей, что они смертны, а еще тем, что уже более двух тысяч лет притягивают, восхищают, и воспитывают целые поколения. И Геракл, и Тезей, и Мелеагр, совершающие великие подвиги, и Орфей, спускающийся в царство Аида, и Икар, поднимающийся к солнцу, — вечные примеры высот мужества, любви и духа, которых может достичь человек. Даже если все они заложники богов.

Перевод B. И. Покровского, П. А. Медведева 

---

И дошло бы между бессмертными до распри и боя, если бы Зевс не решил дела. Он ниспослал на поле битвы двух богинь рока и повелел мрачной стать рядом с Мемноном, а светлой присоединиться к Ахиллу. Громко закричали бессмертные, кто от радости, кто от горя. Герои упорно продолжали биться, не замечая приближения роковых богинь, и бились они, как неукротимые гиганты или титаны, хватаясь то за копье, то за меч, то за тяжелый камень. Ни тот ни другой не боялся и не уступал; стояли они как утесы, а вокруг резались их товарищи, и земля была пропитана кровью, усеяна трупами. Наконец Пелид глубоко вонзил копье в грудь Мемнона: заструилась черная кровь, и с глухим стоном повалился он на землю. Мирмидонцы бросились снимать с трупа доспехи, а Пелид до самого города преследовал троянцев. Эос, мать погибшего, со стоном исчезла в темном облаке и послала на поле битвы — испросив на то дозволение Зевса — детей своих, чтобы они, крылатые ветры, воздушным пространством унесли тело погибшего. Они перенесли его на берег реки Эзепа, в прелестную рощу нимф, дочерей Эзепа; нимфы соорудили над прахом Мемнона высокий памятник и оплакали его кончину. А товарищи, волей одного из богов превращенные в птиц, последовали за трупом, и с того времени ежегодно появляются над могилой, чтобы оплакивать умершего и совершать в честь него тризну. С удивлением заметили арговяне внезапное исчезновение тел Мемнона и эфиопов; что же касается троянцев, то, запуганные Ахиллом, они убежали в город, оставляя во власти ахейцев поле битвы. На следующее утро опечаленные ахейцы с воплем сожгли труп благородного Антилоха, смертью своею купившего жизнь отца, а пепел положили в драгоценную урну, дабы впоследствии похоронить его под одним курганом с пеплом вернейших его друзей, Патрокла и Ахилла.

Смерть Ахилла

(Квинт Смирнский. Posthomerica)

После погребения Антилоха снова собрался Ахилл выместить смерть друга на троянцах. Несмотря на все неудачи, они, увлеченные роком, опять вступили в бой, пытаясь спасти Илион. Но после непродолжительной стычки Ахилл с храброй дружиной угнал их обратно в город. Еще несколько мгновений, и, выломив Скейские ворота, он перебил бы в городе всех троянцев. Тогда с Олимпа сошел Аполлон, страшно разгневанный на ахейцев за бедствия троянцев, и пошел навстречу Ахиллу; страшно звенели у него на плечах лук и колчан, земля тряслась от его шагов, и ужасающим голосом воскликнул бог сребролукий: «Удались от троянцев, Пелид, и перестань свирепствовать, не то тебя погубит один из бессмертных Олимпа». Но яростный от боя Ахилл не удалился, не внял велению бога, ибо мрачный рок уже стоял с ним рядом; он дерзко воскликнул: «Феб, зачем вызываешь ты меня против моей воли на бой с богами и заступаешься за кичливых? Ты уже раз обманул меня и отвлек от Гектора и троянцев. Удались же теперь к прочим богам, не то поражу тебя копьем, хотя ты и бог». Сказав это, он бросился на троянцев, которые все еще врассыпную бегали по полю; а разгневанный Аполлон сказал: «Горе! Как свирепствует он! Никто из бессмертных, даже сам Зевс не дозволил бы ему так долго предаваться ярости и противиться бессмертным». И, покрывшись густым облаком, он пустил смертоносную стрелу. Стрела попала Пелиду в пятку. До самого сердца проникла вдруг сильная боль, и он упал, как башня, низринутая землетрясением. «Кто это, — воскликнул он, озираясь, — кто это пустил в меня губительную стрелу? Пусть выступит он против меня, пусть открыто сразится со мной, и мой меч тут же разорвет его внутренности, и окровавленного низринет в аид. Я знаю, что смертному не одолеть меня в открытом бою, но трусливый коварно подстерегает сильнейшего. Пусть выступит, если даже он небожитель! Да, я чувствую, что это Аполлон, облекшийся во мрак. Давно уже предсказывала мне мать, что я паду под его губительной стрелой близ Скейских ворот: она говорила правду». Так сказал он и вынул стрелу из неизлечимой раны; черной струей потекла кровь, и смерть достигла сердца. Сердито бросил он копье, которое ветер тотчас же донес до рук Аполлона, вернувшегося на Олимп в собрание богов. Словами, исполненными горечи, встретила его Гера: «Что за губительное дело совершил ты сегодня, Феб? Ведь на свадьбе Фетиды и Пелея ты играл на цитре среди пирующих богов и вымаливал новобрачным сына: этого сына ты сегодня убил. Но не поможет это твоим троянцам: скоро со Скироса прибудет сын Ахилла, по доблести равный отцу, и бедою разразится он над ними. Безумец, какими глазами будешь ты смотреть на Нерееву дочь, когда она явится на олимпийское наше собрание». Так говорила она, порицая бога; Аполлон ничего не отвечал, страшась супруги отца, и, опустив взоры, молча сел вдали от прочих богов.

