Ольга Григорьева - Найдена

• Название: Найдена
• Автор: Ольга Григорьева
• Издательство: АСТ, Азбука
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1999
• ISBN: 5-7684-0594-1, 5-237-03374-1

Имя Ольги Григорьевой стало известно после выхода в свет ее исторических романов «Ладога», «Колдун», «Берсерк». Новая книга писательницы посвящена временам междоусобной распри между сыновьями князя Владимира Красное Солнышко. Льется кровь, плетутся дворцовые интриги. Участниками всех событий этой смутной поры оказываются главные герои – певунья – сказительница Нейдёна и воин – наемник Горясер.

---

Коснятин сдавил мои плечи:

– Хорошо, иди в дом, отдохни. Там тебя никто не обидит. А с Лютичем я поговорю сам…

Он позвал дворовых девок. Те оторвали меня от его груди и потянули в дом. Моя голова кружилась то ли от счастья, то ли от усталости. Меня провели в полутемную клеть и уложили на лавку.

– Попей, деточка, попей… – В рот полилось что-то теплое и ароматное.

Глотая травяной настой, я прислушалась. На дворе застучали копыта. Коснятин поехал разбираться с Лютичем. Я закрыла глаза…

А на другой день уже весь Новгород знал, что Святополк позвал на войну с Ярославом своего тестя, польского короля. Знали и о том, что варяг Лютич привел дружину Астрид, чтобы увезти князя подальше от родных земель. Урман позвали в княжий терем.

На площади перед теремом с утра толкался новгородский люд. Прибывшую урманскую дружину во главе с их кривоногим и приземистым вожаком проводили насмешливыми выкриками. Северные воины шагали молча, словно не замечая недовольства толпы, но их лица были темными от гнева. Они привыкли быстро расправляться с обидчиками, а тут приходилось терпеть. Как-никак, их пригласил жених хозяйки…

Как только воины скрылись за княжьими воротами, толпа загудела.

– Князя нам! – требовали люди.

– Ярослава хотим!

– Пусть князь скажет, что замыслил!

Отзываясь на зов, ворота заскрипели и снова распахнулись.

– Уймитесь, люди, и ступайте по домам, – раздался громкий голос Коснятина.

Я вздохнула. Князю было совестно показаться, и он послал посадника. Значит, решил уехать…

Коснятин влез на возвышение.

– Князь думает над предложением Астрид, – сообщил он. – Когда он примет решение, то созовет вече. А пока ступайте по домам…

– По домам?! – ехидно возразил ему звонкий молодой голос. – Князь решит сам? А если он решит уехать? Что будет тогда с нами, а, Коснятин? Ярослав уйдет за море, ты подашься вместе с ним, а куда деваться нам, с нашими домами посевами и скотиной?

– Да, Коснятин, скажи, что будет с нами? Или нынче Ярослав решает только свою судьбу?

– Может, он забыл, что он новгородский князь? Может, он предал нас?

Коснятин выпрямился. Его рука легла на рукоять меча.

– Князь ничего не забыл! – гневно выкрикнул он. – И вам не стыдно кричать о нем такое?! Не он ли снял с вас тяжелые подати Киева? Не он ли помог тебе, Боригор, когда три твои ладьи затонули у острова Варни? Не он ли дал тебе, Шелот, дом и денег, когда твое хозяйство пожрал пожар? И не вам ли, честные купцы Новгорода, он позволил беспошлинно возить товары по Мутной аж до самой переправы в Смоленске?

– Да, это верно, – подтвердили незнакомые голоса. – Ярослав думал о нас…

– Он радел о вас, а вы?! – Этот крик раздался сзади.

Я обернулась. За спиной, в толпе, стоял Лютич. Живой и невредимый… Как же так?! Я думала, что Коснятин… Или посадник только сделал вид, будто хочет защитить меня, а сам поехал к кузнецу разузнавать о польском короле? Наверное, так и было…

– Вам ли, новгородцы, не думать о своем князе? – продолжал Шрамоносец. – Когда-то его отец, Владимир, тоже уходил от вас за море, и никто не называл его предателем. Вы просто ждали его возвращения…

Я поняла: «Шрамоносец желает ухода князя. Привел для этого дружину. Но зачем ему спасать Ярослава? Чтоб Святополк стал князем всей Руси и Горясеру ничего не грозило в предстоящей схватке? Может, Лютич уже приглядел для себя или для дружка-наемника место посадника в Новгороде? То-то он так расспрашивал о Горясере… Где тот, что делает…»

– Да, тогда Владимир ушел и вернулся втрое сильнее, – зашумели в толпе. – Кузнец прав…

Рядом со мной плюгавый мужичок сдернул шапку и задумчиво почесал лоб.

– Правда его, – неожиданно признал он. – А чего нам бояться? Любому князю нужны и гончары, и кожемяки… Простому люду все одно – работай да работай…

Это меня доконало. Мой Старик тоже полагал, что достаточно лишь честно делать свою работу, но Святополк погубил его. Вся Русь – согнулась под кровавой дланью Окаянного князя! Остались лишь новгородцы. А теперь и они безропотно отдавали свои судьбы князю-убийце! Или они не расслышали, что на Русь пришел поляк? Неужели они так спокойно подставят шеи иноземцу и его окаянному зятьку?

