Фред Стюарт - Блеск и будни

• Название: Блеск и будни
• Автор: Фред Стюарт
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-87322-284-3

Впереди у Адама Торна звание пэра Англии и титул графа Понтефракта — завидная судьба! И горькая: разлука с любимой в обмен на великосветский брак без любви. Но у судьбы есть в запасе милосердные сюрпризы…

---

— В Лондон, — ответила Лиза, осторожно осматривая Люсьена. На французе, которому на вид было лет тридцать, была дорогая одежда — желтовато-коричневые брюки и прекрасно сшитый серый камзол. Отлично завязанный галстук скрепляла булавка с жемчугом. Черная бобровая шапка отливала на солнце мягким блеском.

— Я тоже направляюсь в Лондон, — сказал он. — Хочешь, я подвезу тебя?

В кармане штанов мальчика Лиза нашла перочинный ножичек. Она ужасно намучилась, но все же сумела подрезать свои светлые волосы, чтобы завершить маскировку. У нее и представления не было, почему этот незнакомец проявляет такую любезность, но, возможно, Бог услышал ее молитву.

— Это очень любезно с вашей стороны, сэр. Да, с восторгом принимаю ваше предложение.

— Прекрасно. Забирайся в карету. Ты составишь мне компанию. — Улыбаясь, Люсьен поднялся в экипаж вслед за Лизой и крикнул кучеру: — Поезжайте!

Раздалось щелканье кнута, и карета тронулась.

— Как тебя зовут, молодой человек? — спросил Люсьен, усевшись напротив Лизы.

— Чарли, — ответила она, быстренько придумав себе новое имя.

— Чарли? Очень приятное имя. А сколько же тебе лет?

— Восемнадцать, сэр.

— Ты голоден, Чарли?

— О да, сэр, — с большой искренностью ответила Лиза.

— Вот, угощайся. — Он открыл плетеную корзинку, стоявшую рядом с ним на кожаном сиденье. — Jambon — ветчина? Колбаса? Э-э… как у вас называется? Чертово яйцо? Угощайся, Чарли. А я налью тебе хороший стаканчик красного вина, а? Ты хочешь немного вина?

Лиза чуть не нырнула в корзинку, засунула себе в рот сразу два яйца, приготовленных со специями, и стала глотать их с такой жадностью, что чуть не подавилась. Она кивнула в знак согласия и издала звук, приблизительно похожий на «пожалуйста». Люсьен, вытаскивая пробку из бутылки «Côtes du Rhona» и наливая ей вина в небольшой стакан, не мог оторвать от нее глаз.

— Tiens, бери, ты are проголодался, — он причмокнул, подавая стакан. Карета подпрыгнула на ухабе, и вино выплеснулось из стакана на колено Лизы. — Merde! Ваши дороги в Англии такие cahotant… ухабистые. Подожди, я вытру вино на твоих штанах…

Лиза взяла стакан, а он вынул салфетку из корзинки и начал вытирать ее грязные черные штаны.

Лиза залпом выпила вино, гадая, почему он так чертовски любезен.

Его рука стала поглаживать ее бедро.

— О, сэр, мои штаны все равно грязные, — сказала она, отстраняясь от него.

— Мне нравится твоя нога, — его шепот был полон страсти.

Лиза опешила.

— Сэр, перестаньте, я же… мужчина!

— Да, и мне хочется покрыть тебя поцелуями. Ах, Чарли! Ты пробудил во мне такое желание, просто сводишь меня с ума… Merde! — Он чуть ли не завизжал. Рукой он шарил уже между ее ног. — Ты что, евнух?!

— Никакой я не евнух! — завопила она, схватила увесистый кусок колбасы из корзины и начала им отбиваться от него. — Я женщина!

— Перестань! — крикнул он, откидываясь на спинку своего сиденья и уклоняясь от ее ударов. — Перестань бить меня! Ты мне испортишь камзол! Но если ты женщина, почему ты одета как юноша? Ты совсем сбила меня с толку.

Лиза швырнула колбасу назад в корзину и попыталась успокоиться, голова же ее лихорадочно работала.

— Ну, я… убежала из дома, — объяснила она, не очень отходя от истины.

Люсьен пялил на нее глаза. Через некоторое время он хихикнул. Хихиканье перешло в громкий смех. Потом смех прекратился, он наклонился к ней и стал изучать ее лицо.

— Ты очень красивый юноша, — тихо произнес он. — И, должно быть, великолепная женщина. Я бы с удовольствием одел тебя. Да, да… Я бы для тебя смоделировал прекрасные платья… — Он выпрямился, сложил руки на груди. — Чарли, — сказал он, — не хотел бы ты поехать со мной в Париж?

— В Париж? — повторила она деревянным голосом. Лиза совершенно не понимала этого странного молодого мужчину.

— В Париж, где я разрабатываю эскизы одежды для самых благородных женщин Франции, включая саму императрицу. К несчастью, у большинства из них скверные фигуры. Буду хорошо платить тебе.

