Андрей Стерхов - Последний рубеж

• Название: Последний рубеж
• Автор: Андрей Стерхов
• Издательство: АРМАДА: «Издательство АЛЬФА-КНИГА»
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 5-93556-841-1

Влад Кугуар де Арнарди, борт-оператор Корпоративного Конвоя, никогда и ни при каких обстоятельствах не раскисает. Потому что знает о себе главное. И знает твердо. Знает, что на какую бы планету ни занесло, каким бы статусом ни наделила судьба, что бы ни стряслось, он, прежде всего, солдат. Десять лет тянул он лямку в действующей армии, и чем бы теперь ни оказались заняты руки, они всегда будут помнить тяжесть снаряженной винтовки. Говорят, настоящий солдат не бывает бывшим. Верно говорят. Так и есть. Влад уже год как не в строю Штурмовой Дивизии Экспедиционного Корпуса, но по-прежнему чувствует себя бойцом атаки. Вот почему, когда древнее Пророчество Сынов Агана стало явью, когда Зверь вновь начал охоту на души людские, когда над Миром нависла угроза Вечной Тьмы, имя которой Бездна, Влад, не задумываясь, вступает в бой.

---

– Не бахвальтесь раньше времени, – посоветовал ученый. Не понравился ему игривый настрой Харднетта.

– А я и не бахвалюсь. Я утверждаю, – парировал тот.

Боррлом Зоке недоверчиво фыркнул:

– Вы, что ли, господин полковник, его одолеете?

– Почему бы и нет?

– В одиночку?

– Доведется – и в одиночку поборю.

Профессор в который уже раз окинул Харднетта оценивающим взглядом:

– Уж не вы ли тот самый Человек Со Шрамом, о котором говорится в Пророчестве?

Полковник пожал плечами:

– Кто знает, может, и я. Ничего о себе наперед знать невозможно.

– А где же тогда ваш шрам? – съязвил Боррлом Зоке.

– Шрам? – Харднетт на секунду задумался и, постучав по груди, ответил: – Он у меня на сердце. Вот такой вот у меня, профессор, там рубец! Так что считайте меня Человеком Со Шрамом. Я не обижусь.

– Хорошо, когда бы так, – вздохнул Боррлом Зоке. – Боюсь только, что поздно. Настолько поздно, что спасти нас теперь может лишь Всевышний.

– Спору нет, гарантированно спасти может только Бог. На то Он и всемогущ. – Закатив глаза к потолку, Харднетт какое-то время почтительно молчал. Потом опустил взгляд на ученого и, заговорщицки подмигнув, сказал: – Но дело в том, профессор, что в силу немереного могущества Бог занят решением более важных задач, чем спасение заблудших детей своих от сбежавших из инфернального зоопарка существ. Поверьте, Ему не до нас. Вот почему здесь я, а не Он. Так что, профессор, закройте глаза и представьте, что я – это Он. А представив, давайте как на духу: о чем еще не сказали?

3

Отпустил Харднетт уважаемого ученого только тогда, когда понял, что больше из него ничего не вытянешь. Боррлом Зоке, уходя, пожелал удачи. Так и сказал:

– Удачи вам, полковник.

Прозвучало искренне.

– Вы во все это верите? – спросил Грин, когда дверь за ученым захлопнулась.

– Верю, – ответил Харднетт. – Мало того, я теперь понимаю, зачем муллваты напали на конвой. Не все детали пока ясны, но причину, по которой они оказались на Колее, я уловил.

– Им нужен раймондий для Охоты? В этом причина?

– Именно так.

– И что дальше?

– Дальше? Дальше я работаю по плану. Отправляюсь в Айверройок. Продолжу следствие.

– А мне что делать?

– Во-первых, обеспечь мне к трем утра вертолет.

– Куда?

– А ну-ка вызови карту окрестностей Киарройока.

Когда Грин выполнил просьбу, Харднетт отметил ногтем точку в пяти километрах от черты города:

– Давай вот сюда.

Майор сделал пометку.

– А во-вторых, – продолжил полковник, – при первом же сеансе связи передай Верховному Комиссару, что расследование продвигается успешно. Что с ученым я отработал и направился в Айверройок. И еще скажи, чтобы привел в готовность «натянутая тетива» пару линейных дивизий Экспедиционного корпуса. – Чуть помедлив, Харднетт добавил: – И Бригаду Возмездия, пожалуй, тоже. Это все – во-вторых. Запомнил?

– Запомнил. Что-нибудь еще?

– Да. В-третьих, сообщи консулу, что высока вероятность приведения в действие плана «А101».

– Плана экстренной эвакуации?!

– Его самого. Пусть консул согласует свои действия с руководством Экспедиции Посещения.

– А что послужит сигналом к началу?

– Паника среди аборигенов.

Пораженный Грин уставился на полковника немигающим взглядом.

– Чего ты так на меня смотришь? – хлопнул его по плечу Харднетт.

Майор очнулся:

– Да так, ничего.

– Что-то спросить хочешь? Ну так чего жмешься? Спроси.

– Я… Просто я завидую тому, как вы, господин полковник, легко и непринужденно вписываетесь в систему.

– А ты, знаешь, майор, в чем мой секрет? – спросил Харднетт, поднимаясь из кресла.

Грин пожал плечами – откуда? Полковник вздохнул и вернулся в кресло:

– Честно говоря, времени нет, но я объясню. Ты, наверное, думаешь, что я послушный и безотказный винтик, работающий на систему. Так?

