Екатерина Вересова - Вспомни обо мне

• Название: Вспомни обо мне
• Автор: Екатерина Вересова
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-04-000854-6

Путь начинающей актрисы усыпан скорее шипами, чем розами. Но Кристина с детства грезила о сцене. И для осуществления своей мечты она готова на все: от побега из дома до съемок в сомнительном эротическом кино. Врожденный дар перевоплощения помогает Кристине спасти жизнь дорогого ей человека. Казалось бы, она обрела свое счастье, но самое горькое испытание еще впереди… Однако талант и любовь помогают девушке найти свое призвание и свое счастье…

---

— Гм… Почему бы тогда не пойти играть Джульетту в шортах? — обиженно пожала плечами Кристина.

— А вот это уже вопрос амплуа! — подняла указательный палец Марго. — Амплуа мы должны хотя бы слегка, но обозначить. Допустим, придешь ты в шортах — чего добьешься? Будут с порога воспринимать как травестюшку…

Волосы они с Марго решили немного оттенить красящим шампунем цвета спелой вишни, чтобы добавить в облик Кристины хоть один сочный цвет. С помощью старых обшарпанных щипцов для завивки Марго создала из неровной Кристининой челки и свисающих по бокам прядей прелестный ореол мелких кудряшек, который придавал ее удлиненному лицу выражение светлой печали. Крупные чувственные губы девушки Марго обвела темным карандашом и слегка подкрасила помадой естественного оттенка.

Самое главное — как считала Марго — с помощью всех этих мелких ухищрений из облика Кристины неуловимым образом исчезла провинциальность, которая раньше так и перла наружу.

— И это при том, что говоришь ты практически без акцента… — сказала она и, подумав, добавила: — В общем в провинциальности тоже есть свое очарование — особенно для мужиков… Однако бывают ситуации, когда ее лучше скрыть. Понимаешь, провинциальность — она как краска, как особый штрих… А на экзамене ты должна быть академически чистой, без всяких там налетов. Даже если тебе и придется эту чистоту играть…

Прозу они решили заменить — Марго выбрала для Кристины отрывок из «Мастера и Маргариты» Булгакова.

— Это, конечно, тоже «попса», — вздохнула она, — но все-таки «попса» другого уровня. А то от фразы «Куда ж несешься ты…» у некоторых преподавателей к концу экзамена начинаются конвульсии.

С выбором оригинальной басни у Кристины вышло затруднение. Сколько ни листала она Крылова и Лафонтена, ничего подходящего так и не нашла. Все до одной басни казались ей тяжеловесными и совершенно не смешными. Какие-то ослы, щуки, зайцы…

— Может быть, выйти и сразу прямо им сказать: не хочу басню, слушайте анекдот…

— Нет, так не годится, — задумчиво прикусила губу Марго, — можешь попасть под горячую руку — тогда просто выгонят.

— А что, если сыграть на их чувствах?

— На каком именно из чувств ты собираешься сыграть?

— Например… Например, на чувстве отвращения.

— Браво, дружок! — захлопала в ладоши Марго. — Ну и как ты намереваешься это сделать?

— Я прочитаю им то, что уже давно навязло в зубах, то есть «Ворону и лисицу»… Но с таким видом, как будто мне тоже противно ее читать. Знаешь, я сыграю маленькую роль. Третьеклассница — такая вся туповатая, простоватая… Ее вызывают к доске читать басню Крылова «Ворона и лисица». «Ты выучила урок?» — Кристина строгим голосом изобразила учительницу. «Выучила…» — пропищала она за ученицу. — И ученица начинает читать…

— А что, это мысль… — согласилась Марго, — по крайней мере получится естественно. И с юмором. Давай попробуем.

Целый вечер Кристина повторяла свою новую программу, а Марго внимательно слушала ее и делала замечания. Потом она вдруг стала какой-то раздражительной — наорала на Кристину из-за пустяка, сама же обиделась и выбежала из квартиры.

Вернулась она, когда Кристина уже легла спать — на заранее застеленный для нее диванчик в гостиной. Марго вошла, бесцеремонно включила свет и весело спросила, взбалтывая что-то в бутылке:

— Будешь вермут? Молдавский…

— Я уже сплю… — недовольно сощурилась Кристина. В тот вечер она поняла, что обижаться на Марго бесполезно.

На крыльце появилась надменная крючконосая администраторша со списком, и абитуриенты, вспорхнув со своих мест на лавочках, слетелись к ней, словно ночные бабочки к свету. Противным голосом она оглашала фамилии очередной десятки, и в толпе поднимались руки обреченных.

— Парфенова!

— Здесь!

— Иванов!

— Оэ! Оэ-оэ-оэ!

— Симонова.

— Вот она я! — Расталкивая плечами других, какая-то невзрачная девица продралась прямо к списку, который держала в руках администраторша. Та близоруко взглянула на нее поверх листочка.

