Николай Новиков - Карьерский оборотень

• Название: Карьерский оборотень
• Автор: Николай Новиков
• Издательство: ООО «Искательпресс
• Жанр: Городское фэнтези
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-905424-02-1

Борьба между добрым началом в человеке и разъяренным зверем, который считает, что все должны подчиняться его желаниям, лежит в основе этого остросюжетного произведения.

Кто в этой борьбе одержит верх? Сможет ли местный участковый раскрыть тайну зверя и противостоять злой его силе? И как сложатся судьбы главных героев, вы узнаете, если прочтете это произведение.

---

— Я подъемный кран! — говорил в ответ Иван и подхватывал Катю на руки, поднимая ее высоко-высоко.

А она смеялась, визжала, дрыгала ногами, а потом прижималась к нему… Ей было так хорошо!

Почему же сейчас она ждет не Ивана, а Егорова?

Опасались Ивана, никто из парней не приглашал ее гулять. Какую-то пустоту чувствовала Катя вокруг себя, и временами это тревожило ее. Что же, всю жизнь ей предстоит встречаться и разговаривать лишь с теми, с кем позволит Иван? Честно говоря, ей и не хотелось ни с кем, кроме Ивана, встречаться, гулять и разговаривать, но ощущение собственной несвободы не радовало. И вот появился Егоров, мужчина интересный, вежливый, умный, и главное, совсем не боится Ивана. Почему бы не прогуляться с ним, только так можно доказать Потапову, что ревность его — зряшная и следить за ней так пристально вовсе не обязательно.

Но было и что-то еще…

Егоров не смотрел на нее, как многие, жадными, похотливыми глазами, не пытался хотя бы мысленно раздеть. Он говорил с нею, как с Женщиной, развлекал ее, увлекал неожиданными суждениями, оставаясь при этом самим собой — спокойным, элегантным, уверенным.

И еще что-то…

В его глубоких черных глазах таилась какая-то первородная страсть, дикая ярость и могущество. Казалось, он знал нечто такое, что позволяло ему презрительно усмехаться при виде стремления людей к деньгам, власти, наслаждениям… А может, это просто казалось.

В конце концов, в чем здесь проблема? Она ведь не собирается бросать Ивана и уходить к Егорову, нет, этого и в мыслях у Кати не было! Просто-напросто у них завязался интересный разговор, который хотелось бы продолжить. Почему бы нет?

Она ведь любит Ивана, любит, любит! Но сегодня хотела бы побродить по вечерним, чистым после грозы улицам вместе с Егоровым.

Только и всего.

А если он не придет, то и не надо. Уже совсем стемнело. Если он боится промочить в темноте ноги — может не приходить, подумаешь!

Роман приоткрыл дверь, просунул голову и сказал:

— Там этот… начальник электроцеха приперся. Пойди скажи ему, что тебя нет дома.

— Володя Егоров? — спросила Катя. — Что же ты сразу мне не сказал? Она торопливо набросила кофточку, повязала платок.

— Я тебе сразу сказал, просто я не могу выйти и сказать ему, что ты не желаешь видеть всяких там…

— Никто тебя не просит думать за меня! И вообще не твое дело, что я желаю, что не желаю.

— Ты что, серьезно собралась гулять с ним? Катька, не дури! — Голос у Романа был серьезный, испуганный. — Не вздумай, Катька, слышишь?

— А что здесь такого? — улыбнулась Катя.

— Он… он страшный человек, может, и не человек даже, — прошептал Роман. — Точно тебе говорю, я боюсь его. Он…

— Оставь при себе свои глупые выдумки!

— Точно, Катя! Я тебе знаешь что скажу?

— Не знаю и знать не желаю. Ты нагрубил ему ни с того ни с сего, а теперь и боишься, вот в чем дело, Роман. Скажешь папе, я вернусь через полчаса. А лучше ничего не говори.

В свежем ночном воздухе чувствовался привкус зрелого винограда «Изабелла», персиков и дынь. Катя и Егоров медленно шагали вдоль обрыва старого карьера. Катя задумчиво смотрела на звезды, мерцающие в провалах черных, низко летящих туч.

— Это похоже на дикую, первозданную природу, — сказал Егоров, глядя вниз.

— Она и есть дикая, — сказала Катя. — Потому что денег не хватает на рекультивацию. Там, дальше, есть еще един старый карьер, папа говорил, его закончили разрабатывать лет двадцать назад. Потом рекультивировали: сгладили обрывы, на склонах посадили сосны, они хорошо растут на песчаном грунте, а внизу, у озера, построили детский летний лагерь. Очень даже хорошо получилось. А этот карьер лет десять назад бросили и ничего делать не стали. Здесь четыре котлована и одно большое дальнее озеро.

— В таком виде он мне больше нравится, — сказал Егоров. — Здесь все устроено так, как захотела сама природа. Это и прекрасно, потому что человек непременно нарушил бы эту дикую гармонию.

