Денис Чекалов - Гончие преисподней

• Название: Гончие преисподней
• Автор: Денис Чекалов
• Издательство: АРМАДА: «Издательство Альфа-книга»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 5-93556-815-2

Спасать мир? Опять?! Сколько можно! Эльфы этим не занимаются. По крайней мере задаром. А вот если хорошо заплатят… Тогда обращайтесь.

Остановить безумного волхва, чей дух тысячу лет был заточен в статуе? Легко! Найти серийного убийцу в древнем городе бьонинов? Запросто! Спасти хранителя печати, гроссмейстера эльфийских магов? Считайте, что уже сделано! Провалиться в ад и оказаться в пасти у Гончих преисподней? Это уже без нас.

---

Однако центром и гордостью кабинета был Боягорд – высокая каменная статуя, казавшаяся огромной даже здесь. Но занесенный меч не спас древнего героя – кто-то снес ему голову.

Черный обгоревший силуэт вырисовывался на полу. Казалось, он принадлежал твари с четырьмя крыльями и длинным хвостом. Впрочем, разобрать очертания было сложно.

– Ченселлор Майкл?

В комнату неслышно вошла женщина, и я не сразу понял, что передо мной хозяйка дома.

Я знал, что Джулиану Сарнмиру исполнилось шестьдесят и он недавно женился во второй раз. Отчего-то я был уверен, что новая супруга гораздо моложе его. Я ожидал увидеть юную соблазнительную особу – дорогую игрушку, которую банкир подарил сам себе на день ангела.

Маргарита была изящной, стройной и очень красивой для своего возраста, но годами вполне подходила мужу. Сперва мне показалось, что ее косметика наложена немного неровно. Потом я понял, что виной тому были слегка искаженные черты лица.

Возможно, банкирша очень любила мужа и теперь пыталась тщетно уцепиться за мысль, что он все еще жив. Или же ее мучили другие чувства, гораздо менее подходящие для безутешной вдовы.

– Я очень благодарна вам за то, что вы смогли приехать так быстро, – произнесла она, подавая мне руку. – Николас рассказывал о вас много хорошего.

Алеганд кратко кивнул.

Я не знал, уместно ли приносить соболезнования. У меня не было никаких оснований сомневаться в словах Оракула, но если Маргарита все еще сохраняла надежду, имел ли я право ее отнимать? Поэтому я промолчал.

Хозяйка дома поздоровалась с Франсуаз – сдержанно, как стареющая жена стареющего мужа. Во всех молодых и красивых девушках она неизбежно видела соперниц.

– Мне надо знать, что произошло, – сказал я. – Все подробности.

– Конечно, ченселлор Майкл.

Алеганд не вмешивался. Он предпочитал оставаться на заднем плане.

– Однако давайте сначала отпустим Оракула? – продолжила Маргарита. – Я и так вызвала его ни свет ни заря. Теперь он ждет внизу. Знаю, он не скажет ни слова, сама тактичность. Но неудобно его задерживать.

Мне хотелось понять – то ли она даже в горе остается мудрой хозяйкой дома, то ли ей нужно время, чтобы сочинить правдоподобную ложь и отшлифовать ее.

Алеганд смотрел на обугленный силуэт.

ГЛАВА 3

Оракул стоял возле открытого окна и курил.

Это был мужчина лет сорока, но выглядел лет на десять моложе. Носил он кричащий свитер, какие были в моде разве что лет тридцать назад, и немыслимой расцветки брюки. Маленькая эспаньолка без усов, длинные баки делали бы смешным любого другого человека, но только не Оракула.

Его отличали мягкость, плавность в движениях и легкая, почти неуловимая манерность гомосексуалиста. Я знал, что он не гей.

– Они вызвали и тебя тоже, верно? – спросил гадатель.

Он счастливо разделял мое отвращение к рукопожатиям, и это придавало нашим отношениям странную интимность. Мы всегда пожимали друг другу руки на людях и никогда – один на один.

Франсуаз не считалась.

– Жуткое ощущение… Он глубоко затянулся.

– У меня с самого вечера мороз по коже. Все чувства обострены. Я готовился к спиритическому сеансу – хотел вызвать дух Хордой-хана и спросить, был ли царь Пермион его реинкарнацией.

Оракул старательно стряхнул сигарету за окно.

– Ты ведь знаешь, что мать Пермиона Елена была наполовину гноллом. Поэтому враги называли его «говорящей собакой», а сатирик Терций даже сложил о нем эпиграмму…

Я не прерывал его.

Таких людей вообще нельзя перебивать. Будет только хуже. А главное – если у тебя есть такие способности, как у Оракула, ты можешь позволить себе быть немного занудой.

– Маргарита позвонила мне рано утром. Только я коснулся трубки, как сразу понял: меня ждет что-то очень страшное.

Он поспешно начертил перед собой шестиугольник – волшебный охранительный знак. Потом наклонился и добавил вполголоса:

– Признаюсь, я боялся, что меня стошнит от волнения. Я ведь уже чувствовал вибрации Хордой-хана. Гроссмейстер просил, чтобы я поднялся наверх.

