Максим Жмакин - Смерш vs Абвер. Секретные операции и легендарные разведчики

• Название: Смерш vs Абвер. Секретные операции и легендарные разведчики
• Автор: Максим Жмакин
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-386-03731-4

Любое военное противостояние имеет явную и скрытую стороны. В этой книге рассказывается о невидимом фронте Великой Отечественной войны, о деятельности советской, немецкой разведок в предвоенные и военные годы, о разведывательных операциях советских служб, в частности о радиоиграх, приводятся краткие биографии некоторых известных советских разведчиков, а также описываются основные планируемые или совершенные покушения на лидеров СССР и Германии и результаты подробных мероприятий. На незаметном для посторонних глаз рубеже мужественно сражались конкретные личности, некоторые из которых для своей страны сделали больше, чем иные многочисленные вооруженные силы.

---

За время войны Разведуправление ВВС обработало свыше 150 000 разведывательных документов. Получается практически по 100 в день. С 1943 г. «разведывательная машина» больше сбоев не давала. Все разведданные поступали в определенные сроки, как того требовала обстановка. Каждый служащий, будь это простой солдат или командир, отдавал себе отчет в том, что успех боевой операции зависит от предоставленной вовремя информации. Штабы всячески старались способствовать оперативности ее прохождения. Оперативность в воздушной разведке играла основополагающую роль: необходимо было довести информацию до соответствующих штабов любыми способами. Поэтому практически бесперебойно работала радиосвязь, причем для авиаразведчиков выделяли особые ее каналы. Все заинтересованные войсковые подразделения были обеспечены радиоприемниками.

Опыт Великой Отечественной войны продемонстрировал целесообразность закрепления за отдельными разведчастями постоянных полос и районов разведки, а за отдельными членами экипажа — конкретных объектов. Это упрощало определение изменений на местности, больше внимания уделяли непосредственно разведке и меньше — ориентировке.

Глава 5. Деятельность советской разведки в предвоенные и военные годы

«Красная капелла»

Тема о группе немецких антифашистов, именуемой «Красной капеллой», весьма популярна в европейских странах. Написано множество книг, затрагивающих этот сюжет. По словам известного французского писателя Жиля Перро, «Красная капелла» на Западе изучается в виде организации, которая по сути является сочетанием антифашистского сопротивления и элементов разведдеятельности, результат которой был впечатляющим. Но он же отмечает однобокость и фрагментарность западного понимания истории «Красной капеллы». Скорее всего, это вызвано использованием западными историками в качестве источников в основном мемуаров нацистских контрразведчиков, естественно, видевших в участниках «капеллы» исключительно врагов.

Лишь с некоторых пор стало возможным ознакомиться с архивными материалами советской, американской и британской спецслужб.

Как появилось название этой антифашистской группы, поведал заместитель шефа гестапо Г. Мюллера оберфюрер СС Ф. Паннцингер на допросах в Смерш 1 февраля 1947 г. и 29 июня 1951 г. Он рассказал, что был осуществлен радиоперехват шифрованных сообщений — слышался стрекот морзянки нескольких передатчиков. Радистов контрразведчики называли «музыкантами», поэтому хор сигналов стал «оркестром», а по-немецки — «капеллой». Нацисты установили, что передачи шли в советскую Москву, так что цвет «оркестра» мог быть только красным.

Для немцев безуспешная борьба с «оркестрантами», естественно, была неприятным воспоминанием, и оберфюрер о подпольщиках высказывался весьма пренебрежительно. Несмотря на замалчивание немцами нелицеприятного для себя факта, Харро Шульце-Бойзена (Старшину), Арвида Харнака (Корсиканца) и остальных участников Сопротивления многие помнят как мужественных людей, боровшихся за новую, свободную, мирную Германию.

В «Красную капеллу» входило много разных антифашистских групп, иногда не связанных друг с другом. Они либо сотрудничали с советской внешней разведкой под контролем Главного разведывательного управления Генштаба. Красной армии, либо работали самостоятельно. Иногда говорят о том, что всем Сопротивлением управляли из-за границы через советского разведчика Л. Треппера. Это не соответствует действительности. Группа Старшины и Корсиканца вышла на советскую разведку ради повышения эффективности борьбы с гитлеровским режимом. Отношения между советскими разведчиками и повстанцами были партнерскими. По большей части «Красная капелла» не была разведывательной структурой в классическом понимании. До войны связь с ней осуществляли через легальную агентурную сеть в Берлине.

Все началось в 1933 г., когда канцлером Германии стал Гитлер. Советская разведка наблюдала за торжеством фашизма в отдельно взятой стране и получила задание связаться с силами, выступавшими против Гитлера, узнать о его планах во внутренней и внешней политике. Для этого было необходимо иметь своих людей во властных структурах.

