Александр Силецкий - Дети, играющие в прятки на траве

• Название: Дети, играющие в прятки на траве
• Автор: Александр Силецкий
• Издательство: Харвест
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2009
• ISBN: 978-985-16-7377-9

В романе рассказывается об искусственно созданной расе биксов (био-кибернетических систем), внешне не отличающихся от человека. К тому времени часть людей покинет нашу планету, а оставшаяся часть человечества вступит в конфликт с биксами, в центре которого окажется Брон Питирим Брион, отпрыск элитного семейства. Стечением обстоятельств ему приходится предавать себе подобных, испытывать странную, неразделенную любовь, участвовать в Великом Исходе биксов — эдакой бескровной бойне, учиненной его соплеменниками.

---

— Выходит, всех нас обманули — так, по-твоему? Еще давным-давно? И мы, балбесы неразумные, однажды затвердили эту ложь — и вдохновляемся, и ждем…

— Чего? — вздохнул с тоскою Левер. — Никому не нужные, затертые слова… Чего ждем?! Счастья — одного на всех? Блаженной жизни на Земле, когда мы наконец-то истребим всех биксов? Этого не будет.

— Ну уж, биксов истреблять совсем необязательно. Еще в Заветах сказано…

— Любите и дружите. Помогайте всячески друг другу и дорогой торною идите рука об руку… Смешно! Никто всерьез такое не воспринимает. Если б было все настолько хорошо и просто — разве улетела бы Армада?

— Что я слышу! — я не удержался и легонечко поаплодировал. — Ты все-таки признал?! Была Армада?!

— Как запоминающийся факт культуры — вероятно, — согласился Левер. — Все эти истории про мудрых и добропорядочных учителей и про их преданных учеников, не столь, конечно, мудрых, но не менее порядочных, поскольку изловчились донести потомкам Истину, которую могли бы, кстати, и сокрыть, — все эти славные истории кочуют из столетия в столетие, не подтвержденные ничем, но с прорвой поразительных подробностей… и мы им верим, радуемся, что они известны нам, что они — есть!.. Одно не принимаем во внимание: ученикам не важно, что говорил учитель, им в действительности важно, как это сказанное ими запечатлено. От этого зависит их дальнейший статус. Поэтому глупейшие и самые нерадивые подчас становятся первейшими… Так было, есть и будет. Подлинные исторические факты в этом деле роли не играют.

— Но ведь мы способны кое-что предвидеть, разве нет?! — не удержался я. — Сколько случалось прогнозов — и порой вполне удачных!

— Это только кажется, — со снисходительной улыбкой заявил Левер, вороша на затылке нечесаные вихры. — Удачных — оттого что многое имеет свойство повторяться. Или же мы сами отбираем в качестве наглядного примера то, что изначально всем понятно и знакомо. И не надо обольщаться. Лишь благодаря ущербному знанию прошлого мы можем строить концепции грядущего. Но и оно по прошествии времени станет для последующих поколений вовсе не таким, каким в действительности было. И каким оно окажется, не узнает никто. Мы не ведаем, потому что его покуда нет. А потомки не разберутся, потому что не будут располагать всей полнотой фактов. Впрочем, это справедливо и для любого момента истории — на всем ее протяжении.

— Ну, а как насчет современников? — усомнился я.

— Они тем более почти ничего не знают. Текущая информация от них особенно сокрыта. Они способны только чувствовать свою эпоху, но не знать. Ибо живут в ней. А это исключает беспристрастный и точный анализ. Для него нужна дистанция во времени. Она же, в свою очередь, и порождает слишком сильные, неустранимые помехи.

— Короче, если встать на твою точку зрения, — не без сарказма заключил я, — то истории как таковой совсем не существует?

— Как таковой? — переспросил Левер, удивленно вскидывая брови. — Нет, она имеет место быть! Всегда, во всем! Ведь время-то течет — и мы барахтаемся в нем… А что касается конкретных знаний, осмысления событий, как бы твердо установленных, имеющих логи-чески-незыблемую связь друге другом… К сожалению, мой друг Брион, история записанная — лишь тщеславная попытка умствующих дилетантов воссоздать и разъяснить в понятной форме чье-то настоящее — настоящее, которого те, давнишние, современники были лишены.

— Уж так и лишены!.. Но почему?

— Да потому, что никто не желает при жизни быть субъектом истории! Намного легче и удобней быть ее объектом. Дескать, объективные законы правят миром… Очень интересная, я бы сказал, приятная позиция. И ни за что не надо отвечать. А цену себе набить, глядишь, и удается.

— Н-ну, в какой-то мере, — согласился я. — История — дело интимное.

— Если угодно! Ведь история — прежде всего миф. Для каждого — свой. И в этом — ее прелестная интимность. Оттого-то история прошлого не более достоверна, чем история будущего, разве что несет на себе печать некой доверительности и невольной ностальгии. Но подобное — всего лишь плод того, как подготовлены умы.

— И что же в результате? Шиш?

