Кэти Райх - Могильные секреты

• Название: Могильные секреты
• Автор: Кэти Райх
• Жанр: Полицейский детектив

В жаркой Гватемале, доктор Темпи Бреннан выкапывает останки двухлетнего ребенка на месте, на котором, как говорят, захоронены тела двадцати трех женщин и детей. Потрясенная своим открытием, Темпи пытается отстраниться от увиденного ужаса, но тут в Гватемала-Сити без вести пропадают ещё четыре молодые девушки. На заднем дворе захудалого отеля найден скелет, и только опыт Темпи может выяснить, кто была жертва и как она умерла.

Её работа блокируется на каждом шагу. Кажется, кто-то предпочел бы, чтобы тайны Гватемалы остались неразгаданными…

Кэти Райх — судебный антрополог, чьи работы получили широкое международное признание. Она работала в самых разных уголках планеты, устанавливая личности погибших во время Второй мировой войны, жертв конфликтов в Юго-Восточной Азии и теракта 11 сентября в Нью-Йорке.

Книги Кэти Райх, в которых он раскрывает перед читателями самые разные аспекты своей совсем не женской профессии, неизменно становятся бестселлерами.

---

Она провела нас в гостиную, заставленную чересчур цветастой мебелью, и жестом пригласила сесть. Сама она устроилась на стуле с прямой спинкой, соединила лодыжки и перекрестилась. В ее невозможных глазах блеснули слезы.

Усевшись в мягком кресле, я задумалась о том не страдает ли женщина хромосомными нарушениями. Как так получилось что у нее родилась такая красивая дочь как Патрисия?

Гальяно представил меня, выразил соболезнования. Сеньора Эдуардо снова перекрестилась и глубоко вздохнула.

— Вы уже арестовали кого-то? — спросила она тонким, дрожащим голосом.

— Работаем, — коротко ответил Гальяно.

У нее дернулся сначала левый глаз и через мгновение — правый.

— Ваша дочь когда-нибудь говорила о человеке по имени Андрэ Спектер?

— Нет.

— Мигель Гутиеррес?

— Нет. Кто эти люди?

— Вы уверены?

Она проговорила имена. Или же сделала вид что вспоминает.

— Абсолютно. Что эти люди сделали с моей дочерью?

Одна слезинка скатилась по щеке. Она резко смахнула ее.

— Просто проверяем.

— Они подозреваемые?

— Не в смерти вашей дочери.

— Тогда в чьей?

— Мигель Гутиеррес признался в убийстве девушки по имени Клаудиа де Альда.

— Вы думаете он и Патрисию убил?

Каково бы ни было физическое состояние сеньоры Эдуардо, умственно она никак не пострадала.

— Нет.

— А Спектер? — еще слеза, и снова взмах руки.

— Забудьте про Спектера.

— Кто он?

Она упорна.

— Если ваша дочь не упоминала его имя, то это не важно. Какая у вас новая информация?

Ее огромные глаза сузились. Я заметила в них искорку недоверия.

— Я вспомнила имя администратора Патрисии в больнице.

— Тот с кем она ругалась?

Она кивнула и снова дернула глазами. Гальяно вынул блокнот.

— Цукерман.

Маленькая зацепка.

— Имя?

— Доктор.

— Пол?

— Доктор.

— Вам известно из-за чего они ругались?

— Патрисия никогда не уточняла.

В этот момент к нам присоединился Лютик. Подошел сразу к Гальяно и принялся тереться об его ноги. Сеньора Эдуардо соскользнула со своего стула и хлопнула на кота в ладоши. Тот выгнул на нее спину, а затем снова вернулся к своему занятию. Сеньора Эдуардо хлопнула погромче.

— Брысь! Уйди! Возвращайся к своим!

Кот долго смотрел на свою странную хозяйку, задрал хвост и удалился из комнаты.

— Простите. Это кот моей дочери.

Ее нижняя губа задрожала. Я испугалась что она сейчас разразится слезами.

— С тех пор как Патрисия пропала, он уже никого не слушает.

Гальяно сложил блокнот и встал. Сеньора Эдуардо взглянула на него с блестящими от слез щеками.

— Вы должны найти то чудовище что сотворило такое с моей Патрисией. Она единственное что у меня было.

Гальяно сжал челюсти и его телячьи глаза увлажнились.

— Мы его найдем, Дона. Я вам обещаю. Мы его поймаем.

Сеньора Эдуардо встала и Гальяно взял ее руки в свои.

— Мы поговорим с доктором Цукерманом. Еще раз примите сожаления. Позвоните, пожалуйста, если вдруг что еще вспомните.

* * *

— Довольно самоуверенный кот, — заявил Гальяно, приканчивая свое Пепси и выбрасывая баночку в пластиковую корзину.

— Мы все по разному переживаем потерю.

— Не хотел бы встать на дороге у Лютика.

— Плохо для серых штанов.

— И не такое видали.

— А что такое с сеньорой Эдуардо?

— Ревматоидный артрит в детстве. Думаю, просто перестала расти.

Мы возвращались в полицию на машине, остановившись только в «Полио Камперо», Гватемальском аналоге американского бистро.

Когда мы свернули на Авеню,6 у Гальяно зазвонил телефон.

— Гальяно, — ответил он в трубку.

Он молча слушал, а губами мне назвал имя — Аида Пера.

— Во сколько?

Диетичекая Кола во мне булькнула.

— Не говорите о нашем визите. Не вспоминайте этот звонок.

Пера что-то ему ответила.

— Сделайте так чтобы она вышла.

Она опять что-то сказала.

— Ага.

Пауза.

— Мы разберемся с этим.

Гальяно закончил разговор и бросил телефон на сидение.

— Посол дома и готов к развлечениям, — предположила я.

— Вчера в девять вечера прилетел к своей милашке.

— Довольно быстро.

— Наверное, хотел сказать что заказал службу в церкви.

— Думаешь тебе надо быть поблизости?

— Никогда не можешь сказать куда занесет.

— А почему просто не зацапать и не прижать козла?

— Ты когда-нибудь слыхала о Венской Конвенции про дипломатические и консульские отношения?

Я покачала головой.

— Это такая штука из-за которой возможности местной власти очень ограничены в плане ареста или задержания дипломатов.

— Дипломатическая неприкосновенность.

— Так точно.

— Вот почему Нью-Йорк каждый год в заднице из-за триллионов штрафов на парковках, — негодующе сказала я, и допила Колу. — Иммунитет распространяется на уголовные преступления?

— Иммунитет не работает только за пределами штата, в данном случае Канады. Если Канада отказывает в иммунитете, то Гватемала может только объявить Спектера «персоной нон грата».

— Персона нон грата?

— Да, объявить нежелательной персоной и выслать.

— Гватемальские власти не могут вести расследование в пределах своей страны?

— Мы можем работать хоть до умопомрачения, но нам требуется разрешение канадских властей на допрос канадского дипломата.

— Делали официальный запрос?

— В процессе. Если правильно преподнесем дело, то нам может быть разрешат допросить Спектера в присутствии канадского офицера…

— Райан, — тут же вспомнила я.

— Райан, может кто-то еще из дипломатического корпуса. Но тут еще вот какая заковыка. Спектер должен согласится, но он не под присягой так что данные им сведения не могут быть использованы в суде, чтобы не нанести ущерб его неприкосновенности от возможного судебного преследования.

— Выслать из страны и всех делов.

— Хорошо бы так.

* * *

Райан был в конференц-зале на втором этаже, где я впервые познакомилась с Антонио Диазом, печально известным прокурором. На столе перед ним высились стопки и кучки книг, журналов, буклетов, блокнотов и папок.

Райан сидел подперев рукой голову и слушал диктофон, такой же как у Нордстерна. Справа от него лежала, по крайней мере, дюжина кассет. Две были справа.

Увидев нас, он остановил пленку и откинулся на стуле.

— Господи, это мучение, — поприветствовал он.

Мы ждали продолжения.

— Наш будущий Пулитцеровский лауреат поговорил со многими злыми людьми.

— В Чупан-Йа? — спросила я.

— И в других деревнях где орудовала армия. Там просто как Гестапо поработало.

— Что-нибудь нашел что объяснит интерес Нордстерна? — Гальяно пристроился на угол стола.

— Может быть. Но откуда я могу знать что это оно?

Я взяла кассеты в руки. На каждой было указано название. Много было записей майя — сын сеньоры Ч’и’ип, старик из деревни на западе от Чупан-Йа.

На некоторых было по несколько интервью — Матео Рейс вместе с Еленой Норвилло и Марией Пейз, Т. Брэннан в паре с Е. Сандоваль.

— Кто это Е. Сандоваль? — удивилась я.

Гальяно пожал плечами.

— Наверное, Нордстерн провел интервью сразу после твоего.

Райан глубоко вздохнул, я посмотрела на него. Он выглядел уставшим.

— Если тебе нужна помощь, то я могу сказать Матео что не приеду до завтра, — предложила я.

Райан радостно смотрел на меня, словно я сообщила что он выиграл в лотерею.

— Не помешало бы. Ты больше понимаешь во всем этом. — Он ткнул пальцем в чемодан под окном. — Я разрешу тебе порыться в грязном белье Нордстерна.

— Нет, спасибо. Одних грязных шорт мне хватило.

Гальяно встал.

— Я планировал провести вечер вместе с Эрнандесом.

Райан удивленно поднял брови.

— Тэмпи объяснит. Прочь с поля боя.

— Что ты хочешь чтобы я делала? — спросила я у Райана.

— Просмотри бумаги, пока я прослушиваю эти записи.

— Что искать?

— Все.

Я позвонила Матео. Он не был против моей задержки. Я спросила его про Е. Сандоваль. Он рассказал что Евгения Сандоваль работает в Центре исторических и социальных исследований. Я положила трубку и пересказала все Райану.

— Думаю в этом есть смысл.

Я собрала журналы и книги и уселась напротив Райана. Некоторые публикации были на испанском, но большинство — на английском. Я приступила к списку.

«Резня в Ель Мазоте: Парабола Холодной войны»; «Резня в джунглях, Икскан, Гватемала, 1975–1982»; «Репрессия чужими руками: гражданский патруль в Гватемале, Центр по правам человека Роберта Кеннеди»; «Урожай жестокости: индейцы майа и гватемальский кризис»; доклад американского наблюдателя, август 1986: гражданский патруль в Гватемале.