Эту работу поручили Б. М. Гордону, возглавлявшему консульский отдел посольства Советского Союза в Берлине. Первый секретарь посольства А. Гиршфельд познакомил его с философом и юристом А. Харнаком. В конце лета 1935 г. была достигнута принципиальная договоренность о том, что Харнак объединит усилия с советскими товарищами в противостоянии диктатуре фашизма и в недопущении развязывания мировой войны.

Гордон четко проинструктировал Харнака. Корсиканец стал членом Национал-социалистской партии, чтобы превратиться в своего человека для нацистов. Вскоре он поднялся до старшего правительственного советника в имперском министерстве экономики, где ему представилась возможность добывать сведения о любом секторе хозяйства государства, в том числе и военном. Вся эта неоценимая информация исправно поступала в Москву. Харнаку помогали верные друзья: писатель и театральный деятель А. Кукхоф (Старик) с супругой Гретой (Кан). В это же время Харнак заводит знакомство со служащим разведывательного штаба авиации Г. Геринга Харро Шульце-Бойзеном (Старшиной). Сложился костяк, наверное, самой известной группы антифашистов. Между Харнаком и Гордоном с соблюдением тщательной конспирации проходили регулярные встречи.

В заслугу «Красной капелле» прежде всего можно поставить то, что руководство СССР задолго до войны знало о военных приготовлениях Германии, свидетельствовавших о ее агрессивных намерениях. Другое дело, что им не уделяли должного внимания и сотрудничество по вине советской системы не всегда шло гладко.

В 1937 г. Гордона затребовали в Москву, чтобы арестовать по глупому и мелочному доносу какого-то незначительного человека. Клевета неудачно совпала с очередной чисткой руководства разведки, и берлинского связного расстреляли. Это событие негативно повлияло на всю резидентуру в Германии, которая оказалась без фактического руководителя. Причем случилось все тогда, когда разведывательная деятельность становилась наиболее эффективной. Агентская сеть насчитывала до 15 разведчиков с доступом к важным источникам информации. Когда Гордон уехал, его функции на себя взял опытный разведчик А. И. Агаянц, ной с ним не повезло. В декабре 1938 г. он умер на операционном столе из-за прободения язвы желудка.

Может показаться странным, но по поводу важных и интересных данных у советских аналитиков и руководства возникали сомнения, а дезинформацию часто принимали на веру. Вероятно, тут дело в психологии человека. Не зря же министру народного просвещения и пропаганды третьего рейха П. Й. Геббельсу приписывают фразу: «Чем чудовищнее ложь, тем охотнее люди в нее верят».

Практически целый год агенты в Берлине существовали без резидента. В Москве чувствовался дефицит опытных разведчиков, так как многих репрессировали. В сентябре 1939 г. резидент в Берлине все-таки появился. Правда, А. 3. Кобулов совершенно не имел опыта и попал на самое ответственное направление что называется, по «блату», будучи братом заместителя наркома внутренних дел Л. Берии.

Перед отъездом Кобулов встретился с «ветеранами» разведки П. М. Фитиным и П. М. Журавлевым. У последнего от разговора с самонадеянным резидентом осталось неприятное ощущение. Прибыв на место, протеже Берии с энтузиазмом взялся за дело, в результате чего на прыткого болтливого молодого человека, заводящего знакомства со всеми подряд, обратил внимание начальник отделения гестапо штандартенфюрер Р. Ликус. Именно он поручил проверить не в меру активного Кобулова. По отчетам тайной германской полиции, он проходил как резидент советской разведки.

В это время П. М. Журавлев, предчувствуя беду, попытался как-то образумить Кобулова, подготовив соответствующий проект указания резиденту. Однако руководство смягчило первоначальный текст, поскольку со всесильным Берией ссориться никто не хотел. Несмотря на достаточно мягкое предупреждение, Кобулов возмутился и настрочил письмо Фитину, в котором жаловался на то, что его работу критикуют, и просил денег, поскольку жизнь за границей дорогая. Его просьбу удовлетворили, но от греха подальше решили заменить на другого резидента — А. М. Короткова.

В апреле 1940 г. Коротков приехал на место и через некоторое время восстановил связь с Корсиканце и Старшиной. От них узнал важные сведения о приготовлениях Германии к войне с Советским Союзом. Но вскоре встречи пришлось на время прекратить, поскольку одна из сотрудниц угодила в ловушку гестаповцев. В Москве насторожились, приказали Короткову заморозить контакты и вернуться в СССР, что он и сделал в конце осени 1940 г. Руководство составило новый план, в котором почему-то основное внимание уделили обеспечению безопасности советских учреждений за границей. Лишь небольшая его часть была посвящена вопросу о военных приготовлениях Германии. При этом поручалось установить ее намерения по использованию экономических ресурсов СССР в случае начала военных действий. Сейчас очевидно, что военная подготовка Германии и должна была стать главным направлением во всей работе с немецкой резидентурой, но, видимо, в то время исходили из других соображений.