Айзек Азимов - Миры Айзека Азимова. Книга 8

• Название: Миры Айзека Азимова. Книга 8
• Автор: Айзек Азимов
• Издательство: Полярис
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1994
• ISBN: 5-88132-109-Х

Содержание:

Роботы и империя, роман, перевод с английского М. Букашкиной

---

— Я это тоже понимаю, — сказал Дэниел.

Голос его заметно дрогнул, естественно, не от эмоций, а потому что сознание смерти человека, хоть и неизбежной, нарушало его позитронные пути.

— Я имел в виду, долго ли ему осталось жить?

— Он мог бы уже умереть, но цеплялся за жизнь, поддерживая себя мыслью о том, что должен увидеться с вами.

Они приземлились. Планета была большой, но ее обитаемая часть оказалась крошечной. День был облачный, недавно прошел дождь. Широкие прямые улицы были пусты, словно в знак того, что жители не желают смотреть на робота.

Наземный кар привез его к дому, который был побольше остальных.

Они вошли в дом. У двери в комнату Бентли остановился.

— Мой отец там. Идите один. Он не хотел, чтобы я шел с вами. Идите. Вы, наверное, не узнаете его.

Дэниел вошел в темную комнату. Глаза его быстро привыкли к темноте, и он увидел покрытое простыней тело внутри прозрачного кокона, который слабо поблескивал. В комнате стало чуть светлее, и Дэниел отчетливо увидел лицо.

Бентли был прав. Дэниел не узнал своего бывшего партнера. Его лицо было изможденным, костлявым.

Глаза лежащего были закрыты, и Дэниелу показалось, что он видит мертвеца. Он никогда не видел мертвого человека, и когда эта мысль пришла ему в голову, он покачнулся — ноги не держали его.

Глаза старика открылись, и слабая улыбка пробежала по бледным сморщенным губам.

— Дэниел, мой старый друг Дэниел!

Этот шепот отдаленно напоминал голос Элайджа Бейли. Из-под простыни медленно возникла рука, и Дэниелу показалось, что он все-таки узнал Элайджа.

— Партнер Элайдж, — тихо сказал он.

— Спасибо, Дэниел, что вы приехали.

— Это для меня было важно, партнер Элайдж.

— Я боялся, что вам не позволят. Они, даже мой сын, считают вас роботом.

— Я и есть робот.

— Для меня — нет, Дэниел. А вы не изменились. Я не очень ясно вижу вас, но мне кажется, что вы все такой же, каким я вас помню. Когда я в последний раз видел вас? Тридцать один год назад?

— Да, и за это время я не изменился, так что видите — я действительно робот.

— Зато я очень изменился. Я бы не позволил вам увидеть меня таким, но я слишком слаб, чтобы противиться желанию увидеть вас еще раз.

Голос Бейли немного окреп, словно старику стало лучше при виде Дэниела.

— Я рад видеть вас, партнер Элайдж, как бы вы ни изменились.

— А леди Глэдия? Как она?

— Хорошо. Она приехала со мной.

— Она не… — Болезненная тревога появилась в голосе Бейли.

— Нет, она осталась на орбите. Ей объяснили, что вы не хотите ее видеть, и она поняла.

— Это не так. Я очень хотел ее видеть, но этому искушению я сумел противостоять. Она не изменилась?

— Она осталась такой же, какой вы видели ее в последний раз.

— Это хорошо. Но я не мог позволить ей увидеть меня таким. Я не хочу, чтобы таким было ее последнее воспоминание обо мне. Вы — другое дело.

— Потому что я робот, партнер Элайдж.

— Бросьте, Дэниел, — раздраженно сказал Бейли. — Вы не могли бы больше значить для меня, даже если бы были человеком. — Он немного полежал молча и продолжил: — Все эти годы я ни разу не писал ей и не вызывал по гипервидению. Я не мог позволить себе вмешиваться в ее жизнь. Она все еще замужем за Гремионисом?

— Да, сэр.

— И счастлива?

— Я не могу судить. По ее поведению нельзя предположить, что она несчастна.

— Дети есть?

— Разрешено иметь двоих.

— Она не сердилась, что я не подавал о себе вестей?

— По-моему, она понимала ваши мотивы.

— Она когда-нибудь говорила обо мне?

— Почти никогда, но, по мнению Жискара, она часто думает о вас.

— А как Жискар?

— Функционирует правильно.

— Значит, вы тоже знаете о его способностях?

— Он говорил мне, мистер Элайдж.

Бейли снова помолчал, потом пошевелился.