– Ну…

– А вот и ни хрена подобного! Я не безотказный винтик, я – хитрый винтик. Я – винтик, который таким образом все устроил, что это не он на систему работает, а система работает на него. Верь не верь, но цинично использую всю мощь системы в своих корыстных целях. Чего и тебе желаю.

Грин помолчал, обдумывая сказанное, после чего спросил:

– А как это сделать?

– Общих рецептов нет. Сам придумай. Скажи себе: «Система тупа, а я – умный», и перестрой все под себя.

– Я подумаю.

– Подумай-подумай. – Харднетт постучал себя по голове. – Вот тут все, собственно, и перестраивается.

– А какие у вас цели?

– В каком смысле?

– Ну вы сказали, что используете систему в своих целях. Что за цели? Сделать Мир лучше?

Харднетт захохотал, будто услышал стоящую шутку. Когда успокоился, сказал:

– Нет, я не из тех, кто делает Мир лучше.

– А из каких вы? – подловил его Грин.

– Я из тех, кто считает своим долгом сохранить Мир для тех, кто считает своим долгом сделать его лучше. Для таких вот, как ты, майор. Короче, я с животными дружу, грушу отдаю ежу – добрый ежик, сев на кочку, всем отрежет по кусочку. Доступно?

– Доступно.

– Вот и отлично. Люблю понятливых. Впрочем, тут и понимать нечего. Такие, как я, сохраняют Мир, а такие, как ты, делают его лучше. От ваших улучшений каждый раз на Мир сваливается очередная чертовщина. Если верить физику Бору – для баланса. И тогда мы снова делаем страшные вещи, чтобы сохранить Мир. А потом вы его снова улучшаете. И так до бесконечности. Вечный процесс. Бег по кругу. Вы пытаетесь превратить Мир в рай, мы не даем ему окончательно превратиться в ад. Понятно?

– Не дурак.

– Ну тогда отметь командировку.

Харднетт рывком поднялся из кресла и протянул медальон лицензии. Грин усмехнулся:

– Мир на краю пропасти, а вы с такими мелочами.

– Мелочи чаще всего и удерживают Мир от падения в пропасть.

Скинув присутственный код, Грин вернул медальон Харднетту.

– Послушай, майор, – сказал тот, пряча устройство в карман. – Я хочу прихватить с собой диск из музея. На всякий случай. Мало ли, вдруг пригодится. Как думаешь, если официально обратимся, много времени уйдет на получение разрешения?

– Полагаю, дня два-три.

– А если через консула надавить?

– Надавить-то можно, только все равно…

– Процедура?

– Процедура.

– Ладно, тогда я сам.

– А как?

– Просто. Пойду и возьму.

– Но разве…

– Майор, я как Брут – ради Рима готов на все. Пойду и возьму. Только, пожалуй, перекушу для начала где-нибудь чего-нибудь.

– Можете поужинать в нашей столовой, – предложил Грин. – У нас отличный повар. Кстати, амнистированный даппаец.

– Не опасаетесь, что отравит?

– Он лоялен.

– Лояльных даппайцев не бывает. Клич услышит, перережет всех кухонным ножом. Пикнуть не успеете. Хороший даппаец – это даппаец, подвергнутый лоботомии.

У Грина вырвалось неясное междометие.

– Шучу, – успокоил его Харднетт.

– Так что, распорядиться?

– Нет, спасибо. – Полковник прижал ладонь к груди. – Большое спасибо, но хочу отведать местной экзотики. Честно.

– Тогда – одну секунду.

Грин отошел к стене и сдвинул в сторону портрет президента. Вскрыл замок встроенного сейфа, покопался внутри и вытащил небольшой прозрачный пакет с белым порошком.

– «Радужный хрусталик» или «Дрожь мартышки»? – посмеиваясь, спросил Харднетт. И дурашливо замахал руками: – С ума сошел, майор? Я на задании – ни-ни.

– За кого вы меня держите?! – не уловив шутки, воскликнул Грин и потряс содержимым пакета. – Это же соль! Просто соль.

– Неужели хлористый натрий?

– Да, поваренная. Возьмите, пригодится.

– Верю.

Спрятав пакетик в складках балахона, Харднетт пошел на выход. Уже взявшись за ручку двери, обернулся и сказал на прощание:

– Майор, поверь, все будет хорошо. – И после некоторой паузы добавил: – Если вообще что-нибудь в нашем Мире может быть хорошо. И выше нос, майор. Пробил час испытания, лозунг момента – действие.

Грин неожиданно улыбнулся:

– Спасибо вам, господин полковник.

– Пожалуйста. За что?

– За моральную поддержку. Я много о вас всякого недоброго слышал и думал…

– Вот и продолжай так думать, – оборвал его Харднетт. – Все, я ушел. Если что – выйду по каналу «майский день».

– Там, где вы будете работать, радиосвязи нет.

– Точно?

– Точно.

– Ну и черт с ней! – Харднетт все еще продолжал стоять на пороге. – Что-то еще хотел спросить… Что-то важное. – Он пощелкал пальцами. – Вспомнил! Скажи, как вторая игра финальной серии закончилась?

– Шестнадцать двадцать восемь, – доложил Грин.

– В нашу?

– А кто это «наши»?

Харднетт ничего не ответил, многозначительно хмыкнул и тут же вышел.