Леонид Сапожников - Ищите Волка !

• Название: Ищите Волка !
• Автор: Леонид Сапожников
• Жанр: История

---

- Ну и что из того? - терпеливо произнес я. - Не исчезли же бесследно все ее жители. Поймите, Иван Иванович, нам нужны эти люди - их память...

- Да мне все понятно, Вениамин Александрович.

- Мне показалось, что не очень-то вы рветесь в Яблоневку?

- Когда ехать? - неожиданно сухо спросил Максимов.

- Сегодня же! Возьмете у Васютина фотографию Храмова, заедете в Волжанск. Я позвоню генералу Хазарову относительно вашей командировки, Иван Иванович, я очень прошу вас: на родине Храмова соберите и проверьте все, даже самые незначительные факты из жизни Храмова до войны. Разыщите людей, которые хоть как-то помнили его. - Я чувствовал, что повторяюсь, но мне хотелось убедить Максимова в важности его миссии. - Возможно, кто-то живет в других местах. Через пару дней к вам подъедет Васютин. С таким заданием вдвоем легче справиться. А Васютину полезно будет с вами поработать!..

Максимов откровенно смутился: не очень часто хвалили его.

Едва Максимов ушел, как появился лейтенант Васютин.

Участковый, с которым беседовал Олег, охарактеризовал Храмова самым положительным образом: не пьет, не буянит, соседи не жалуются. А что еще он мог сказать? Новый паспорт был выдан Храмову по истечении срока действия старого, который, естественно, не сохранился. Только в соответствующей карточке сделали отметку о замене одного паспорта другим.

Васютин подготовил запрос в московский вуз, где когда-то учился Храмов. Но ответ, конечно, поступит не скоро.

Побывал Васютин на почте: я попросил проверить, кому Храмов посылал вчера телеграмму. Олег выяснил: телеграмма была адресована в сибирский поселок Костерский, Аграфене Меркурьевне Поповой. От себя, жены и детей Сергей Николаевич поздравлял ее с шестидесятилетием.

- А что в кадрах? - спросил я Васютина. - Там не заподозрили, что нас интересует именно инженер Храмов?

- Нет! - уверенно ответил Васютин. - Я сказал, что мы разыскиваем одного человека, и, по нашим сведениям, он находится в Старогорове. Проверку, мол, осуществляем во всех организациях и учреждениях города.Вот и все.

- Что нашли в личном деле и в трудовой книжке Храмова?

- Вроде все нормально, Вениамин Александрович. Во всяком случае, с формальных позиций. В трудовой книжке все записи сделаны аккуратно, точно. Есть номера приказов, Даты, печати, подписи. Никаких исправлений, подтертостей и так далее. Да у него и записей-то всего несколько, мало мест работы сменил. Я выписал все организации, где Храмов работал, начиная с сорок второго года, то есть с того времени, когда он приехал в Москву...

- Почему с сорок второго? - спросил я. - В сорок втором Храмову было уже двадцать два года. Ну, фронтовое время - это особая статья: по другим линиям проверим, через Министерство обороны. Но ведь Храмов окончил школу в тридцать восьмом году, восемнадцати лет. А что же он делал с тридцать восьмого по сорок первый, а?

- Трудовая книжка, Вениамин Александрович, выдана ему в сорок втором году в Москве на заводе металлоизделий.

- А что в личном деле?..

- В личном листке по учету кадров написано, что после окончания средней школы он, то есть Храмов, был разнорабочим на предприятиях Харьковской области.

- На каких именно, не указал?

- Нет. Написано - на предприятиях...

- Ясно. Что ж, придется у самого инженера выяснить. Вот что, Олег, во все предприятия и организации, названные в документах Храмова, нужно послать запросы.

- Хорошо, Вениамин Александрович. Займусь.

10

Мы вышли с Васютиным из гостиниЦЫ вместе - нам было некоторое время по пути. Олег двинулся в КБ, где работал Храмов, а я - к своим старогоровским коллегам, чтобы от них позвонить в Волжанск Кириллу Борисовичу.

Хазаров оказался на месте. Решив с ним вопрос о командировке Максимова, я вышел на улицу. Следующий человек, с кем мне хотелось бы встретиться, была Надежда Николаевна Храмова, жена инженера. Разумеется, я допускал мысль, что она непременно расскажет мужу о нашей встрече. Ну и что? Пусть рассказывает. Он рассердится? Может, конечно. Но только с чего бы? Я же ни о чем предосудительном говорить с ней не собираюсь. Кстати, если Сергей Николаевич очень уж станет выражать свое неудовольствие, я тоже выражу недоумение... В связи с чем? Хотя бы почему он в разговоре с нами умолчал о совете главного конструктора Алферова остаться в Волжанске и еще раз попытать судьбу. И в самом деле, почему Храмов не внял этому совету, а, наоборот, свернул командировку и поспешно уехал из Волжанска?

...Надежда Николаевна занималась на улице стиркой. Увидев меня, приветливо заулыбалась.

Я поздоровался.

