Юрий Жук - Цареубийца. Маузер Ермакова

• Название: Цареубийца. Маузер Ермакова
• Автор: Юрий Жук
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-17-078547-6

Эта книга – новая работа известного историка и исследователя Ю.А. Жука, которая расскажет о жизненном пути цареубийцы П.З. Ермакова, а также поведает читателю историю его личного оружия – пистолета Маузер К-97/12 № 161474, много лет считавшегося «орудием казни Николая Романова».

Особое место в книге занимают воспоминания П.З. Ермакова о «тобольской эпопее Романовых», а также об убийстве «бывшего царя и его семьи», снабженные обширными авторскими комментариями. Вокруг имени Ермакова – человека весьма низкого интеллектуального уровня, но отчаянно смелого и патологически жестокого – вплоть до настоящего времени циркулируют всевозможные слухи. Автор раскроет многие тайны, связанные с одним из убийц Царской Семьи.

---

В новую должность П.З. Ермаков вступил 10 мая 1926 года и проработал на ней до 17 сентября 1927 года, после чего был выведен в резерв комсостава НКВД.

Но буквально через два месяца он был вновь принят на службу в это ведомство и 22 ноября приступил к обязанностям помощника начальника Административного Отдела Административного Управления ОГПУ по Уральской области (ОБЛАУ ОГПУ).

Позднее, вступая в ВОСБ и отвечая на вопрос анкеты: «После Октябрьской Революции подвергались ли Вы партийному и Советскому суду и за что», Петр Захарович укажет, что: «Подвергался Контр. Комиссией за грубое отношение с заключен. после расследования Комиссии факт не подтвердился было ложное донесение. Контрольная комиссия вынесла [решение] дело прекратить» [108] .

В чем заключалось это грубое отношение, думается, пояснять не надо. Ибо, зная уркаганскую натуру П.З. Ермакова и его барско-паханские замашки, можно не сомневаться, что донесение это не было ложным. А что касается его грубого отношения к человеческой личности, то таковое, думается, коснулось не только одного заключенного… Или заключенных… Ибо «к месту» поставленная точка лишает автора сделать какие-либо определенные выводы в этом вопросе.

15 июля 1929 года, в годовщину «освобождения Урала и его революционной столицы – Свердловска от контрреволюционных банд адмирала Колчака» Президиум Свердловского [109] Окрисполкома вручил П.З. Ермакову Почетную Грамоту, в которой выразил надежду, что он «…на всех этапах развития революции, как и в годы борьбы с колчаковщиной, будет в первой шеренге бойцов за социализм и мировую республику советов».

В 1928 году П.З. Ермаков выходит на пенсию, но работу свою не оставляет, продолжая служить по упомянутому чекистскому ведомству. Начиная с января 1931 года он занимает должности Зам. начальника Уральского ОБЛАУ [110] ОГПУ, а с сентября этого же года – начальника Уральского ОБЛАУ ОГПУ, с поста которого он все же уходит в 1935 г. по состоянию здоровья [111] . 

Глава 7. «…подарен браунинг от коллектива»

Освоившись в столь близкой ему чекистской среде, П.З. Ермаков начинает свою борьбу за не дающие ему покоя лавры «главного цареубийцы», открыто говоря всем, что именно он, а никто другой, собственноручно расстрелял всех Романовых в ночь с 16 на 17 июля 1918 года.

Из беседы М.М. Медведева с Г.П. Никулиным:

«…И вот этот товарищ Ермаков, о котором я рассказывал, который себя неприлично вел, присваивая себе главенствующую роль, что это он все совершил единолично, без всякой помощи.

И когда ему задавали вопрос:

–  Ну, как же ты сделал?

–  Ну, просто, – говорит, – брал, стрелял и все…» [112]

Сам же П.З. Ермаков в своей краткой биографии, хранящейся в ЦДООСО (бывш. Партийном архиве Свердловского обкома КПСС), описывал этот факт следующим образом:

«Уральским Исполнительным Комитетом я был назначен начальником охраны дома особого назначения, где содержался бывший царь Романов и его семья под арестом.

16 июля 1918 г. по постановлению Областного Исполнительного Комитет о расстреле бывшего царя Романова [113] , я постановление привел в исполнение – сам царь, а также и семья была мною расстреляна. И лично мной самим трупы были сожжены. При захвате белыми Свердловска остатков трупов царя найти не удалось.

3 августа 1932 г.» [114] .

Желая увековечить себя как «истинного» цареубийцу, П.З. Ермаков еще не раз прибегнет в своих мемуарах к теме расстрела и сокрытия трупов бывшей Царской Семьи. В отличие от других участников этого убийства он оставил не одно, а целый ряд воспоминаний, в каждом из которых будет особо подчеркнута его главенствующая роль в этом деле.

Не забывал он упомянуть и о своем сданном в музей Маузере:

«Я спустился книзу совместно с комендантом, надо сказать, что уже заранее было распределено, кому и как стрелять. Я себе взял самого Николая, Александру, дочь, Алексея потому, что у меня был маузер, им можно верно работать, остальные были наганы» [115] .

Однако приведенные выше строки являются частью «литературной правки» воспоминаний П.З. Ермакова, переданных им в Музей революции СССР, сотрудники которого 2 ноября 1952 года сняли с них заверенную копию по просьбе работников Партийного архива Свердловской области (ПАСО). На самом же деле неграмотность нашего героя была попросту фантастической, наглядное свидетельство чему – этот же отрывок, вынесенный в примечания [116] , который весьма наглядно показывает его исключительную амбициозность в деле претензий на лавры «главного цареубийцы». Но даже этого ему казалось мало. В своем желании выделиться еще больше из числа сотоварищей, П.З. Ермаков однажды дописался до того, что лично участвовал: «…в Октябрьском перевороте на судне «Аврора». И, как совершенно справедливо отметил в своей книге «Женевский счет» Ю.П. Власов, осталось только добавить – на капитанском мостике! [117]

Но если все же постараться отбросить всю претенциозность этой, с позволения сказать, «исторической хроники» (в совокупности с убогостью ее изложения), то перед нами с очевидной ясностью встает вся глубина трагедии, постигшей 11 человек, 10 из которых были злодейски умерщвлены, даже без какой-либо видимости правосудия.

А чтобы читатель не счел автора несколько отклонившимся от темы нашего исследования, последний позволит себе заметить, что П.З. Ермаков отнюдь не случайно конкретизирует внимание на том, что только у него был пистолет Маузера: «…у меня был маузер, им можно верно работать, остальные были наганы».

То есть прямо свидетельствует о том, что у всех тех, кто принимал участие в расстреле Царской Семьи, были револьверы Нагана, и только он один имел в качестве личного оружия пистолет Маузера.

Однако для того, чтобы разобраться в этом на первый взгляд не вызывающем сомнения факте, попробуем взглянуть на него с новой, совершенно не исследованной ранее стороны.

С легкой руки наших режиссеров и специалистов, консультирующих отечественные кинокартины о событиях революции и Гражданкой войны в России, появилась целая плеяда экранных героев, вооруженных в своем большинстве пистолетами данной системы.

Такая, с позволения сказать, режиссура, не имеющая, кстати, ничего общего с реальной действительностью, породила у зрителя определенный стереотип, согласно которому, чуть ли не каждый, кто жил и воевал в то время, был обладателем этого пистолета.

На самом же деле пистолет Маузера был по тем временам довольно редким и весьма престижным оружием, иметь которое довелось далеко не каждому. И поэтому отнюдь не случайно Президиум ЦИК СССР официально утвердил его в качестве «Почетного Революционного Оружия».

5 января 1921 года в качестве такового ВЦИК Советов вручил пистолеты Маузера Главкому Вооруженных Сил Республики С.С. Каменеву и Командующему 1-й Конной Армии С.М. Буденному. А 12 декабря 1924 г. ЦИК СССР утвердил Положение «О награждении лиц высшего комсостава РККА и Флота Почетным Революционным Оружием», отличительной чертой которого должны были стать прикрепляемый на его рукоятку знак ордена Красного Знамени и крепившаяся во впадины магазинной коробки серебряная табличка с надписью: «Честному воину РККА от ЦИК Союза ССР». Однако ни одного награждения таковым так и не было произведено.

С 1922 по 1930 год, по заявкам РККА и ВЧК – ОГПУ, Торговым Представительством СССР в Германии был заключен договор с фирмой «Mauser A.G.» на поставки в нашу страну пистолетов Маузера «Полицейской модели», которые в связи с этим получили на Западе название «Боло-Маузер», где «Боло» – производное от слова «большевик». (Хотя изначально, это слово означало – «компактный».)

Наряду с этим награждение пистолетами Маузера проводилось не только от имени ВЦИК и различных ЦИК, но и на основании соответствующих приказов по РККА и ВЧК – ОГПУ. Так, например, цареубийца М.А. Медведев (Кудрин), по представлению Коллеги ОГПУ был награжден пистолетом Маузера К-96/12 «за беспощадную борьбу с контрреволюцией» на основании Приказа № 1180 по ОГПУ СССР от 20 декабря 1932 г. в связи с 15-летием ВЧК – ОГПУ. И причем не «Боло-Маузером», а пистолетом с длиной ствола 140 мм.

В таком случае эти пистолеты поступали в распоряжение ХОЗУ ЦК ВКП(б), а также на различные склады подобных управлений РККА и ОГПУ, откуда по ходатайству партийного руководства этих ведомств выписывались (вплоть до 1934 г. [118] ) для вручения в качестве наградного (именного) оружия наиболее заслуженным членам ВКП(б), как правило, бывшим участникам Гражданской войны.

Помимо пистолетов Маузера К-96/20 в качестве подобных наград вручались и револьверы Нагана обр. 1895 г., изготовленные на Тульском оружейном заводе по заказу ХОЗУ РККА, отличавшиеся от серийных образцов тем, что имели никелированную поверхность с вытесненным на левой части рамки гербом СССР.