Стюарт Исакофф - Громкая история фортепиано. От Моцарта до современного джаза со всеми остановками

• Название: Громкая история фортепиано. От Моцарта до современного джаза со всеми остановками
• Автор: Стюарт Исакофф
• Издательство: ACT: CORPUS
• Жанр: Искусство и Дизайн
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-082076-4

Увлекательная история фортепиано — важнейшего инструмента, без которого невозможно представить музыку. Гениальное изобретение Бартоломео Кристофори, совершенное им в начале XVIII века, и уникальная исполнительская техника Джерри Ли Льюиса; Вольфганг Амадей Моцарт как первая фортепианная суперзвезда и гений Гленн Гульд, не любивший исполнять музыку Моцарта; Кит Эмерсон из Emerson, Lake & Palmer и вдохновлявший его финский классик Ян Сибелиус — джаз, рок и академическая музыка соседствуют в книге пианиста, композитора и музыкального критика Стюарта Исакоффа, иллюстрируя интригующую биографию фортепиано.

* * *

Стюарт Исакофф — пианист, композитор, музыкальный критик, преподаватель, основатель журнала Piano Today и постоянный автор The Wall Street Journal. Его ставшая мировом бестселлером «Громкая история фортепиано» — биография инструмента, без которого невозможно представить музыку. Моцарт и Бетховен встречаются здесь с Оскаром Питерсоном и Джерри Ли Льюисом и начинают говорить с читателем на универсальном языке нот и аккордов.

* * *

• Райское местечко для всех любителей фортепиано. — Booklist

• И информативно, и увлекательно. Настоятельно рекомендую. — Владимир Ашкенази

• Эта книга заставляет вас влюбляться в трехногое чудо снова и снова… — BBC Music Magazine

---

Электропиано появилось в 1983 году, когда Yamaha представила свою модель YP-30 с синтезированным цифровым звуком и активной клавиатурой, имитирующей обыкновенный акустический инструмент. Год спустя Рэй Курцвейл предложил электропиано К250, звучание которого основывалось на сэмплах акустического фортепиано, и гонка стартовала. Сравните сегодня звук среднестатистического электропиано и простейшего акустического — последнее, скорее всего, проиграет.

Для многих электропиано обладает целым рядом преимуществ по сравнению со своим старшим братом. Эти инструменты не нужно настраивать, за ними гораздо проще и дешевле ухаживать. Хотите поупражняться глубокой ночью? Вставьте в электропиано наушники. Решили записать композицию, которую сочиняете? Подключите инструмент к компьютеру и используйте музыкальный редактор, чтобы сохранить результаты вашей игры. Хотите услышать, как звучала соната Скарлатти при жизни композитора? Активируйте на своем электропиано старинный строй, опустите частоту звука до отметки в 415 герц, переключитесь на звук клавесина или сами загрузите в инструмент семпл старинного фортепиано, и история оживет. Настоящее ли это фортепиано? Если главный критерий для вас — это то, как управлять инструментом, а не то, как он звучит, то, конечно, нет. Но если вы ставите во главу угла роль, которую, по идее, призвано играть фортепиано — позволить исполнителю играть фортепианную музыку в фортепианном звуке, — тогда электропиано — это просто еще одна разновидность того же самого инструмента, ни больше и ни меньше.

К 1980-м электрические разновидности фортепиано могли похвастаться звуками, сэмплированными из акустических моделей, — это позволило им звучать как никогда аутентично. Такие производители инструментов, как Yamaha, Bösendorfer и Steinway, выпускали осовремененные варианты механических фортепиано, в которых старые механизмы заменили цифровые диски и компьютерная память. Yamaha даже организовала так называемые «е-конкурсы», в которых музыканты играли на специальной цифровой клавиатуре, а жюри, находившееся в другом городе, слушало, как второе такое же фортепиано в режиме реального времени воспроизводило тот же самый звук вплоть до малейших тональных и исполнительских нюансов. А американец Тод Маковер (р. 1953), работавший вместе с Пьером Булезом в Парижском IRCAM («Институте исследования и координации акустики и музыки»), сконструировал «гиперпиано» — высокотехнологичный дисклавир[86], звук которого рождается с помощью тщательного компьютерного программирования.

Действительно, все стремительно менялось. В 1946 году The Musical Times опубликовал статью «Будущее фортепиано», в которой задавались такие вопросы, как, например, «почему мы зациклились на этом деревянном ящике?». «Я легко могу представить, например, прекрасные металлические инструменты, оригинально расписанные целлюлозной краской», — дальновидно провозглашал автор. Кроме того, «почему нельзя один инструмент научить звучать по-разному? Почему возможности клавесина XVIII века с его двумя клавиатурами не востребованы современными фортепиано?» С появлением электронных инструментов все это стало возможно.