— Отнюдь. В итоге мы имеем целых три истории! — звенящим голосом поведал Левер, словно на моих глазах разоблачил какую-то великую, хитро задуманную провокацию. — Историю культуры, то бишь всех наших представлений о себе и мире; историю общественных устройств и отношений и историю научных и технических движений мысли, с безусловностью влияющих на нашу жизнь. Обычно о последней мы и говорим: история прогресса. В реальной жизни эти три истории не очень-то пересекаются, хотя мы постоянно путаемся в них… Ты спрашиваешь: было ли Событие? Как миф Армада полностью реальна — мир воспитан на предании и документах, где она упоминается. А как реальность… Для истории главное — вера в нее. Тогда в глазах ее приверженцев она приобретает смысл.

— О, сколько людей пытались эту веру умалить! — печально покачал я головой. — Да взять тебя хотя бы…

— Ерунда! — поморщась, отмахнулся Левер. — Ты не понимаешь главного. С чьей-либо стороны умалить веру невозможно. Это в состоянии сделать только сам верующий. Вера порождает факты, с неизбежностью организуя их и придавая им пускай поверхностную, но необходимую всем связность. А уж заодно — и высшую закономерность. Если веру в знание того, что было, почитать как истину, тогда, конечно, и Армада, и все относящееся к ней — реальность самой высшей пробы. Все зависит от точки зрения и внутренней готовности ее принять. От приученности думать так, а не иначе. Между прочим, эта вот приученность и задает все наше восприятие прогресса.

— Батюшки! — невольно встрепенулся я. — Теперь ты даже и прогресс признал! Хотя бы эдак…

— Ну, а что прогресс?! — развел руками Левер. — Просто-напросто — удобный термин. Не совсем корректный, правда, даже обольстительно коварный: всяк его мусолит, когда нечего сказать по существу…

И тут я наконец не выдержал:

— Выходит, все-таки Армада кое-что дала прогрессу? Даже если ее не было на самом деле? Значит, миф необходим, чтоб мы почувствовали в полной мере собственную принадлежность к этому кошмару, о котором говорят: текущая эпоха, неизбежный плод прогресса?! Ты согласен с этим или нет?

— В какой-то степени — согласен, — подтвердил с довольным видом Левер. — Кто сказал, что прогрессивное — приятно? Оно вечно ломится в открытую дверь, когда мы этого не ждем. Прогресс идет от противного. Худшее — вот признак близкого скачка прогресса. Потому что это худшее необходимо преодолевать, ломать себя при этом, заставлять. Истинные выразители своих эпох — это бездари, которые вполне удовлетворяются тем, что уже есть, и не желают никаких изменений. Свой устойчивый, ухоженный, понятный пятачок — уступчик на стене бездонного колодца времени — они провозглашают пиком, достижением прогресса, поскольку здесь конкретно и сию минуту их ничто, по сути, не тревожит, им — приятно и комфортно…

Я нетерпеливо оборвал его:

— Естественно. Устойчивое положение всегда рождает прилив радости и гордости за то, чего ты вопреки всему сумел достичь. Если угодно, прогресс — это все, что пройдено тобою к данному моменту. Все, что ныне, — так или иначе позади. Что можно оценить, детально разобрать, осмыслить и учесть на будущее. Думаю, прогресс — не есть самодвижение. Прогресс — как раз те точки, где ты можешь временно остановиться, успокоиться и поглядеть назад.

— Передышка, понимаю, — усмехнулся Левер. — Штука, очень нужная в дороге… Но движение по дороге — это ведь не то же самое, что движение по пути. По дороге идут просто так, ибо она — есть. А путь — совсем другое. Тут никакой дороги может и не быть. Поскольку путь — это целеполагание прежде всего. И потому движение по пути — не обычное перемещение в пространстве и во времени, но именно — движение к цели, какой бы далекой и даже абсурдной она ни казалась. Путь — это дорога с назначенной целью. А уж как по нему идти — дело другое… Хотя, может статься, прогресс — ни дорога, ни путь. Так только, нечто придуманное нами — дабы задним числом оправдать наши дурные метания из крайности в крайность…

— Однако ж налицо и объективные истины… — попробовал я возразить.

— Что было истинно, а что на самом деле — нет, становится понятным лишь потом, — пренебрежительно ответил Левер. — Не-истинное мы, естественно, хулим, все остальное — превозносим, забывая, что не-истинное и опредёляет, углубляет, закрепляет наше понимание того, что было. К примеру, я не знаю, какую роль сыграют сами по себе биксы. Возможно, именно они-то — и предвестники очередного фантастического взлета, о котором так мечтают… Нелюдей как таковых, но в целом — разума. Не знаю. Или, может, они только повод, передаточный какой-то механизм между звеньями людской Истории. И, видимо, иначе, как в итоге сокрушив всех биксов, мы в действительности не сумеем встать ступенькой выше… Это наше наказание — и наш же путь к спасению. Похоже, мы обязаны их отрицать, бороться с ними, если уж они такую силу представляют. Кабы не было такой борьбы, а было бы простое сосуществованье, тихое, тягучее, то это означало бы одно: прогресс по данному участку не проходит. В нашем понимании прогресс… И мы бы скоро вымерли, как крысы в наводненье, — чинно и благопристойно. Тоже в некотором роде путь… Но нет ведь: раз мы биксов все же сотворили — вот таких, разумных, — стало быть, все это неспроста, не все спокойно в Датском королевстве! — он победоносно глянул на меня: мол, книжки тоже иногда читаю, не дешевку, а старинные, основу!.. — Так что нынешняя свара меня только радует. Бороться надо до конца. А кто кого — посмотрим. Вот и весь прогресс.