Арон Залкинд - Педология: Утопия и реальность

• Название: Педология: Утопия и реальность
• Автор: Арон Залкинд
• Издательство: Аграф
• Жанр: История
• Год: 2001
• ISBN: 5-7784-0142-6

Залкинд А. Б. (1889–1936) — один из ведущих педологов в послереволюционной России В книге представлены основные труды А. Б. Залкинда, посвященные педологии и запрещенные после партийного постановления «О педологических извращениях в системе Наркомпроса» (1936). Книга представляет собой яркий историко-культурный документ благодаря сочетанию искренней апологии коллективизма, психологической проницательности и удивительного языка, сходного с языком знаменитых художественных антиутопий.

Издание адресовано педагогам, психологам и философам, а также всем, интересующимся отечественной историей.

---

В связи с этими учебными отличиями необходимо особо указать, что конкретизм и объективизм у детей-гиперсексуалов, как правило, несколько ослаблены. Преждевременная сосредоточенность на половом создает некоторую малоценность, частично отрывает от общесоциальных и широкореальных интересов окружающей среды, закупоривает часть основных переживаний ребят в замкнутом половом мирке, и это ослабляет материал непосредственных и конкретных связей ребенка с окружающей жизнью.

Такие дети меньше исследуют, меньше анализируют, чем нормальные дети, а если исследуют, анализируют, то в областях, связанных с половым содержанием, т. е. в сравнительно узкой области познания. Фрейдисты в этом смысле чрезмерно высоко оценили значение полового исследовательства детей для развития их широко-исследовательских возможностей и, наоборот, недоучли грубый вред, наносимый общим исследовательским силам детей ранним сужением размаха этих сил исключительно половой сферой (как бы широко ни толковали фрейдисты само понятие сексуальности). Вот почему анализирующая, конкретизирующая мысль ребенка, здорового сексуально, не похожа на лишенную широко-реалистического стержня, расплывающуюся, недисциплинированную мысль гиперсексуала. У последнего вместо критики — эмоциональное фантазирование, вместо объективизма, который в известной степени присущ всякому возрасту, грубо-субъективистическое преломление внешних восприятий, узко личностная их оценка, неспособность к охвату действительного их жизненного значения. Это фантазирование и этот субъективизм, в отличие от законного, нормального, возрастного воображения и субъективизма сексуально здоровых детей, характеризуются бедностью центрального стержня, ограниченностью материала, оторванностью от главных общих элементов окружающей среды. Чрезмерно сгустившееся «я», чувство своей личности при понижении тонуса общих связей личности с наружным миром — такова главная установка гиперсексуала, в каких бы формах ни проявлялась его повышенная сексуальность.

Конечно, все указанные признаки в резкой степени развиваются лишь у детей-подростков, глубоко и длительно оторванных от здорового полового поведения. Чем менее длителен срок и чем мягче выражены проявления гиперсексуализма, тем, очевидно, слабее и указанные нами его признаки.

К числу признаков далеко зашедшего гиперсексуалиэма надо отнести своеобразный подсознательный прорыв скрытых, замкнутых половых переживаний. Дети, не замечая этого, когда увлекутся чем-либо (слушая рассказ, следя за игрой и т. д.), автоматически, бессознательно проявляют иногда черты половых переживаний в позе, в мимике, в жестах и т. д. То сладострастное раскачивание тела, то «поцелуйное» движение губ, то выражение лица, явствующее о скрытом половом переживании, то движение рук в сторону половых органов, ритмические сокращения бедер и т. д. Конечно, в обычном состоянии дети будут скрывать эти проявления, но в момент активного отвлечения возможен «автоматический прорыв», который должен быть известной опорой для распознавания. Между прочим, некоторые привычные, автоматические движения могут иногда иметь близкое отношение к половым отклонениям: сидение с тесно прижатыми друг к другу бедрами, постоянное держанье рук в карманах брюк, иногда грызня ногтей (обостренная ротовая и пальцевая чувствительность некоторых сексуалов).

Из перечисленных признаков гиперсексуальности мы видим, что у нас в руках достаточно богатый материал для уяснения, отклонились ли дети резко в сторону от половой нормы. Особенно педагогически ценны эти признаки, если мы не имеем прямых данных, четко указывающих на определенные формы половых уклонений (онанизм и т. д.), а именно так и бывает чаще всего на практике. В подобных случаях эти признаки могут послужить исходной вехой для усиленной бдительности и в дальнейшем оказываются при детальном изучении заподозренного ребенка преддверием к точному и конкретному диагнозу действительного содержания его половой жизни. Конечно, при этом ни в коем случае не следует ограничиваться констатированием одного или двух из перечисленных признаков. Они необходимы все в общей связи, причем и здесь значительная часть диагноза остается за теми конкретными фактами, которые говорят о непосредственных проявлениях в половой жизни (приставание к девочкам, половое вожачество, онанизм и т. д.). Однако педагогическая ценность указанных признаков так велика, что они дают возможность судить не только о внешней форме отклонений (онанизм, садизм и т. д.), не только о количественной их сущности, но и о качественной их глубине, так как в основе этих признаков лежит учет влияний гиперсексуализма на все поведение детей в целом, на общее содержание детской личности.

