Абдусалам Гусейнов - Великие пророки и мыслители. Нравственные учения от Моисея до наших дней

• Название: Великие пророки и мыслители. Нравственные учения от Моисея до наших дней
• Автор: Абдусалам Гусейнов
• Издательство: Вече
• Жанр: Философия
• Год: 2009

Книга известного российского философа, академика Российской академии наук А. А. Гусейнова посвящена этическим учениям великих духовных реформаторов, ставших подлинными учителями человечества — Конфуция, Будды, Моисея, Иисуса Христа, Мухаммеда, а также ряда философов-моралистов: Сократа, Л. Н. Толстого и др. Каждое из них рассматривается в качестве самостоятельной жизненной программы, предлагающей своё решение ключевой проблемы человеческого существования о соединении счастья и добродетели.

Работа начинается и завершается теоретическими очерками о природе морали и ее роли в современном мире. В качестве приложения даны краткие тексты самих мыслителей для широкого круга читателей.

---

Справедливость и милосердие

Смысловым центром этики Моисея является идея справедливости. Отсюда — ее суровость и беспощадность. Идея милосердия в ней выражена крайне слабо. Говоря точнее, милосердие в ветхозаветной этике не обрело самоценного значения, оно существует в связи со справедливостью, выступает как особая ее форма. Известно, что Яхве характеризуется в Пятикнижии как грозный, карающий бог. Вместе с тем он именуется также богом милостивым (Втор. 4:31). В чем же состоит его милостивость? Вспомним, как Яхве, разгневавшись на слабодушие своего народа, решает извести его. Но затем проявляет милость к израильтянам и… обрекает их на сорокалетнее блуждание по пустыне. Другой пример такого же рода: Яхве карает взрослых израильтян тем, что они умрут, не дойдя до цели. Эту же участь по справедливости должен разделить с ними и Моисей. Однако бог благоволит к своему пророку, и это выражается в том, что он дозволяет Моисею перед смертью бросить взгляд на Ханаан. Милосердие Яхве — милосердие судьи, который склоняется к минимальному сроку осуждения в рамках того, что предусмотрено соответствующей статьей уголовного кодекса. Милосердное начало в ветхозаветной этике обнаруживается в особом отношении к вдовам и сиротам. Бог предостерегает от соблазна воспользоваться их слабостью. Но как при этом он гарантирует и обосновывает свое милосердие? «Всякую вдову и сироту не угнетай. Если ты будешь угнетать его, то, если возопит он ко Мне, услышу Я его вопль, ибо милостив и милосерден Я, — говорит Яхве. И возгорится мой гнев, и Я убью вас мечом, и будут ваши жены вдовами, а ваши сыновья сиротами» (Исх. 22:21–23). Здесь милосердие разрешается в гневе (поскольку я милостив, я убью вас) и прямо совпадает со справедливостью по формуле: око за око (ваши жены станут такими же вдовами, а сыновья такими же сиротами, которых вы угнетаете). Моисей оценивается в Библии как «самый кроткий человек из всех людей, которые на земле» (Чис. 12:3), И это нисколько не противоречит тому, что он жестоко карал бунтовщиков. Его кротость выражалась не в жалости и прощении, а в характере наказания, в том, что его гнев знает границы, задаваемые нормами справедливости, а его суровость не столь беспощадна, как она могла бы быть. Кротость, милосердие в этике Моисея — это справедливость как щадящая, более мягкая (по сравнению с неограниченной местью) форма человеческих взаимоотношений и как щадящая (мягкая) форма самой справедливости.

Таким образом, нравственные заповеди Десятисловия являются одновременно наиболее общими законодательными принципами. А если учесть, что они даны вместе с требованиями благочестия, то мы получаем не только нормативную, но и мировоззренческую программу, которая и формулирует принципы поведения и задает образ человека. В самом деле, в Десятисловии сказано самое важное из всего, что надо знать и практиковать человеку, что определяет человечность его бытия. В этом смысле оно раскрывает тайну человека. И тайна эта состоит в том, что не ум, не хитрость, не сила, не красота и не какие-нибудь иные антропологические свойства делают человека человеком, а его способность жить по законам, предначертанным богом, по законам справедливости.

ИИСУС ХРИСТОС: ЛЮБИТЕ ВРАГОВ ВАШИХ

Иисус Христос является основателем мировой религии, носящей его имя, — Христианства. Он же — создатель жизнеучения, которое кратко можно определить как этику любви. Иисус Христос соединил религию и мораль в единое целое: его религия имеет моральное содержание, его мораль имеет религиозную основу и направленность. Как считает Иисус Христос, бедствия человека начались с того самого момента, когда он отпал от Бога, и, во-первых, возомнил, будто сам может знать и судить о том, что есть добро и что есть зло, и, во-вторых, решил бороться со злом его же собственными средствами, прежде всего обманом и насилием. Накапливаясь и умножаясь, бедствия эти достигли катастрофических масштабов, подвели человека и человечество к черте, за которой — вечные муки умирания. Единственное спасение человека состоит в том, чтобы вернуться к первоистокам и осознать, что ложным является сам путь разделения людей на добрых и злых и противостояния злу злом. Чтобы понять: все живое создано богом, все люди — его дети. Это их первая и самая важная характеристика. Отношения между людьми являются истинными тогда, когда они являются такими, какими должны быть отношения между братьями, детьми одного отца, — отношениями любви. Любовь изначальна, самодостаточна, она не нуждается ни в каких основаниях, она сама есть то единственное основание, на котором только и может прочно стоять человеческий дом.

