Макс Фрай - Гнезда Химер. Хроники Хугайды

• Название: Гнезда Химер. Хроники Хугайды
• Автор: Макс Фрай
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2000
• ISBN: 5-7684-0690-5

Всякая история, рассказанная дважды (скажем, утром и вечером, или в начале весны и в конце осени, или вслух и на бумаге), — это уже две разных истории.

Что ж, если всякому человеку, даже самому пропащему, позволено иметь двойников зазеркального, и того, что смотрит за нас наши сны, и еще одного, безмолвного, но могущественного, о котором ни слова больше, — почему бы не иметь таких двойников тексту, созданному по образу и подобию лучшего, что в нас есть?..

Вышло так, что история о Гнездах Химер была рассказана дважды, по числу волшебных ветров Хоманы, отравивших кровь рассказчика. Вам досталась история, рассказанная поутру, когда приходит время ветра по имени Хугайда; история, записанная черными буквами на белой бумаге, испещренная забавными пометками, примечаниями и карикатурными рожицами на полях.

Так уж вам повезло.

---

– Тебе их жаль? – неуверенно спросил я. – Тогда зачем ты так круто с ними обошелся?

– Докучают, – коротко объяснил он. Немного подумал и решительно сказал: – Нет, Ронхул, мне их не жаль. Еще чего не хватало! Просто я рад, что сам таким не родился. Сколько живу на свете – столько радуюсь. Моя мать была из касты Ханара, а отец… кто его знает! Мать говорила, что какой-то шархи из Клохда. Думаю, так оно и было. Повезло дуре! Ну а мне-то как повезло…

Я не стал углубляться в дебри незнакомых терминов: если честно, мне было глубоко плевать и на генеалогическое древо своего нового приятеля, и на всякие там невразумительные шархи, клохды и ханары. Кровавая мазня на темной траве не давала мне сосредоточиться на процессе познания. Впрочем, Мэсэн мне по-прежнему вполне нравился, а расправа с несчастными разбойниками внушала уверенность, что этот дядя вполне способен оградить меня от всех неприятностей, которые ждут одинокого путника в незнакомых лесах. Больше мне ничего и не требовалось – кроме загадочной Быстрой Тропы, которую он обещал для меня поискать…

Мэсэн неторопливо запряг свое кровожадное чудовище в телегу. Я внутренне содрогнулся оттого, что был вынужден находиться в непосредственной близости от этого плотоядного бегемота с обманчиво нелепой внешностью какого-нибудь мультяшного героя, но взял себя в руки – не до истерик сейчас, барышни! – и сделал вид, что мне абсолютно по фигу, кто там тянет эту телегу – лишь бы пешком не ходить. Мэсэн, к счастью, не заметил моей внутренней борьбы, уселся рядом со мной, ободряюще похлопал кошмарное создание местной природы по жирной заднице, и мы отправились дальше.

Приближался вечер: в лесу быстро сгущались сумерки. Почва становилась все более вязкой, колеса телеги то и дело увязали, и свинозайцу приходилось делать ощутимые усилия, чтобы тащить ее дальше. Я отметил, что здесь нет ни мух, ни комаров, ни их эквивалентов, и это был приятный сюрприз. Вскоре мы подъехали к высокой ограде, сплетенной из каких-то тонких древесных стволов – впрочем, сие сооружение производило впечатление прочного и вполне надежного.

– Приехали, – гордо сказал мой спутник, – это мой дом, Ронхул. Сейчас повеселимся!

– Что, еще одна засада? – понимающе спросил я. – Опять разбойники?

– Да нет, какая там засада! Жрать будем. Не знаю, как ты, а я проголодался.

Двор за забором оказался просторным и порядком запущенным: то тут, то там росли пучки странной изжелта-бледной травы, повсюду валялись обрывки веревки и старые тряпки, под высоким кривым деревом, усеянным огромными белыми, отчаянно красивыми цветами, стояли латаные сапоги. Рядом с сапогами топталось совершенно голое, невероятно уродливое существо, отдаленно напоминающее человека. У него была темная кожа цвета хаки, гладкая и блестящая, словно ее смазали маслом. Тело казалось невысоким, но очень массивным, с широченной грудной клеткой, руки существа почти достигали земли, а ноги были непропорционально короткими, толстыми и кривыми, совсем как у полоумного таонкрахтова скотника. Лицо существа даже нельзя было назвать топорной работой: топор – слишком ювелирный инструмент, чтобы с его помощью создали ТАКОЕ! Скорее уж тут поработал эскаватор: выкопал две ямы для глаз, еще одну для – рта, а излишки ссыпал в центре лица, благодаря чему существо обзавелось большим, но совершенно плоским носом. Этот красавчик издавал тихие звуки, похожие на удовлетворенное ворчание. Кажется, он был нам рад.

– Кто это? – Тихо спросил я. Боюсь, мой голос сорвался на непозволительно высокие ноты. Мэсэн насмешливо покачал головой,

– Кто, кто… Ну не жена же! Дерьмоед мой – разве не видно?

– А я еще никогда их не видел, – несчастным голосом сказал я.

– Ну и дела! – удивился Мэсэн.

– Я был у Таонкрахта всего два дня. А у Ургов – несколько часов…

– Да ну тебя! Зачем Ургам-то дерьмоеды? – Испуганно сказал он. – Не гневи судьбу, Ронхул! Ну и язык у тебя…

– Язык как язык, – вздохнул я. – Слушай, а он – человек?