Педагог обязан всегда помнить, что констатирование определенной сексуальной формы, например, онанизма у ребенка, часто или не часто повторяемого, еще качественно ничего не указывает, так как онанизм одних, при всей его частоте, может не влечь к такому качественному ущерблению личности, как онанизм других детей, даже значительно менее частый. Поэтому при распознавании половых отклонений ни в коем случае нельзя ограничиться отысканием одного лишь грубого конкретного факта (онанизм, половые акты и т. д.), необходимо заглянуть во всю систему детского поведения, — для того, чтобы выяснить, как качественно отразились половые отклонения на всей детской личности в целом. Этому качественному диагнозу и должны в первую очередь помочь перечисленные нами признаки, тем более резкие, повторяем, чем глубже вросли половые отклонения, — признаки, говорящие не столько о форме половых отклонений, сколько об их глубине и качественном влиянии на личность. Признаки гиперсексуализма — в первую очередь, и формы половых отклонений — во вторую — таков основной тезис методики распознавания детских половых ненормальностей.

VI. Основные формы половых отклонений детства

Наиболее грубой, хотя, к счастью, и редкой в школьном возрасте формой половой ненормальности является раннее начало у детей половой жизни в самом непосредственном смысле этого слова, т. е. раннее начало половых актов. Опасность этого отклонения настолько ясна и необходимость самой настойчивой борьбы с ним настолько бесспорна, что нет нужды развертывать подробно этот вопрос, тем более, что, повторяем, к счастью, такая форма в школьном возрасте встречается очень редко. В ранних половых актах лежат следующие вредности (кроме физиологического вреда от преждевременной потери секрета половых желез, о чем скажем ниже при анализе онанизма): 1) преждевременная потеря детства, детских эмоций, детских установок, включение в стадию зрелости без социальных, творческих и биологических к тому предпосылок; 2) опустошение развивающихся любовных переживаний, которым наносится тяжелый, подчас непоправимый удар ранними половыми актами, срывающими всю юношескую романтику с не вполне еще окрепшего, зреющего полового влечения; 3) опустошение социально-творческих исканий и стремлений, энергия которых истощается благодаря преждевременному насыщению половой чувственности: создается безвкусие в отношении к «прочему» жизненному фонду, не связанному с удовлетворением от полового акта.

Опасность от влияния такого раннего полового «стажера» на прочих детей особенно велика потому, что он вносит естественный для него разлагающий скептицизм и цинизм в интимные, хрупкие черты растущего детского полового материала и глушит наиболее ценные этапы этого роста, подчас соблазняя других к подражанию своему «чрезвычайному» примеру. Группа, в состав которой войдет пара подобных «стажеров», если последние начинают проявлять в ней вожаческую инициативу, довольно быстро принимает уплощенный, как бы постаревший облик, лишается значительной части своей юной творческой свежести и упругости[184].

Более частой формой полового отклонения является детский онанизм. До переходного возраста онанизм встречается не часто и качественно не имеет того уклона, который замечается в более поздних детских возрастах. Однако и в дошкольном, и в первом школьном возрасте при особо уродливой воспитательной среде онанизм все же встречается, и это требует соответствующего к себе внимания.

Онанизм дошкольного и первого школьного возраста вырастает обычно из всего сочетания уродливых гигиенических и педагогических условий, длительно влияющих на ребенка, и легко ликвидируется при изменении этих условий — легко потому, что под ним нет прочной физиологической основы в виде созревшего, со зрелой чувствительностью, полового аппарата. Дети 3–10 лет онанируют лишь тогда, если нет простора для их активности, если ощущения тела оказываются благодаря этому для них наиболее значительными и если узкая одежда, глисты и прочие обстоятельства, раздражающие половые органы, довершают эту работу скверной педагогической среды. Нервные и физически хрупкие дети иногда более подвержены раннему онанизму ввиду повышенной общей их чувствительности (первые) и пониженной двигательной способности (вторые). Но и дети вполне здоровые могут десятками начать онанировать в скверных яслях и в скверных детских садах, если им скучно, если им нечего делать, если в комнате темно, если им голодно, если глисты заползают в половые органы, узкие штанишки жмут бедра и т. д. и т. д.