— Что же здесь хорошего? — удивилась Катя. — Берега котлованов заболотились, к ним пройти только заядлые рыбаки могут, да и то если в резиновых сапогах. А если бы здесь росли сосны, между ними шли песчаные дорожки? Представляете, Володя, как хорошо было бы? Фонари красивые можно было бы повесить… И все гуляли бы, свежим воздухом дышали. Теперь уж об этом и мечтать не приходится. Денег ни на что не хватает.

— Для кого-то — это предел мечтаний, — согласился Егоров. — Сосны, дорожки, фонари. А для кого-то ближе, интереснее — дикая растительность. Представляете, как здорово мчаться без дороги среди кустов, среди высокого бурьяна, осоки, камыша?! Мощными прыжками преодолевать все преграды, мгновенно уворачиваться от гибких ветвей — простор, стихия!

— А зачем здесь бегать ночью? — не поняла Катя.

— Я бы не стал это называть бегом, — мягко поправил ее Егоров. — Это жизнь, вернее, образ жизни. Видите ли, Катюша, есть люди, которые обожают сидеть в своей городской квартире. А есть те, кто стремится к дикой природе. Только там они чувствуют настоящую жизнь: в горах, в пещерах, в джунглях. Они романтики, и я, похоже, отношусь к их числу.

— Скажете тоже! — засмеялась Катя. — Разве можно сравнить джунгли или пещеры с нашим старым карьером? В джунглях, может быть, и я бы согласилась попутешествовать.

— Многие так считают: джунгли — это далеко, это загадочно. А то, что под боком, неинтересно. И ошибаются. Ну вот, к примеру, что вы знаете об этом карьере? О его ночной, скрытой от человеческих глаз жизни? Кто там ходит, прыгает, ползает, кто нападает, а кто прячется?

— Лягушки там прыгают, — сказала Катя.

— И лягушки тоже.

— Змеи ползают.

— Верно.

— А крокодилов нет.

— И хорошо, что нет! — улыбнулся Егоров. — С крокодилами очень трудно договориться, они весьма твердолобы.

— Откуда вы знаете, Володя?

— Человек зачастую и не подозревает, какие знания лежат в глубинах его мозга, — загадочно сказал Егоров.

— А еще там водятся какие-то бешеные собаки, которые нападают на людей. Вчера какой-то пес набросился на моего брата Романа, Иван даже стрелял в него.

— О да, я слышал эту историю. Сегодня ваш участковый приходил к моей хозяйке, Елизавете Петровне, искал этого страшного пса. И, представьте себе, нашел.

— Да вы что! — удивилась Катя. — А я об этом совершенно ничего не знала.

— Ну, не то чтобы нашел, а выяснил, что это был пес Елизаветы Петровны. Он ночью сорвался с цепи, погулять захотелось. Да так и не вернулся домой. Где-то там, в карьере, ваш участковый застрелил его. Уж не знаю, что там показалось милиционеру и вашему брату, но я определенно могу сказать: это был очень дружелюбный пес. На верите — спросите мою хозяйку. Может быть, он решил поиграть с ними или заблудился в кустах и обрадовался, увидев людей. А милиционер в него — из пистолета…

— Но Роман мне рассказывал, это было какое-то чудовище, которое страшно рычало и хотело разорвать его.

— Вы, Катя, спросите об этом чудовище мою хозяйку, Елизавету Петровну. Кстати, Роман был трезв?

— Не совсем… запах-то я учуяла, — растерянно сказала Катя.

— Вот и ответ на ваши сомнения. Не сомневаюсь, что и ваш участковый, — Егоров намеренно не показывал виду, что знает о предстоящей свадьбе Кати и Ивана, — тоже был под градусом.

— Он не пьет…

— Тогда зачем стрелять в безобидную собаку? Зачем огорчать одинокую старушку, для которой пес был единственным другом?

— Я не знаю… Может быть, Иван… Он в тот вечер очень злой был, вот и решил выместить свою злобу… нет, не знаю.

Катя попыталась представить себе Ивана, стреляющего в собаку, и — не смогла. Но с другой стороны, Егоров… Он и не пытался убедить ее в правоте своих слов. Не веришь — пойди спроси у других. Что же там случилось на самом деле? Откуда здесь чудовища? Но кто-то же набросился на Романа? Не могло же им привидеться обоим сразу?

— Всякое бывает, — усмехнулся Егоров.

— А может быть, Иван стрелял в другую собаку, которая действительно набросилась на брата? — неуверенно предположила Катя, почему-то зная, что у Егорова и на это есть готовый ответ.

Так оно и вышло.

— В эту, Катя, к сожалению, в эту, — вздохнул Егоров. — Милиционер обнаружил следы крови и в огороде моей хозяйки. Подстреленный пес прибежал домой, но, видимо, потом совсем обезумел от боли и умчался в старый карьер. И там исчез. Думаю, навсегда. Я весь день, как мог, утешал бедную Елизавету Петровну.

Катя взглянула на затаившийся во мраке старый карьер и почувствовала, как страх холодным клубком заворочался в груди. Там, внизу, и вправду были джунгли — незнакомый, непонятный, пугающий мир.

— Пойдемте домой, — сказала Катя, — уже поздно, да и прохладно стало.

— Не печальтесь, Катя, — сказал Егоров. — Что было, то было.