Лиза замерла при упоминании оплаты.

— Я не имею в виду древнейшую профессию, — успокоил он ее. — Я говорю о самой новой профессии в мире.

— Его светлость составил это завещание только на прошлой неделе, — сказал мистер Барлет, поправляя очки в золотой оправе на своем орлином носу, — что при сложившихся обстоятельствах очень кстати.

Леди Рокферн коснулась глаз носовым платочком. Она и Адам сидели возле письменного стола в обитой панелями библиотеке Понтефракт Холла. Стряпчий сломал красную восковую печать и развернул пергаментный лист. Откашлявшись, он начал читать: «Я, Аугустус Гаскуань Гримторп де Вер, второй граф Понтефракт, находясь в здравом уме, объявляю мою последнюю волю и завещание. Я завещаю моей любимой дочери Сидонии сумму в двести пятьдесят тысяч фунтов. Остальную часть поместья я завещаю во всей полноте своему внуку Адаму де Вер Торну».

«Теперь я богач, — подумал Адам. — Я — третий граф Понтефракт. Невероятно!»

Через двадцать минут после того как мистер Барлет уехал, дворецкий, мистер Хоукинс, закрыл передние двери и обратился к Адаму:

— Милорд, — произнес он елейным голосом, — разрешите поздравить вас по поводу вступления в наследство.

Милорд… Это прозвучало очень странно.

— Спасибо, мистер Хоукинс.

— Если вы не сочтете это дерзким, то разрешите спросить вас уже сейчас… Слуги проявляют некоторое беспокойство…

Адам несколько смутился.

— О чем же?

— Не собирается ли милорд как-то менять обслуживающий персонал?

— А, понимаю. А сколько здесь занято людей?

— В настоящее время в Холле работают пятьдесят четыре человека, включая садовников.

«Похоже на целую армию», — подумал он, удивляясь количеству обслуживающего персонала.

— Можете объявить, что в настоящее время я не собираюсь менять людей и что дополнительно выплачу каждому по десять фунтов по случаю своего вступления в наследство.

Чванливый дворецкий в белом парике и в голубой с золотом ливрее удивился:

— Десять фунтов, милорд? Каждому? Это необычайно щедро, милорд. От имени всех служащих я выражаю вам сердечную благодарность.

Он откланялся. Тетка Адама, стоявшая рядом с ним, взяла его под руку и повела в большой салон.

— Понимаешь ли ты, племянничек, что десять фунтов — это годовой заработок посудомойки? — спросила она его тихим голосом. — Вы можете испортить слуг, сэр. Поступок щедрый, но ошибочный.

— Тетя Сидония, судьба, или как бы это ни называлось, превратила меня в исключительно богатого человека. Когда у меня оказалось всего так много, я не считаю ошибкой поделиться с теми, у кого имеется очень мало.

Она стрельнула в него подозрительным взглядом.

— Надеюсь, ты не придерживаешься радикальных взглядов социалистов?

Он улыбнулся.

— Я даже не знаю, в чем заключаются их радикальные взгляды. А теперь, тетя, мы должны поговорить о вас. Как вы знаете, я уезжаю в Индию. Не знаю, долго ли я там пробуду, но, может быть, не меньше года. Я беспокоюсь о вашей безопасности. Ясно, что приглашение дополнительных сторожей оказалось недостаточным.

— Дорогой Адам, я уже приняла решение, — прервала его леди Рокферн. — Я не собираюсь оставаться в Понтефракт Холле после трагической смерти отца и уже договорилась переехать к леди Холлсдейл, моей дорогой подруге, которая имеет очаровательный дом в Лондоне. Уверена, что буду на Найтсбридже в безопасности от этих презренных таггис. Помимо этого, хозяином Понтефракт Холла стал теперь ты, и я уверена, что молодой человек вроде тебя не захочет, чтобы его стесняла престарелая тетка.

— Это неверно! — воскликнул Адам. — Вы знаете, что вольны оставаться здесь, сколько хотите.

Она улыбнулась и похлопала его по руке.

— Это очень мило с твоей стороны, Адам, но для меня пришло время уехать отсюда. К тому же, Лондон доставляет мне удовольствие. Но нам надо подумать о твоем будущем. Теперь, когда мисс Десмонд пропала при таких загадочных обстоятельствах, что ты собираешься делать?

— Других планов, кроме поездки в Индию, у меня нет.

— Но, Адам, ты пускаешься в путешествие, которое, по твоему собственному признанию, может оказаться опасным. Действительно, Индия — опасное место с ее отвратительной жарой и массой заболеваний. Племянница дорогой леди Холлсдейл, которая вышла замуж за служащего в Калькутте всего два года назад, умерла от холеры. Бедняжке было всего около тридцати лет. Избави Бог, чтобы на нас свалилась новая трагедия после стольких ужасных несчастий, обрушившихся в последнее время на нашу семью. И если с тобой случится что-нибудь в Индии, то наш графский род прервется, потому что других наследников по мужской линии не осталось.