Розмари Роджерс - Любовная игра. Книга вторая

• Название: Любовная игра. Книга вторая
• Автор: Розмари Роджерс
• Издательство: Редакция международного журнала «Панорама»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7024-0230-8

Во второй книге увлекательного романа вы узнаете, чем же заканчивается полная страсти и драматизма запутанная история Сары Колвил и герцога Рикардо Маркантони.

Вторая книга романа выходит в свет одновременно с первой.

---

— Помни, надо смотреть, куда ты ставишь ногу, детка! Эти трубки могут обжечь и оставить шрамы. Крепко держись за меня и наклони свое тело, как делаю я, — сноровка у тебя скоро появится. И помни: ни о чем не беспокойся. Я знаю каждую дорогу, каждую грязную тропку и каждый изгиб на дороге — темно сейчас или светло. Он не сможет схватить нас, даже на своем проклятом вертолете.

Мотоцикл поехал вниз, он начал катиться с горы еще до того, как Анджело завел его. После этого, даже если бы вертолет парил над ними, Сара не смогла бы услышать его шум сквозь рев мощного мотора мотоцикла и свист ветра в ушах. В любом случае все ее мысли были заняты только тем, чтобы не упасть; она прижалась лицом к широким плечам Анджело и крепко закрыла глаза.

Время, казалось, мчалось так же быстро, как и мили, которые они покрывали, было легко ни о чем не думать, сконцентрировавшись на ощущении этой бешеной езды в темноте сардинской ночи, казалось, они едут вечно, и ритм, похожий на метроном, бьющий в ее голове, повторяет: «Забудь… забудь… забудь!»

— Послушай, тебе не надо беспокоиться: ему теперь нас не достать! Да и откуда, между прочим, ему знать, где мы? Он, вероятно, думает… — Анджело рассмеялся резким смехом, очень похожим на смех Марко. — Зная направление, в котором работает его ум, я полагаю, он, наверное, считает, что мы сейчас вместе уютно расположились в постели. Не то чтобы это была не забавная идея, прошу прощения, мисс Сара, за исключением того, что осуществить ее сейчас было бы трудновато — только мой гордый братец не знает этого, не правда ли?

Слова ее ответа все равно унес бы ветер. Сара сохраняла молчание и была довольна безостановочной болтовней Анджело, сопровождавшей их от темноты до постепенно разраставшегося розового отблеска рассвета. Они стремительно спускались с гор по направлению к морю. Скоро дороги, по которым они ехали, стали шире и более перегружены транспортом, но Анджело ехал с такой беспечной легкостью и быстротой, что Сара вынуждена была снова закрыть глаза и не открывать их.

Если только она выживет, она никогда не согласится снова сесть на мотоцикл! Если только она останется жива после этой сумасшедшей безумной езды, она будет счастлива вернуться к спокойному, спланированному и организованному образу жизни. У нее было свое приключение, и мама посмеется, когда она позабавит ее рассказом о случившемся, и будет рада видеть ее, а также будет довольна тем, что ее мрачная маленькая Сара наконец выбралась из раковины, в которой она пряталась все это время. Была спрятана и задыхалась. Понадобилась помощь Дилайт, чтобы это стало очевидным. А затем она сама обнаружила, как приятно не быть связанной предписаниями и условностями. Кое-что ей все-таки удалось сделать. Она как будто перешла из одного мира в другой, где воспоминание о ней самой, существующей в ином измерении, заставило бы ее лицо стать жарким от смущения.

— Ты прекрасно ведешь себя все время, — мягко заметил Анджело, продолжая мчаться, подобно маньяку. — Тебе можно уже не цепляться за меня так крепко, малышка, хотя я и польщен этим, знаешь ли? Но мы уже почти доехали, поэтому освободи руки и расслабься, потому что ты знаешь, что находишься в надежных руках. И если я правильно рассчитал время, как я обычно делаю, мы попадем туда, где они предположительно снимают фильм — это место называется Кастелло, — как раз к тому времени, когда у них будет перерыв на кофе.

Число километров на дорожных указателях до Кальяри уменьшалось с каждой минутой вместе с ее горячим волнением от того, что она сбежала вовремя. Сбежала или уехала? Сара не хотела об этом думать. Каждый километр, приближавший ее к Кальяри, уносил ее от дворца и шелковой тюрьмы, от гнева ее похитителя, который теперь, должно быть, сообразил, что теннис — не единственная игра, в которой он может потерпеть поражение. Он, конечно, не предпримет попытки преследовать ее, слава Богу. Но теперь он, должно быть, просто ненавидит ее. Герцогиня будет в раздражении, а Серафина подожмет губу, покачает головой и, без сомнения, сравнит ее с покойной герцогиней. Она оставила там все свои платья, пришлют ли ей их назад или он лично разорвет их одно за другим? Не то чтобы платья имели значение — без сомнения, скоро в комнатах, в которых она проживала и называла сералем, появится другая обитательница, которая сможет носить ее одежду, — другая жертва, с которой он с наслаждением будет играть и мучить ее.

— Ну, мы наконец на месте, живые и здоровые, как я и обещал вам! — Голос Анджело прозвучал бодро, несмотря на то расстояние, которое они проехали. — Здесь настоящие баррикады и караул карабинеров, которым явно не нравится мой внешний вид, так что теперь очередь твоего дара убеждения, малышка!

Полисменам, как обнаружила Сара, ее внешний вид также не понравился, и только благодаря ее беглому итальянскому и невероятной настойчивости, подкрепленной предложением Анджело распустить ей волосы, они смогли наконец миновать бдительных охранников, двое из которых сопроводили их до временной гримерной, дверь которой украшало имя Моны Чарлз.

Мона никогда не удивлялась ничему, даже появлению дочери, которую она не видела около двух лет, в сопровождении молодого человека.

— Сара, дорогая! Как мило с твоей стороны заглянуть ко мне, и со стороны твоего друга, конечно, тоже. Ты выглядишь здоровой, беби, загар у тебя просто фантастический. И…

Мона, будучи Моной, уже наткнулась на Анджело, чьи глаза не оставляли ее с того момента, как они вошли. Сара почувствовала, что ее запоздалые слова обращены к воздуху.

— Мама, это Анджело, который был настолько мил, что привез меня сюда. Анджело, это…

— Вы привезли ее сюда! Как любезно с вашей стороны. Я не видела Сару целые века… разве это были не века, душечка? Твой отец в последнее время был такой чопорный, что мы совсем не могли общаться. Не слышала ли ты, что произошло с Дилайт? Анджело… м-м-м, какое прелестное имя! Вам нравится белое вино, Анджело? Оно там в холодильнике, не нальете ли вы нам немного? Я чувствую себя как на празднике!..

Им всем необходимо что-то отпраздновать, догадалась Сара. Два стакана вина были быстро проглочены в то время, как она, зачарованная, наблюдала, как мама Мона привораживает мужчину. Сару клонило ко сну. В полусне она услышала, что они начали говорить о ней, как будто ее тут не было… но была ли она тут? Сара пыталась прислушаться, но дремота становилась все глубже, пока все не исчезло, за исключением снов, в которых ее швыряло в океане волнами, высокими, как горы, ее закрутило и понесло, и вдруг она внезапно поняла, что ее, словно мешок, несет на плече смуглолицый пират с золотыми серьгами в ушах, в следующую минуту он грубо роняет ее на палубу и начинает срезать с нее все одежды своим зловеще изогнутым ятаганом. Конечно, ей следовало бы узнать мавританского корсара, который изнасилует ее перед тем, как выставить на продажу на рынке рабов… если она не угодит ему.

Никогда… никогда! Во сне она кричала, но члены ее тела казались невесомыми и безжизненными — неспособными даже к символическому сопротивлению, когда он опустил свое обнаженное тело на ее, улыбаясь фамильярно и презрительно ее позорной капитуляции. Она знала его и ненавидела, и хотела вычеркнуть его лицо из своей памяти и мыслей, но даже когда она закрыла глаза, то продолжала видеть его сквозь веки, внезапно ставшие прозрачными. Смуглый, бранящийся, угрожающий. Его грубый голос, суровость его губ напротив ее. Иногда смеющийся, что звучало совсем непривычно, подобно смешинкам, появлявшимся внезапно в уголках черных, как ночь, глаз и рта.

— Diletta mia… sei mia… ты моя настолько, насколько я буду продолжать хотеть тебя, ты меня поняла? А я продолжаю хотеть тебя, колдунья!

Diletta — Дилайт. Не Сара. Кто мог бы хотеть Сару? Такое простое, бескомпромиссное, пуританское имя! Никаких обещаний волнения или очарования. Имя, твердо стоящее на земле, и подходящее девушке, которая живет так же — или жила до сегодняшнего дня.

— Беби… пойдем, проснись, беби! Ты спишь по меньшей мере шесть часов, и мы должны идти.

Голос мамы Моны доносился как через туннель.

— Анджело? Вы уверены, что ничего ей не дали? Она выпила всего два стакана вина!

— Я клянусь, что ничего больше ей не давал — да и как бы я мог солгать вам? Нет, она просто утомлена до изнеможения, как я догадываюсь — все волнения, к которым она не привыкла… с ней все хорошо, уверяю вас. Эй, малышка, это я, Анджело. Время вставать, слышишь? Твоя прекрасная мама готова ехать домой, и тебе тоже надо ехать.

— Беби, с тобой действительно все в порядке?

— Конечно! — автоматически ответила Сара, садясь и протирая сонные глаза. — Только устала, вот и все!

Она вытянулась, избегая глаз Моны, которые внезапно стали слишком проницательны, когда взглянули ей в лицо.

— Эй… мне… на самом деле надо было поспать! Куда мы поедем?