– Он – дерьмоед, – авторитетно объяснил Мэсэн. – А пока я его не поймал, он был болотным бэу.

– Значит, не человек, – с непонятным мне самому облегчением заключил я.

– Ты уже налюбовался? – вежливо осведомился он. – Пошли жрать, Ронхул. А то я один пойду, а ты осматривайся.

– Лучше я пойду с тобой, – вздохнул я. – Будем считать, что я уже налюбовался…

В глубине двора стоял небольшой одноэтажный домик с жизнерадостной остроконечной крышей и маленькими окошками. Его стены были увиты толстыми черными стеблями каких-то вьющихся растений, которые я не мог отождествить ни с лианой, ни с лозой: почти без листьев, но усеянные многочисленными красными цветами. Домик произвел на меня хорошее впечатление: он был обшарпанным, но уютным, как старая дача, хозяева которой предпочитают честно отдыхать на природе, а не заниматься бесконечным ремонтом. Внутри царил типичный холостяцкий беспорядок. Посреди большой комнаты стоял длинный узкий стол на коротеньких ножках. Возле стола примостилось такое же низкое ложе, покрытое рыжей шкурой какого-то огромного жесткошерстного зверя. Напротив ложа, с другой стороны стола – широкая деревянная скамья, тоже укрытая меховой подстилкой. В глубине комнаты стоял сундук, такой огромный, что в нем вполне можно было поселиться: в свое время мне доводилось жить и в более тесных помещениях! Повсюду валялся какой-то хлам, ценный и не очень, но меня никогда не смущал беспорядок в чужих жилищах – так даже лучше: сразу чувствуешь себя свободнее, чем в стерильных гостиных, больше похожих на музеи мебели. Мэсэн огляделся по сторонам, прошелся по комнате, то и дело пиная ногами свое добро – явно что-то искал. Наконец он извлек из-под скамьи большую свечу, куда-то вышел и через мгновение вернулся – теперь свеча в его руках горела ярким красноватым пламенем. Он торжественно водрузил ее в центре стола.

– А это правильный огонь, или как? – опасливо спросил я. – А то Таонкрахт мне говорил, что есть такой огонь, который лишает памяти… Не хотелось бы разделить печальную участь этих ваших забывчивых разбойников!

– Я что, похож на идиота? – возмутился Мэсэн. – Это обыкновенный огонь. Я сам его разводил. Он приносит только свет и тепло – и ничего больше. Мой огонь не даст тебе новых знаний, как огонь Ургов, но и дураком не станешь, не бойся.

Я испытующе посмотрел на Мэсэна. Он действительно не был похож на идиота. Честно говоря, он производил впечатление самого нормального человека в этом мире, так что я расслабился.

– Садись. Или ложись, если хочешь поваляться. Не стесняйся! На кухню я тебя все равно не пущу: не люблю, когда мне мешают хозяйничать, – добродушно сказал Мэсэн.

Я с удовольствием принял его предложение и вытянулся на рыжей шкуре. Ноги, утомленные долгой прогулкой, а потом еще и вынужденной неподвижностью во время поездки в телеге, тут же принялись объяснять мне, что я плохо с ними обращаюсь. Впрочем, через несколько минут их возмущение превратилось в приятную тяжесть, я окончательно расслабился и чуть было не задремал. Задремать мне не дал Мэсэн. Он вернулся – большой, шумный, довольный собой и жизнью – водрузил на стол невероятных размеров блюдо с огромными кусками жареного мяса. Аромат, исходивший от блюда, кружил голову и заставлял желудок болезненно сжиматься от сладких предчувствий: то ли мой новый приятель был обалденным поваром, то ли я так проголодался.

За едой мы молчали. Собственно говоря, у Мэсэна просто не было возможности говорить: он ел с такой невероятной скоростью и столь глубокой концентрацией, словно поглощение пищи было своего рода боевым искусством, в котором он достиг невиданных высот. Я всю жизнь был не дурак пожрать, особенно после долгой прогулки на свежем воздухе, но рядом с этим дядей мои усилия были почти незаметны. Впрочем, я наелся до состояния анабиоза: понял, что просто не смогу встать из-за стола, и вообще ничего не смогу – никогда.

– Йох! Хорошо повеселились, – наконец вымолвил Мэсэн, отваливаясь от опустевшего блюда и утирая пот с раскрасневшегося лица. Посмотрел на меня и умилился: – Эк тебя сморило! Ладно уж, дрыхни здесь!

– А ты? – вяло спросил я.

– А у меня есть хорошее ложе на кухне. Заодно, присмотрю, чтобы дерьмоед туда не забрался…

– А что, бывает? – Я не удержался от кривой улыбки.

– Один раз было, – мрачно сказал Мэсэн. – Сожрал все мои припасы, коврик, скатерть и два табурета, сволочь… Я его тут же продал, конечно, и завел нового – а толку-то! Убытки были большие… Ладно, я пошел. Завтра еще наговоримся.

Я положил под голову одеяло, подаренное Ургом, и заснул прежде, чем хозяин дома задул свечу – вот это, я понимаю, наркоз! Ужин Мэсэна подействовал на меня гораздо сокрушительнее, чем давешняя попытка утопить свои беды в таонкрахтовом пойле: на какое-то время я стал человеком без проблем – просто куском сытой, довольной спящей плоти, и это было восхитительно…