Николай Новиков - Месть карьерского оборотня

• Название: Месть карьерского оборотня
• Автор: Николай Новиков
• Издательство: Искательпресс
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-905424-02-1

Борьба между добрым началом в человеке и разъяренным зверем, который считает, что все должны подчиняться его желаниям, лежит в основе остросюжетных произведений.

Кто в этой борьбе одержит верх? Сможет ли местный участковый раскрыть тайну зверя и противостоять злой его силе? И как сложатся судьбы главных героев, вы узнаете, если прочтете эти произведения.

---

— Намекаешь, что меня кончить могут? За все, что я сделал для Варвара, — кончить?! — заорал Мошканцев, грохнув кулаком по столу.

— Я тебя предупреждаю. В последний раз, Мошка.

— Достал ты меня, Гусляр! Ты кто такой? Ты кем был до того, как явился Варвар?

— Ты правильно сказал, Мошка, — до того, как явился Варвар. Теперь все изменилось, и ты в полном дерьме.

— А ты шоколаде, да?

— Из-за тебя все мы в дерьме, Мошка. Мой тебе совет — не дыши. Замри. Может, и пронесет.

— Да пошел ты! — яростно крикнул Мошканцев. — Козлы! Подставили меня, и еще советы дают! Думаешь, я ничего не могу? Ну, думай, думай!

Он выскочил из-за стола и пошел к двери.

— Не делай резких шагов, Мошка, — сказал Гусляров. — Я тебе не враг, но ситуация…

— Гнилой ты чувак, Жека, — сказал Мошканцев и вышел во двор.

Он там стоял, глядя себе под ноги, когда Гусляров, презрительно хмыкая, вышел из хаты, направился к калитке, за которой стояла его «семерка».

Зверь сразу почуял запах духов Тани, напрягся, глядя сквозь щели в заборе на коренастого мужика с длинными, как у гориллы, руками. Он знал его — Мошканцев, самый убогий сотрудник фирмы Варвара, когда-то был крутым мужиком, но со временем сдулся и стал обычной «шестеркой» у Варвара. И эта тварь хватала Таню, оставляя синяки на ее красивых белых ногах? Злобные искры засверкали в его красных глазах.

Его нужно уничтожить! Мысль эта, давно витающая в голове, не вызвала угрызений совести. Убить эту тварь казалось таким же простым делом, как и насадить на свои когти сазана, который плавал у берега дальнего озера.

Мошканцев вышел со двора, медленно пошел по улице. Он был сильно пьян и пошатывался, шагая по хрусткому гравию проезжей части.

Выпрыгнув из-за забора, зверь в несколько прыжков оказался позади Мошканцева и, припадая на задние лапы, смотрел злыми красными глазами ему в спину. Мошканцев, свернув за угол, «на автомате» двигался к своей хате. Улица была достаточно темной, и зверь решительно рванулся вперед. Перепрыгнул Мошканцева, встал перед ним.

— Ни хрена себе… — пробормотал Мошканцев и замер, наткнувшись на страшный, немигающий взгляд красных глаз. — Это что такое… Пошел, по…

Это были последние его слова. Один рывок, один удар когтистой лапой по шее, и голова откинулась назад, она держалась только на коже. Когда тело Мошканцева шмякнулось на гравий дороги, зверь окунул свою морду в кровоточащую рану, а потом громадными прыжками помчался к старому карьеру.

Роман открыл глаза, увидел темное небо, почувствовал мелкие капли дождя на своем теле. Холодно… но это не главное. Небо и все вокруг было нормальным, человеческим. Он вскочил на ноги, торопливо умылся в ближайшем озерце, потом вернулся к терновому кусту, взял пакет с одеждой, натянул джинсы, свитер, обул кроссовки, надел кожаную куртку. Теперь хотелось только одного — поскорее вернуться домой и лечь спать.

Он все отлично помнил. И предостережение двойника, что вернуться в человеческий образ можно, только лишь отведав крови своей жертвы. Не очень-то здорово, а то бы он раз в неделю становился зверем только для того, чтобы побегать по старому карьеру, почувствовать свою силу. Это такой кайф! Но возвращаться в человеческий облик, хлебнув крови… человеческой же, не очень-то хотелось.

Мошканцева он не жалел, но, когда бежал домой, думал о том, что совершил убийство, пытался понять, почувствовать, как он, человек, относится к этому? Никак. Ни страха, ни злости в его душе не было, словно и не он это сделал. Да так оно и было, он и пальцем не тронул этого подлеца. А то, что сделал зверь, его не касается.

Роман прибежал домой в половине двенадцатого. Отец уже пришел с работы, об этом говорил голубой свет телевизора в окне гостиной. Роман осторожно открыл дверь кухни. Не включая свет, прошел во вторую комнату, достал одеяло и подушку из шкафа, бросил на диван. Потом вернулся в первую комнату, взял со стола нож, двинулся дальше, в кладовку, отрезал ломоть окорока, вернулся в первую комнату, жадно съел окорок, отрывая крупные куски сырокопченого мяса зубами, положил нож на стол, вытер руки полотенцем, добрался до дивана, плюхнулся на него. Закрыл глаза и увидел Таню, которая приспускает джинсы и показывает ему… Белые трусики! Господи, какое это прекрасное видение! Тварь, оскорбившая ее прекрасные белые ноги своими грубыми, грязными лапами, больше никогда не сделает этого.

