Валерий Моисеев - Сфинкс

• Название: Сфинкс
• Автор: Валерий Моисеев
• Жанр: Ужасы и Мистика

Продолжение «Скарабея», фактически «Скарабей-2», ранее выложенный отдельными главами. Приключенческая фантастика. Действие происходит в древнем Египте, главные герои наши современники, в той или иной степени…

---

— 27 —

Древний Египет, Мемфис, храм Амона

Велев отнести избитого Некра в некое подобие лазарета бывшего при храме, старый жрец сразу же направился в покои верховного жреца Амона Баксути. Пройдя через длинную анфиладу комнат и залов жрец оказался в своего рода приемной, где ждали аудиенции просители. Приблизившись к молодому служителю, исполнявшему роль секретаря при Баксути, жрец шепотом сообщил ему о том, что у него есть сообщение чрезвычайной важности для верховного жреца. Поняв по его возбужденному лицу, что дело действительно не терпит отлагательства, храмовый служка исчез за массивными дверями из ливанского кедра, возле которых стояли двое храмовых стражника с обнаженными боевыми секирами.

Остальные бывшие в «приемной» посетители замолчали и все как один неприязненно уставились на жреца. Вместо того чтобы терпеливо ждать своей очереди этот старый и наглый дурак используя свои связи, норовил пролезть без очереди на прием к верховному.

Служка вскоре вышел из покоев, и почтительно приоткрыв дверь перед старым жрецом, кивнул ему, давая тем самым знать, что его ожидают. По «приемной» пронесся вздох разочарования, который издали все остальные просители, понадеявшиеся, что старому жрецу будет отказано в приеме.

Едва за старым жрецом закрылась дверь, как навстречу ему, невзирая на свой высокий ранг, поспешил сам Баксути, Это растрогало старого жреца до глубины души. Низко склонив бритую голову, он неловко поправил висевшую на шею золотую цепь с медальоном в форме бараньей головы, на фоне солнечного диска. Баксути обнял старика, которому был обязан многим, если не всем.

Когда около десяти лет тому назад он прибыл в Мемфис, он не знал ни египетского языка, ни местных обычаев, и по большому счету не знал вообще ничего. Это потом уже его стали называть Баксути. А до этого имя ему было Посланник Скарабея. Старый жрец, который тогда был еще не таким старым, терпеливо учил его всему, что знал сам и не только этому. Всю премудрость египетской науки он умудрился преподать своему уже немолодому ученику. И надо отдать ему должное, он оказался очень способным учеником, которого тогда звали Карл Крейцер.

Не желая подвергать его неоправданному риску, коллегия жрецов решила раньше времени не афишировать все связанное с необычным появлением Посланника Скарабея на празднествах в храме Амона. Если бы эти шокирующие подробности стали известны простому люду, они возвели бы Посланника Скарабея в ранг божества и начали бы поклоняться ему и приносить жертвы. Это означало бы рождение нового религиозного культа по своей популярности намного превосходившего популярность божьего помазанника фараона. Можно было не сомневаться, что такой деспот как Сети Второй, не потерпел бы существования у себя под боком столь могущественного и опасного конкурента.

Постепенно и исподволь Карл получивший имя Баксути был рукоположен в сан жреца низшего ранга. Потом он двигался дальше вверх по иерархической лестнице, вплоть до ее самой высшей ступени — верховного жреца храма Амона. Причина, по которой мудрые жрецы столько времени нянчились с этим нескладным бледным, словно мертвец, чужеземцем была, заключена в целой цепи совпадений.

Существование чудовищных скарабеев, конечно же, не было для жрецов высокой степени посвящения секретом. Их использование и всякие попытки манипулирования ими было под негласным запретом. Чем именно это было вызвано неизвестно, но по слухам, любые даже незначительные ошибки при контакте с Черными Чудовищами могли иметь далеко идущие последствия. Вплоть до того, что само существование людей могло быть поставлено под угрозу. Именно поэтому все, что касалось гигантских насекомых, было объявлено табу.

К тому времени, когда Карл в буквальном смысле слова, свалился на головы жрецов в храме Амона, расклад сил в Египте был не в пользу служителей этого древнего, всеми уважаемого культа. После смерти своей любимой жены Нефертау фараона Сети словно подменили. Он стал вспыльчив и груб, даже с жрецами Амона. Возможно, в этом была виновата гордыня, ослепившая его и позволившая ему забыть, кто привел его к власти? Во все времена считалось верхом глупости мочиться в колодец, из которого пьешь. А именно этим и занимался в последние годы Сети Второй, сначала осторожно, а потом и в открытую лишая жрецов Амона их исконных вековых привилегий.

