Кирилл Еськов - Последний кольценосец

• Название: Последний кольценосец
• Автор: Кирилл Еськов
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-02912-4

Один из самых скандальных романов о Средиземье, вызвавший неоднозначную реакцию и бурные споры в среде знатоков творчества Толкиена, принадлежит перу неоднократного лауреата премий фантастического конгресса «Странник», лауреата АБС-премии Кирилла Еськова. Это — не продолжение великой эпопеи Профессора, а вариант возможного толкования происшедших в ней событий, своеобразный апокриф «Сильмариллиона», проекция мира, созданного фантазией английского писателя, на реальную действительность. «Профессор Толкин ошибался — не так все было, совсем не так». Классическая фраза любого поклонника фэнтези. Но как же тогда было? Может, именно так, как рассказано в истории о последнем Кольценосце? И вообще — как выглядела бы история о Кольцах Всевластия, будь она рассказана не победителями, а побежденными? Так ли уж абсолютна и непоколебима была в величайшей из войн Средиземья расстановка сил Добра и Зла? Все мы слышали уже тех, кто выиграл, — так послушаем же тех, кто проиграл...

---

— Вот как?..

— Конечно. Ты и ведешь себя как избалованный ребенок. Наигрался за считанные дни знаками королевской власти и вот уже возжелал новую игрушку — Арвен, Вечернюю Звезду Имладриса. Вдумайся: даже любовь ты хочешь выменять за пригоршню леденцов — короны людских царств... Неужели ты, столько лет имея дело с эльфами, так до сих пор и не понял — никому из нас не нужна власть как таковая? Поверь, для меня нет разницы между гондорским венцом и вот этим кубком — и то, и другое лишь куски серебра с самоцветными камнями...

— Да, похоже, что я и вправду младенец. И обманули вы меня — тогда, в Лориене, — именно как младенца.

— Ты обманул себя сам, — спокойно возразила она. — Вспомни, пожалуйста, как было дело.

Мгновение — и стены дворцового зала заволокло серебристым туманом, из которого выступили смутные силуэты лориенских мэллорнов, и он вновь услыхал — будто бы совсем рядом — мягкий голос Элронда: «Может быть, с моей дочерью возродится в Средиземье царствование Людей, но, как бы я ни любил тебя, скажу: для малого Арвен Ундомиэль не станет менять хода своей судьбы. Только король Арнора и Гондора сможет стать ее мужем...» Голос Владыки замер беззвучным шелестом, и Арагорн вновь увидал рядом с собою Арвен — та небрежным мановением руки вернула залу настоящий его облик.

— Сказано было именно так, Арагорн, сын Арахорна. Это чистая правда — только король Арнора и Гондора может стать мужем эльфийской принцессы; но разве тебе обещали, что он непременно станет им?

— Ты как всегда права, — криво усмехнулся он. — Младенцу — коим являюсь я — и в голову не могло прийти такое: Владыка Дольна пытается отпереться от своего слова... Что ж, лазейки в контракте он отыскивает отменно — куда там умбарским стряпчим...

— С тобою честно расплатились за работу — Возрожденным Мечом и троном Воссоединенного Королевства.

— Да, троном, которым я не распоряжаюсь!

— Ну, не надо прибедняться. — Она чуть поморщилась. — И потом, ты ведь с самого начала знал, что по восшествии на престол получишь эльфийского советника...

— Скажите лучше — наместника.

— Ты опять преувеличиваешь... К тому же тебе пошли навстречу: советником в Минас-Тирит прислали не кого-нибудь, а меня — чтобы в глазах твоих подданных все это выглядело как обычный династический брак. А вот ты — ты вообразил себе невесть что и вознамерился пополнить свою коллекцию девок еще и дочерью эльфийского Владыки!

— Ты же знаешь, что это не так. — В голосе его не было уже ничего, кроме усталой покорности. — Когда в Лориене ты взяла из моих рук кольцо Барахира...

— Ах, это... Ты хочешь мне напомнить историю Берена и Лучиень? Пойми же наконец: это не более чем легенда, причем легенда людская — у эльфов она может вызвать лишь смех.

— Спасибо за разъяснение... Попросту говоря — для вас любовь между эльфом и человеком проходит по разряду скотоложства, так?..

— Давай прекратим этот глупый разговор... Ты очень кстати помянул давеча о необходимости соблюдать соглашения. Не кажется ли тебе, что второй за последние недели «несчастный случай» с людьми из моей свиты — это чересчур?

— А, вот ты о чем...

— Именно об этом, дорогой. И если вы тут вообразили, будто Лориен неспособен защитить людей, которые на него работают, мы преподадим твоей тайной страже такой урок, что они запомнят его навсегда... Если будет кому запоминать.

— Придется напомнить тебе, дорогая. — проснувшаяся злость помогла ему прийти в себя — так подымает на ноги живительная вонь нюхательной соли; наведенный морок таял в мозгу, и дунадан вновь становился самим собою — белым полярным волком, вышедшим против стаи шакалов, — придется напомнить, что хозяева тут пока еще не вы. Давай называть вещи своими именами: будь твоя «свита» настоящим посольством, их всех давным-давно уже повысылали бы из страны — с формулировкой «за деятельность, несовместимую с дипломатическим статусом».

— Знаешь, — задумчиво произнесла Арвен, — тебя порою губит чрезмерная логичность — из нее следует предсказуемость. Ты не стал бы прибегать к подобным мерам без крайней нужды — следовательно, погибшие вплотную подошли к чему-то сверхсекретному и необыкновенно важному. Так что мне осталось лишь выяснить, чем именно они занимались в свои последние дни.

— Ну и как — есть успехи?

— О, и еще какие! Если только это можно назвать успехами... Мы — каюсь — смотрели сквозь пальцы на твои игры с мертвецами; честно говоря, никто не верил, что смертный овладеет заклятием Тени до той степени, чтобы по-настоящему вернуть их к жизни. Но теперь ты вознамерился унаследовать еще и черное знание Мордора — собираешь где только можно эти отравленные осколки и, похоже, вообразил, будто тебе и это сойдет с рук... Да, не спорю: ты — авантюрист высочайшего класса (мы, собственно, такого и выбирали — из многих и многих), человек очень умный, отчаянно храбрый и абсолютно безжалостный — и к другим, и к себе. Знаю — тебе не в новинку жонглировать живой коброй, но поверь: никогда еще — никогда, клянусь чертогами Валинора! — ты не затевал такой опасной игры, как сейчас...

— Ну, я еще и человек весьма прагматичный. Фокус в том, что для вас эти игры не менее гибельны, чем для меня — рад, что ты наконец уяснила себе степень опасности. Так что я готов отыграть задний ход, едва лишь получу отступного.

— Ого!.. А дорого ли ты просишь?

— Тебе уже известна цена — и другой не будет.

Арвен молча двинулась прочь, будто вертикальный солнечный луч, пронзивший запыленную комнату, и когда она обернулась на его негромкий оклик «Обожди!», это была победа почище Пеленнора и Кормаллена.

— Обожди, — повторил он и, небрежно подкинув на ладони серебряный кубок — тот самый, коим она иллюстрировала давеча свои инвективы, — поймал его и одним движением смял в горсти, как бумажный фунтик: рубины инкрустации каплями крови брызнули меж пальцев и с костяным стуком запрыгали по мраморному полу. — Клянусь чертогами Валинора, — медленно повторил он вслед за нею, — я теперь тоже не вижу разницы между гондорской короной и кубком; извини, но короны под рукой не случилось...

С этими словами он небрежно кинул ей этот кусок мятого серебра — так, что Арвен волей-неволей пришлось его поймать, — и, не оглядываясь, вышел прочь: кажется, впервые поле боя осталось за ним. Да, она права — он вступил в игру, опаснее которой не бывает, и поворачивать назад не собирается. Он хочет эту женщину — и он ее получит, чего бы это ни стоило. Этому не бывать до тех пор, пока эльфы остаются эльфами? Что же, значит, надо сокрушить самую основу их силы. Задача немыслимой сложности, но куда более увлекательная, чем, к примеру, завоевание Харада...

Тут его наконец вернул к реальности голос дежурного лейб-гвардейца: «Ваше Величество!.. Ваше Величество!.. Там прибыл Белый отряд из Итилиена. Прикажете принять?»

...Арагорн молчал, опустив голову и сложив руки на груди; сидящий перед ним в кресле Гепард (нога в лубке неловко отставлена в сторону) вот уже несколько минут как закончил свой невеселый отчет и теперь ожидал приговора.

— В тех обстоятельствах, капитан, — поднял наконец взор Его Величество, — ваши действия следует признать оправданными. Сам я — будь на вашем месте — действовал бы так же... Впрочем, это и неудивительно.

— Так точно. Ваше Величество. Наша тень — это Ваша тень.

— Ты, кажется, хотел что-то спросить?

— Да. В Итилиене мы были связаны по рукам и ногам категорическим приказом сохранять жизнь Фарамиру. Не считаете ли вы необходимым пересмотреть...

— Нет, не считаю. Видишь ли, — дунадан задумчиво прошелся по комнате, — я прожил бурную жизнь и повинен во множестве грехов, в том числе и смертных... Но вот клятвопреступником я не был никогда — и не буду.

— Какое это имеет отношение к реальной политике?..

— Самое прямое. Фарамир — человек чести; значит, пока я не нарушил своих обязательств, и он не отступит от своих. А меня в общем-то устраивает статус-кво...

— Но в Итилиен сейчас начнут стекаться все те, кто недоволен властью Вашего Величества!

— Разумеется — и это просто замечательно! Я ведь тем самым избавляюсь от оппозиции в Гондоре, причем заметь: абсолютно бескровно. Ну а уж как отвратить помыслы означенной публики от реставрации прежней династии — это теперь будет головная боль Фарамира: он, повторяю, тоже связан словом.

— И вас не волнует то, что князь Итилиенский, похоже, уже начал какие-то тайные шашни с Восходом?

— В твоем рапорте этого не было! Откуда информация?

— Дело в том, что ногу мне сломал разведчик-орокуэн, а чинил ее той же ночью врач-умбарец — звали его, как сейчас помню, Халаддин. Эти ребята пришли из-за Хмурых гор в компании с небезызвестным бароном Тангорном...

— А ну-ка опиши мне этого самого доктора! Гепард удивленно взглянул на Арагорна: тот подался вперед, а голос его чуть заметно дрогнул.