Теперь — точно никогда. Смерть — самое верное обещание подлеца, что ни к Тане, ни к другой девчонке он не станет приставать со своими гнусными предложениями. Зверь не только отомстил за Таню, но и других девчонок поселка уберег от гнусных лап подонка. И он был прав.

Снова перед закрытыми глазами возникли приспущенные джинсы, белые трусики, синяки на белых ногах. И снова вспыхнула в душе ярость. Если кто-нибудь еще попробует к ней прикоснуться — получит то же самое. Зверь прав!

Завтра… нет, уже сегодня, она снова придет к нему вечером, и никто не помешает им быть вместе. Никто!

С этими мыслями Роман погрузился в сон.

Глава 9

— И чай мне приготовил? — спросила Катя, лукаво глядя на Потапова. — Какой у меня мент, просто чудо.

Она обняла его, поцеловала в губы.

— Свежий заварил. Извини, насчет ужина не сообразил, но ты ведь не ешь ночью.

— Еще чего! И так уже поправилась.

— Так это потому… Катюша, может, хватит тебе работать, а? Надо поберечь его. Картошка у нас есть, солонина, салаты накрутили, одних твоих баклажанов десять трехлитровых банок. Я работаю, мама тоже… Проживем.

— Нет, Ваня. Да еще рано, месяца три-четыре поработаю, а там видно будет. Я ж там не слишком утруждаюсь, только двигаю контроллеры… — она засмеялась.

— Такие они смешные? — поинтересовался Иван. И уточнил: — Командоконтроллеры мостового крана на ЖБИ-7?

— Да нет, просто подумала, что все в нашей семье двигают контроллеры. Отец на экскаваторе, Роман тоже, пока не двигает, но будет, и я, на мостовом кране в заводе. Семейная традиция, получается.

— Это верно.

— А что у тебя, Ваня?

— Да ничего нового. Районное начальство рычит, ищи наркотики, местное тоже рычит. А где их искать? Сегодня вызвали опергруппу, еще раз, с собакой, прошерстили всех, кто мог взять «план» из сейфа — никакого толку. Ну и где я их должен искать? Вдвоем с Володей, да еще и местные происшествия расследовать, хулиганов, дебоширов успокаивать? Давно пора сделать полноценный отдел внутренних дел, с операми, экспертами, лабораторией, да у Манько денег нет, и в районе нет.

— Ой, да не бери дурного в голову, Ваня, — сказала Катя, взъерошивая его короткие светлые волосы. — Попьем чаю, и спать. Знаешь, мне нравится спать с тобой.

Потапов скромно улыбнулся, мол, стараемся, как можем.

— Это тоже, но оно не главное, — пояснила Катя. — Просто рядом с тобой я чувствую себя спокойно и уютно. Ты такой большой и надежный… Я с тобой — как за шкафом.

— Вот спасибочки на добром слове. А я-то думал… — усмехнулся Иван.

Они выпили по чашке ароматного чая, но лечь в постель не успели, ожил зуммер рации. Потапов взял аппарат, и чем дольше слушал сообщение Ледовского, тем напряженнее становилось его лицо. Под конец он скрипнул зубами и резко сказал:

— Понял, сейчас буду. Звони в район, пусть присылают опергруппу. Такие дела не про нас.

— Что-то случилось, Ваня? — с тревогой спросила Катя.

— А то нет… — хмуро ответил Потапов. — Убили Мошканцева, единственного подозреваемого по делу. Теперь все, концы в воду. А на меня давить станут — мол, угрожал ему…

— А ты угрожал?

— Ну-у… А как было выяснить, кому он вез дурь? Пришлось вежливо попросить… Наверное, все поведал своему боссу, Варвару…

— Ваня, что бы ни случилось, я всегда с тобой, — сказала Катя, обнимая мужа. — Пожалуйста, помни об этом.

— Всегда помню, — сказал Иван.

Он поцеловал Катю, надел куртку, сунул в карман пистолет и вышел во двор. Катя смотрела в окно, как он завел мотоцикл, отворил ворота, выехал на улицу, затворил ворота. Катя вздохнула, опустила штору. Она беспокоилась за своего Ивана, что-то непонятное творилось в поселке, а начальство не мычит не телится. За все Иван должен отвечать, что ли? Тогда ему нужно людей дать, а то как же успеть за всем? После того как в поссовет, или мэрию, как стали говорить при новом руководителе администрации, ворвались, наркотики из сейфа украли, можно было бы пошевелиться. Идиоты!

Она помыла чашки, потом расправила постель, легла, понимая, что скоро не уснет. Но это и есть ее жизнь, ее нелегкое счастье — ждать любимого, тревожиться за него. Знала, за кого выходила.

Иван остановил мотоцикл на улице Ватутина, осветил фарой труп на середине улицы, лужу крови и Ледовского, мрачно стоявшего возле трупа. Заглушил двигатель, взял из коляски мощный фонарик, включил его. В руке Ледовского тоже был фонарик.