Дмитрий Кузьмин - Любимец Богов

• Название: Любимец Богов
• Автор: Дмитрий Кузьмин
• Жанр: Киберпанк

Введите сюда краткую аннотацию

---

- Последнее время стали чаще. Вообще, после большой городской войны, когда как раз появилось это правило – городской смерти, убивали много. Тогда людям хотелось власти, игра смешалась с чувствами и безнаказанностью. Люди выясняли отношения, встречались на окраинах, и часто там случайно всплывали трупы, которые уже никогда не возродятся. Потом были годы депрессии – и сначала люди боролись, а потом все чаще стали встречаться за стаканом, а прощаться с помощью ножа, - сказал Шекли и переступил через корягу, перегородившую дорогу.

- Ты все это помнишь? – спросил я.

- Нет, куда мне. Я в этом мире лет пять, не больше, - улыбнулся Шекли. – Чем еще заниматься бывшему боксеру, кроме как становится воином в клане? Рассказывали, что лет пятнадцать назад было все вообще прекрасно – город развивался, расширялся, открывалось все больше лавок, постоялых дворов. Годы расцвета. А сейчас все будто рушится – два убийства за два дня, и Гвардия не чешется.

- Может, мы просто не знаем результаты? – удивился я.

- Разумеется, не знаем, - хмыкнул Шекли. – Когда ты сюда перебирался, полиция в реале хорошо работала?

- Да вроде бы как всегда, - нахмурившись, ответил я. – Только причем здесь полиция?

- А при том, что мир этот сейчас – тот же самый реал, - сплюнул Шекли. – Только с магией, да лесов еще побольше. И император наш думает только о своем брюхе. Стража в городе, Гвардия, как ее называют – это же та же самая полиция, не понял еще?

- Ты меня оттащил от Салазама и стражника, потому что так не любишь полицию? – полюбопытствовал я, стараясь не упасть. Тропинка сузилась, поставить на нее рядом два сапога не представлялось возможным.

- Не только. Ты сейчас в альянсе, хоть и только начинаешь, но уже давай, води жалом то. – ухмыльнулся Шекли. – Есть у нас такое правило негласное – никаких контактов с неприятелем, кроме оговоренных начальством. А что Картель с Бароном, что Гвардия с Императором – все одно, враги. Просто сейчас время такое, все цивилизованные, поэтому и нет открытых конфликтов. Но все может измениться. Поэтому если хочешь жить нормально и получить свой кусок мяса – выполняй правила. Знаешь, есть такая поговорка в городе – «Синдикат не прощает предательства». Не просто так она возникла, усек?

- Усек… - медленно кивнул я, раздумывая о том, куда же попал.

За разговором мы вышли на небольшую опушку, скорее всего, искусственно созданную. То ту, то там торчали пеньки. Я присмотрелся к одному срубу – столетнее, не меньше, дерево было срезано будто масло. Погладив пенек, я ощутил мягкое тело. Ни единого заусенца, как бывает, если режешь широким, хорошо наточенным ножом. Представив, какой силы должен дровосек, и поежился.

Из чащи выскочил Рут, приложил палец к губам и показал на насыпь на другом конце опушки, в человеческий рост высотой, шагах в десяти от тропинке. Похоже, землянка? Я залюбовался движениями вора-лучника – казалось, он не ступал на ковер из мелких веток и опавших веток, а парил над ним. Движения плавные, гибкие, будто он был не пришельцем в этом лесу, а являлся частью леса. Не останавливаясь, он немного углубился в чащу, на ходу забрасывая болт на тетиву арбалета. Щелчок, оружие взведено. Держа руку на курке, Рут прижал арбалет к бедру. Значит, вот чего лишили меня создатели игры, сделав друидом?

Шекли обходил пригорок справа, по узкой дуге. Указав мне на срубленное дерево, воин достал меч, звякнула сталь. Я подкрался к нужной точке, стараясь не наступать на ломкие, хрупкие ветки, что трещали под ногами. Сзади ухнул филин – вздрогнув, я почувствовал, как по позвоночнику, оставляя соленый след, стекает капля пота. Активировав заклинание, я обернулся.

Около уха свистнул арбалетный болт – мне показалось, что стальной наконечник царапнул мочку. С гулким звуком он впился в высохшее дерево, из которого посыпались трухлявые опилки.

На меня двигалось что-то, что еще лет десять назад можно было назвать человеком. Высокий, худощавый, с зияющими дырами на ржавых доспехах. Одной глазницы не было, на ее месте виднелся череп с серой жидкой массой. В другой обосновали толстые, суетливые белые черви. Руки, съеденные гноем, потянулись к моему горлу.

Я отступил, пятка ударилась об дерево, что должно было служить защитой для засады. Ноги запутались, я рухнул спиной вперед, приложившись поясницей о сухие ветки. Выпустив заклинание, я попытался встать, но ладони лишь скользили по илистому пушистому мху.