- Мимо проходил, решил к вам заглянуть. Извиниться за то, что так долго вчера засиделся у вас. И Сергея Николаевича, наверное, измучил.

- Ну что вы! - возразила она. - Мы с Сережей - совы. Поздно бодрствуем. А я вот стиркой решила заняться. Скоро дети из пионерского лагеря вернутся. У вас есть дети, Вениамин Александрович?

- Жду. Уже скоро.

- Дети - это прекрасно, - заметила женщина. И вдруг тихо сказала: Извините, Вениамин Александрович, можно спросить у вас?

- Пожалуйста!

- Видите ли... Сергей Николаевич... - Она явно подыскивала слова. - Он сказал мне, что вы приехали в связи с тем случаем в гостинице... ну, я говорю о Волжанске...

- Да, это так. - Разговор сам завязывался для меня нужный и интересный. - Значит, он вам все рассказал?

- Когда вернулся из Волжанска, ни словом не обмолвился. Но мы прожили вместе столько лет, что я научилась точно определять, когда у него неприятности... В конце концов муж рассказал о происшествии в гостинице. И о том, как сам перепугался...

- Наверное, - осторожно начал я, - мой приезд тоже огорчил Сергея Николаевича?

- Да, - простодушно подтвердила Надежда Николаевна, - он мне сказал: "Представляешь, Надя, Вениамин Александрович считает, что в гостинице хотели выстрелить в меня!" Господи, неужели действительно кто-то хотел убить Сережу? Но за что? Я очень волнуюсь, Вениамин Александрович...

- Не стоит так тревожиться, - попробовал я успокоить женщину. Правда, у нас возникла такая версия. Но это вовсе не означает, что она соответствует действительности. Я и приехал сюда, чтобы попытаться все выяснить. Скажите, Надежда Николаевна, у вашего мужа нет врагов? Может быть, на службе кто-либо...

- Исключается! - твердо возразила Надежда Николаевна. - На работе к мужу относятся с уважением. Да он ведь настоящий энтузиаст! Всегда готов людям помочь, подсказать. И к молодым относится с душой и о карьере никогда не заботился. Только сейчас - на склоне лет, как говорится, - всерьез занялся своей диссертацией, хотя мог бы уже, наверное, давно написать ее и защититься. И в личной жизни он очень честный человек. Я жена, имею право так говорить о нем. За все наши годы, что прожиты, никого... у него не было на стороне. Нет, он жил для людей, для семьи - кому же муж мог стать костью в горле? За что его убивать?.. Он, конечно, скрывает, но я-то вижу, что Сережа страшно удручен, ужасно переживает. Он мне признался, что вел себя тогда как трус. Но поверьте мне, мой муж - человек волевой, мужественный...

Чувствовалось, что Надежда Николаевна крайне взволнована.

- Успокойтесь, Надежда Николаевна, все выяснится, - ободряюще сказал я. - И все в итоге образуется. Скажите, у вас родственников много?

- У меня или у мужа? - уточнила она.

- И у вас и у Сергея Николаевича.

- У меня в Крыму живет сестра, старшая. А в Казани - младший брат. У мужа никого не осталось. Единственный близкий человек, который у него есть, - Аграфена Меркурьевна Попова - даже и не родственница ему.

- А кто она такая?

- Пожилая уже женщина. Ей на днях шестьдесят лет исполнилось. Когда-то Сергей знал ее родного брата, Алексея, воевали вместе. На фронте они сдружились, стали словно братья. Алексей погиб, умер от раны в живот, а перед смертью просил Сергея позаботиться о сестре. Бедная женщина, сколько на ее долю выпало несчастий! Был сынишка, да умер маленьким. Ах, только мать поймет, что значит похоронить малыша, которому исполнилось два годика. И не жил еще...

Надежда Николаевна глубоко вздохнула. Я понимал, что она вспомнила о своем первом ребенке.

- Потом, - продолжала Надежда Николаевна, - перед самой войной погиб ее муж. Он был кузнецом. Загорелся колхозный амбар, он бросился спасать зерно. Успел вынести несколько мешков, полез за очередным, тут кровля и рухнула... А в войну погиб младший брат, Алеша. От всех этих переживаний Аграфена Меркурьевна тяжело заболела и ослепла. Мы с Сергеем Николаевичем стараемся как-то поддерживать ее. Каждый месяц посылаем денег, пусть немного, рублей пятнадцать - двадцать, но все же помощь... Встречаться-то нам трудно, она ведь живет в Сибири, пишет, что осталась единственной "старожилкой с дореволюционным стажем". Недавно умерла ее последняя подруга, рядом жила. На будущий год Сергей Николаевич собирается к ней съездить. Хоть дом подправит. Мы, правда, давно предлагали - особенно Сережа настаивал - Аграфене Меркурьевне к нам переехать, но она наотрез. Видно, боится стеснить. А мы бы с радостью ее приняли. Я так думаю, Вениамин Александрович, что люди должны помогать друг другу... Во время войны брат ее, Алеша, спас жизнь Сергею; теперь наш черед плечо подставить...