Если жрецы хотели прекратить дальнейшее уничтожение святынь и понижение своего статуса, ниже сороконожек и мокриц, обитающих под камнями, им нужно было срочно принимать жесткие решения. И вот в этот-то момент и появился Карл, то есть Баксути. От него явственно веяло нездешней силой и жутким ощущением угрозы. При должном воспитании из него мог получиться неплохой лидер, который смог бы возглавить оппозиционные силы, для того чтобы перешибить змеиный хребет Сети Второго.

Мудрые святые отцы предусмотрели абсолютно все. В случае успеха Баксути отводилась роль послушной марионетки в их руках. Если же их питомцу вдруг вздумалось бы показывать строптивый норов, он бы в одночасье скончался от скоротечной лихорадки, вызванной в высшей степени деликатным ядом, привезенным из Нубии. На тот случай если заговор против Сети был бы раскрыт, во всех смертных грехах был бы обвинен Баксути, а вся остальная жреческая братия была бы не причем. Конечно же пришлось бы пожертвовать определенным количеством низших жрецов, для того чтобы утолить праведный гнев фараона. Но это мало кого волновало и уж тем более не могло остановить их.

— С чем пожаловал, мой отец? — вежливо приветствовал Баксути старика.

— Мой, повелитель, — начал тот. — Мудрость Амона сегодня затмила горизонт и он поверг к моим стопам, того кто может принести большую пользу в нашем святом деле.

— Говори же! — горя нетерпением воскликнул Баксути.

— Сегодня, я волею Амона, спас от неминуемой смерти Некра.

— Это имя ничего мне не говорит, — нетерпеливо перебил старика верховный жрец. — Поясни свою мысль.

— Некра личный враг Сети, которого он числит за первым номером, — немного поразмыслив, старик добавил, — Точно так же, как и для Некра Сети является злейшим врагом. Если вложить ему в руки кинжал и направить его, словно стрелу на ненавистного нам фараона, он поразит его в самое сердце. Надо лишь будет спустить стрелу в нужное время и в нужном месте.

— Твои слова ласкают мой слух, отец, — криво ухмыльнулся Карл. — Я хочу посмотреть на этого человека, причем, сегодня же!

И такая встреча состоялась. Поздно ночью в отведенную для Некра келью, явился сам Баксути в сопровождении лишь одного храмового стражника. Оставив телохранителя за дверью, Баксути сел на имевшуюся в келье лавку. Некра, которого заранее предупредили о визите верховного жреца, сделал неловкую попытку подняться с лежака. Лицо его тут же перекосила гримаса боли, сломанные ребра давали о себе знать.

— Не нужно вставать, — милостиво разрешил Баксути. — Ты знаешь, кто я?

Некра кивнул головой, которая словно у мумии была забинтована полосами чистой льняной ткани.

— Я пришел к тебе, потому что мне нужна твоя помощь, а тебе моя, — продолжил Баксути, пристально следя за реакцией Некра. — Я наслышан о том, как ты сумел уйти из-под самого носа Сети из его каменного мешка. Ответь мне как ты смог осуществить столь дерзкий побег? Но предупреждаю тебя, будь правдив, если ты не доверяешь мне, то я в свою очередь на смогу доверять тебе. Так что это было?

— Скарабей, — после долгой паузы ответил Некра.

— Я так и предполагал, — усмехнулся Баксути. — Теперь перейдем к самому главному. Я не ошибусь если предположу, что нет для тебя человека более ненавистного чем фараон Сети Второй?

— И это еще слишком мягко сказано, я вырву ему печень, и сожру ее у него на глазах, хохоча при этом! — вскричал Некра пытаясь вскочить со своего ложа.

Сабутис жестом остановил его:

— Тогда тебе, наверное, будет любопытно узнать, что окровавленной печенью тебе придется поделиться со мной. У меня тоже есть определенные претензии к этому недоумку.

— Не думал, что верховный жрец Амона настолько кровожаден, — удивленно пробормотал Некра и тут же прикусил язык, испугавшись, что сболтнул лишнего.

— Я не всегда был жрецом, — холодно посмотрел на него Баксути. — И творил такие вещи, от которых даже такого мастера парасхитского искусства, как ты, стошнило бы! И не поручусь, что твоя набедренная повязка осталась бы при этом сухой!

Некра удивленно посмотрел на Баксути, своей прямотой тот сумел внушить ему уважение.

— Что я должен делать? — спросил он.

— Пока ничего. Ешь, пей, поправляйся и выздоравливай, — сказал Баксути, добродушно глядя на Некра. — Для того что мы задумали, нам нужно чтобы ты был здоров и силен словно стадо гиппопотамов и стая крокодилов вместе взятых.