К концу века новые разновидности фортепиано предлагали музыкантам поистине немыслимый набор тонов и тембров. Электропиано процветали в джазе, поп- и рок-музыке. Они даже привели к появлению на свет совершенно нового жанра, который окрестили прогрессив-роком или просто прог-роком. Отталкиваясь от обыкновенной песенной структуры, прог-роковые музыканты зачастую работали в более крупных формах и достигали небывалого доселе уровня композиционной сложности; им было свойственно заимствовать элементы из джаза и академической музыки, а также производить на свет «концептуальные альбомы» с эпической разверткой сюжета. В частности, Кит Эмерсон из группы Emerson, Lake & Palmer вдохновлялся произведениями Бартока, Баха, Яначека и Сибелиуса и порой вставлял отрывки из них в собственные композиции. А Дэйв Стюарт из группы Egg представлял так называемую кентерберийскую сцену — с подачи кентерберийцев прог-рок освоил методы академического авангарда и сюрреалистской поэзии. Что до истоков жанра, то их можно проследить в творчестве Фрэнка Заппы и его группы Mothers of Invention, а также в поздних работах The Beatles. Пика своей популярности жанр достиг в середине 1970-х — среди его наиболее ярких представителей можно назвать такие группы, как Yes, Pink Floyd, Genesis, Liquid Tension Experiment и Jethro Tull.

В пространстве джаза ярче всех эти новые звуки использовал на своих «фьюжн»-альбомах Майлз Дэвис. Главным событием здесь стала пластинка Bitches Brew, на которой в традиционную для творчества Дэвиса загадочную, мистическую звуковую среду добавилась нотка мощного современного рока. В результате получился сложный, многослойный, великолепно спродюсированный концептуальный альбом, на котором два или три электропиано, две бас-гитары и несколько ударных установок звучали одновременно, и это не считая традиционных соло-инструментов. Поворотной вехой в истории современного джаза эту запись сделало совершенно гульдовское по духу использование возможностей звукозаписывающей студии: большое количество склеек и наложений, электронных петель, эффектов «эхо» и «дилей». Традиционалисты были в ярости, но пластинка стала первым золотым диском Дэвиса и разошлась тиражом более полумиллиона экземпляров.

К электропиано обратились и некоторые из сайдменов Дэвиса, например Херби Хэнкок и Чик Кориа. Кориа даже использовал в качестве соло-инструмента легкую клавиатуру, переброшенную через плечо на манер рок-гитаристов. Это было не просто модное поветрие, но серьезный культурный сдвиг: в наши дни лишь немногие джазовые пианисты по старинке ограничиваются обыкновенными акустическими инструментами.

Технологический прогресс на этом не остановился. В 2009 году интернет-гигант YouTube устроил онлайн-кастинг нового оркестра — после изучения тысяч заявок был сформирован оркестр YouTube Symphony, в который вошла без малого сотня музыкантов из тридцати разных стран; ансамбль с аншлагом выступил в нью-йоркском «Карнеги-холле». Планируются и другие подобные пробы мультимедиапродукции и сетевые мастер-классы, а также создание своего рода онлайн-места встреч для музыкантов. Арт-директор проекта, дирижер и пианист Майкл Тилсон Томас, так объясняет цель всей этой активности: «Мы пытаемся выяснить, как именно 1200-летняя традиция классической музыки может взаимодействовать с высокими технологиями и как они могут помочь в сохранении и приумножении ее наследия». Это доказывает, что искусство, которым с такой любовью занимались Кристофори, Бах или Моцарт, несмотря на радикальные технологические изменения, по-прежнему живее всех живых. Пожалуй, это удивило бы даже Гленна Гульда.

Глава 16. Все новое — это хорошо забытое старое

Дождливым октябрьскими вечером 2010 года пианист Менахем Пресслер (р. 1923) ехал в такси по бетонному лабиринту нью-йоркского района Гринвич-Виллидж мимо кофеен, лотков с фалафелем, дешевых этнических забегаловок и полуразвалившихся кабаков. Это место издавна считалось средоточием артистической жизни, тут собирались поэты и художники, интеллектуалы и авангардисты. Боб Дилан впервые встретился здесь с Алленом Гинзбергом, отсюда стартовало фолк-возрождение 1960-х, а призраки Джека Лондона, Генри Миллера, Джеймса Болдуина и Джека Керуака по-прежнему бродят по местным узким улочкам.

Но Пресслер вовсе не занимался осмотром достопримечательностей. Маленький, но крепкий восьмидесятишестилетний пианист, один из самых уважаемых музыкантов наших дней, ехал на собственный концерт. Тем вечером ему предстояло выступить вместе с кларнетистом Ричардом Штольцманом в заведении, расположенном на месте легендарного клуба Village Gate, в котором выступали Майлз Дэвис, Джон Колтрейн, Дюк Эллингтон и Билл Эванс. Сейчас оно называлось Le Poisson Rouge и позиционировало себя как кабаре, призванное возродить «симбиоз искусства и попойки». С программой от поп-музыки до академического авангарда оно быстро превратилось в одно из самых модных концертных мест Нью-Йорка.

Пресслер — словно сверхскоростной поезд без тормозов. Многие музыканты помоложе, которым доводилось с ним выступать, жаловались на то, что они не могут за ним поспеть. На тот момент он только вернулся из Амстердама, где выступал во всемирно известном зале «Концертгебау», и из Пекина, где целую неделю давал мастер-классы. Когда дело доходит до камерной музыки, ему и его легендарному Beaux Art Trio, которым он руководил на протяжении почти пятидесяти пяти лет, просто нет равных. Да и вообще мало кто может похвастаться наградой за выдающийся вклад в музыку от журнала Gramophone, а также золотой медалью почета от Национального общества искусств и литературы. В 2005 году он получил две, пожалуй, самые престижные культурные награды во всем мире — немецкий крест «За заслуги» и звание Командора ордена искусств и литературы во Франции.