Андрей Стерхов - Последний рубеж

• Название: Последний рубеж
• Автор: Андрей Стерхов
• Издательство: АРМАДА: «Издательство АЛЬФА-КНИГА»
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 5-93556-841-1

Влад Кугуар де Арнарди, борт-оператор Корпоративного Конвоя, никогда и ни при каких обстоятельствах не раскисает. Потому что знает о себе главное. И знает твердо. Знает, что на какую бы планету ни занесло, каким бы статусом ни наделила судьба, что бы ни стряслось, он, прежде всего, солдат. Десять лет тянул он лямку в действующей армии, и чем бы теперь ни оказались заняты руки, они всегда будут помнить тяжесть снаряженной винтовки. Говорят, настоящий солдат не бывает бывшим. Верно говорят. Так и есть. Влад уже год как не в строю Штурмовой Дивизии Экспедиционного Корпуса, но по-прежнему чувствует себя бойцом атаки. Вот почему, когда древнее Пророчество Сынов Агана стало явью, когда Зверь вновь начал охоту на души людские, когда над Миром нависла угроза Вечной Тьмы, имя которой Бездна, Влад, не задумываясь, вступает в бой.

---

– Так, – сверившись с записями, согласился Колб.

Харднетт продолжил:

– А в соответствии с распечаткой объективного контроля боевых систем, блок управления УЗГПИ, по-простому – тепловой мортиры, приведен в действие в ноль-ноль часов две минуты двадцать пятого. Так?

– Так.

– Не хотите же вы, мистер Колб, сказать, что один из конвойных сначала прорвался на тягаче сквозь электрическое заграждение и только спустя два с половиной часа второй надумал по нему пальнуть? Бред. А если этот второй, как вы говорите, был к тому времени уже трупом, то это бред вдвойне. Согласны?

– Ну да, – разочарованно вздохнул начштаба. – Что-то как-то тут не сходится. – И, помолчав, спросил: – А у вас есть своя версия?

Полковник покачал головой:

– Пока нет. Пока думаю.

– А что там с анализом крови?

– Еще полторы минуты ждем. Идет повторный тест. Колб кивнул, взобрался на броню вездехода и поднялся к башне. Устроившись рядом с Харднеттом на люке, закурил.

– Жарко тут у вас, – сказал полковник, чтобы что-то сказать. – Всегда так?

– В это время – всегда, – ответил Колб и, показав рукой на тент, под которым несли службу два бойца конвоя, выставленные для охраны места происшествия, сказал: – Вот кому хорошо.

– Этим вон тоже неплохо, – откликнулся Харднетт, махнув в сторону вертолета. В его тени, распластавшись прямо на камнях и подложив под голову шлемофон, спал пилот. Штурман сидел рядом. Прислонившись спиной к колесу шасси, листал журнал для взрослых мальчиков и посасывал из вспотевшей банки замзам-колу.

Колб сделал отчаянно долгую затяжку, после чего с завистью произнес:

– Эх, я бы сейчас тоже не отказался от зеленых бульбочек из холодильника!

Харднетт сочувственно покивал, а потом зачем-то сказал:

– На Кунаре две недели назад торговый представитель «Замзам Корпорации» умер от тропической лихорадки.

– Да?.. И что?

– Да ничего. Аборигены руководству местной Экспедиции докладывать не стали, сами похоронили.

– Умные, что ли?

– Получается. Мало того, они вместе с ним еще и двух младших менеджеров похоронили.

– А с этими что? Тоже от лихорадки скопытились?

– Нет. Этих живьем похоронили.

– Как это?

– Ну как. Поймали, связали, ступни отрубили и кинули в могилу к боссу.

– Вот дикари! – не то возмутился, не то восхитился Колб. И тут же затянулся.

– Принято у них так, – пояснил Харднетт. – Хозяин умирает – челядь тоже отправляют на тот свет.

– Чтоб и там лизали?

– Вроде того…

– А ступни – это зачем?

– Полагаю, чтоб не сбежали с того света на этот.

– Дикари, – подытожил Колб и вдруг вскрикнул: – Ох, е-мое! – Сигарета догорела до фильтра и обожгла ему пальцы.

– Они в могилу и все оборудование, которое в офисе имелось, сбросили, – добавил Харднетт. – Удружили, короче.

– А как узнали?

– Там у них девчушка работала по связям с общественностью. Умудрилась сбежать.

– По связям с общественностью, говорите? – понимающе хмыкнул Колб.

Харднетт, давая понять, что понимает намек начштаба, улыбнулся:

– Ну да – с общественностью.

– И что решили?

– Еще не решили. Заседание Комиссии через десять дней.

– И все будет как всегда? – спросил Колб и поежился, будто от холода, хотя горячий пот по-прежнему заливал ему глаза.

Полковник не успел ответить – попавшей в мышеловку крысой заверещал анализатор.

– Ну и что там у нас? – первым полез к прибору начштаба.

Харднетт аккуратно оттеснил его плечом и, считав с дисплея результаты анализа, объявил:

– Это кровь Воленхейма.

– Точно? – зачем-то спросил Колб.

– Точнее не бывает. Группа крови – АБ. Резус-фактор – плюс. Мутация известного нам гена – плюс-минус. Полное совпадение с данными Курта Воленхейма. У Арнарди – группа Б и мутация плюс-плюс.

– Помните на память? – удивился Колб.

