Евгений Вишневский - Нет билетов на Хатангу. Записки бродячего повара. Книга третья

• Название: Нет билетов на Хатангу. Записки бродячего повара. Книга третья
• Автор: Евгений Вишневский
• Издательство: Армада-Пресс
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2001
• ISBN: 5-309-00284-7

Как известно, дождь в дорогу — к удаче. А удача, если вы отправляетесь на побережье моря Лаптевых, необходима! Ибо Россия издавна славится своими дорогами и дураками.

...Если нет билетов на Хатангу, если дежурная в аэропорту — мегера, в ресторане только одно блюдо, а самолет неизвестно когда и куда прилетит, стоит иметь при себе книгу Евгения Вишневского — путешественника, математика, занимательного рассказчика и любителя вкусно готовить в экстремальных условиях. Время пролетит незаметно, самое главное — успеть на посадку...

---

— А у нас в отряде тоже вот так брагу в большом молочном бидоне делали, — вспомнил Леша, — а потом над костром ее катали до тех пор, пока замок у бидона не сорвало. Долго мы потом всем отрядом от этой браги отмывались, да все равно наносило от нас, как из поганого погреба...

— Погодите, погодите, — бухтит Петька, — вот поспеет у меня квасок, вы все ко мне пробовать его прибежите, а я еще посмотрю: кому дать, а кому нет.

После обеда у нас — полное солнце, а напротив, в горах Бырранга — черные тучи и, похоже, сплошной проливной дождь. Впрочем, путь наш лежит туда, а потому чаша сия нас не минует.

— Интересно, найдет ли Константин Иванович на этом Неприветливом что-нибудь интересное? И если найдет, то заставит ли и нас ходить туда в маршрут? — размышляет Леша.

— Не бойсь, — успокаивает его Петька, — чего ему там, на Неприветливом, искать, одно название чего стоит: Неприветливое.

— А вот я думаю, что как раз и найдет, — вздыхает Саша. — Все эти озера — сплошная геологическая загадка: глубокие трещины, идущие поперек гор, заполненные водой, разумеется.

— Почему поперек? — спрашивает Петька.

— А никто не знает. Вот Константин Иванович и пошлет нас выяснять, — заключил Леша.

Вечером перед ужином мы с Сашей сняли сети, чтобы, распутав и прочистив их, поставить поближе к лагерю. В большую так ничего и не попалось, всего же было семь рыбин, вернее, даже восемь, потому как из пасти одного из крупненьких гольцов торчал хвост приличного сижка. А Петькино жонглирование ножами даром не прошло: в днище лодки появилась маленькая дырочка, и из нее фонтанчиком бьет вода.

Как ни странно, Константин Иванович вернулся почти вовремя.

— Ну что? — спросил его Петька. — Как там, на Неприветливом, разрезы интересные?

— Сказочные разрезы, — сказал Константин Иванович, снимая сапоги. — Удивительно интересные. Значит, так: если Саша мотор не запустит, ничего страшного — будем втроем ходить на Неприветливое. Там работы — невпроворот. И на пару сезонов хватит. Ах, какие там потрясающие базальты! Нашел я себе укромное местечко под отрицательным склончиком на этих базальтах, так хорошо, так уютно; прохладно, правда, но ведь это...

— Арктика, — солидно сказал Петька. — Здесь вам не Крым и даже не Нарым.

— Так, — сказал Саша, — придется чинить мотор. Выхода нет.

Уже глубокой ночью возле самого нашего лагеря полярный волк гонял песца. Тот боялся волка и боялся нас. Волка, впрочем, больше. Волк же так и не решился приблизиться к нам и, наверное, проклиная нас на своем волчьем языке, скрылся в долине Скалистого ручья.

— Хорошо, что волки так человека боятся, — сказал Петька. — Приятно, что он меня боится, а не я его.

— Всякое бывало тут в Арктике, — сказал Леша. — Мне ребята из ВСЕГЕИ рассказывали, что был у них такой случай. Вывезли по глубокой осени отсюда вот, с Таймыра, весь отряд. Остался один начальник. Все у него было как положено: палаточка, спальный собачий мешок, а из оружия — пистолет Макарова с одной обоймой. И это-то оружие ему вроде для проформы оставили — кого здесь, вдали от побережья, бояться? Ну вот, и вдруг на другой день после отлета вертолета осадила его палаточку волчья стая. Дал он один выстрел в воздух, волки отбежали, сели, сидят — смотрят. Только он засыпать начнет — они к нему. Одного он все-таки застрелил, но к тому времени у него всего один патрон остался. А они, волки то есть, совсем уже близко подошли, метров на двадцать, словно знали, что у него всего один патрон, сели и ждут, когда он заснет. Сняли его через неделю, он поседел совершенно, не спал всю неделю, словом, досталось мужику... А ты говоришь, волк человека боится. Всякое бывает.

— А еще было, — сказал Саша, влезая в свой спальный мешок, — один отряд из НИИГАА уже по глубокой осени долго не вывозили. Так они техника пешком с Бикады в Хатангу послали. Представляете себе? Это же просто какой-то акт отчаяния был... Вот ему, родимому, тоже небось и с волками, и с медведями пришлось встретиться...

