Альмудена Грандес - Любовь в ритме танго

• Название: Любовь в ритме танго
• Автор: Альмудена Грандес
• Издательство: ACT, ACT МОСКВА
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-037047-4

История женщины с романтичным именем Малена Фернадес де Алькантара.

История таинственного подарка ее деда — веками хранившегося в семье загадочного изумруда, фамильной реликвии, способной спасти от смерти.

История многолетнего соперничества Малены с сестрой — и ее поисков собственного места в этом жестоком мире.

История загадочного проклятия, которое из поколения в поколение тяготеет над женщинами семьи Алькантара.

История жизни в жестоком и прекрасном ритме танго…

---

Пока я смеялась, он пытался составить мне компанию, словно никогда не слышал ничего смешнее, а я подумала, что он не понял ни слова из того, что я сказала. Однако я ошиблась, потому что через минуту, уставившись в бумажник, в котором долго искал сдачу, он прошептал:

— Но у тебя мужа нет, правда?

Я не хотела отвечать, но губы сами растянулись в улыбке. Он поднял глаза и продолжал говорить, пристально глядя на меня.

— Твой сын — да, я его видел, но твой муж — нет. Правильно?

Я снова не смогла удержаться и громко рассмеялась, и в этот раз Христо рассмеялся со мной. Мы оба знали, над чем смеемся.

— Это так, — сказала я шепотом, это действительно так, а сама понимала, что все думают об одном и том же — и здесь, и в Болгарии, и в Нью-Йорке, и в Папуа-Новой Гвинее: раз самец, нужно потрахаться…

— Не понимаю, — ответил Христо.

— Неважно, — сказала я, мне хотелось еще дополнить: «Ты думаешь, я должна теперь бросаться на каждого, если у меня никого нет? Или на стену лезть?»

— Развод?

— Да.

— Тогда мы можем встретиться? — Я кивнула.

— Этим вечером? — Я снова кивнула.

— В половине девятого.

Моих кивков Христо явно было недостаточно, ему нужна была гарантия, поэтому на лестнице он повернулся и посмотрел на меня.

— Идет? — уточнил он.

— Идет.

Тем вечером в восемь часов тридцать три минуты он позвонил в домофон. Когда я сказала, что спускаюсь, он мне ответил, что нет, это он поднимется, и сделал это очень быстро, каблуки его черных ботинок стучали по ступенькам. Он носил скромные, но модные джинсы и рубашку из хлопка серого цвета без рукавов.

— Хочешь выпить что-нибудь? — предложила я, когда он вошел. У меня был готов ужин и бокалы, я собиралась развить ситуацию.

— Нет, — ответил он, обнимая меня за талию. — Зачем?

— И правда, — пробормотала я, роняя сумку на пол за секунду до того, как поцеловать его.

* * *

Его звали Христо, встреча с ним была первым хорошим событием, произошедшим со мной за последнее время.

Он родился в Пловдиве двадцать четыре года назад, но жил в Софии, когда упал железный занавес. Через пару месяцев его отправили в деревушку на границе с Югославией, чтобы раздавать гуманитарную помощь, там он решил перейти границу, а потом уже возвращаться стало небезопасно. Он объехал пол-Европы, прежде чем попасть в Испанию. Германия не понравилась ему из-за климата, в Италии у него плохо пошли дела, во Франции было и так очень много беженцев. Христо прожил полтора года в Мадриде, ему здесь понравилось, хотя прошение о предоставлении ему статуса политического беженца шесть раз отклонялось испанскими властями, разумно повторявшими, что он покинул Болгарию не по политическим мотивам. Последнее казалось ему грязной насмешкой, потому что, в его стране не было ни свободы, ни еды, поэтому ему не нужен был другой мотив, чтобы уехать.

— Кроме того, — добавил он, — я говорил, что наш король живет здесь. Но ничего. Они говорят: «Нет, нет, нет».

Его сокровенный план состоял в том, чтобы, как только представится возможность, эмигрировать в Соединенные Штаты, но когда этот момент настал, соотечественники сообщили ему, что испанский Красный Крест платит ежемесячную субсидию каждому беженцу с Востока, а если он даже гипотетически хочет уехать в Америку, ему не дадут этих денег, поэтому он изменил свои планы безболезненно и очень быстро. Вначале дела шли нелегко. Христо делил с четырьмя другими болгарами комнату, грязную и темную, в пансионе, хозяин которой вытягивал из них все, что мог, зная, что постояльцы нуждаются в крыше над головой, например, заставил их отремонтировать дом. Еще Христо работал поденщиком в одном месте, где условия не были особенно хорошими. Потом, когда его земляки наконец решили годик отдохнуть от работы, Христо уехал оттуда и начал новую жизнь.

Теперь у меня свое дело, — признался мне Христо очень таинственно.

Он занимался этим только месяц, а я не могла уяснить для себя, как можно так жить. Я спросила у Христо, кем он работал в Болгарии, а он рассмеялся.

— В Болгарии работают только женщины, — произнес он. — Мужчины занимаются другими вещами.

— Да? — удивилась я. — Что, издеваются над ними?

— Зарабатывают деньги.

Я попросила его объяснить мне эту странность, но потом поняла, что он только применил глагол «работать» в значении какого-то легального заработка, в этой сфере он не видел для себя никаких перспектив. В Болгарии он делал все: перепродавал различные товары из Восточной Германии, даже печатал фальшивые деньги, что было обычным делом в то время, когда он покидал страну. Я не смогла выяснить, чем именно он занимается сегодня, но когда я сказала ему, что здесь все иначе и что десять тысяч песет не спасет от тюрьмы, он ответил мне, что не дурак и что знает, что делает. Я отдала себе отчет в том, что он говорил серьезно. Христо не хотел жить, как его брат, работая по десять часов в день без контракта и социальных гарантий, зарабатывая мало и посылая все своей жене и детям, как если бы он был поляком. Он не был женат и не имел никакого желания это делать. Когда он обосновался в Мадриде, то написал своей невесте три строчки: «Все хорошо, возвращаться не думаю, мы больше не встретимся, прощай».

— Она плакала целыми днями, — сказал Христо, — но дела обстоят именно так.

Меньше всего этот болгарин сожалел о покорности женщин из своей страны, которые не делали ничего такого, чтобы не ослушаться мужчин. В первую ночь, которую мы провели вместе, Христо рассказал мне, что некоторое время после приезда у него была любовница-андалузка в Карабанчеле, одинокая девушка, юная и красивая, умелая в постели, правда, не так, как я, — деталь, которую он рассматривал, как очень важную, — она даже была готова выйти за него, но не давала ему свободно жить.

— Она всегда спрашивала, куда идешь, а потом, теперь не иди, теперь трахаться, трахаться, всегда трахаться, когда я уходил.

— Ясно, — сказала я ему, смеясь, — чтобы высушить тебя, чтобы у тебя не осталось сил на других.

— Я понимаю, — он кивнул, — понимал, но мне не нравилось. Несколько дней я говорил, нет, не буду трахаться, я ухожу, а она говорила, что убьет меня, убьет меня. И всегда трахаться, прежде чем мне уходить.

Судя по всему, Христо захотелось насолить своей подружке, и у него появилась еще одна девушка, у которой он нашел убежище, — румынская девушка, она работала уборщицей по часам и не скрывала своей связи, потому что не считала это необходимым. Когда андалузка узнала об этом от другого болгарина, а еще о том, что он даже собирается просить руки румынки, то страшно разозлилась и устроила скандал на всю улицу. Она выбросила его одежду и остальные вещи из окна на глазах изумленной публики, а все закончилось тем, что он вытащил ее из петли.

— Такая национальность… Паф! Прощай.

— Конечно, ты ведь козел, — сказала я, смеясь. — Как ты мог поступить так с бедной девушкой?

— Сделать что? Она сделала со мной то же самое. Я хорошо обошелся с ней. Лучше, чем с другой. В моей стране женщины не такие. Испанки совсем другие. Здесь быть мужчиной намного труднее. Женщины отдают больше, с большей страстью, но они ревнуют, они собственницы…

— Но притягательные.

— Да, притягательные. Они хотят знать, где ты ходишь, всегда, где ты живешь. Они отдают все, но и требуют все. Они говорят, что убьют себя, всегда говорят, что тебя убьют, а потом себя убьют. Я предпочитаю болгарок, с ними легче, они всегда довольны. Ты зарабатываешь деньги, даешь ей, хорошо с ней обходишься, и все.

— Это юг, Христо.

— Я знаю.

— Юг, здесь войны почти всегда гражданские.

Я никогда не знала заранее, когда мы увидимся. Я не имела привычки устанавливать местонахождение Христо, да у него, казалось, и не было такого постоянного места, он мне почти никогда не звонил, но сердился ужасно, если приходил, а меня не было дома. Христо был веселым, умным, энергичным и по-своему жутко великодушным и щедрым. Когда у него были деньги, он приглашал меня в дорогущие места, делал мне невероятные подарки. Когда денег не было, он просил их у меня, словно это в порядке вещей, и, когда так случалось, я давала ему взаймы, а он возвращал их мне точно через несколько дней с букетом цветов или коробкой конфет, с какой-нибудь особенной деталью, всегда интересной. Всегда, когда мы встречались, заканчивалось все в постели, много раз мы начинали там и не шли никуда. Позже в его поведении стали проявляться все признаки синдрома западного современного мужчины. Он демонстрировал уверенность в себе, не боялся говорить о том, что чувствовал, никогда не казался усталым, у него никогда не отсутствовало желание, он стал обходиться со мной снисходительно, иронически, например, говорил: «А теперь я буду тебя трахать, потому что это то, чего ты хочешь», что меня очень веселило, больше всего потому, что наши отношения внешне были скорее враждебными. Христо был тем, кто меня искал и кто посвящал меня в свою жизнь. Он был тем, кто просил поддержки, но при этом он был тем, у кого из нас двоих, казалось, дела идут лучше.