Оракул взмахнул сигаретой.

– Но мне нечего там делать. Я уже отсюда чувствую зло. То, какой смертью погиб Сарнмир…

Его передернуло. Впрочем, мне показалось, что это было наигранно.

– Я до сих пор слышу его крики. Они носятся по этому дому, как летучие мыши. Думаете, я случайно встал у окна? Мне надо было совсем уйти, но ведь я такой добрый.

Он сказал это без малейшей иронии – Оракулу нравится любоваться собой.

– У меня не хватило сил отказать Маргарите. Но я знал, что заставить себя снова переступить этот порог…

Его тело вновь сотрясла дрожь, и я понял, что на сей раз это всерьез.

– Тогда пойдем в сад, – предложил я. – Его убил человек или существо из другого мира?

Оракул с видимым облегчением вышел через французское окно.

– Сложно сказать. – Он раздавил сигарету в ладони, словно в пепельнице, и аккуратно выкинул ее в вазу.

Я сомневался, что та служила в качестве урны, но делать замечание Оракулу – все равно что просить голубей не гадить на тротуар.

– Я знаю немного. То, что смог увидеть отсюда. Сарнмир и еще двое собрались в его кабинете, чтобы провести ритуал. Неправильный. Они не подготовились как следует, нарушили какую-то его часть. Вызвали силы, с которыми не смогли совладать. Магистр…

Гадатель попытался снова затянуться, забыв, что уже выбросил сигарету.

– Скажу так – в момент своей смерти Джулиан был рад, что все наконец закончится.

Он обернулся и взглянул на дом.

– Больше никогда сюда не вернусь.

ГЛАВА 4

Тускло сверкал металл.

Молодой парень лет двадцати лежал на спине и выжимал штангу. Мускулы ходили под загорелой кожей, словно сами были частью тренажера, отлитые из стали.

Я предположил, что это Джереми, сын банкира. Он тоже нарушал правила, как и его отец. Нельзя работать со штангой, если тебя никто не страхует, – она может упасть и придавить шею. Но, наверное, склонность к напрасному риску была у них семейной чертой.

Он явно собирался послать меня к черту, сославшись на траур. Но когда увидел, что следом за мной зашла Франсуаз, быстро переменил решение. Подниматься не стал – видно, снизу было гораздо удобнее заглядывать ей под юбку.

– Ищете отца? – спросил он, старательно напрягая мускулы и пытаясь понять, увидела ли это моя спутница.

Джереми, видимо, привык охотиться за каждой юбкой. И чем короче она была, тем больший интерес вызывала.

– В моей комнате вы вряд ли его найдете. Сомневаюсь, что он вообще помнил, живу ли я еще в одном доме с ними.

Как-то неуместно смотрелись здесь полки с книгами – лишь немногим меньше, чем у отца. Сложно было представить Джереми Сарнмира за учебниками – высокого, загорелого атлета, по которому наверняка сохли все девицы города.

Я пробежался взглядом по корешкам. Финансы, банковское дело – я понял, что заставляло парня сидеть за книгами. Он хотел доказать отцу – что? Вряд ли он и сам знал.

– Я приехал домой поздно утром, – продолжал он, выжимая штангу. – Все уже были на ушах. Сам знаю не больше вашего.

Я не хотел, чтобы он надорвал легкие, качая металл и разговаривая одновременно. Поэтому зашагал к двери.

– Вы не задали главного вопроса. – бросил он мне вслед.

Я остановился.

– Какого?

Джереми сел и теперь обтирался полотенцем.

– Вы должны были спросить, почему смерть отца совсем меня не потрясла.

– Люди по-разному справляются с горем, – заметил я. – Но хорошо, я спрашиваю.

– Мой отец не умер. – Джереми встал и принялся разминаться. – Уверен, вам уже все уши прожужжали про Боягорда и какой-то таинственный ритуал.

Слова захватили его и понесли. Мысли, которые давно копились в душе, вырвались наружу, хлопая крыльями.

Теперь он даже не пытался выглядеть эффектно, чтобы произвести впечатление на Франсуаз.

– Раз в месяц, когда луна входит в какую-то там чертову фазу, отец запирался в своем кабинете и разговаривал с Боягордом. Задавал вопросы, рассказывал, как идут дела в Ордене. Никому не разрешалось входить…

Его лицо исказилось детской обидой, и из мужчины он на мгновение превратился в маленького мальчика.

– Когда мне было четырнадцать, я залез на дерево – вон то, большое, что растет у самых окон. Мне хотелось посмотреть, как отец беседует с Боягордом.

Джереми взмахнул рукой.

– Статуя ему не отвечала? – спросил я.

– Он даже не пытался заговорить с ней. Запер дверь и просто сидел в кресле, читая книгу. А потом вышел и на следующий день вешал, что сказал ему Боягорд.

Лицо парня вновь исказилось. Окажись в этот момент рядом отец – сын бы его ударил.

– Все это было ложью, ченселлор Майкл. Вся наша чертова жизнь – ложь. Папочка просто банкир, лысый денежный мешок, и никакого колдовства в этом доме не было никогда.