Я сразу вспомнил, как мы, работая на Тулай-Киряке, послали ребят на полярную станцию (кстати, эта полярная станция совсем недалеко отсюда, не более пятидесяти километров, причем на нашем же берегу озера), но не стал ничего говорить, сунул нос поглубже в мешок и быстро заснул.

16 августа

Сегодня медианный день нашего полевого сезона — ровно середина (при условии, разумеется, что нас вывезут в оговоренный срок). Что же, обстановка пока замечательная: еды полно, отношения в отряде прекрасные, все здоровы, и даже Петька большого урону не нанес. Я предложил отметить середину поля, но Константин Иванович меня не поддержал:

— Нет, это не вариант. Таких поводов каждый день по паре штук найти можно. Будем спокойно работать.

И они с Лешей ушли в маршрут, несмотря на густой туман, которым укутаны Бырранга.

Я, как обычно, вожусь на кухне, а Петька с Сашей хлопочут с мотором. К вечеру им удалось выяснить, что причина неполадок — топливный насос. Но почему он, этот насос, не желает работать, пока неясно.

К вечеру туман сгустился необыкновенно, и к восьми часам из него вышел один Константин Иванович. В маршруте они с Лешей разошлись, работали каждый сам по себе, а к обратному пути встретиться так и не сумели.

К десяти часам вечера мы начали беспокоиться. Пять раз выстрелили из ракетницы, пять — из ружья. Стрелял Петька (в воздух, разумеется), и с большим удовольствием.

Леша явился примерно через час. Вовсе он не блудил в тумане, как мы полагали, а просто не сориентировался во времени: часов у него с собой не было, а биологические часы — голод — почему-то подвели его.

— Слышал, как мы тебе стреляли? — спросил Петька.

— Слышал, слышал, — ответил Леша, — ты небось и стрелял?

— Я, — гордо ответил Петька.

— То-то у тебя рот до ушей от удовольствия.

— А за всякое удовольствие, Петька, надо платить, — наставительно сказал Саша, — поэтому завтра вычистишь и ружье, и ракетницу. Да смотри, как следует!

17 августа

Всю ночь шел дождь, и нас опять начало заливать. В три часа ночи Леша поднял всех криком: — Вода в палатке!

Быстро убрали все вещички на стол, стулья, раскладушки. А потом уснули опять. И проспали аж до одиннадцати часов: все ждали, когда вода уйдет из палатки. За завтраком услышали мы вполне явственные громовые раскаты: словно бы где-то стреляли из пушек. Высказывались самые разные гипотезы, вплоть до такой: в море Лаптевых испытывают ракеты, выпуская их с подводных лодок. А оказалось, что это всего-навсего гроза, но гроза какая-то необыкновенная: после каждого раската нас била по ногам ударная воздушная волна. Вообще говоря, гроза на Таймыре, да еще вот такая — событие чрезвычайно редкое. Самое удивительное — небо над нами совершенно чистое, голубое, воздух хоть тяжел и влажен, но дождя нет, только гром и молния. Теплые массы воздуха, пришедшие с материка, столкнулись с массами холодного арктического воздуха, и произошел небольшой метеорологический катаклизм.

После завтрака, вычистив ракетницу и ружье (как ни странно, работа эта Петьке очень понравилась), он вдруг решил самостоятельно и единолично заняться рыбалкой. Причем рыбачить вздумал Лешиным спиннингом. Всем отрядом долго отговаривали мы его от этой затеи: во-первых, проблем с рыбой у нас нет — сети кормят нас вполне исправно; во-вторых, ловить рыбу спиннингом в таком огромном водоеме дело практически безнадежное; в-третьих же, рыба в озере сыта и бросаться на металлическую приманку (блесну с крючковатым тройником) ни за что не станет. Все было напрасно — Петьке до страсти захотелось самому поймать рыбу. Он ушел на конец косы и с полчаса бросал блесну в озеро. Потом вернулся в палатку со спиннингом в руках и жалобно спросил:

— Леша, ты меня простишь?

— Что такое? — чуть не поперхнулся Леша оладьей с паштетом.

— Вот, — сказал Петька и показал замечательную блесну, у которой теперь был отломан один рог. — Извини, так получилось...

— Ведь говорили же тебе, обормоту, — взорвался Леша. — Попробуй у меня еще раз взять спиннинг!..

Днем решили перенести нашу палатку на самое высокое и самое сухое место. Погода нынче стоит практически безветренная, поэтому работу эту сделали быстро, легко, с шутками и прибаутками. Правда, висит нынче в воздухе какая-то влажная духота (совершенно невозможная на Таймыре погода!), поэтому я беспокоюсь за нашу добычу: рыбу и мясо. Впрочем, мои опасения оказались напрасными — пока с продуктами все в полном порядке.

И вот наша палатка стоит на новом месте. Просто и не палатка теперь, а терем. Никакое затопление нам больше не грозит, в палатке сухо, светло, весело, правда, теперь она открыта всем ветрам. Ну что же, время покажет, выиграли мы или проиграли от этой перестановки. А лощинка, в которой прежде стояла наша палатка, превратилась в довольно большое и топкое болото. Теперь даже непонятно, как мы там жили все это время.