Андрей Колганов - Повесть о потерпевшем кораблекрушение

• Название: Повесть о потерпевшем кораблекрушение
• Автор: Андрей Колганов
• Жанр: Научная Фантастика

Это моя первая проба пера, начатая в 1992 году и полностью завершенная в 1996. Молодой человек, австронавт-исследователь, в результате катастрофы в одиночку попадает на землеподобную планету. Несмотря на одиночество (а, может быть, именно из-за него?) он полон амбициозных замыслов в духе социального прогрессорства. Но что ждет его на этом пути?

---

Обер Грайс был возведен в ранг главного инженера местного отделения фирмы «Далус и сыновья» и стал членом правления. Посреди всех этих известий и хлопот, приятных и не слишком, на Лойна Далуса свалилось известие о смерти главы фирмы, его отца. По завещанию он оставлял своему сыну все отделение фирмы в Провинциях командора Ильта и некоторую толику денежных капиталов. Лойн ходил со скорбным видом, но втайне испытывал удовлетворение — они с отцом недолюбливали друг друга, и хотя Лойн считал отделение в Провинциях своей законной долей, но полной уверенности в решении отца у него не было. На выделение денег он и вовсе не рассчитывал. Однако вскоре по его довольству был нанесен чувствительный удар.

Глава 4

Дуэль как наилучший способ защиты прирожденных человеческих прав

Лойн Далус, только что ставший владельцем трех старых заводов, двух новых и одного строящегося, составлявших основной капитал фирмы «Заводы Далуса в Элиноре» (образованной из отделения фирмы «Далус и сыновья» после смерти Далуса-старшего), пребывал в весьма дурном расположении духа. И виной этому, как ни странно, было именно превращение его в законного владельца нескольких процветающих предприятий. Он нервно ходил по своему кабинету, время от времени бросая взгляды на стоящих перед его столом главного бухгалтера и главного инженера фирмы, и не переставая сыпал проклятиями:

«Чтобы земля разверзлась под этими крючкотворами из королевского казначейства! Придумали грабительский налог на перевод капиталов в Провинции! Они ведь и так содрали с меня три шкуры в виде налога на наследство — и за заводы, и за недвижимость, и за государственные процентные бумаги, и за банковские вклады. Ничего не забыли! И вот теперь, — на тебе! — за то, что я перевожу собственные деньги из метрополии сюда, на счет фирмы, я опять должен платить! Ну куда это годится, скажите пожалуйста? Ведь при таких налогах скоро ни один разумный человек не будет вкладывать капитал в Провинциях!» — Лойн Далус на мгновение остановился и поглядел на своих собеседников (точнее — слушателей, поскольку говорил пока только хозяин). Он, похоже, вовсе и не требовал от них какого-то определенного ответа (или совета) а лишь хотел выплеснуть накопившуюся горечь:

«Лицензия на открытие завода — поборы! На открытие порохового завода надо брать еще и привилегию у военного департамента — еще поборы! Ввозишь селитру для пороха — особая пошлина! Хочешь строить рельсовую дорогу — плати! Батюшка помер — да смилостивится над ним Господь, примерный был улкасанин», — Далус привычным жестом бегло приложил сомкнутые пальцы правой руки ко лбу, груди, а затем к губам, — «опять плати! Скоро самому преставиться будет невозможно, не испросив предварительно лицензию и не заплатив пошлину!»

В комнате повисла тягостная тишина. Обер Грайс давно уже замечал недовольство местных заводчиков, торговцев, фермеров прижимистой финансовой политикой Королевского казначейства, не стеснявшегося многообразные поборы в пользу метрополии. Недовольство росло и среди простолюдинов, которых тоже не обошли разного рода стеснения, больно ударявшие по их и без того тощему карману. Поэтому он позволил себе осторожно прозондировать почву:

«Может быть, наша провинциальная ассамблея обратится с прошением на высочайшее имя о поощрении промыслов и торговли в Южных Провинциях, испросив и смягчение налогового бремени? Я надеюсь, в ассамблее есть здравомыслящие делегаты, на коих можно было бы оказать влияние в благоприятном для нас духе?»

Лойн Далус задумался на минуту, потом медленно проговорил:

«Пожалуй, такие люди найдутся. Но, предположим, ассамблея даже примет подобное прошение. Будет ли из этого какой-то толк? Не верю я что-то, что казначейство будет обращать внимание на этакие прошения».

Обер Грайс не отступал:

«Возможно, вы и правы. Но если такого рода прошения поступят не только от провинции Квелато, но ото всех Провинций командора Ильта? А если к нам присоединятся все Южные Провинции?» — Обер Грайс говорил с молодой горячностью, пристально глядя в лицо Далусу. Переведя на мгновение дух, он продолжал:

«Вы меня извините, я вам по простонародному скажу: на терпеливых воду возят. Коли не молчать, а надоедать прошениями — и в казначейство, и в Национальное Собрание, и на высочайшее имя, — то, может быть, какую толику поборов с нас и скостят».

Главный бухгалтер сохранял молчание. Не в его правилах было касаться политических вопросов. Тертый жизнью, он давно усвоил, что политические дебаты — развлечение аристократии, а простому человеку в такие дела лучше и близко не соваться. Молчал некоторое время и Лойн Далус. Потом размеренным спокойным голосом произнес:

«Пустой разговор. Ты же не можешь заставить все Провинциальные ассамблеи поставить под сомнение политику Королевского казначейства. Так что нечего зря и говорить об этом. Все, забудем. Вы оба свободны».

Однако этот разговор имел продолжение. Уже на следующий день Лойн Далус сам заглянул в комнатку главного инженера в конторе фирмы и тихим голосом, оглянувшись на дверь, сказал Оберу Грайсу:

«Возвращаясь к нашему вчерашнему разговору… В пятницу вечером я ужинаю в городе, в ресторане „Эксельсиор“. Пойдешь со мной, там я познакомлю тебя кое с кем полезным. Раз уж ты сам завел разговор об этих делах, ты ими и займешься». — И добавил — «Приличный костюм-то у тебя найдется? Фрак, в общем-то, необязателен, но учти — провожают, может быть, и по уму, а вот встречают, точно, по одежке. А там, куда мы идем — особенно».

«На первый раз возьму напрокат. Потом куплю, если это дело — надолго» — пожал плечами Обер Грайс.

«Вместе нам туда лучше не собираться. Встретимся прямо в вестибюле отеля, часов, скажем…» — Далус машинально вынул из жилетного кармана позолоченные часы, щелкнул крышкой, потом закрыл ее и убрал часы на место — «…скажем, в двадцать часов ровно».

«Непременно буду» — наклонил голову Обер.

Уже подходя к двери, Далус обернулся и еще понизив тон, промолвил:

«Все эти дела — строго между нами. Иначе стоит появиться доносу в королевскую полицию…»

Обер молча кивнул в знак согласия.

Длившаяся несколько дней бурная сессия ассамблеи провинции Квелато закончилось почти единогласным принятием резолюции с нижайшей просьбой к царствующему Королю Великой Унии Гасаров и Норншатта Нотиолему IX о смягчении непосильного бремени налогов. Обер Грайс немало потрудился, чтобы депутаты ассамблеи настроились соответствующим образом. С некоторыми наиболее влиятельными из них беседовал и Лойн Далус на встречах в деловых клубах, куда Обер Грайс не имел доступа.

Но решающим оказался даже не вес Лойна Далуса среди деловых людей провинции Квелато, а бешеная энергия Касрафа Телуса, адвоката, с которым успел сблизиться Обер Грайс. Своими зажигательными речами против беззаконных поборов с народа Провинций ему удалось возбудить столь многих депутатов, что умеренная и лояльная часть ассамблеи поспешила присоединиться к прошению, напичканному изъявлениями покорности царствующему монарху. Иначе, опасались они, может пройти дерзкая резолюция с протестом против увеличения пошлин, внесенная Касрафом Телусом.

Пока Касраф Телус темпераментно обличал в политических клубах отсутствие прав и свобод в Провинциях, публиковал статьи о произволе королевских чиновников, Обер Грайс налаживал связи с журналистами солидных газет. Эти связи возникли у него уже после побоища при Форт-Лаи. Теперь же ему удалось поместить в этих газетах несколько статей под скромным псевдонимом «налоговый инспектор N.N.», где было показано, сколько убытков несут промысловые заведения в Провинциях по сравнению с таковыми же в метрополии. Кроме того, в статьях была помещена таблица, призванная доказать, что королевская казна больше теряет, ограничивая рост капиталов в Провинциях, нежели приобретает, вводя новые налоги. Вскоре рассуждения на эту тему стали модными не только среди деловых людей, но даже и в светских салонах. Дискутировали там и статьи Касрафа Телуса о прирожденных человеческих правах.

За политической суетой не забывал Обер Грайс и о делах. Так, рассчитывая на принятие провинциальной ассамблеей прошения о смягчении налогов, он удачно сыграл на понижение облигаций Королевского казначейства. К его сожалению, он мог рискнуть лишь небольшими средствами, и выигрыш поэтому тоже был невелик. Однако его хватило, чтобы оформить патент и купить королевскую привилегию на производство «самовоспламеняющегося зажигательного устройства для хозяйственных нужд», как значилось в патенте, а попросту говоря — спичек.

Тем временем вслед за провинцией Квелато прошения о смягчении налогов были приняты еще семью провинциальными ассамблеями. Лишь три из провинций командора Ильта отказались принять подобную резолюцию, поскольку в них преобладали представители землевладельческой аристократии. Пропаганда Касрафа Телуса и закулисная работа Обера Грайса давали первые плоды.