— Дэниел, я хотел видеть вас здесь, чтобы убедиться, что вы не изменились, что дыхание лучших дней моей жизни все еще живет, что вы помните меня и будете помнить. Но еще я хотел сказать вам кое-что. Я скоро умру, Дэниел, и знаю, что это известие дойдет до вас. Даже если бы вас не было здесь, если бы вы были на Авроре, вам было бы известно. О моей смерти объявят в галактических новостях. — Его грудь колыхнулась от слабого беззвучного смеха. — Кто бы мог подумать когда-то? Глэдия, конечно, тоже услышит. Но она знает, что я должен умереть, и примет это как печальный факт. Но я боялся, какое впечатление это произведет на вас, поскольку вы, как вы настаиваете, а я отрицаю, робот. Ради прошлого вы, возможно, считаете своим долгом уберечь меня от смерти, но сделать это не можете. И потому данное обстоятельство произведет на вас нежелательное воздействие. Поэтому давайте договоримся.

Голос Бейли слабел. Дэниел сидел неподвижно, но лицо его против обыкновения отражало эмоции — заботу и печаль. Глаза Бейли были закрыты, и он не видел этого.

— Моя смерть, Дэниел, не имеет значения. Среди людей ни одна индивидуальная смерть не имеет значения. Умирая, человек оставляет после себя свои дела и не умирает полностью, пока существует человечество. Вы понимаете меня?

— Да, партнер Элайдж.

— Дело каждого индивидуума есть часть общего дела, а потому становится неумирающей частью целого. Это целое — человеческие жизни прошлого, настоящего и грядущего, это ковер, который десятки тысячелетий растет и хорошеет. Космониты — краешек ковра, они тоже добавляют совершенства и красоты в узор. Индивидуальная жизнь — всего лишь нитка в его основе, а что такое нитка в сравнении с целым? Дэниел, думайте о ковре и не вспоминайте об одной выдернутой нити. В нем так много других нитей, каждая нужна, каждая участвует…

Бейли замолчал. Дэниел терпеливо ждал. Бейли открыл глаза, увидел Дэниела и слегка нахмурился.

— Вы еще здесь? Вам пора. Я сказал все, что хотел.

— Я не хочу уходить, партнер Элайдж.

— Вы должны. Я не могу больше бороться со смертью. Я страшно устал. Я хочу умереть. Пора.

— Я не могу подождать?

— Я не хочу. Если я умру на ваших глазах, это может скверно подействовать на вас, несмотря на все мои слова. Уходите. Я приказываю. Я позволю вам быть роботом, если желаете. Но в этом случае вы должны повиноваться моим приказам. Вы не можете спасти мне жизнь и ничего не можете сделать, так что Второй Закон тут ни при чем. Идите! — Умирающий указал на дверь и добавил: — Прощайте, друг Дэниел.

Дэниел медленно повернулся, с невероятным затруднением повинуясь приказу.

— Прощайте, партнер… — Он сделал паузу и хрипловато закончил: — Прощайте, друг Элайдж.

Бентли встретил его в другой комнате.

— Он еще жив?

— Был жив, когда я уходил.

Бентли пошел к отцу и тут же вернулся.

— Уже нет. Он увиделся с вами и ушел.

Дэниел прислонился к стене. Прошло некоторое время, прежде чем он смог встать, ни на что не опираясь. Вскоре они вернулись на маленький корабль и отправились на орбиту, где ждала Глэдия.

Она тоже спросила, жив ли еще Элайдж, и когда ей сказали, что умер, повернулась и с сухими глазами ушла в свою каюту. Плакать.

37а

Дэниел продолжал, словно короткое воспоминание о смерти Элайджа Бейли не ворвалось в ход его мыслей.

— Теперь, в свете речи мадам Глэдии, я как-то лучше понимаю, о чем говорил партнер Элайдж.

— В каком смысле?

— Я еще не вполне уверен. Очень трудно думать о том, о чем я пытаюсь думать.

— Я буду ждать, сколько нужно, — сказал Жискар.

38

Джиновус Пандарал был высок и не очень стар.

Копна густых белых волос и пушистые белые баки придавали ему достойный и изысканный вид. Его внешность лидера помогала ему продвигаться по службе, но сам он прекрасно знал, что его наружность много значительнее внутреннего содержания.

Когда его избрали в директорат, он довольно быстро утратил первоначальный энтузиазм. Место оказалось хлопотливым, и, автоматически поднимаясь по службе каждый год, он сознавал это все яснее.

Сейчас Пандарал был главным директором. В прежние времена задачи управления не были достаточно сложными. Чем был Бейлимир во времена Нефи Морлера восемь десятилетий назад? Маленьким мирком, кучкой ферм и городков, сгруппировавшихся вокруг пригородных коммуникационных линий. Население не превышало пяти миллионов, а основной статьей дохода был экспорт древесины и немного — титана. Под влиянием Хена Фастольфа с Авроры, который относился к поселенцам более или менее благосклонно, космониты полностью игнорировали их, и жизнь была проста. Когда хотелось вдохнуть культуры или подучиться, ездили на Землю. Да и встречный поток мигрантов с Земли не иссякал. Мощность земного источника была неистощима.