Марк Лоуренс - Король терний

• Название: Король терний
• Автор: Марк Лоуренс
• Издательство: Фантастика Книжный Клуб
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-91878-095-4

В девять лет принц Йорг Анкрат поклялся отомстить убийцам матери и брата, и наказать своего отца, отказавшегося сделать это. В пятнадцать он исполнил клятву. Сейчас ему восемнадцать, и он силой оружия должен удержать все, что он приобрел пыткой и предательством.

Короля Йорга постоянно изводят: призрак ребенка, тайна медной шкатулки и мучительная тяга к женщине, которая уехала с его врагом. Истерзанный памятью о зверствах, совершенных им самим и совершенных против него, он по-прежнему полон ярости и жажды мести.

А тем временем у ворот его замка собралась двадцатитысячная вражеская армия и Йорг понимает, что ему не победить в честном бою. Однако у молодого короля на руках еще есть козыри — обнаруженные в подземельях замка древние и давно забытые артефакты. Их можно было бы назвать магическими, но в этом Йорг не уверен. Все, что он знает: их можно применить в предстоящей битве.

---

— Райк, ты знаешь, почему я тебя до сих пор не прогнал с глаз долой? — спросил я.

— Почему?

— Потому что ты отражаешь все худшее, что есть во мне. — И снова я заскрежетал зубами. — Черт. — С трудом их разжал. — Я не из тех, у кого за одним плечом ангел, за другим — демон. У меня за каждым плечом по демону. И ты похож на самого отвратительного, как если бы я утратил свое обаяние и внешнюю привлекательность. — Я понимал, что несу околесицу, и попытался усмехнуться.

— Не слушай его, Райк, — раздался голос Макина. Я не заметил, как он подъехал.

— Мой отец был прав, Макин, — сказал я. — Прав, что за сына и жену потребовал у брата деньги. Он бы потерял половину своей армии только по дороге к Логову.

Макин нахмурился и снова протянул мне узелок с гвоздикой.

— На вот, возьми.

— Мой отец знал, что такое жертвоприношение. Корион тоже знал. На эту дорогу он меня и направил. Правильную дорогу. Просто не хочу, чтобы меня подталкивали.

Я практически не видел Макина, от боли веки не размыкались.

Макин покачал головой.

— За некоторые преступления нужно отвечать. Корион пытался призвать тебя к ответу. Я прошел три страны, чтобы найти тех, кто убил мою девочку. — В его голосе слышалась тревога.

— Идиот, — одеревенелые губы с трудом выговорили слово.

— Йорг, — тихо произнес Макин. — Ты плачешь. Да возьми ты эту чертову гвоздику.

— Нам нужно увеличить армию. — Все окутал мрак, и мне показалось, что я падаю. Затем последовал удар о землю.

8 ЧЕТЫРЬМЯ ГОДАМИ РАНЕЕ

Я проснулся в какой-то полутемной комнате. Назойливо жужжала муха. Кого-то где-то рвало. Свет пробивался сквозь трещины в штукатурке и сквозь покосившиеся ставни. Крестьянская хижина. Звуки рвоты сменились приглушенным плачем. Плакал ребенок.

Я сел. Тонкое одеяло сползло. Солома кололась. Голова больше не болела. Зуб ломило ужасно, но эта боль не шла ни в какое сравнение с головной. Я попытался нашарить рукой меч и не нашел. Было что-то магическое в исчезновении головной боли. Так исчезает радость, и тебе становится жаль, что радостью не наполнено каждое мгновение жизни. Конечно, это была не обычная головная боль. Старина Йорги получил по мозгам. Однажды я уже видел такое, когда брат Гейнс упал с лошади и ударился головой. Целых два дня он был идиотом похуже Мейкэла. И спрашивал по тысяче раз на дню: «Я что, с лошади упал?» Он то принимался плакать, то смеялся. Мы, люди, такие хрупкие, легко ломаемся.

Я поднялся и обнаружил, что стою на ногах весьма неуверенно. Дверь открылась, и, загораживая свет, в проеме возник силуэт женщины.

— Я принесла вам суп, — сказала женщина.

Я взял миску и снова сел.

— Пахнет вкусно.

И в знак подтверждения в животе заурчало.

— Твой друг Макин… он принес двух кроликов для супа, — пояснила женщина. — У нас не было мяса с тех самых пор, как забрали свиней.

Я поднес миску к губам — никаких ложек здесь не было — обжигаясь и нимало о том не заботясь, начал пить. Женщина вышла. Вначале я просто делал маленькие глотки, наблюдая, как в полосах света, пробивавшегося сквозь ставни, танцует пыль. Потом принялся жевать мясо, грызть хрящики, всасывать жир. Хорошо есть с пустой головой.

Наконец я снова поднялся на ноги, на этот раз более уверенно. Я похлопал себя по бедрам: старый кинжал на месте, в сумке на поясе что-то твердое — мешочек Макина с гвоздикой. В поисках меча я оглядел хижину и направился к двери.

Солнечный свет мне показался слишком ярким, холодный ветер ударил в лицо едким запахом гари. Я потянулся и заморгал, снимая напряжение. Неподалеку от хижины виднелись остатки хозяйственных построек: два сарая с разрушенными стенами и почерневшими балками, поваленные заборы и загоны для скота, вытоптанные, по всей видимости, тяжелой лошадью. Под крышей ближайшей постройки спиной ко мне сидела женщина.