– Помню, – заверил Харднетт. – Я много чего помню. Даже свое имя.

Пропустив колкость мимо ушей, начальник штаба спросил:

– Выходит, это Арнарди замочил Воленхейма и спер раймондий?

– Все же напираете на то, что было убийство. Где тогда тело?

Колб опять проверил наличие кадыка, после чего выдал:

– А допустим, Арнарди его с собой забрал или закопал где-то.

– Ну, давайте допустим, – согласился Харднетт и стал рассуждать: – Допустим, убил. Допустим, забрал или там закопал. Допустим, табличку написал. Но вопрос все тот же: кто тогда пульт мортиры лапал?

– Черт, забыл! – Колб несколько раз стукнул себя по голове кулаком. – Мозги кипят. Не, ну а как иначе?

– Пока не знаю. Плохо, что связи нет. Пробили бы «пальчики» и определились бы: кто, за что и после кого хватался. Картина бы хоть немного прояснилась.

– Что поделать, – вздохнул Колб, – Долина Молчания мать ее за ногу!

Произнес он это так, будто лично был повинен в том, что Долина Молчания является Долиной Молчания.

– Вот то-то и оно, что Долина Молчания, – сказал Харднетт. – Поэтому с уверенностью могу сказать только одно: кровь, что обнаружена внутри вездехода, принадлежит Курту Воленхейму.

– Это что же у нас получается? Арнарди его не убивал, но кровь… Кровь – вот она. Значит, он его ранил?

– Все может быть. Может, Арнарди его ранил, а может, Воленхейм в носу ковырялся и сам себе там все расцарапал до крови.

– Столько кровищи из носа?

– Я для примера.

Начальник штаба какое-то время молчал, потом вдруг оживился, сполз вниз и начал изображать, как оно все, на его взгляд, могло случиться.

– Вот представьте, господин полковник. Идет между ними ругань. Воленхейм там, наверху, с винтовкой, Арнарди здесь, внизу, с «Вороном». Есть у него такой. Наградной. Ну и вот. Тот там, а этот тут. Расплевались и ну засаживать друг по другу.

– Мы ни одной гильзы формата СН не нашли, – напомнил Харднетт. – Тут кругом только семь шестьдесят два на пятьдесят один. Двести процентов – Арнарди из своего «Ворона» не стрелял.

– А может, он гильзы подобрал?

– Так тщательно прибрался? Это ночью-то и впопыхах?

– Ну и что, что впопыхах? Запросто.

Харднетт покачал головой:

– Смеетесь?

– Ладно, пусть не стрелял, – нехотя согласился Колб. И тут же выдвинул новую версию: – Значит, нож метнул. У него десантный был. Я лично видел. Во-о-от такой вот здоровенный тесак.

Начальник штаба показал руками длину ножа.

– Ну и что дальше? – спросил Харднетт.

– А дальше вот так. – Колб встал в боевую стойку и изобразил, будто выхватывает и кидает нож. – Метнул и ранил Воленхейма.

– А тот?

– А тот, истекая кровью, продолжил по нему палить из восемьдесят шестой.

– И что – промазал?

– Почему промазал? Как можно промазать самонаводящимися?

– Вот и я о том же. Нельзя промазать. Но там, внизу, крови-то нет. А судя по количеству выпущенных пуль, должно быть море крови. Насчет моря вру, конечно, но литров шесть – точно.

– Вот черт! – Колб растерянно развел руками. – Ну давайте поищем ее, что ли. Может, в грунт впиталась? Не по пустому же месту он стрелял.

– Не стоит искать. Бесполезно.

– Почему?

– Если бы Воленхейм убил своего напарника и умотал с грузом, то опять же: кто и зачем лапал пульт мортиры?

– Вот черт! – повторил Колб и сплюнул себе под ноги. – Чертовщина какая-то! Ничего не понимаю!

– Да, мозаика пока не складывается, – хладнокровно произнес Харднетт. – Чего-то не хватает, чтобы ее сложить.

Колб не сдавался:

– Значит, они оба остались живы. Один, скорее всего – Арнарди, умотал на тягаче, а другой, скорее всего – Воленхейм, остался на Колее. И он какое-то время находился без сознания. Потом – бац, очухался. Кинулся к пульту мортиры. Обнаружил, что поздно, и остыл. Точнее не совсем остыл, а выбрался наружу и засадил от досады из винтаря по пустоте.

– Версия впечатляет, – заметил Харднетт. – И куда потом делся?

– Пустился в погоню за сукой.

– А смысл? Какой смысл кидаться в погоню, истекая кровью? Не проще было на месте подмоги дождаться?

– Проще, конечно, но мало ли что у него там, – Колб постучал себя по голове, – переклинило.

– Это сильно, – с немалой иронией в голосе заметил Харднетт. – Один – безумный ворюга, второй – просто сумасшедший. Сильно – слов нет! Под это дело все можно подогнать. Что угодно. Все нестыковки.

Начштаба обиженно развел руками:

– Тогда увольте.

Демонстративно плюхнулся на валун и закурил. Дескать, раз так, я умываю руки. Полковник снисходительно усмехнулся, спустился вниз и принялся обследовать поверхность вездехода.

– Чего вы там ищете? – не выдержав и двух минут демарша, поинтересовался Колб.

– Похоже, раненый из вездехода не вылезал, – продолжая нарезать круги, ответил Харднетт. – Крови на броне нет. Ни капли.