Ахилл не утратил еще храбрости, кровь его, алчная до боя, кипела в могучих членах. Никто из троянцев не осмеливался подойти к нему, распростертому на земле: так робкие поселяне стоят поодаль от льва, что поражен охотником в самое сердце и с закатившимися глазами и стиснутыми зубами борется со смертью. Так и гневный Пелид, подобно раненому льву, боролся со смертью. Еще раз воспрянул он и с поднятым копьем устремился на врагов. Орифаону, другу Гектора, он пронзил висок, так что острие копья проникло в мозг, а Гиппофою выколол глаз; затем сразил он Алкифоя и многих других из троянцев, разбежавшихся в страхе. Но мало-помалу похолодели у него члены и исчезла сила. Однако он устоял и, опершись на копье, страшным голосом закричал бежавшим врагам: «Горе вам, малодушные троянцы, и после смерти моей не уйти вам от моего копья, всех вас достигнет мой мстящий дух». Троянцы обратились в бегство при последнем клике, думая, что он еще не ранен; но Пелид с окоченевшими членами упал среди других мертвых тел, тяжелый, как скала; затряслась земля и загудело его оружие. Троянцы увидели это, но, трепетные, не дерзнули к нему приблизиться, подобно овцам, пугливо бегущим от убитого близ стада хищного зверя. Прежде всех осмелился Парис увещевать троянцев приблизиться к упавшему: не удастся ли, думал он, похитить тело с доспехами и принести его в Илион на радость троянкам и троянцам? Наконец Эней, Агенор, Главк и многие другие, боязливо до того бегавшие от Ахилла, вместе с Парисом ринулись вперед; но Теламонид Аякс и прочие сильные друзья Пелида выступили против них. Из-за тела и доспехов падшего завязался страшный бой: холмами нагромоздились кругом трупы и ручьями потекла кровь убитых. Битва продолжалась целый день, до самого вечера. Тогда в бурном вихре пронесся между сражавшимися Зевс и допустил ахейцев спасти тело и оружие. Сильный Аякс на плечах вынес тело из схватки, меж тем как осторожный Одиссей оттеснял наступавшего врага. Благополучно донесли ахейцы тело до кораблей, вымыли и умастили его миррой; затем, облекши его в тонкие и нежные одеяния, положили его, сетуя и плача, на ложе и остригли ему волосы. Услышав на дне морском печальное известие, Фетида со всеми своими сестрами-нереидами приплыла к ахейскому стану, оглашая воздух такими громкими воплями, что гул от них разносился далеко над волнами, исполняя страхом сердца ахейцев. Несчастная мать и девы моря, сетуя, стали в траурном одеянии вокруг одра; хор девяти муз сошел с Олимпа и запел в честь умершего надгробные песни, а вокруг горевало и плакало опечаленное войско. Семнадцать дней и семнадцать ночей потребовалось как бессмертным богам, так и людям, чтобы почтить слезами и погребальными песнями любимого героя; на восемнадцатый день положили они облеченное в драгоценные одеяния тело на костер и сожгли его со множеством закланных овец и быков, с медом и миррой; в продолжение всей ночи вооруженные ахейские герои торжественно обходили и объезжали пылающий костер. Рано утром, когда все истреблено было пламенем, собрали они пепел и белые кости героя и положили все это вместе с пеплом Патрокла в золотую урну работы Гефеста, которую Дионис подарил Фетиде. Таково было желание друзей. Затем поставили урну в гробницу, которая уже была сооружена на Скейском мысе, на берегу Геллеспонта, Патроклу; там же поставили пепел друга их Антилоха и над всем этим насыпали — памятник для грядущих поколений — высокий курган: виден курган этот издали, с Геллеспонта. После погребения Фетида в честь сына устроила в войске ахейцев тризну с великолепием, не виданным доселе смертными. Первые герои войска показали в разнообразных игрищах силу свою и ловкость, и из рук Фетиды приняли прекраснейшие дары.

Смерть Аякса

(Софокл. Аякс)

Когда окончились устроенные в честь Ахилла погребальные игры, золотые, сработанные Гефестом, доспехи Фетида пожелала отдать тому из героев, кто оказал больше услуг ее сыну и кто всех достойнее в войске. Соискателями объявили себя Аякс и Одиссей: они унесли с поля битвы тело Ахилла, оба, по смерти Ахилла, были первыми в войске: один — по уму и ловкости в деле и слове, другой — по исполинской силе и мужеству. Ахейцы боялись сами решить спор между такими знаменитыми героями и, не желая оскорбить ни того ни другого, решились по совету мудрого Нестора в судьи избрать пленных троянцев, находившихся в стане; троянцы же решили этот спор в пользу Одиссея. Но Атриды тут поступили нечестно: завидуя великому Теламониду, они неверно сосчитали голоса — в этом подозревало их войско, желавшее, чтобы награда досталась Аяксу; подозревал и сам Аякс. Гневный, удалился герой в свою палатку; здесь овладела им такая тоска, что ночью выбежал он из шатра и, в гневе на Атридов и на прочих ахейцев, с мечом в руке решился отомстить виновникам своего позора. Но когда вошел он в шатер Атридов, Афина омрачила ум его; в помешательстве бросился Аякс на стада и поразил множество быков, воображая, что поражает Атридов и остальных ахейцев.