О жизни и учении Иисуса Христа мы знаем по свидетельствам его учеников и учеников его учеников. Эти жизнеописания называются Евангелиями (Благовествованиями) и различаются между собой именами повествователей. Подлинными считаются четыре Евангелия — от Матфея, от Марка, от Луки, от Иоанна, канонизированные христианской церковью в IV веке. Моральное учение Иисуса Христа представлено во всех четырех Евангелиях, рассмотренных во всей полноте их содержаний. Наиболее цельно и концентрированно оно изложено в знаменитой проповеди, которую Иисус произнес, взойдя на гору (отсюда её название Нагорной проповеди) и которая воспроизведена в Евангелиях от Матфея и Луки. Нагорная проповедь Иисуса, наряду с Кодексом Моисея и четырьмя кардинальными добродетелями античности, стала нравственным базисом европейской культуры.

Человек и бог

Как повествуют Евангелия, Христос является сыном бога — не в широком и переносном смысле, в каком это в рамках религиозного сознания можно было бы сказать про каждого человека, а в прямом и точном значении данного понятия: он родился в результате непорочного зачатия, не от земного отца, а от отца небесного. На землю он послан богом с миссией подготовить людей к последнему страшному суду, своей жертвенной судьбой указать им путь к спасению, который сами они в силу глубокой греховности найти уже не способны. Он явился в качестве Мессии (Христос есть греческий перевод этого слова), приход которого возвещался в священных книгах иудаизма. По завершении земного пути он снова возносится на небеса. Словом, его рождение, жизнь и смерть — продолжение изложенной в книгах Ветхого завета космосозидающей деятельности бога, которая ранее обнаружилась в сотворении мира, изгнании падших людей из рая, явлении пророков, формулировании законов и т. д. Более того, это — совершенно новая стадия промыслительной деятельности, когда бог сам в лице сына решил спуститься в мир. Христос — сын бога и сам бог. Вместе с тем он является человеком по имени Иисус (еврейское — Иешуа), родившимся в определенной семье, среди определенного народа, в определенное время и в определенном месте; его окружали друзья и недруги, он страдал, мечтал, наслаждался, душа его была мятущейся, а тело хрупким, как у всех людей. Вся доступная человеческому разумению жизнь Иисуса от зачатия до смерти протекала по человеческим законам. Тот, о котором мы говорим, является и Иисусом и Христом, и человеком и богом одновременно. Особо следует подчеркнуть: не получеловеком и полубогом, а в полной мере человеком и в полной мере богом. Полнота божественной сущности в нем соединяется с конкретностью единичного человеческого существования. Из такого понимания образа Иисуса Христа следует, что о нем можно говорить и на языке теологии и на языке науки, он может быть и предметом веры и предметом рациональной критики. Мы будем рассматривать его жизнь и учение, не выходя за рамки человечески достоверных и логически допустимых суждений.

Единственным источником сведений о жизни Иисуса Христа являются Евангелия. А единственным предметом самих Евангелий являются жизнеописания Иисуса Христа. Правда, составлены они не им самим, но от его имени; авторы Евангелий — преданные последователи Иисуса. Насколько можно доверять столь непроницаемому источнику? Мы оказываемся в положении, аналогичном тому, когда приходится вырабатывать отношение к человеку, не зная о нем ничего, кроме того, что тот сам рассказывает о себе (так, например, деревенский житель решает, пустить ли ночью в дом незнакомца, утверждающего, будто он сбился с пути). Все будет зависеть от того, поверим ли мы ему или нет. Можно говорить правду путано. Можно обманывать складно. Не содержанием рассказа в подобных случаях определяется решение, а чем-то другим. Кто скажет, почему один подает милостыню нищему, поверив в его лохмотья, а другой проходит мимо, считая эти лохмотья хитростью? Жизнь Иисуса, начиная уже с характера свидетельств о нем, — испытание человека, его способности к свободному выбору, понимая под свободным выбором такой выбор, который заранее не просчитывается в своих последствиях и вся полнота ответственности за который поэтому ложится на того, кто выбирает. Евангельские истории не обладают достоинством эмпирических фактов, с которыми должен каждый считаться. Степень их достоверности является субъективной, она зависит от нас, нашей внутренней готовности принять ту истину, которая в них содержится.