Я оттолкнула плечом здоровенного детину в красном зипуне и полезла, вперед.

– Вы!..

Мой выкрик не услышали, только плюгавый сосед испуганно икнул.

Нужно пробираться на возвышение, к Коснятину…

Чьи-то руки цепляли меня за одежду, сзади звучали возмущенные голоса, но я упрямо протискивалась к помосту. Вот и край.

– Руку! – задрав голову, выкрикнула я и столкнулась с непонимающим взглядом Коснятина. – Дай руку!

Он неуклюже протянул мне ладонь. Я вцепилась в его пальцы, оттолкнулась обеими ногами от земли и животом упала на помост. Коснятин подтянул меня и помог подняться. Я отряхнула одежду и поглядела на толпу. Люди толкались, махали руками и спорили. Они даже не заметили моего появления, но я скажу им правду!

Я оттолкнула руки Коснятина вдохнула и начала:

– Ой да черный ворон над землей кружит,
Ой, Морена-Мара людям ворожит:
«Пусть заплачет дева над милым дружком,
Пусть окрутит рощи ведьминым кружком!»

– Найдена! – перебил Коснятин.

Я поймала его изумленный взгляд и закрыла глаза. Посадник не сумеет мне помешать. Никто не сумеет.

– А под Киевом не река течет,
А под Киевом кровь бежит ручьем,
Брата брат убил, руки в речке мыл,
Брата брат сгубил, в воду кровь пролил.
Окаянный князь размахнул крыла,
Под его стопой полегла трава, ""
Но ночами страшно убийце спать,
Короля-поляка он начал звать.
И пришел чужак, нам посевы мнет,
В терему Владимира он живет,
И не дремлет вор, собирает тать
Волколаков-навий чужую рать!
Новгородских тропок он не ходил,
Новгородских девок он не губил:
В Новом Городе, в светлом терему,
Ярослав-соколик в своем дому, —
Словно солнышка да ночная мгла,
Убоялся враг да его крыла.
Только сокол наш за море глядит,
Только сокол наш да вот-вот взлетит,
А как сокол с Новгорода уйдет,
Черный ворон в нем да гнездо совьет.
Потечет по Мутной кровавый пот,
А сапог полячий заткнет нам рот!
Кто свободою все хвалился-жил —
Будет спину гнуть из последних жил,
Кто князьям велел над собою быть —
Будет нынче ворону пух стелить!
И соколик с татем не вступит в бой,
Успокоится с молодой женой,
С молодой женой на чужой земле…
Ты поплачь, дружок, по себе да мне…

Я замолчала и открыла глаза. На площади стояла тишина. И все глядели на меня. Даже Коснятин.

– Что же нам делать? – неожиданно тихо и покорно спросил он.

Меня затрясло. Песня сложилась сразу, сама собой, и я еще не отошла от раздирающего душу отчаяния.

– Что же делать? – повторил еще кто-то, а затем по толпе, словно по траве под ветром, побежало: – Что нам делать? Что делать?

Я сжала кулаки. Эти люди! Сотня, нет, тысяча людей, среди которых и убеленные сединами старейшины, и мудрые кожемяки, и именитые купцы, и молчаливые могучие кузнецы, – все они спрашивали у меня, безродной и бездомной, что им делать?!

– Ломать ладьи князя! – звонко выкрикнула я. – Не пускать его за море! Пусть сражается с Окаянным! Наш князь должен постоять за нас! Кто, если не он?!

– Он! – одним вздохом откликнулась толпа.

– Не пускать князя за море! – выкрикнул Коснятин. Его глаза загорелись странными злобными огоньками. Рука посадника скользнула к поясу и выдернула меч. Блеск оружия взбудоражил толпу.

– Вперед! – словно в бою, закричал посадник и соскочил с помоста.

Толпа свилась жгутом и потекла за ним. Замелькали поднятые над головами топоры и вилы.

– Круши ладьи! Не пускать князя! – завыла сотня голосов.

– Стойте! – Я узнала голос Лютича. Кузнец грудью сдерживал напирающую толпу. Его руки были вскинуты вверх, а шрам вздулся багровой змеей. – Стойте, люди! Вы сошли с ума!

Его не слушали. Первым на варяга налетел высокий парень с колом в руке. Кол врезался в плечо кузнеца.

– Ох! – согнулся тот.

– Он предатель! – оправдываясь, заорал парень. К нему бросились сразу несколько распаленных и вооруженных новгородцев.

– Нет!! – завизжала я, но было уже поздно: мужики налетели на Лютича.

Голова кузнеца скрылась в людском месиве. Завывая и толкая друг друга, люди ринулись к реке. Вскоре я услышала неровный стук. Новгородцы крушили Ярославовы ладьи…

Ворота засипели, застучали копыта, и с княжьего двора вылетели конные дружинники. Блестящие доспехи, обнаженные мечи… Визжа и поскуливая, оставшиеся на площади люди кинулись врассыпную. Всадники поскакали к реке. Я спрыгнула с помоста и подбежала к Лютичу. Безумный кузнец лежал вниз лицом, как мертвый. «Господи, я не хотела этого, не хотела», – вертелось у меня в голове.