Мой мочевой пузырь взвыл от необходимости опорожниться. Я свернул за хижину. Казалось, горячая струя никогда не иссякнет.

«Боже правый, неужели я проспал целую неделю?»

Один мудрец когда-то сказал: «Не гадьте там, где едите». Кажется, это был Аристотель. Братья с большой дороги этому правилу следуют неукоснительно. Справляй нужду, где хочешь, и двигайся дальше, оставляя все свое дерьмо позади. В замке у меня была уборная. Которая, честно говоря, представляла из себя обычную дырку, куда справлялась нужда. В замке ты гадишь там, где ешь, и вынужден думать, какое дерьмо стоит ворошить, а какое нет. Это я понял за три месяца сидения на королевском троне.

Наконец струя иссякла. Копил, вероятно, не менее недели. И сразу же я почувствовал облегчение. Хорошо. Я широко зевнул. На север простиралась равнина, острые пики Маттеракса целились в небо на юге. Черт возьми, мы где-то у границы Высокогорья или даже покинули его пределы. Я еще раз потянулся и неспешно направился к женщине.

— Это дело рук моих людей? — спросил я, нахмурился и оглядел окрестности. — И где, черт побери, они сейчас?

Женщина повернулась: лицо изнуренное, в глазах тревога.

— Это солдаты из Анкрата. — На руках она держала девочку с бледным болезненным лицом. На вид девочке было лет шесть-семь.

— Из Анкрата? — Я вздернул бровь, не отрывая взгляда от девочки. — Граница близко?

— Пять миль, — ответила женщина. — Они сказали, что мы не имеем права здесь жить, что эта земля аннексирована. И они все подожгли.

«Земля аннексирована», — зазвенело у меня в голове. Пограничные споры. На старых картах эти места обозначены как земли, принадлежащие лорду Носсару.

Я уловил кислый запах блевотины в утреннем воздухе. К волосам девочки прилип кроваво-черный сгусток.

— Они убили твоего мужа? — спросил я и удивился самому себе. Такие вещи меня никогда не заботили. Вероятно, все дело в моем состоянии.

— Они убили нашего сына, — ответила женщина, глядя куда-то мимо обгорелых стропил, мимо меня, в пространство за пределами холодного синего неба. — Дейви едва не задохнулся от дыма, он выбежал, кричал, ничего перед собой не видел от страха и рези в глазах. Он слишком близко подбежал к солдату. Тот взмахнул мечом — и все, его больше нет, словно вьюнок срубил, путавшийся под ногами. Все кишки наружу… — Женщина заморгала и опустила глаза на девочку. — А Дейви все продолжал кричать и никак не мог остановиться. И тогда другой солдат выпустил стрелу прямо ему в горло.

— А твой муж? — Я не спрашивал ее о сыне. Я не хотел слышать ее рассказ. Девочка смотрела на меня без любопытства, без надежды.

— Не знаю. — Голос у женщины сделался бесцветным. Так бывает, когда все чувства перегорают. — Он не подошел к Дейви, не помог ему, слишком испугался, что солдаты убьют и его. — Девочка закашляла, издав влажный хлюпающий звук. — Сейчас он все время плачет и смотрит в землю.

— А что с девочкой? — Я проклинал свою ушибленную голову — не успевал подумать, как вопросы сами срывались с языка.

— Болеет, — ответила женщина. — Что-то с желудком. Но я думаю, что-то плохое у нее в крови. Отравилась, наверное. — Она притянула девочку к себе. — Тебе больно, Джени?

— Да, — прошелестела девочка.

— Сильно или чуть-чуть?

— Сильно, — снова едва слышный шелест.

Зачем задавать вопросы, если сделать ничего нельзя?

— Он правильно сделал, — сказал я. — Твой муж. Иногда лучше не вмешиваться. Выждать удобного случая. — Тернии, когда нужно было, сдерживали меня и заставляли принять верное решение. — Он правильно сделал. — Слова прозвучали бы справедливо до того, как я упал с лошади, но сейчас, среди обгоревших стен, показались пустыми. Удар головой о землю выбивает из человека способность здраво рассуждать.

На лугу показались всадники. Двое мужчин и три лошади. Не спеша ехали Макин и Райк.

— Рады видеть тебя на ногах, Йорг, — вместо приветствия сказал, усмехаясь, Макин. Райк лишь насупил брови. — Вижу, здешние хозяева, Сара и Мартен, заботились о тебе как надо. — В этом был весь Макин: он умел располагать к себе людей, помнил их имена, доброжелательностью умел добиваться своего.

— Ты Сара? — спросил я. В конце концов, я считал этих людей своими подданными. — А это маленькая Джени? — На мгновение перед глазами промелькнула другая Джейн, чьи останки гниют под тяжелым надгробным камнем. Когда-то Джейн сказала мне, что я должен быть более благоразумным. Более благоразумным, если хочу победить. Возможно, мне во всем следует быть более благоразумным.

— Занеси девочку в хижину, — сказал я. — Холодно здесь. — Меня охватило смутное чувство вины за то, что я помочился на жалкие четыре стены, которые у нее остались.

Сара встала и пошла с девочкой на руках к хижине.

— Что, Макин, бросил меня умирать? — спросил я. — Где все остальные?

— Стоят лагерем в миле отсюда, — он кивнул на север. — Смотрят, нет ли еще каких отрядов, желающих вторгнуться на эти земли.