Сгусток энергии ударил зомби в грудь, вырывая гниющие куски плоти. Порченное мясо разлетелось, один шмат ударил в ствол дерева и сполз вниз, оставляя желтый склизкий след. Живой труп покачнулся, лицо расползлось в завораживающий улыбке – на одиноком переднем зубе запекся сгусток крови, смешанный с зеленоватым мякишем.

Сзади послышался топот железных сапог. Шекли подпрыгнул, перескочил через поваленное дерево, с грохотом приземлился и обрушил меч на голову зомби. Монстр с необычайным проворством ушел от удара, отступив вправо. Воин и зомби скрестили мечи. Я перекатился в сторону и поднялся на ноги. Клинки бились друг о друга, высекая искры. Зомби, прикладывая силу, нанес удар сверху, его меч гардой зацепился о клинок Шекли. Воин поднатужился, надавил, но монстр оказался сильнее – он взмахнул свободной рукой и оставил на стальной кирасе глубокие борозды. Шекли выругался и ударил монстр ногой в живот. Тот засеменил назад, от удара меч вылетел и впился в землю. Из глазницы посыпались черви.

Я вспомнил бой с Салазамом и активировал заклинание лечения. Шекли, почувствовав баф, прорычал: «Все в норме, нападай», и бросился на зомби. Издали свистнул арбалетный болт, сталь пробила зомби череп. Монстр потерял координацию и, выставив перед собой руки, ища потерянное оружие. Шекли подскочил к нему, нагнулся и рубанул мечом по коленям. Зомби повалился на землю. Еще один удар, отсекающий череп – и все было кончено.

Шекли с отвращением повертел меч – по лезвию стекали, пузырясь, гнойные ошметки. Держа клинок на вытянутых руках, воин отошел чуть дальше и вытер его о засохшую травы.

- Ты в норме? Эта тварь неплохо тебя полоснула! – крикнул я.

- Порядок, пробить не смогла. Но, похоже, одно ребро хорошенько помяло, - ответил Шекли. Скрываться больше смысла не было, возможности внезапной атаки мы потеряли, всполошив лес дракой с зомби. Воин приблизился к трупу, осмотрел меч и с отвращением пнул полусгнившую голову. Череп зомби улетел в чащу, рассыпая на хочу червей, что попадали на листву и начали копошится, стремясь скрыться с солнца.

Мы обошли землянку и остановились в десяти шагах от нее, напротив входа. Я присел за сгруженный в кучу валежник, Рут показался вдали – воин забрался на крепкое дерево и устроился на ветке, с которой открывался вид на всю поляну. Шекли пожал плечами, пробурчал что-то вроде «трусливая обезьяна» и пошел к землянке, держа меч наготове. Опустившись на колени, он, кряхтя, пролез в отверстие, служившее дверью, с клинком впереди себя.

Прошло, наверное, секунд пять, но мне показалось это время бесконечностью. Наконец, из землянки послышался голос воина, предлагающий мне присоединиться к нему. Я забросил лук за спину, помявшись немного, достал кинжал и проскользнул в «кроличью нору».

Внутри землянка оказалась намного просторнее. Спрыгнув с небольшого уступа, я смог выпрямиться. Рядом с импровизированной лестницей стоял Шекли, белый, словно простыня у хорошей хозяйки, и закрывал ладонью рот. Кадык воина двигался вверх – вниз, будто стремился вытолкнуть содержание желудка наружу. Ни говоря ни слова, Шекли махнул рукой.

Я осмотрел – мы стояли в узком коридоре освещенным одним факелом. На стенах были развешены засохшие цветы – я вспомнил дом травницы Марьи в деревушке рядом с городом. Пройдя чуть вперед, я заметил проем, закрытый прикрепленным на восточный манер на карниз лоскутами разноцветной ткани. Сдвинув импровизированную дверь, я вошел внутрь.

Землянка ведьмака – а теперь сомнений в том, что это его жилище, не было – раскинулась под всей поляной. Похоже, дом его состоял из одной круглой залы. Потолок удерживали натыканные в хаотичном порядке земляные колонны. В нос ударил запах застарелой крови. Как-то я побывал на животноводческой ферме, на коровьей бойне. Аромат был похожий – когда рубят коров, то стол, на котором отсекают головы, не оттирают от кусочком запекшейся крови с мясом, а лишь омывают водой.

В центре зала стоял похожий стол – правильной круглой формы, с канали для слива крови. Тесак примостился сбоку, рукояткой прислонён с чану с темной бурой жидкостью, что поблескивала в свете факела. Неподалеку стояла поленница. Я вздрогнул, согнулся, содержимое желудка оказалось на примятой земле.

Вместо дров в поленнице, будто с хирургической точной, были сложены ошметки человеческих тел. С отрубленным ногами, руками, с отсеченным черепами. Поленница была сбита из тонких, в палец толщиной, деревяшек, кора которых пропиталась сочащейся из тел кровью.