— Но вы же уже поступали в прошлом году… — неприязненно скривив губы, сказала она, — и, кажется, в позапрошлом…

— Да, ну и что? — с жалким вызовом ответила девица. — Это мое право…

— Право-то ваше — мне просто вас жалко. Опять не поступите… — Судя по выражению лица, этой вобле никогда и никого не было жалко.

— А чего меня жалеть? — пожала плечами девица. — Я от этого не страдаю.

— Зато другие страдают! — с чувством бросила ей в лицо администраторша и продолжала: — Быстрова!

— Здесь! — выкрикнула Кристина.

Ну вот, кажется, дождалась. На мгновение ноги стали ватными, но Кристина сделала над собой усилие, и все пришло в норму. Вызванные по списку направились вслед за чопорной администраторшей в аудиторию.

Почему-то Кристина думала, что прослушивать их будет целая комиссия из десяти человек, однако за экзаменационным столом сидела всего лишь одна пожилая женщина. Седые волосы ежиком, глубокие черные глаза, в руках — дешевый китайский веер, которым она степенно обмахивалась от жары.

— Народная артистка России… — услышала Кристина благоговейный шепот одного из абитуриентов — красивого мальчика-метиса, который приехал чуть ли не из Якутии.

Стены большого зала с возвышением наподобие сцены были небрежно задрапированы зеленой тканью — видимо, чтобы не слишком гулко звучали голоса. Тут и там стояли какие-то фрагменты декораций, старинная мебель, сложенные штабелями стулья. Словом, абитуриент сразу попадал в атмосферу театра, о которой он мечтал, сидя у себя дома и хлебая мамочкин борщ.

Участники расселись, крючконосая администраторша удалилась по своим суетным делам, и прослушивание началось.

— Будьте добры, Букреев… э-э-э… Просто Букреев, — сказала женщина-экзаменатор, — почитайте-ка нам басню.

На середину сцены вышел высокий подтянутый молодой человек в очках и начал преувеличенно громко читать «Мартышку и очки». При этом он выразительно вертел свои очки в руках и строил обезьяньи рожи. Народная артистка смотрела на все его манипуляции с совершенно непроницаемым лицом — было непонятно, одобряет она этого юношу или нет.

— Замечательно… — сухо оборвала она его наконец. — Какой у вас стих?

— «Парус» Лермонтова. Белеет парус одинокий… — вдохновенно начал молодой человек, но она не дала ему закончить:

— Не надо, не надо… — Марго оказалась права насчет «попсы» — у этой тетки было такое лицо, будто это стихотворение Лермонтова причиняло ей физическую боль. — Знаете что, Букреев… Лучше спойте нам что-нибудь старинное.

— Со-оловей мой, со-о-о-оловей… — тут же фальцетом затянул юноша, изредка попадая на верный тон. Пение его трудно было назвать услаждающим слух.

— Ну что ж, спасибо, молодой человек, — уголками рта улыбнулась женщина, — вы свободны.

— А как же отрывок из прозы?

— Не надо.

— Но я же…

— Спасибо. Следующий. — Голос женщины за столом был спокоен и непреклонен. — Так. Митина Л. Людмила?

— Нет, Лена, — отозвалась рыжая девушка с румяным веснушчатым лицом. Одета она была в зеленый летний костюм, удачно оттеняющий яркие волосы и болотного цвета глаза.

— Выходите. Давайте вашу басню.

— Однажды лебедь, рак и щука… — начала девушка — и всем сразу резануло слух ее мягкое грассирующее «р».

Читала она прекрасно. Крылов получался у нее совсем не тяжеловесным, а естественным и игривым — как сказка в народном исполнении. Кристина почувствовала невольную зависть. Басни были ее ахиллесовой пятой.

Экзаменаторша внимательно дослушала историю про лебедя, рака и щуку (по-прежнему по ее лицу нельзя было понять, что она на самом деле думает) и вдруг сказала:

— А теперь, Лена, отойдите вон туда — в конец аудитории — и громко крикните: «Трактор!» Кричите во весь голос.

На лицах абитуриентов не дрогнул ни один мускул — все отлично знали, что на этих экзаменах задания могут быть самыми невероятными. Рыжая девушка быстрым шагом отошла в глубь зала и, напряженно глядя вдаль, вытянув шею, крикнула:

— Тра-акто-ор!!! — Тем самым ее досадный дефект речи был выставлен в самом неприглядном виде.

— Спасибо, — ровным голосом сказала экзаменаторша, — жду вас на следующем туре.

Рыжая девица прошла! И это с таким «р»! Кристина решительно ничего не понимала. Но не успела она задуматься над увиденным, как седая экзаменаторша назвала ее фамилию.

Кристина легкой походкой вышла на сцену и, не дожидаясь, пока к ней обратятся, представилась.

— Замечательно, — кивнула ей преподавательница, — давайте сразу прозу.

Кристина уже поняла, что спорить и отстаивать целостность своей программы бесполезно, поэтому она мгновенно сосредоточилась и начала: