Виктор Еремин - Тайны смерти русских писателей

• Название: Тайны смерти русских писателей
• Автор: Виктор Еремин
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9533-4253-7

О причинах ранней и таинственной смерти известных людей написаны горы книг. Мы, кажется, знаем все о дуэлях А. С. Пушкина и М. Ю. Лермонтова, самоубийстве А. Н. Радищева и трагической кончине А. К. Толстого. Но исследователи, как бы глубоко ни копали, не спешат ставить точку в этих вопросах. Они снова и снова пытаются найти причину — в обществе, семье, творчестве или самой личности. О том, случайность ли подобного рода смерть или закономерность, благо или наказание, вы прочитаете в повой книге В. Н. Еремина, нестандартный подход которого, без сомнения, заинтересует многих читателей.

---

Вот почему я решился прибегнуть к твоей помощи и умолять выполнить сегодня вечером то, что ты мне обещал. Абсолютно необходимо, чтобы ты переговорил с нею, дабы мне окончательно знать, как быть.

Сегодня вечером она едет к Лерхенфельдам, так что, отказавшись от партии, ты улучишь минутку для разговора с нею.

Вот мое мнение: я полагаю, что ты должен открыто к ней обратиться и сказать, да так, чтоб не слышала сестра, что тебе совершенно необходимо с нею поговорить. Тогда спроси ее, не была ли она случайно вчера у Вяземских; когда же она ответит утвердительно, ты скажешь, что так и полагал и что она может оказать тебе великую услугу; ты расскажешь о том, что со мной вчера произошло по возвращении, словно бы был свидетелем: будто мой слуга перепугался и пришел будить тебя в два часа ночи, ты меня много расспрашивал, но так и не смог ничего добиться от меня […], и что ты убежден, что у меня произошла ссора с ее мужем, а к ней обращаешься, чтобы предотвратить беду (мужа там не было). Это только докажет, что я не рассказал тебе о вечере, а это крайне необходимо, ведь надо, чтобы она думала, будто я таюсь от тебя и ты расспрашиваешь ее как отец, интересующийся делами сына; тогда было бы недурно, чтобы ты намекнул ей, будто полагаешь, что бывают и более интимные отношения, чем существующие, поскольку ты сумеешь дать ей понять, что по крайней мере, судя по ее поведению со мной, такие отношения должны быть.

Словом, самое трудное начать, и мне кажется, что такое начало весьма хорошо, ибо, как я сказал, она ни в коем случае не должна заподозрить, что этот разговор подстроен заранее, пусть она видит в нем лишь вполне естественное чувство тревоги за мое здоровье и судьбу, и ты должен настоятельно попросить хранить это в тайне от всех, особенно от меня. Все-таки было бы осмотрительно, если бы ты не сразу стал просить ее принять меня, ты мог бы это сделать в следующий раз, а еще остерегайся употреблять выражения, которые были в том письме. Еще раз умоляю тебя, мой дорогой, прийти на помощь, я всецело отдаю себя в твои руки, ибо, если эта история будет продолжаться, а я не буду знать, куда она меня заведет, я сойду с ума.

Если бы ты сумел вдобавок припугнуть ее и внушить, что[153]…

Прости за бессвязность этой записки, но поверь, я потерял голову, она горит, точно в огне, и мне дьявольски скверно, но, если тебе недостаточно сведений, будь милостив, загляни в казарму перед поездкой к Лерхенфельдам, ты найдешь меня у Бетанкура.

Целую тебя, Ж. де Геккерен».

Встреча и беседа барона с женой Пушкина в доме Лерхенфельдов[154] состоялась 18 октября. Именно рассказ Натальи Николаевны мужу о происшедшем и составляет основное содержание рокового письма поэта, приведшего к неизбежной дуэли. Причем Геккерен, скорее всего, пытался поставить финальную точку в этой истории и помимо уговоров оставить его приемного сына в покое и попыток пристыдить зашедшую слишком далеко дамочку действительно предлагал Пушкиной вступить в интимную связь с Дантесом — лишь бы прекратить весь этот затянувшийся фарс. Последнее стало для Натальи Николаевны зацепкой, из которой она — пушкиноведы полагают, что в день получения пасквиля, то есть 4 ноября, — сотворила грандиозный скандал, наговорив мужу горы самозащитительной клеветы. Далее жена только накручивала Александра Сергеевича, прежде всего против Геккерена как своего главного врага. А поскольку поэт находился в психологической зависимости от Натальи Николаевны, комплексовал в отношении ее, барон постепенно обратился для Пушкина в главного виновника всех его жизненных неурядиц, стал их олицетворением.

9

В часы таких «откровений» не могла Наталья Николаевна не рассказать и о знаменитой встрече ее с Дантесом в доме у Идалии Полетики. Безусловно, в ее собственной интерпретации — единственной известной пушкиноведам, которые постарались обглодать эту историю почище любимой кости в будке сторожевой собаки.

Идалия Григорьевна Полетика (1807 или 1811–1889) — незаконная дочь графа Г. А. Строганова, жена полковника Кавалергардского полка и одновременно крестника Павла I и Марии Федоровны А. М. Полетики. Она была троюродной сестрой Натальи Николаевны, славилась большим умом, энергичностью, красотой и обаянием. Одновременно Идалия Григорьевна была известна как дама остроумная, злая на язычок и в свете получила прозвание Мадам Интрига.

Долгое время Полетика дружила с Пушкиными, но по неизвестной причине где-то около 1834 г. и на всю жизнь вдруг невзлюбила поэта (первоначально без взаимности). Даже в преддверии собственной смерти она называла Пушкина не иначе как «извергом». Один из основоположников пушкинистики, знаменитый историк и литературовед Петр Иванович Бартенев (1829–1912) со ссылкой на друга семьи Пушкиных В. Ф. Вяземскую записал историю о том, будто Полетика влюбилась в Александра Сергеевича, но была им безжалостно и грубо отвергнута во время какой-то совместной поездки. С другой стороны, по уверениям А. В. Трубецкого, в зрелом возрасте дружившего с Полетикой, Александра Николаевна Гончарова заверяла ее, что является любовницей поэта и что он влюблен в нее безмерно[155]. Для Идалии Григорьевны это оказалось чрезвычайно унизительным. Современные пушкиноведы высказывают версию, что ненависть к Пушкину разгорелась у Полетики только в результате скандала в начале ноября 1836 г., когда поэт после разговора с Натальей Николаевной, наслушавшись ее вранья, отправился к недавней приятельнице с выяснением отношений и, если не поколотил ее, то уж в матерных выражениях не постеснялся. При этом слушать вполне справедливые попытки Идалии Григорьевны объяснить, что все было не так, поэт не пожелал. Третьи утверждают, что Полетика была до безумия влюблена в Дантеса и не смогла простить Пушкина, из-за гибели которого вынуждена была навечно расстаться со своею единственною любовью.

Встреча Натальи Николаевны и Дантеса в доме Полетики является одним из запутаннейших эпизодов в судьбе Пушкина и непреодолимым камнем преткновения в пушкиноведении. Более того, именно через этот эпизод мы невольно убеждаемся и в том, что Пушкин был серьезно сбит с толку ложью жены, и в том, что в течение 200 лет пушкиноведение развивалось на основе фальсифицированной информации, полученной от вдовы поэта и его друзей. Пушкиноведы обычно говорят о следующих «совершенно верных» данных: 1) встреча состоялась; 2) Идалия Григорьевна коварно заманила Пушкину к себе, а сама уехала, оставив женщину наедине с Дантесом; 3) во время встречи Дантес выхватил пистолет и грозил покончить с собой; 4) на крики Натальи Николаевны в комнату вбежала ни о чем не подозревавшая маленькая дочка Полетики, и Наталья Николаевна удалилась, воспользовавшись замешательством Дантеса.

Как правило, упускается важнейшая запись дочери Натальи Николаевны от второго брака Александры Петровны Араповой (Ланской) (1845–1919) о том, что вспоминала ее мать: «… сколько лет прошло с тех пор, а я не переставала строго допытывать свою совесть, и единственный поступок, в котором она меня уличает, это согласие на роковое свидание…» То есть все обвинения Полетики в коварстве и в том, что она заманила несчастную жертву, летят в тартарары. Но призналась в этом уже вдова, мужу же Наталья Николаевна лгала не моргнув глазом о том, что ее заманили.

А дальше начинается океан путаницы, домыслов и гаданий. Это при том, что для понимания причин дуэли и гибели Александра Сергеевича именно данный случай является чуть ли не главенствующим.

Во-первых, уже много лет идет спор: сколько было встреч Дантеса и Натальи Николаевны в доме Полетики — одна или две?

Если две, то жену Пушкина на обе встречи Полетика заманила обманом или на вторую она пришла по собственной воле? Сторонники первого варианта выставляют супругу поэта вообще круглой дурой. Если придерживаться второго варианта, то она оказывается явным провокатором гибели мужа, коварной и бессмысленной женщиной.

Если признать, что встреча была одна, то дата этой встречи неизбежно рассыпает в пух и прах целые системы и концепции пушкиноведения.

Первоначально и долгое время бытовала версия Араповой, утверждавшей, что встреча эта состоялась за несколько дней до дуэли, в 20-х числах января 1837 г., и послужила главным поводом для отправления Геккеренам вздорного письма, спровоцировавшего дуэль.

Многолетние исследования позволили пушкиноведам отказаться от этой версии. В 1963 г. Михаил Иванович Яшин, автор знаменитой работы «Хроника преддуэльных дней» и других исследований, неопровержимо доказал ложность целого ряда заявлений Араповой и поставил под сомнение время свидания Дантеса и Пушкиной.

Позднее современная исследователь Стелла Лазаревна Абрамович датировала это свидание 2 ноября 1836 г….

Но все это опять пустые разговоры. И наиболее четко разъяснил такую точку зрения академик РАН, не пушкиновед — экономист Николай Яковлевич Петраков: